На ощупь доски, которыми был обшит этот участок земляного хода, оказались совершенно сухими и даже вроде бы теплыми. Каковыми, конечно, быть не могли, учитывая характер и глубину расположения подземной галереи. Зато из этой самой стены прямо в Денисов «электронный» глаз уставилась темно-малиновая, слабо пульсирующая цифровая точка. Будто зрачок враждебного существа. На прикосновения эта «лампадка» никак не реагировала. Но едва стоило Денису поднести к ней поближе лицо, как мини-суфлер вдруг ослепительно мигнул и вновь выдал перед взором своего единственного зрителя ту самую карту города, которую показал в первый раз, среагировав на «электрод» в руках Гловача. Разве что теперь яркая точка Escape пульсировала в такт с миганием непонятного прибора в стене. После того как они мигнули в унисон три раза, экран «суфлера» вдруг ожил. Прозрачным пунктиром он обрисовал на подозрительной стене подземелья нечто, очень сильно напоминающее дверь. С каким-то хитрым замком прямо посредине. Ключа в ближайших подземных окрестностях не обозревалось, да он, похоже, и не был надобен. На высвеченном в зрачке изображении двери явно просматривались сразу несколько ручек, рычагов и колесиков, которые, вероятно, и отпирали этот знатно припрятанный сейф. Причем шпаргалка в оптической линзе, словно уловив ход мыслей своего носителя, тут же принялась графически изображать, в каком порядке всю эту батарею отмычек следовало вертеть. Дабы ориентироваться на осязаемый предмет, а не на прорисованный его эквивалент, Денис решил выломать укрывающие стену доски. Дверь обнаружилась сразу за возникшей брешью. И была в точности такой, как изображал ее цифровой глаз Дениса. Еще раз сверившись с подсказкой, какой рычаг, куда, в какой последовательности и сколько раз нужно крутить, он принялся за дело. Железные механизмы двигались в недрах упруго и сердито. Ручки поворачивались с неохотой, а колеса прокручивались с тихим и сухим скрежетом. Когда он провернул последнее, самое большое колесо, толстая железная дверь содрогнулась всей своей нехилой массой – и с протяжным скрипом отворилась. Подземный лабиринт тут же залил тусклый свет. Откуда ни возьмись прямо из-под ног Дениса стремительной тенью в образовавшийся светлый проход юркнула какая-то тень. Лишь мгновение спустя он сообразил, что это была их потерявшаяся собака. Где и зачем она таилась от них, заведя в этот аппендикс подземного лабиринта, было, конечно, непонятно. Но догадка о том, что она привела их сюда вовсе не случайно, подтвердилась мгновенно. Губы Дениса впервые за время нахождения в этом цифровом заточении тронула усталая улыбка. Наконец-то. Выход. – Это что – проход в преисподнюю? – раздался за спиной совершенно потерянный голос Кузьмы. Денис обернулся к нему. Одноглазый был, разумеется, не один. – Отчего ж в преисподнюю? – с благоговейным ужасом пролепетала Елена. – Светится же… – Чего-то я сомневаюсь, будто эта сияющая дверь со дна земляной кишки может вести на небеса. – И тем не менее, мой прекраснолицый друг, это так, – неожиданно прозвучал насмешливый голос. Исходил он со стороны тускло мерцающего прохода в мир иной. Обернувшись от кучки сокамерников к светящемуся проему двери, Денис едва не бросился на возникшего на ее пороге нового персонажа. С кулаками, а вовсе не с объятиями. Потому что это был второй после него реальный человек в этом цифровом мирке. Причем тот самый человек, который его и нанял для путешествия в долбаное Средневековье. Он всегда просил называть себя просто – Шеф. Глава 9 – Ты кто таков?! Пока Денис размышлял, радоваться ему знакомому и вполне реальному человеку или дивиться тому, какого черта этот человек забыл в виртуальной реальности, Кузьма, похоже, все для себя решил. Хотя, возможно, он в том и не был виноват – просто именно так однобоко в характеристике персонажа были прописаны его реакции на новые знакомства. Одноглазый с очень решительным видом затопал навстречу нежданному обитателю смоленских катакомб. Тот дожидаться развязки атаки грозной образины не стал. Вздохнул, нахмурился – и вдруг вскинул руку. Довольно тонкую и изящную. В принципе она бы даже сошла за женскую, если бы не пучки длинных седых волосков на фалангах пальцев. Которые сжимали нечто