34 Волны гладенцов промчались мимо горки, полиморфы успокоились на тропе, только пара окулумов еще металась над лесом. Где же то, что их всех напугало? Или хозяева внушения действительно натравили на меня витанскую живность, как еще недавно напустили ее на двойника Нины? Но почему тогда на меня не ползут новые гладенцы, я же еще жив? Зуд утих, я устроился на своем месте поудобнее и, подняв локатор, выпустил нанопыль в направлении тропы. Легкое облачко отлетело от меня метра на полтора – на большее моих новых способностей не хватало, а до колодца было уже недалеко. Пыль приподнялась над камнями, переливаясь в ярком солнечном свете, чип принял сигнал, над моим рукавом поднялся мутноватый мираж. А, так вот в чем дело! Действительно, погоня! Две крупные фигуры в настоящих «Центурионах» с откинутыми шлемами, с мощными лучевиками и «Амфибиями» у пояса, мелькали среди красных стволов перьев. Двойники? Я вгляделся в мираж – бритая голова идущего впереди парня не светилась, лицо было европейского типа, совершенно незнакомое, от каутильца в парне не было ничего. На плече он нес базуку, такую же, как у десантников Славки, но на экзоскелете не было ни нашивок, ни личного номера. Рейдеры! Парень с базукой шел, не скрываясь, но поминутно окидывал заросли цепким взглядом, будто охотник, высматривающий добычу. В кого он собирается стрелять тирококсовыми патронами? Я забрался глубже в свою щель, продолжая следить за миражом. Вот оба бойца в «Центурионах» вышли из леса, теперь я мог видеть их невооруженным глазом, если поднимал голову. Мираж продолжал показывать. Шагах в пяти за бритым рейдером шел второй боец. Этот даже не делал вид, что охотится – шел вразвалочку, будто гулял на Проспекте, беспечно помахивая «Амфибией», снятой с пояса. «Центурион» у него тоже был настоящий – потертый, старый, без именных надписей, но определенно настоящий экзоскелет производства ССП. Он повернул голову, и я тотчас узнал худые щеки, крепко сжатые тонкие губы и быстрые светлые глаза. Вторым рейдером был Роди Ольсен, которого никто не видел на станции со вчерашнего дня. Так. Конечно, человек с годами может измениться. Меняется общественное положение, внешность, познания, но никогда не меняется характер! Даже у двойника, как я выяснил на собственном опыте, не меняется. Роди всегда был садистом, бьющим тех, кого мог, и до судорог боящимся тех, кто был сильнее. Это измениться не могло, и он мог сотрудничать с рейдерами по обеим этим причинам. И кстати, где он был все сегодняшнее утро? А ночь? Я не пытался ни за кем следить, но я нигде не видел Роди с самой посадки энергостанции на Вите. Он вполне мог быть в лесу, где-нибудь возле посадочной площадки рейдеров. И именно туда помчался в лес настоящий Мануэла. Но теперь он был убит как минимум трижды, а Роди был жив и здоров. Так что же, это он – главный рейдер и руководитель Мануэлы, написавший программу взлома и рассчитавший все, чтобы лишить энергостанцию связи? Нет, не может быть! У Роди была быстрота, жестокость, сила, но способностей к точным наукам за ним никогда не замечалось. И, конечно, он ни за что не смог бы разработать и организовать такую схему грабежа и сбыта регдондита, какую имели сейчас рейдеры. Как и Мануэле, ему кто-то отдавал приказы. Конечно, это был не мой отец, он не мог дать толковый приказ даже одному ученику, а не то что отряду рейдеров. Да и наладить контакты с «Энергосектором» он тоже не мог. Борский тоже отпадал, он хорошо управлял только роботами на стройке, для управления людьми у него не хватало красноречия. Десантники Славки тоже были вне подозрений, рядовые на большом корабле вряд ли смогут участвовать в грабежах без ведома командира корабля. А если с ведома? Нет, это уже слишком! А кто