– Как только я войду в модуль, не стреляйте и ничего не делайте, пока я не войду в станцию. Тогда поднимайтесь. – Не выйдет у тебя, сопляк! Лучше я сам пойду! – снова не выдержал мой родитель. – Капитан Хальс, отставить возражения! Не лезть никуда без приказа! Всем выполнять! – скомандовала Славка. – Есть! – ответили Патрик и отец. Кевиан нервно задергал всеми рожками сразу, кривя рот в разные стороны, но возражать не стал. Все бросились выполнять с такой скоростью, что сразу стало ясно – ничего лучшего никто не придумал. Мой вариант был плохой, но единственный. 38 Я пополз по шевелящимся полиморфам, перебираясь через вьющиеся вокруг них лианы. С какой стороны заходить в строительный модуль? Входная дверь хорошо видна из «Воина», не подойдет. Значит, окна. Но где в модуле Мануэла спрятал блоки? Наверняка не с той стороны, где была мусорная куча – там после взрыва мы осмотрели всё. В общей столовой? Вряд ли, там всегда есть люди, и даже в момент тревоги кто-то мог вернуться. В комнате? Гонта вчера обыскал их все, но что он нашел? Или он ничего не искал, а прятал блоки? Он может оказаться на любой стороне, а двойник-рейдер – это ведь тоже показатель. Кто в новой жизни стал рейдером, тот и в прежней мог им быть. Но если Мануэла или Гонта спрятали блоки в комнате, то в чьей? В своих вряд ли, к отцу или десантникам опасно, а вот в комнате Нины, которую я уже осмотрел… Или еще лучше – в моей! Да, в своей комнате я не стал бы искать или стал бы, но в последнюю очередь! А если бы кто-то другой их там нашел, появился бы повод в открытую отстранить меня от дел, к чему Гонта стремился с самого начала. Сходится! Моя комната – самое надежное место! Я выполз на платформу, то и дело оглядываясь на лес. Среди перьев движения не было, только полиморфы поднимались холмами на краю платформы да гладенцы ловко извивались между камнями, выползая на открытое место. Похоже, внушение решило подстраховаться – полиморфы, мозговики и гладенцы плотной массой окружили меня, подталкивая к энергостанции и таща за собой обрывки лиан. На гладком композите платформы они скользили и натыкались друг на друга, но внушение неумолимо гнало их к станции вместе со мной. Разница была только в том, что я старательно отклонялся от цели, переползая через спины гладенцов и отпихивая с пути шевелящих морщинами мозговиков. Полиморфы пытались загородить мне дорогу к модулю, но на композитовой гладкой платформе это у них плохо получалось – они лежали, распластавшись, как подушки, и я полз прямо по ним. Ну вот и модуль! От его задней стены «Воин» уже не виден, значит, оттуда не видно и меня. Я еще раз оглянулся на лес – вроде спокойно. Скрываясь за модулем, я встал на ноги, но стоило мне распрямиться, как пуля из «Амфибии» опасно свистнула рядом, ударив в обшивку. Я снова упал на спины полиморфов и осторожно пополз. В лесу защелкали выстрелы, потом все затихло. Скорее внутрь, пока не стреляют! Фламбойяны тревожно заметались над платформой рядом со мной, обдавая меня теплым ветром и сладковатым запахом, окулумы плавали между мной и лесом, а внушение снова требовало исполнения предназначения. Хозяева внушения снова защищали меня от рейдеров, чтобы я выполнил их собственный приказ. Я подполз вплотную к стене и замер. Живые существа метались вокруг, их зуд то усиливался, то затихал, но мне нужен был другой – едва заметный, но постоянный сигнал слабых электрических токов. Вот что-то есть! Постоянное ощущение шло от задней стены модуля. Только бы это были резервные блоки, а не включенная лампа! Так, сильнее всего здесь! Чье это окно? Точно, мое! Тирококсовый заряд с грохотом взорвался на стене рядом со мной