Я сидела, сгорбившись, перед ноутбуком, когда Марла постучала и просунула голову в щель между дверью и косяком. – Чем занята, милая? Я закрыла окно с сайтом «С заботой о вас», страничку которого просматривала, и откинулась на спинку стула. Марла поморщилась. – Безуспешно, да? Я хрустнула пальцами и покачала головой. Врать бессмысленно. Думаю, Марла и сама понимала, как нелегко будет найти ей замену, но я не готова к очередной лекции под названием «Найди дом престарелых». – Не волнуйся, я что-нибудь придумаю. Марла кивнула, вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Ага. Дела плохи. А ведь бабушка только начала снова нормально питаться, поняв, что ей не удастся вечно протаскивать к себе перекус. – Я должна тебе кое-что сказать. – Марла смущенно присела на край кровати. – Да? – Старая ведьма отказывается выходить из дома. Ей не хватает физической активности. Думаю, у нее депрессия. – Депрессия? – повторила я. – Ну да, хандра. Или как там ее называют психиатры. Не думаю, что это просто период такой. Эта черная полоса сама по себе не уйдет, милая. Я не раз видела, как это происходит с моими родными ее возраста. Ей нужны лекарства. Серьезные. «Да ну», – хотелось закричать мне, пока горло не пересохнет. Я не могу просто взять и затащить ее к врачу. Но я лишь привычно улыбнулась и кивнула. – Спасибо, Марла. Я этим займусь. Через несколько дней профессор Макгроу снова вызвала меня к себе в кабинет. – Я вас не задержу. – Она влетела в тесный кабинет, и меня обдало узнаваемым шлейфом ладана и меда. Профессор села напротив и сцепила пальцы в замок. – Мисс Шоу, в этом семестре я решила не давать вам отсрочку по практической части экзамена. Так что вам придется найти себе роль в «Трамвай “Желание”» и все-таки выйти на сцену. Иначе вы завалите мой предмет в этом семестре. Мистер Финли в курсе ситуации. Я поговорила с ним, и он сказал, что найдет выход из ситуации. Мне жаль, Грейс, но считайте это с моей стороны услугой. Вы должны взглянуть в лицо своим страхам и двигаться вперед. Выйдя на сцену, вы станете свободной. Что бы с вами ни случилось… – она покачала головой и закрыла глаза. – Не позволяйте этому влиять на ваше будущее. Или останавливать. Тревога – алчное чудовище. Вскормите его – и оно будет расти. Заморите голодом – и оно умрет. Это мое окончательное решение. Мне жаль. Вечером того же дня мне предстояла смена с Уэстом. Работа с ним бок о бок меня не прельщала, но, чтобы увильнуть, пришлось бы рассказать Карли о случившемся на ужине, а я не готова в деталях пересказывать эту унизительную сцену. Уэст весь вечер странно себя вел. Время от времени пялился на меня, витал в облаках, открывал рот, чтобы что-то сказать, но передумывал. Я хранила молчание и прерывала его лишь односложными просьбами по работе. Когда наступало затишье между потоком покупателей, я брала телефон и искала сиделок для бабушки. А еще смотрела на готовое сообщение, ждущее отправки Крузу Финли. Привет. Это Грейс Шоу. Еще есть возможность запрыгнуть в последний вагон и получить роль в спектакле?:) Под конец Уэст выпалил: – Слушай, извини, ладно? Господи боже. – Он прорычал, как будто я осыпала его молчаливыми обвинениями. – В общем, думаю, может, нам лучше больше не тусить вместе. Я даже не стала поднимать голову от телефона. Уэст всю неделю меня игнорировал, чтобы принести убогое прощение такой заезженной фразой? – Да я вообще тусоваться с тобой не собиралась, – соврала я, смотря в телефон. – Ладно, согласен. Хорошо. Уэст кивнул сам себе. Впервые за все время нашего знакомства он выглядел немного не в своей тарелке. Можно даже сказать, несчастным. Уэст протянул мне мизинец, закрыв им экран. – Мир? Я отвернулась от него, даже не удосужившись пожать его палец. Холодная война все же война. Уэст После приезда мамы неделя тянулась, как склизкий монстр, вылезающий из сточной трубы. Стоило матери вернуться в Мэн, как возобновились ее ежечасные звонки и в среднем по два письма в день. Она тысячу раз извинилась. За то, что приехала без предупреждения, стащила с Грейс кепку, закидала вопросами и отправляла слишком много писем. Она взяла на себя ответственность за все случившиеся с нами события с тех пор, как мне исполнилось семнадцать. Пыталась объяснить. Но это было ни к чему. Ущерб уже нанесен. Я продолжал отправлять деньги, но на звонки не отвечал. Дела шли все хуже и хуже. Пока я не увидел мамино лицо, то мог притворяться, что у нас все нормально. Но после скандала за ужином нельзя отрицать, что от моей семьи ничего не осталось, все прогнило до корней. Прогнило, испачкано и непоправимо. А в довершение еще ситуация с Техас. Не со штатом, а с девушкой. Хотя, черт возьми, в этом штате стало еще жарче. Я налажал с Грейс не только в тот день, когда выгнал ее из дома, но и еще спустя парочку, когда даже не мог смотреть ей в лицо. Я сгорал от стыда. Когда я набрался храбрости поговорить с ней, было уже слишком поздно. Она смотрела на меня, как на пустое место. Грейс так успешно удавалось не замечать меня эту неделю, что иногда я задавался вопросом, существую ли вообще. Поэтому я решил вести себя как взрослый мальчик, взял себя в руки и извинился. А что Техас? Даже на меня не взглянула. Во время третьей смены после того злополучного ужина карма наконец достала свой шипованный дилдо и решила запихнуть мне его в задницу без смазки. Я занимался своими делами, переворачивая рыбу на гриле, а в душе завидуя небытию, когда услышал, как возле окна по гравию кто-то топает. – О, привет, – промурлыкала Грейс. Я не стал поворачиваться, чтобы узнать, кто к нам пожаловал, поскольку еще не покинул форт своей молчаливой ярости. – Привет, – ответил Истон. – Ты с Уэстом пришел поговорить? – спросила она. – Нет. С тобой. Я вскинул голову и оглянулся, усилив бдительность. Ист стоял напротив фургона, приняв душ после футбольной тренировки. Его светлые влажные волосы торчали в разные стороны. На нем была майка, демонстрирующая его накачанные руки. Какого хрена он сюда пришел? Ист встретился со мной взглядом из-за плеча Грейс. Он дернул плечом, словно говоря: «Ты мне сам дал «добро». Помнишь?» Я отвернулся к грилю, переводя дыхание. – Со мной? – спросила Техас. – Ага. – Хорошо, что стряслось? – Я понял, что забыл кое-что сделать, когда подвозил тебя тогда домой. Приобрести немного верности в ближайшей аптеке, болван? – И что же? – поинтересовалась Грейс, в ее голосе появилось подозрение. Мне нравилось, что она не пала к его ногам. Она вообще не поддавалась мужскому обаянию. – Я забыл спросить твой номер. Вот гад… – Зачем тебе мой номер? Я не смог сдержать улыбку. Грейс не из тех его малолетних обожательниц. Вера в человечество: частично восстановлена.