умеренно-продолговатое. Выглядевшее слишком несерьезно для пистолета, но гораздо более угрюмо, чем, например, плойка. Когда предмет этот издал вместо выстрела слабый выдох, Денис догадался, что это может быть. А когда обернулся посмотреть, в кого был произведен бесшумный выстрел, лишь убедился в правильности своего предположения. Прямо из шеи одноглазого торчала штуковина, на удивление сильно напоминающая одноразовый шприц. Кузьма смотрел на нее налитыми злой кровью, но от того не менее удивленными глазами. Удивление это сменилось досадой, когда ноги его подкосились и он грузно осел на землю. Попытался встать, но спустя пару секунд и столько же попыток подняться низвергся обратно. – Тот же вопрос у меня к вам. – Теперь голос Шефа был не столько насмешливым, сколько слегка озадаченным. Что вкупе с легкой простуженностью наводило на мысль о том, что находился он в сырости этих подземелий не один, должно быть, день. Первой немую сцену нарушил самый юный ее участник. Елена нахмурила бровки и грозно притопнула ножкой: – Как смеешь, холоп, уязвлять моих людей?! Живота лишиться захотел? На грозное замечание августейшей соплячки старик лишь улыбнулся. Холодно и бледно. В льдисто-стальных глазах не угадывалось ни намека на веселье. Сухое и узкое, как у корюшки, лицо выражало примерно такую же гамму эмоций. Впалые щеки, высокий лоб, жидкая, зализанная седина, без особого успеха маскирующая лысину на макушке, гладко выбритый подбородок. Если учесть, что гордая стать наводила на мысль о чем-то среднем между изможденным пианистом и задранным кверху шлагбаумом, то неудивительной была и реакция Ярины на статного старикана. – А я думала, что Кощей – это бабкины сказки. – Сказка – ложь, – все так же сухо процедил хозяин цифрового мирка. – Да только намек, который в ней должен быть, я отчего-то понять не могу. Княжну распознал. Доброго дня, ваша светлость, – галантно поклонился старик, и в его жесте высочайшего приличия изящество соревновалось с плохо скрытым сарказмом. Одежда его, больше всего напоминавшая камуфляж из магазина «Охота и рыбалка», упруго заскрипела. Видать, подклад ее усиливал материал, чьи характеристики находились где-то посередине между очень крепким и слегка бронированным. – Босоногая дама, должно быть, некая пестунья. Вид, мадам, у вас, кстати, довольно болезненный. Но и это тоже решаемо. Лишь бы вам не взбрело в голову размахивать своим изысканным оружием. Но почему с вами оказались два этих непонятных субъекта – вот это я в толк взять не могу. По взгляду Шефа Денис понял, что начальство попросту его не признало. – Вы меня, должно быть, не помните… – шагнул он в сторону босса. – И слава богу, – тут же навел Шеф на него раструб пистолета для инъекций. – Стой на месте. Еще шаг – ляжешь рядом. – У меня три вопроса, – мрачно глянул на хозяина игры ее «пилот-испытатель». – Вы уверены, что инъекция, валящая персонажей в виртуальной реальности, подействует на живого человека? Такого, например, как я. – Чего?.. – во взгляде Шефа впервые проскользнула не то растерянность, не то озадаченность. – Второй, – не обращая внимания на легкий ступор работодателя, продолжил Денис. – Что вообще за цирк с этими транквилизаторами? Я дошел до конечной точки, выполнив все задания вашего вонючего квеста. Хотите мое мнение – это мясорубка для полных извращенцев. Надеюсь, детям это свое творение впаривать не станете. На этом моя миссия закончена, и я намерен отсюда выйти. Что тут нажать, чтобы свернуть к черту вашу программу? Где этот ваш Escape? – Сейчас я нажму на одну кнопку, – тихим вкрадчивым голосом пообещало начинавшее раздражаться начальство. – Да, это как раз третий мой вопрос. Вы разве не в курсе, что эта пукалка – однозарядная? И заряд из нее уже выпущен. Костистое лицо «Кощея» шевельнулось в еще одной холодной ухмылке. – Думаешь, успеешь? Дальнейшие споры значения не имели. Денис двинулся на этого короля колкой изысканности так, словно именно в нем и видел ту самую кнопку выхода. Старикан, не меняя надменного в своем спокойствии выражения лица, нажал на какой-то рычажок – его стреляющая «плойка» переломилась пополам, словно уменьшенная копия охотничьего ружья. Денис пересек границу комнаты. В абсолютном спокойствии изобретатель