– Но ты же сам сказал, что Ната безобидна. – У вашего отца темное прошлое. Как думаешь, он способен кого-нибудь грохнуть? Уверен, к семье близки весьма опасные люди. Понимаешь, к чему клоню? – Толик показал несколько вкладок. – Вот, смотри. Это беглый поиск по открытым источникам. Василий Ильич в прошлом военный, политик, бизнесмен, сейчас на пенсии. Вот его друзья по бизнесу. Сугубо социальные сети, новостные сайты… этих двоих я знаю. – Он ткнул пальцем в раскрытое фото. В сауне сидят пять человек: раскрасневшиеся потные лица, шапочки на головах, веники в углу. Стол ломится от раков, пива и икры. – Один держит небольшой банк, другой обналичивает деньги разных мелких предпринимателей. Люди с опытом, поверь. Если кто-то из них был в доме Наты в тот момент, когда туда забрался Пашка, то они сначала стреляли, как понимаешь, а потом разбирались. – Что значит «стреляли»? И с чего им быть в доме Наты? Толик пожал плечами: – Ну, Денис же бывал в твоей квартире, хотя его не должно было быть. Так и у Наты. Мало ли. Ты следила за ее домом? Собирала информацию? Вообще знаешь, что у нее с личной жизнью? Может быть, у нее любовник из этих вот товарищей. А то и два. – Ната не позволила бы себе… – произнесла Лера, хотя только сейчас поняла, что действительно знает о взрослой жизни старшей сестры очень мало. Толик открыл форточку и сел на край подоконника, закинув ногу на ногу. – А теперь давай начистоту, Лерчик. – Он пустил дым в форточку. – Мне чертовски не хочется в это лезть. Я понимаю, что происходит. Тебе тяжело. В очередной раз судьба совершила неприятный вираж, и теперь надо выкручиваться. Но, опять же, давай серьезно. Ты ведь сама впуталась. Как в прошлый раз. Во все прошлые разы. Ты плохо просчитываешь ходы. Десять лет назад была неопытной девчонкой. Сейчас – взрослая, разумная женщина. Так зачем в это влезла? – Толик затянулся еще раз. – Это риторический вопрос, можно не отвечать. Я знаю зачем. Хочешь счастья, но каждый раз делаешь только хуже. Вот сейчас ты на дне ямы. Можно выбраться, но, понимаешь, тут я тебе не помощник. Я уже давно в твоей жизни ничего не значу, что бы ты себе сейчас ни надумала. Пусть у нас сейчас неловкая встреча, старые воспоминания и классная ночь – все это не имеет значения. Мы разные люди, давно закрывшие гештальты. – Ты даже не знаешь, что это выражение означает! – фыркнула Лера. – И не хочу знать. Потому что оно из твоего мира. Из мира психологии, лечебниц, таблеток и измененного сознания. А у меня другая жизнь. Ночной клуб, пьянки, молодые девушки, которым только дай возможность попасть в мой кабинет. – Говорят, с порнухой у тебя не заладилось? – Скажем так, я ее немного перерос. Толик замолчал, неторопливо докуривая и разглядывая что-то на улице. Лера тоже молчала. А он ведь прав. Между ними давно нет никакой связи. Прошлое не восстановить походом в ночной клуб. Впереди только будущее. Так с чего вдруг в будущем взяться давно забытому Толику? Черт, черт, черт… – Оставишь мне ноутбук до завтра? – попросила она негромко. – Я закинулась таблетками, так что срыва не будет. Обещаю. Завтра завезу, куда скажешь. – Могу и на несколько дней оставить, если нужно. – Но если с Пашкой действительно что-то серьезное… – Я могу попросить пробить его телефон. Это не сложно. Геолокация, все дела. Сейчас все под колпаком. – А дальше? Что мне делать дальше? Я одна не справлюсь. Она вдруг разревелась. Беззвучно и сдерживаясь. – Лерчик, ну… – Она меня убьет. Я исчезну, как Пашка. И все. Нате всегда все сходит с рук. Она, блин, пуп земли. Мир крутится вокруг нее. А я всего лишь заноза. Ты правильно сказал. Выбросит меня из города, а потом будет жить дальше своей хорошей богатой жизнью. Она высморкалась