Всегда оставалась небольшая вероятность, что Люцифера нет на месте. Однако мне повезло, и любопытное лицо мужчины просунулось в приоткрытую дверь. -Что случилось? - сухо уточнил. Как всегда, без приветствий. Типичный шеф. -Горло болит, - прошептала едва слышно, скривилась, словно и правда ощущала сильную боль. Ткнула пальцем в шарфик и горестно вздохнула. Удивлённый Кузьмин выскочил из кабинета, зачем-то схватил меня за плечи, слегка потряс и положил ладонь на лоб в явной попытке прикинуть температуру. Он нахмурился. Словно мне и правда грозила серьёзная опасность, а он не хотел один проводить сегодняшнее совещание по вопросам финансов в отделе снабжения. -Вроде бы нет, - задумчиво поцокал языком, резко наклонился к самому лицу так, что едва не задел мой нос кончиком своего. От внезапной близости задержала дыхание и уставилась на начальника, как папуас на снег. Он тем временем самозабвенно и слишком внимательно исследовал моё лицо. Хотя как это могло помочь в определении болезни? До меня дошло не сразу, что пытался сделать Кузьмин. И только спустя пару минут, когда он с задумчивым видом отошёл на шаг назад, кивнул сам себе и начал что-то бормотать, поняла - мужчина пытался уличить меня во лжи. -Нужно вас подлатать, - обеспокоенно ворчал он и растерянно оглядывался по сторонам. Неужели и правда поверил? Глава 21 Эта сторона босса мне нравилась куда больше той, с которой я сталкивалась каждый день на работе. В одночасье злой, ехидный и грубый мужчина превратился в курочку-наседку. Он обеспокоенно порхал бабочкой вокруг меня, притащил неизвестно откуда трёхлитровую банку настоящего мёда - не магазинного с биркой, а деревенского душистого. И хоть я всеми фибрами ненавидела мёд, не могла отказаться от горячего чая с ним, когда босс приносил его и смотрел так грустно-грустно. В приёмной он оборудовал медицинский пункт: на всех возможных поверхностях лежали кружки, несколько видов градусников, таблетки, какие-то баночки с синей жидкостью - Люцифер сказал, что этим нужно полоскать горло. Приказной тон не давал и шанса на отказ. Он даже попытался проверить покраснение с помощью специальной деревянной лопатки и попросил открыть рот. Боясь провала операции, я запротестовала и сбежала на некоторое время в туалет. Не хватало, чтоб он ещё мои гланды увидел. Любой мой каприз исполнялся в течение получаса. Вместо домашней еды в обед нас ожидал накрытый стол с яствами на любой (даже самый привередливый) вкус. Мои тихие мольбы остановиться и начать работать в обычном режиме не привели к успеху. Наверное, ему было очень сложно, ведь каждый час он, как по расписанию, являлся в кабинет и начинал лечебные экзекуции. Ему, как и мне, это не приносило удовольствия. Притворство утомляло не меньше обычной работы, а Никита Алексеевич буквально разрывался между звонками, разъездами по городу и мной. Даже перенёс несколько важных встреч с подрядчиками на следующую неделю. Однако остановиться или пойти на попятную я не могла. Всё шло своим чередом. Подруги крутили у виска пальцем и искренне считали меня сумасшедшей. Одна Сашка наоборот похвалила за находчивость. Хотя она не знала, что избавиться на некоторое время от босса и общения с ним совсем не получилось, скорее даже наоборот. Теперь начальник с регулярным постоянством нарушал моё личное пространство, щупал, постоянно задавал вопросы и заботился изо всех сил. Коих у него осталось совсем мало. К счастью, некоторые планы ему сдвинуть не удалось. В пятницу Кузьмину пришлось почти на целый день оставить офис вместе со мной. Он попросил по мере возможности отвечать на звонки - но только критически важные, много пить, измерять температуру каждый час и писать ему в мессенджер о состоянии здоровья. Мужчина возмущался, что вирус - будь он неладен - крепко за меня взялся, если уж мне не удалось ни на йоту поправиться за четыре дня. С напутственной речью и целым списком ценных указаний он вручил мне телефон и ускакал. А я наконец вздохнула спокойно. Как Люцифер и просил, отвечала только на действительно важные звонки и в размеренном темпе делала бумажную работу, когда на этаж ввалилась запыхавшаяся Ирка. Она поправила сбившуюся розовую юбку-тенниску и требовательно рявкнула: -Срочно нужен кофе. При этом девушка решительно направилась в сторону нашей с Кузьминым кухни. С бешеным криком я ломанулась следом: -Не трогай! Подруга усмехнулась, откинула русую косу на спину и заметно ускорилась. Она вцепилась в пачку зёрен и заверещала: -Ты себе вкусный кофе замылила, а у нас какая-то ерунда на этажах! Сейчас так вообще только автомат остался, машина уже месяц сломана! Мне придется для всех бухгалтеров варить, чтоб самой попить! Я, будто маленький ребёнок, схватилась за упаковку и потянула на себя: -Мне за “вредность” кофе положено, у тебя работа спокойнее. Пейте что-нибудь другое. И вообще, можно тут попить, зачем уносить? Я точно знала: то, что попадает в отдел бухгалтерии, обратно не возвращается. А уж прощаться со своей родимой арабикой, которую достала изначально специально для шефа и незаметно подсела сама, не планировала. -Не буду я тут пить, - отрезала строго Самойлова, воровато обернулась и резким движением вырвала у меня из рук пачку. - Люцифер