за ним другой и третий – в огне тирококса горел даже регдондит, но хватало огня в патроне ненадолго. Опять рейдеры! Окулумы и фламбойяны заметались между модулем и лесом, ныряя в заросли и с шумом вылетая назад. Вершины перьев качались, в лесу загремели выстрелы, пара окулумов упала, из леса потянуло дымом. Скорее, пока рейдеры отвлеклись! Тирококсовые патроны прожгли несколько сквозных дыр под окном, дым валил клубами, но открытого пламени я не видел. Скорее искать блоки, пока не разгорелось! А если загорится мой поддельный «Берсерк»? Или я сам? Внушение старательно подхватило и усилило мои страхи, но я только прислушивался к зуду автоматики. Как же все-таки забраться в комнату? Окно высоко, меня заметят, и следующий выстрел будет для меня последним. А если внизу? Вот прожженные тирококсом дыры, они уже прошли насквозь, а у меня в руке лучевик, и он может работать! Регдондита на модуле мало, всего два слоя, то, что под ним, прожигается мгновенно. Скорее! Я повел лучом от одной прожженной дыры к другой, прожигая узкую щель и замыкая ее в круг. Восемьдесят пять процентов заряда, восемьдесят… Выстрелов из леса больше не было – то ли Славка с Патриком снова прикрыли меня, то ли рейдеры сочли меня убитым. Я вдавил в стену выжженный круг, и он упал внутрь комнаты. Теперь только бы пролезть вместе с поддельным двигателем! Внутри уже что-то тлело, видимо, искры от тирококсовых патронов зажгли пол. Я протиснулся в дыру под бесконечные уговоры внушения не сторониться огня и исполнить то, что предназначила мне судьба. Интересно все-таки, в чем мое предназначение – взорвать станцию или погибнуть самому? Но разбираться в логике хозяев внушения было некогда – дым затягивал комнату на глазах. Где же резервные блоки? Я лег на пол, где дыма было меньше, но и там он лез в глаза, уши и горло. Я кашлял и задыхался, прислушиваясь к непрерывному зуду электроники. Где блоки, куда их можно было положить, чтобы даже я не заметил? Зуд шел из-за сложенного спального места, на котором я спал в первую ночь. Я быстро откинул постель – она уже тлела, испуская клубы горячего дыма. А блоки как? Вряд ли горячий дым мог повредить регдондитовым корпусам, да и огонь обычного пожара не мог, только тирококсовый патрон или лучевик, но где же они? Люка в полу нет, да блоки и не поместятся в нем. Где еще люки? Вот – за нишей для постели люк для лампы! Кашляя и борясь с зудом, я дернул за длинную ручку, и квадрат обшивки упал на спальный мешок. За ним не было ни лампы, ни проводки – все место занимал небольшой прямоугольный сверток в темной пленке. Они! Что-то нагревало спину, клубы дыма заволокли всю комнату, я закашлялся, едва держась на ногах. Зудящими руками я выхватил сверток из ниши и развернул. Есть! Тяжелые, прохладные, в новеньких блестящих кожухах, два новых резервных блока для энергостанции! Не помня себя, я рванулся к двери – огонь уже коснулся спины поддельного экзоскелета, и к запаху горящего пластика добавился запах тлеющих лесных перьев. Скорее на пол! Лежа, я обернул блоки остатками регдондитовой обшивки и сунул за пазуху. Теперь – дверь! Отпечатки пальцев двойника совпали с моими прежними на замке, и через секунду я на четвереньках выскочил из горящего модуля. Базука снова грохнула спиной, зажигая обшивку модуля, а полиморфы и гладенцы встали стеной на моем пути, будто загоняя меня в разгорающийся модуль. Внушение снова твердило о предназначении и судьбе, но я уже не обращал внимания. Отстаньте! Я и без вас знаю свое предназначение! Я пополз прямо по их спинам, не давая им задержать себя ни на секунду. В лесу стало совсем тихо. Как там мои сторонники, выполняют мой план или