в салфетку, взяла новую сигарету, хотя еще не докурила первую. Слезы текли сами собой. – Я уверен, что это недоразумение, – сказал Толик. – Несколько лет назад у меня так подруга пропала. Все было хорошо, утром разошлись по своим делам, обещали созваниваться, а потом у нее телефон оказался выключен. Я ей звоню, дозвониться не могу. Чуть с ума не сошел. Поехал к ней на работу, а она не появлялась. Родителям ее позвонил, все дела. И знаешь, что? – Сбежала от тебя к другому, красивому и молодому? – У нее машину эвакуировали, а телефон был внутри. Она решала вопрос и так забегалась, что не подумала даже кого-то предупредить. – Смешно… – сквозь слезы улыбнулась Лера. – Я это к тому, что не надо себя накручивать раньше времени. Найдется твой Пашка, что с ним сделается? Некоторое время они молчали. Лера докурила и немного успокоилась. Слезы уже не лились. Толик выпил чай и затушил сигарету в пепельнице. – Сделай, пожалуйста, еще одну вещь. Пока ты не ушел, ладно? Посмотри информацию о Подольской. Про которую писал Пашка. Я пока… не в состоянии… Он кивнул и сел за ноутбук. Лера пошла умываться. Отметила в отражении припухшие от слез веки, раскрасневшийся нос. Красавица, блин. Вернулась на кухню и обнаружила, что Толик хмурится. – Что-то случилось? – Она села рядом с ним на табуретку и сразу же увидела открытую на ноутбуке новостную заметку. «Вероника Подольская – внезапная трагедия». Внизу два фото. На одном крупным планом – девушка, голубоглазая, чуть полноватая, с длинными каштановыми волосами. На втором: общий план какого-то сгоревшего здания. «Мало кто мог подумать, что жизнь успешной молодой предпринимательницы оборвется таким трагическим образом, – прочитала Лера. – В ночь с двадцатого на двадцать первое апреля две тысячи восьмого в магазине „Сладкая парочка“ произошел пожар. Находившиеся в помещении два кондитера и Вероника погибли, не успев выбраться. По предварительным данным, люди находились на подвальном уровне магазина, где располагалась мастерская. Все они умерли от отравления угарным газом». – Господи… – пробормотала Лера. – Ей же всего двадцать было. – Такое иногда случается, – ответил Толик. – В семнадцать начала вести бизнес. В девятнадцать открыла магазин и мастерскую. Крутая карьера. – Поджог? Не захотела с кем-то делиться? Конкурировала? – Малый бизнес не интересен крупным игрокам. Его проще выкупить, чем устраивать поджоги. Вот еще одна статья. По итогам расследования причинами пожара назвали короткое замыкание и халатность при установке противопожарной системы. Люди, находящиеся в подвале, не знали о пожаре, пока не стало слишком поздно. Они просто не смогли выбраться. Лера кусала губы, вчитываясь в статью. Фото здесь было то же самое, растиражированное по Интернету, – молодая улыбающаяся девушка с вьющимися волосами. – Поиск по фото, – попросила она. – Пожалуйста. Что общего между Натой и Вероникой? Зачем ей старые журналы и заметки, о которых сообщил Пашка? Толик вывел результат поиска. Полностью фотография выглядела так: это был групповой снимок кулинарной студии. Пожилая преподавательница в окружении десяти подростков. Надпись внизу: «Юные поварята, 2002». Вероника на фото стояла крайней слева. А с другой стороны, справа – четырнадцатилетняя Ната. Лера вдруг вспомнила: – Она ходила на кулинарные курсы. Это была ее страсть. Ната хотела стать поваром, открыть свое дело, магазин… Она дома постоянно что-то готовила. Не для того, чтобы порадовать нас кулинарным шедевром, а чтобы показать, как круто умеет, например, запекать утку или фаршировать куропаток. – Они были там вместе, – подытожил Толик. – Тогда понятно, почему Нате была интересна судьба Вероники. Скорее всего, они дружили. – Ни