адского средневекового симулятора выудил из какого-то кармана в рукаве еще один шприц, вставил в паз. Денис уже прикидывал, куда будет бить этого спесивого поганца – сначала по руке с оружием, а уж потом по зубам или сразу и со всей накопившейся злостью – в пах. Щелкнул закрывшийся затвор. Ствол пистолета снова уставился на стремительно приближающегося оппонента. Но выстрелить не успевал уже никак. Именно в этот момент раздалось сердитое рычание, и под ноги Денису кинулся хрипящий и лающий комок шерсти. Давешний их вызволитель из городских катакомб вцепился зубами в штанину и принялся тянуть ее на себя. Невелика, конечно, опасность, но та самая секунда, которую пленник цифровых полигонов видел своей форой, была потеряна. Тихим хлопком выдохнул выстрел. Шею пронзила мгновенная острая боль. Донельзя раздосадованный таким положением дел, Денис не глядя выдернул из нее шприц. Глянул на него заволакивающимся мутью взглядом. Пустой. – Надеюсь, вопросы на этом закончились, – не без горделивой иронии хмыкнул старик. К этому времени Денис уже валялся на полу. Довольно прохладном. Лежал он на боку, нитка слюны тоскливо ползла по щеке, а в ушах стоял какой-то шум. Как будто к ним поднесли здоровую такую ракушку, в которых в детстве слушал звуки накатывающего морского прибоя. Когда к нему на коротеньких лапках присеменила паршивая псина и принялась, видимо, принося таким образом извинения, вылизывать лицо, начав процедуру с той самой нитки слюны, Денис, к своему удовольствию, отключился. * * * Лицо саднило, а во рту был привкус не то желчи, не то рвоты. Он лежал на какой-то кушетке, а над ним не менее скорбно, чем давешний сломанный колодезный журавль, высилась капельница. Денис выдохнул с огромным облегчением. Стало быть, сработало. Его вытащили из игры. Сейчас, должно быть, ослабевший и бесчувственный организм поместили в медицинский блок. Прокапывают какими-то витаминами, как алкаша после запоя. Даже вроде бы одежду сменили – в плечах чуть жмет. Ну и хорошо. Черт с ними. Расслабившись и устроившись поудобнее, он даже решил, что, пожалуй, не будет никому бить морду. Процедуру он прошел, конечно, малоприятную, но в конце концов все осталось позади. Разве что непонятно, откуда взялось ощущение, будто лицо его тщательно обработали и продезинфицировали от ран. Он же их получил в виртуальном, а не в реальном мире. Да и капельница эта была какой-то странной. Вроде самодельной. Он огляделся. Нет. На медицинский бокс этот стихийный склад с наваленным на полу, на крепко сбитых деревянных полках, столах и в темных нишах барахлом – не обязательного причем врачебного назначения – походил мало. Даже несмотря на то, что Денис был заботливо накрыт какой-то белой больничной простыней. Скорее уж помещение напоминало чулан. Злость опять закипела в самом горле. И немедленно вернулось желание устроить кому-нибудь жестокую экзекуцию. Его что же, просто выкинули за ненадобностью в какую-то кладовку?! – Лицо пришлось подлатать, – вдруг совсем рядом раздался знакомый прохладный голос. – Подумал, что ты, как человек боевой и матерый, вытерпишь. И сочтешь за пользу. Шеф сидел на странного вида кресле. Было оно вроде бы и удобное, и ортопедическое, но, как и капельница, вовсе не наводило на мысль о предмете массового фабричного производства. Будто кто-то умелый, башковитый и донельзя рукастый сообразил, как сделать его своими силами. Собственно, на такую мысль наталкивал каждый из находящихся в чулане предметов. – Рассчитываться со мной тоже будете в самодельной валюте? – мрачно процедил Денис. – Не советую. Хватит и того, что вместо больничной палаты меня устроили в захламленной кладовке. Издержки производства проглотить еще можно. Но плату за них будьте любезны перевести на указанный в договоре счет. И разойдемся, как в небе дирижабли. Вы меня не знаете, я – вас. Тем более что в отношении меня так оно и есть. Ни названия организации, ни имени ее руководителя я не знаю. Если, конечно, Шеф – это не какое-нибудь немецкое имя. Каким образом интерпретировать скривившую рот старика улыбку – как насмешливую или печальную, – Денис, честное слово, понять не мог. Благо блуждала она на чисто выскобленной физиономии начальства не сказать чтобы долго.