еще? Гонта, герой и высококлассный пилот, или участница войны Славка? Да, на Славку указывало слишком многое, но все же я не был уверен. Не тот она человек! Да и Гонта не тот, хоть и лезет всеми командовать. А если сам директор «Энерго-Виты» Балиани? Вот у кого масса возможностей организовать что угодно! И даже если он не во главе рейдерского дела, то явно в курсе. А мой отец при нем исполнителем, как Мануэла…Звезды великие! Выбирать можно любого! И самое страшное, что это люди, которых я знаю с детства… или только думаю, что знаю? А зачем вообще меня ищут Роди и его приятель с базукой? Что во мне такого, что рейдерам, если хозяева внушения – это они, нужно нейтрализовать, как выражается Балиани? Возможность войти в энергостанцию и поднять ее? Конечно, я хотел сделать именно это, затем и шел к платформе, но из-за этого охотиться за мной по всему лесу не имело смысла. Легче было поторопиться с захватом станции и поднять ее самим. Что еще у меня особенного? То, что я не подчиняюсь внушению? Поддельный двигатель на спине экзоскелета? Но может быть, такие же у всех подделок? К тому же об этом знает только Подгорецкий. Стоп! А если он действительно не сотрудник стикской разведки, а рейдер, хозяин внушения и тот, кто послал за мной этих троих? Но зачем тогда спектакль двойников с заложниками? Тогда я уже был полностью в руках Подгорецкого, это представление ему было не нужно. Биополевик мог в любой момент забрать мой поддельный «Берсерк» и уничтожить меня. Впрочем, какая разница, кто? В любом случае, меня собираются убить, но даже у двойника есть инстинкт самосохранения! И я не сдамся просто так, и не отдам энергостанцию рейдерам без боя! И если даже боги врут, Увидят люди и поймут – Твое терпение и труд Все беды перетрут. Даже если никто не поймет, не сдамся! Роди вышел вслед за бритым охотником из леса. Я собрал нанопыль, чтобы не блестела в воздухе, оставив локатор включенным. Рейдеры подошли к подножию моей горки и остановились прямо напротив моей щели. Я отодвинулся, стараясь не тревожить полиморфов. Они ничего не заметили, потому что продолжали начатый треп. – Ну где твой жирдяй, в черную дыру его унесло, что ли? Он же не может так быстро ходить! – громко спросил двойник с базукой. – Да куда его унесет, – отозвался Роди, – Он тупой, как проглот, никуда не денется! Так. Похоже, тупой проглот, то есть гладенец, – это я. И охотятся они оба тоже на меня. Насчет гладенца они правы, а вот насчет тупости – это еще надо посмотреть. Крупный окулум испуганно взлетел над густыми перьями у тропы и заметался над их головами. Роди замахал руками. – Вали отсюда, тварина! Рейдер с базукой заржал на весь лес. Роди рванул с пояса «Амфибию», прицелился, но выстрел базуки громыхнул первым, и окулум диаметром в метр взорвался в воздухе, обрушившись клочьями обгоревшей кожи на тропу. Они даже не пытаются скрываться! Они действительно принимают меня за полного тупицу? – Ты чего делаешь, а? Куда поперек хозяина прешь? – набросился Роди на приятеля. – Против хозяина бы не пер, а ты не хозяин, а проглот болотный! – огрызнулся рейдер с базукой. Ага, значит, хозяин существует, и это совсем не Роди Ольсен! Проползавший мимо одинокий гладенец рванулся подобрать упавшую с неба еду, но выстрел из базуки остановил и его. Мерзкое зрелище обгоревшего гладенца подействовало. – Молчать! – рявкнул Роди, – Гляди лучше, где жирдяй затихарился! Сейчас найдем, он же тупой, удрать и то не сумеет! Давай ищи, а потом двигаем к бочке, связь заберем, куда там мелкий ее сунул, а хозяин потом будет! Отлично! Так я и думал! Бочка – энергостанция, мелкий – Мануэла, а связь – блоки связи, они целы и лежат где-то рядом с ней! А хозяин присоединится к своим подчиненным, видимо, прямо на