– Я сделаю все, что в моих силах. – Это уже было больше похоже на правду. – Ты можешь попробовать с феей. Если ты ее найдешь, она исполнит твое желание, и тебе не придется делать ничего опасного, – предложила обеспокоенная Роза. – Спасибо. Я постараюсь провернуть все с краской. – Мне пойти с тобой? – Нет, это слишком опасно. – Опасность – мое второе имя! – Роза вздернула свой острый подбородок. Рейна потеряла дар речи на мгновение, она была очень тронута предложением девочки. – Ты… Ты и так уже мне достаточно помогла. Спасибо. – Так поступают друзья! – Спасибо. Ты лучшая подруга из всех, что у меня были, – прошептала Рейна. – Так ты уже все решила! Что мы друзья? – улыбка Розы растянулась на все лицо. – Конечно. – С этими словами Рейна погладила подругу по голове и открыла дверь. Она выглянула на улицу. Воздух был чистым, потому натянула капюшон на лицо и позвала мангуста, который нападал на ПылеБота, как сокол на мышь. Он расстроился, оставил свою новую игрушку и прошмыгнул мимо Рейны на улицу. – Удачи, подруга Рейна! – всхлипывала Роза. Девушка побежала по переулкам к площади. Она достаточно долго наблюдала за местностью, чтобы обнаружить слепое место: маленький закоулок, в котором не было часовых, но патрулировало его чуть больше дронов. Тупые машины были приятнее элитных солдат. Если она будет быстрой и удачливой, у нее получится проскользнуть мимо этих железных летающих тарелок. В рюкзаке мангуст шевелился и вытягивал голову наружу. – Останься внутри, Пи! Расстроенное фырканье было ответом на ее просьбу, но мангуст был достаточно разумным, чтобы понимать, какие указания не обсуждаются. Рейна еще раз освежила свой план в голове. Бежать. Свернуть в другой переулок и подождать двенадцать секунд, пока дроны улетят. Снова бежать. Пролезть под мусорным баком. Подождать восемь секунд. Снова бежать. Запрыгнуть на пожарную лестницу и лечь на строительные леса. Подождать четырнадцать секунд. Прыгнуть. Опять бежать. Следующий переулок. Четыре секунды. Ее размышления были прерваны, на ее плечо легла тяжелая рука. Рейна застыла и медленно обернулась. – Добрый день, юная леди. Ее глаза округлились. За ней стоял часовой. Его монотонный голос не давал узнать его, но у мужчины не было оружия, и он казался неопасным. Рейна прижала пальцы ко лбу и тоже его поприветствовала. – Нам нужно посмотреть ваш штрихкод, – сказал солдат. Хорошо, что он не видел, как она побледнела за своей фильтр-маской. – Да, конечно, – сказала она, задирая рукав. – Тройка? – спросил солдат. – Из-за легких, – сказала она, покашливая для виду. – Мне очень жаль, но на площади уже очень много людей: в приоритете пропускать Единиц и Двоек. Рейна надеялась, что он успокоится на этом, но часовой уже позвал СмотрБота для сканирования ее кода. – Нет! Туда можно всем, – пискнул высокий голос, показавшийся Рейне знакомым. Каллисто! Она прикусила губу и повернулась. – Роза! – Я тоже хочу посмотреть казнь. Малышка сняла свою маску и зарыдала душераздирающе. – Все туда идут! Я тоже туда хочу! – Но ты… еще слишком маленькая для этого, – заметил солдат. – Такая казнь может оказаться весьма кровавой. – Я люблю, когда все кровавое! – Роза прекратила плакать и улыбнулась часовому. – Это должны решать твои родители, – сказал он. – Значит, мне можно пойти, если они разрешат? – она взвизгнула от энтузиазма и хлопнула в ладоши. – Ну… – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – Ну ладно. – Он потянулся за ее рукой и остановился, когда увидел цифру три. – Ой… Мне жаль, девочка, но я уже сказал, там целая толпа и… Он не смог продолжить, потому что Роза заорала от отчаяния, слезы потекли по ее щекам, будто по нажатию кнопки. Рейна была впечатлена. В категории «актерские навыки» Роза была явной