разу не слышала об этом. – Подозреваю, ты не слишком-то интересовалась жизнью сестры. Мало ли что между ними было. Может, она хотела помочь расширить бизнес. Или еще что-нибудь. – Или завидовала. Вероника воплотила ее мечту. Вот тебе и конкуренция. Толик хмуро покачал головой: – Не верится мне. Ты еще скажи, что это Ната устроила поджог. Сколько ей лет было в две тысячи восьмом? Двадцать? Становление маньяка, не иначе. – Но зачем тогда она хранит журналы о Веронике? Должна же быть какая-то зацепка. Подумай сам! Прошло десять лет со смерти девушки. А журналы лежат у Наты в отдельной комнате. Какая-то психологическая фигня, уж поверь, я в этом отлично разбираюсь. – Если бы Вероника как-то навредила Нате своим бизнесом, то Ната могла бы привлечь вашего папу, разве нет? Но у Наты, если я правильно понимаю, никогда не было кондитерского магазинчика, а значит, не было и конкуренции, – пожал он плечами. – Я вообще не вижу зловещей связи между ними. Да, есть совпадение. Возможно, она хранит заметки обо всех, с кем когда-либо дружила. У тебя вот флешки. А у нее – вырезки из журналов. У каждого человека свои скелеты в шкафу. – Толик поднялся. – Не зацикливайся на этом, хорошо? Выпей еще… что ты там пьешь. Отдохни. Ната тебе мстит, тут вопросов нет. Но это мелкая, шкодная месть, ничего большего. А если начнешь реагировать, у тебя снова будет срыв. – Она этого и добивается. – Тем более. Лучший способ противостоять Нате – не делать того, чего она хочет. Попробуй расслабиться. – О, сколько человек мне это уже сказали! – пробормотала Лера. Она почувствовала себя опустошенной и уставшей. – Я расслаблюсь, не переживай. – Вспомнил, какая ты иногда бываешь грубая. – Он улыбнулся и направился в коридор. – Эта грубость отлично смотрелась на камеру. Лера осталась на кухне. Она увидела, как Толик подошел к двери, обернулся, неловко взмахнул рукой. Потом пару секунд возился с замком, вышел на лестничный пролет. За его спиной было пусто, санитары и журналисты не обивали порог квартиры. 24 октября 2019 г. Запись #131. Расшифровка Римма Ивановна, мне у вас хорошо. Когда путаются мысли, я иду к вам. Привыкли уже, да? Меня успокаивает ваш уютный дом. Ваше внимание. Наши с вами разговоры. Вы замечательная собеседница. В первую очередь потому, что умеете слушать. Кто в наше время вообще слушает? Денис умер. Комнаты тихие и пустые. Тишина эта давит, будто меня поместили в нору, а стенки ее медленно сужаются. Скоро я не смогу выбраться. Страшно сидеть в доме одной. Я ведь всегда шла вперед, как ледокол. «Жизнь дается один раз, не нужно тратить время на остановки», – это ведь ваша фраза, из книги «Любовь обнимет вечность». Прекрасно ее помню. Прочитала в журнале, когда мне было четырнадцать. И вот, представляете, пришлось остановиться. Я в растерянности. Не знаю, что делать дальше. Как начать двигаться? В какую сторону? Где я свернула не туда? Впрочем, как обычно, ударюсь в воспоминания. Никогда бы не подумала, что всего в квартале от меня живет такая знаменитость. Римма Ивановна Бельгоцкая! У отца в доме все ваши книги. А у кого их нет? Фильм про доктора Васютова, с Джигарханяном, по вашей книге. Это же шедевр! А сказка о Мальчике Без Слез? Я рыдала, когда читала. Лучшая детская книга после «Красавицы и чудовища». Жаль, что вы в последнее время почти ничего не пишете. Заметки в «Русском пионере» не в счет. Хотелось бы, как раньше, толстенный роман о приключениях какого-нибудь провинциального доктора или милиционера, о коварном убийстве и идеальном преступлении. Эх! Я все равно вас обожаю. Вы в жизни оказались такой же, как представлялись мне, когда я читала книги. Мне безумно повезло встретить вас. Помните тот день? Я прекрасно помню.