платформе. Это определенно кто-то из знакомых, но не Славка – ее бы называли хозяйкой, а не хозяином. – Да как мы его искать будем, когда этот проглот жирный может в любое болото залезть! – снова заворчал боец с базукой, – И вообще он давно свалил отсюда! Пошли прямо за связью! Рядом со мной послышался шорох. Я скосил глаза. Большой гладенец двигался ко мне, извиваясь между камнями и мотая безглазой головой. Только этого мне не хватало! Он что, решил размножиться в человека? Или его внушение гонит? А может оно действовать на каждого гладенца или окулума в отдельности? Как бы его остановить, не привлекая внимания охотников? Я вытащил нож и лучевик. Аккумулятор лучевика был заряжен полностью, спасибо Подгорецкому, ни «Амфибии» нет, ни другого огнестрела не было, но опыт драки с гладенцами имелся. Сверху меня прикрывали полиморфы, свисающие зелеными боками с камней, а по сторонам – голые круглые камни. Гладенец попытался взобраться на камень, но сорвался и покатился по склону. Я вжался в углубление между полиморфами. Теперь я ничего не видел на тропе, только локатор работал. Я запустил нанопыль, и мелкий мираж показал мне, как Роди натянул на голову пленку шлема, а его рейдер, не закрывая шлема, приготовился стрелять. Оба остановились на тропе прямо подо мной. Гладенец еще катился по склону, сталкивая на тропу камни, а докатившись, помчался по ней с необыкновенной для ползающего существа скоростью. Роди выстрелил ему вслед, но не попал. – Глянь, вон он там! – крикнул рейдер с базукой. – Вон где бугор отошел! Звезды великие! Здоровенный полиморф, который прикрывал меня в щели спереди, сжался вдвое, открыв меня взглядам рейдеров. Опять это бестолковое внушение! Защитить оно меня хочет или привлечь ко мне внимание? – Есть! Я заговорю его, а ты не стреляй! Хозяин сказал – брать живым! – приказал Роди. Я слышал все, но сдаваться им не собирался. Они все равно меня убьют, а зачем я им нужен, лучше даже не думать. И не доверять Роди ни на секунду! Я должен сражаться до последнего, убить его, убить его подлого дружка с базукой, а если не смогу – покончить с собой! Покончить с собой? Но это же опять внушение! Если оно принадлежит рейдерам, то почему не внушает мне сдаться? Может быть, хозяева внушения все-таки не они? А как же тогда профессор Чандра? Как же моя такая хорошая и стройная версия событий вокруг его смерти? Стоп, хватит раздумывать, а то кому-нибудь придется обдумывать события вокруг моей собственной гибели! Но если и так, сдаваться я не намерен! 35 – Привет, Гудок! Это я, Роди! Подожди меня, попутчиками будем! – услышал я голос Роди. – Привет, Ольсен, ты что, меня не узнал? Это я, Василь Симаков! – откликнулся мужской голос с другой стороны. Кто здесь? На тропе показался рослый человек в «Центурионе» с нашивками корабля «Дмитрий Донской». Славкин десантник? – Привет! – скалясь во все тридцать два зуба, крикнул Роди. Улыбка была противная, но Василь подошел ближе и откинул шлем. Не боится – значит, будет помогать рейдерам? И значит, Славка все-таки служит хозяину, хоть сама и не хозяйка? Или хозяин – это Симаков, этот красавец, шедший со знаменем на параде? Звезды великие, меня опять не туда заносит! Нет, Симаков не похож на хозяина, он исполнитель, а не командир! Да и осторожности ему не хватает, ему бы все попроще… Впрочем, исполнитель он такой, что если рейдерам я еще могу попортить кровь, прежде, чем они меня убьют, то против Василя у меня шансов никаких. – Кого ищешь? – продолжая показывать зубы, поинтересовался Роди. Он что – сам не знает, кого другой рейдер может тут искать? – Да всех! Тут все пропали – и Балиани, и командир Хальс, и ваш Гонта, и ты пропал, – Симаков озабоченно нахмурился. – А ты где был? Тебя все с утра