Единицей. – Это что, мне нельзя посмотреть на кровь?.. Ты дал мне надежду, и она… БУМ! Лопнула?! – она фыркнула и шмыгнула носом. – Казнь не для детей! – попытался вставить солдат, но Роза не успокаивалась. – Хочу смотреть на кровь! – Когда дрон хотел просканировать ее код, она бросилась на пол. Крича и пинаясь, она каталась по полу взад-вперед. Прохожие останавливались и спрашивали у часового, что случилось. – Просто она Тройка, – объяснял он, – у нее точно что-то не так с головой. – Оставь меня в покое! – взревела Роза, откидывая голову назад, чтобы посмотреть на Рейну. – Беги отсюда! – прошипела она едва слышно в направлении подруги. Роза театрально закатила глаза, делая вид, что у нее приступ. – Ну и позор. Есть доступный МедБот? Да… Это Тройка… Но это ребенок. Дергающаяся девочка заставила часового забыть о Рейне на мгновение. – Почему такое происходит именно со мной? – пробормотал солдат беспомощно, неловко придерживая Розу. Рейна воспользовалась возможностью и убежала. Она промчалась на площадь мимо дронов и исчезла в толпе людей. Девушка про себя поблагодарила Розу за помощь. Она не останется в долгу. Погружение в толпу людей было для Рейны таким же преодолением себя, как и прыжок в ледяную воду. Было очень тесно, и это ее нервировало. Рейне было неприятно вылезти из своего укрытия и теперь утыкаться в спины других людей. Она чувствовала себя беззащитной, продолжала двигаться и пыталась удерживать как можно больше объектов в поле зрения. Тем не менее она никак не могла повлиять на то, что ее постоянно толкали. Влажными пальцами она достала красный тюбик из кармана, открыла крышку и выдавила немного краски на свой указательный палец. Потом она шагнула вперед. Снова и снова она дотрагивалась до рук и шей пришедших поглазеть на казнь, оставляя красные пятна на коже. И тут начался спектакль. Проекция графини Амигдалы повисла над трибуной. Она с серьезным видом вещала о «большом разочаровании в связи с этим предательством» и что «порядочные граждане Серого округа должны как никогда сплотиться, чтобы построить железную стену, которую Шипы не смогут преодолеть». Драматическая музыка привлекала внимание к трибуне, на которой стояло неожиданно много часовых. В центре находилась заключенная. Шторми. На ней было платье до колен, которое, вероятно, когда-то было белым. Теперь оно стало серым, как и ее кожа. Только ее волосы будто бы сопротивлялись пеплу. Часовые возвышались над ней, но ее внутреннее сияние компенсировало этот эффект с лихвой. Рейна вытянула шею, чтобы лучше ее разглядеть. Это не помогало, поэтому она подпрыгивала, пока Кассиопей в рюкзаке возмущался. К счастью, его воя было не слышно из-за волнения толпы на площади. Шторми смотрела на невидимую точку где-то вдалеке, расправила плечи и почти грациозно двинулась вперед. Это выглядело так, будто ее сейчас будут короновать, а не казнить. Рейна хотела, чтобы мать видела ее. Тогда бы она не чувствовала себя так одиноко и потерянно. Не отводя взгляда от трибуны, Рейна протискивалась вперед. – Сегодня день справедливости и удовольствия, – Морфей начал свою речь. Он не присутствовал лично, но руководил казнью из безопасного места, чтобы на него не напали снова. Его изображение проецировалось на сцену под графиней Амигдалой. – Мы поймали мятежницу, которая не знает цену не только человеческой жизни, но и жизни Благословенного ребенка. В толпе зазвучали возгласы недоверия. – Все верно. Она убила одного из нас, забрала его жизнь. – А, вот почему ее казнят, – услышала Рейна шепот одного из рабочих, но он быстро замолчал. – Не говори ерунды. Все и так ясно. Будто Авентин стал бы переживать о жертвах среди нас, обычных людей. Они злятся только потому, что на них напали. – Заткнись уже, наконец.