ещё не пришел? Говорят, приехал уже. С грустью посмотрела на кофе и скривилась. А стоило только всего один раз позволить Ирке одолжить зерна! -Вряд ли, - отмахнулась от подруги. - Он до позднего вечера не появится. Подруга кивнула, задумались на мгновение и тихо уточнила: -Ты всё ещё больной притворяешься? Или уже "вылечилась"? Отвернулась к окну, потому что смотреть на Ирку в этот момент не могла. То ли стеснялась её реакции, то ли боялась. -Нет. -Почему? - напирала она. Вздохнула тяжело и призналась: -Потому что мне нравится его забота, хоть она и бывает чрезмерной. Самойлова сперва ненадолго замолчала, а после взвыла и начала неистово хохотать. Она вцепилась одной рукой в столешницу и складывалась пополам от смеха. Когда её истерика сошла на нет, девушка с надеждой спросила: -Ты же пошутила, да? - после моего молчания в ответ она обеспокоенно затараторила. - Ты не могла в него втрескаться по-настоящему! Не могла ведь, правда? Господи, Вась, и как только тебя угораздило, а? Что теперь делать? Я, конечно, понимаю, он вроде бы свободен, но это ещё не доказано. Некоторые девочки с бухгалтерии убеждены, что он женат и точка. Кто-то даже видел его жену. Сердце на мгновение замерло. -Ты что, рассказала кому-то, что Кузьмин свободен?! - севшим голосом уточнила. Подруга виновато отвела взгляд и пожала плечами, будто ничего такого не случилось. Только не для меня. Потому что Никита Алексеевич попросил не рассказывать. Потому что это - предательство. Потому что не смогла держать язык за зубами. И хоть я явно пыталась развить у босса желание убрать меня с должности, но до такой подлости никогда бы не опустилась. Внезапно где-то глубоко в груди, под рёбрами, зародилось желание крушить и метать от гнева, защищать Кузьмина и его личную жизнь. Словно почувствовав резкую смену настроения, Ирка пробормотала что-то себе под нос, хотя эти слова совсем не походили на извинение, и с гордо поднятой головой ушла вместе с упаковкой зёрен. К счастью, начальник не планировал возвращаться в офис, а значит не мог заметить пропажу. Наспех заказала новую арабику и принялась выполнять задачи с удвоенным рвением. Мне хотелось загладить вину, о которой Кузьмин ещё не подозревал. Иначе бы уже устроил весёлую жизнь. Будто почувствовав, перед окончанием рабочего дня позвонила сестра Люцифера и поинтересовалась, как он. И я сразу вспомнила о своём обещании готовить. Попрощалась с Галиной, нашла корпоративную карту и ключи, которые лежали среди горы бумаг в одном из ящиков стола, вызвала такси и отправилась за покупками в ближайший к дому Кузьмина супермаркет. Затарилась минимально необходимым запасом продуктов, чтоб приготовить еду на выходные и немного заполнить пустующие полки шикарной кухни. Окрылённая собственной гениальной идеей влетела на последний этаж дома с двумя полными пакетами по лестнице - чёртов лифт снова не работал. Несколько раз из соображений безопасности крикнула в пустой квартире и взялась за готовку. Остановила выбор на фаршированных перцах в огромном количестве - босс их любил, к тому же рецепт казался на удивление простым. В итоге сделала их двадцать штук, поставила запекаться и села перед телевизором, как вдруг телефон ожил. Сперва я подумала о том, что звонит шеф. Потерял, волнуется, не застал на рабочем месте - вариантов масса. Однако вместо знакомого имени на экране отображалось короткое “Гарик” - один из организаторов мотогонок. -Чего тебе? - рявкнула недобро. Когда-то давно он послал меня и попытался запретить посещать заезды, потому что “не дала” и задела его раздутое эго. Остальные члены их команды оказались куда благоразумнее, поэтому доводы мужчины не приняли и махнули на его заскоки рукой. Разговаривать с этим человеком спустя три года после происшествия желания не находилось. -Ни тебе “здрасьте”, ни “как дела, дорогой друг”, - насмешливо проворчал он. От одного только гнусавого голоса в динамике закипала кровь. -Ты мне не друг, - отрезала строго и нехотя поднялась, чтоб проверить блюдо. - Чего надо? Гарик зафырчал, как недовольный ёж, и в итоге процедил сквозь зубы: -У нас тут гонка на сегодня, в строю старички и пара новичков. Ты как? Градус накала моей злости повышался. -Что как? - не понимала, чего он хочет. - Я нормально, спасибо, что спросил. Мне какое дело до вашей гонки? Не хватает человек что ли? Прости, в этом месяце туговато с баблом. Кажется, он прорычал что-то нечленораздельное. -Ты всё такая же сложная, Васька. Неужели до сих пор без мужика сидишь? Ядом так и брызжешь! - едко поинтересовался мужчина и куда серьёзнее добавил. - Не хватает человек, да, но для тебя вход свободный. Как дурочка похлопала ресницами и прошептала недоверчиво: -Как это? Гарик заржал, как ишак, противно и высоко. -Бес-плат-но, - по слогам повторил, словно маленькому ребёнку, и рявкнул. - Едешь или нет? Или я других искать буду! -Ладно-ладно, - примирительно согласилась я. Уж что-что, а халяву упускать не собиралась. Тем более ту, которая приносит удовольствие. Хотя моё негативное отношение к Гарику “подгон” явно не изменил. Слишком мелко, чтоб прощать те помои, которыми он меня облил. К тому же его наверняка Семён попросил со мной связаться. - Приду, во сколько начало?