ищут! Думали, ты с Мануэлой своим ушел! А это кто с тобой? Роди не успел ничего ответить, а его приятель уже поднял базуку и нажал на спуск, стреляя в упор. Ухнул выстрел, полыхнул тирококс, и Симаков повалился в красную гущу мозговиков с черной дырой в груди. Так он не с ними? А я смотрю, как они человека расстреливают? Это уже не школьное хулиганство! Луч ударил в полную силу по открытой голове рейдера. Зуд в руках был такой, что хотелось бросить оружие, но я жал и жал на кнопку. В следующую секунду обгоревшее тело обрушилось на тропу вместе с базукой, и я отпустил спуск. – Ах ты проглот жирный! – Роди развернулся, наводя «Амфибию» мне прямо в лицо. Я вжался в камни, потер зудящие руки и прицелился снова. – И не надейся, что живым возьму! Он пустил очередь из «Амфибии», я ответил лучом, но удар только скользнул по экзоскелету – боевой «Центурион» хорошо отражал. Лучом надо было бить в упор и только в упор. Ну, хуже уже не будет! Я опустил пленку поддельного шлема и начал спускаться, извиваясь между камнями, как гладенец. Полиморфы один за другим вздувались на моем пути, я бил их короткими лучами, и они испуганно опадали. Роди бил из «Амфибии» на поражение, пули щелкали вокруг меня по камням, осыпая мой поддельный шлем пылью и осколками. За спиной что-то беспорядочно застучало, и я едва успел отскочить с пути катящейся лавины пыли и обломков. – Бей рейдеров! Огонь! – крикнул женский голос из леса, и базука со стороны тропы ударила над головами охотников. Роди мгновенно оказался на тропе, не прекращая бить из «Амфибии». Сколько там у него патронов? Пять магазинов, что ли? – Стой! Руки вверх! – снова крикнул женский голос. Но ведь это Славка! Значит, точно она не рейдер! Тогда бы она не устраивала стрельбу в воздух, а стреляла на поражение, причем сначала в нежелательного свидетеля, то есть в меня. Камни перестали катиться с горы, зато на тропу перегородила двухметровая куча осколков и пыли. Пригнувшись за ней, Роди добежал до горы и снова полез ко мне, время от времени давая одиночные выстрелы. Полиморфы, раздвигая камни, поползли к нему, чтобы загородить меня, но Роди двигался быстрее. Лучевик тонко пискнул, я посмотрел на индикатор заряда. Четверть мощности, а Роди уже рядом! Кажется, я сам разряжаю аккумулятор лучевика! Выстрел из базуки громыхнул из-за мозговика у тропы, поднимая в воздух перегнившие перья и разнося в пыль камни. Должно быть, это Славка. Но, может, мощности у меня еще хватит на один удар в шлем? А сколько у него патронов в «Амфибии»? Я бросил камень на тропу за завалом. Роди немедленно ответил одиночным выстрелом. Ага, патронов, должно быть, мало, он экономит выстрелы! Надо его выманить из-за камней и заставить стрелять попусту. Я ткнул кулаком в бок подползшего полиморфа, он вздулся холмом, и камни покатились на тропу. Роди высунулся из-за камня рядом с тропой и дал короткую очередь. Камни катились один за другим, Роди высунулся больше, чтобы разглядеть, что происходит. Давай! Я привстал, пуская в его шлем последний луч. Радужная струйка ударила вкось и ушла в сторону. Аккумулятор сел, а Роди сейчас выстрелит! Я не успел испугаться. Выстрел из базуки с другой стороны тропы попал точно в шлем Роди, пленка загорелась, в следующую секунду горящее в тирококсовом пламени тело Роди скатилось на тропу. Через секунду из зарослей выскочила Славка, держа в руке разряженную базуку. – Гудок, ты живой? Кто эти рейдеры без надписей? Ты как? Говори сейчас, потом не до того будет! – без умолку говорила она, пока я спускался по камням, а я не мог выговорить ни слова, не в силах оторвать взгляд от обугленных черных клочьев на тропе. Меня трясло, я уронил разряженный лучевик на камни. Десять лет назад, в мираже в больничном коридоре, я видел гибель катеров и перехватчиков. Я знал, что там были пилоты и десантники, живые люди, но это было далеко и как будто не совсем по-настоящему. И сейчас, во время боя, не осознавал, что происходит. Но теперь на тропе лежали двое, одного из которых убил я сам, а другого знал с детства. Конечно, они охотились за мной, чтобы убить, но они были такие же люди, как я. Или как я когда-то был. – Гудок, спокойно! Смотри сюда! – затеребила меня Славка, тревожно заглядывая мне в глаза. Она была опытным бойцом, но и она побледнела, а темные ее глаза округлились. Да, что это я расчувствовался? Рейдеры погибли, теперь никто не догонит меня, не ударит в затылок лучом, не помешает идти к энергостанции! Расчувствовался! Да кому они нужны, мои переживания? Что они такое и кто я такой по сравнению с истинно высоким предназначением! А мое предназначение – взорвать эту проклятую энергостанцию вместе с собой! Больше никто не помешает мне это сделать, если сейчас я избавлюсь от кровожадной особы, которая усердно пытается встряхнуть меня! Что она ко мне пристала? Стоп! Почему я должен взрывать энергостанцию и избавляться от Славки? Я зажмурился и потряс головой. Опять проклятое внушение! И как оно подделывается под обычный ход моих мыслей – я только через несколько секунд понимаю, что это не мои мысли! Ну нет, если кто-то хочет от меня, чтобы я взрывал энергостанцию, я этого определенно делать не буду. Обойдетесь, господа рейдеры или кто вы там на самом деле! Обойдетесь! 36 В зарослях перьев, среди раздавленных мозговиков, в которые упал Василь Симаков, кто-то шумно завозился, и зачавкал. Славка насторожилась, а у меня по спине прошел такой зуд, какого давно не бывало. Кто там ворочается? Славка бросилась в заросли, перехватив свое оружие, как дубинку. – Уйдите, гады! Пошел отсюда, скотина! – услышал я ее крик, сменившийся глухими ударами и шлепками. Я прыгнул через камни и полиморфов, разбрызгивая мозговиков. Стволы перьев дрожали и трещали от ударов, осыпая полиморфов и мозговиков дождем обломков. В облаке гнилой трухи били хвостами, скрутившись в тугие петли, два гладенца, дерущихся за какие-то клочья. Они ворочались и возились в грязи, а вокруг бегала, исступленно колотя прикладом базуки по коричневым спинам, дрожащая от омерзения Славка. Я схватил камень из завала, прыгнул на спину распрямившегося гладенца и ударил его тяжелым камнем по голове. Он отпрянул в сторону, мотая безглазой мерцающей башкой. Из пасти свисал обрывок экзоскелета. – Вот тебе, гад! Вот тебе за Василя!– отчаянно заорала Славка, стреляя из «Амфибии» в разинутую присоску, но чудовище этим было не остановить. Гладенец теснил Славку к глубокой ложбине с грязной трухой, она прыгнула в эту грязь, но отбиваться стало почти невозможно. Второй гладенец, более светлый, будто недавно переродившийся, свернулся в спираль, забил хвостом и снова бросился на противника. Хвост застучал, поднимая тучи трухи, и среди гнилых перьев блеснуло широкое дуло. Базука Василя, упавшая рядом с ним! – Славка, заходи слева! – крикнул я. Славка бросилась к темному гладенцу, светлый кинулся за ней, а я, увертываясь от ударов его хвоста, подхватил грязную, побитую базуку. Отскочив, я проверил заряды – ура, еще целых три! Огонь! Темный гладенец исчез в огне, а я едва не упал от отдачи. Светлый его собрат, будто подстегнутый выстрелом, бросился к Славке, раскрыв присоску и не обращая внимания на удары приклада. Еще огонь! Я выпустил заряд в хвост, гладенец свернулся петлей, а Славка, наконец, выскочила из ямы. – Отходи! – крикнул я. Она прыгнула в огромный мозговик, разбрызгав его сок, и я пустил тирококс в голову гада, не успев даже упасть. Гладенец больше не существовал, но патронов у нас тоже не осталось.