их действительно уже … Нет, об этом я даже думать не буду! Я полз напрямую к опорам энергостанции, укрываясь за ящиками с новой композитовой смесью. Должно быть, Борский без меня начал исправлять вредительство. За спиной что-то грохнуло и посыпалось, будто крупные камни с горы. Я остановился и оглянулся – на месте строительного модуля торчали почерневшие от копоти стойки и торчали обрывки канализационных труб. Между ними дымился обугленный остов кухонного синтезатора в углу бывшей столовой. Вместо стен по остаткам фундамента расползалась бесформенная масса с застывшими в ней скрученными кусками регдондитовой обшивки, а там, где была столовая, горкой расплавленного пластика оседал кухонный синтезатор. Огненные лучи метались по платформе – это «Воин» бил по модулю из лучевой пушки, скрытой регдондитовой изоляцией. Мерзкий запах горелых перьев и дыма заполнял все вокруг, но теперь к нему примешивался другой – чего-то жареного и мясного. В следующий момент я понял, чего именно, и меня вывернуло наизнанку. В одной из комнат с обгоревшими перегородками и чудом стоящей дверью, на почерневшем полу, лежало тело, с одной стороны не тронутое огнем. Залитое кровью, в разорванном комбинезоне с надписью на спине, тело лежало лицом вниз. Я плохо видел издали, но на затылке виднелась темная впадина, левая рука была оторвана ниже локтя, а среди складок обгоревшего комбинезона – потемневшая надпись на спине, я даже разобрал среди складок букву «Б». Чей это комбинезон? Патрика Берри? Но он жив. Борского? Может быть. А может быть, пропавшая Нина Робертс? Тоже буква Б, только в середине… Но если бы этот человек был жив, когда я был в модуле, я бы слышал, как он пытается выбежать наружу, но в модуле не было ни единого движения, ни одного шага! И он почти не обгорел, видимо, потому что уже давно лежал, когда начался обстрел. Теперь я знал, зачем стрелял «Воин». Рейдеры хотели скрыть именно это убийство. Обстрел закончился так же быстро, как начался, я снова двинулся вперед. Теперь я был на середине платформы, пытаясь укрыться за ящиками с композитовой смесью. Обожженные полиморфы вздрагивали подо мной, не желая расступаться, убитые лучами фламбойяны лежали поверх них, как серые одеяла. Я с трудом раздвигал их, прижимаясь к шершавым обожженным шкурам, тяжелые резервные блоки рвали непрочные карманы и мешали ползти. Лучевая пушка могла вот-вот ударить снова, но выхода у меня не было. Я продолжал ползти, надеясь только на окулумов. Огромная стая их кружилась вокруг «Воина», заслоняя обзорное окно и сбивая с толку гравилокатор – хозяева внушения еще пытались довести меня до станции. Что-то засверкало на краю леса, будто выстрелы из лучевиков. Лучевики работают, значит, это снова двойники! Откуда они взялись и почему они бьют в сторону «Воина»? Меня они как будто не замечали. Что за бессмыслица? Или это еще одна попытка хозяев внушения отвлечь рейдеров и помочь мне? Но с техникой у них явно плохо – рейдеры на такое отвлекаться не будут. Я полз, метр за метром приближаясь к стоящим роботам. До ближнего осталось не больше пяти метров. Я поднял голову, оглядываясь вокруг, а над платформой заметалась большая стая фламбойянов. Золотые отсветы, зуд по всей коже, хлопанье полупрозрачных тел – скорее к роботу, пока это мелькание не прекратилось! Я вскочил, пробежал несколько шагов и покатился по полиморфам, споткнувшись о лиану, а лучи из пушек «Воина» заметались над платформой. Дым горящих перьев смешался с горьким запахом сожженных жителей Виты. Посеревшие, полуживые фламбойяны беспомощно бились рядом со мной на изрытой деструктором платформе. Хоровод окулумов распался. Звезды великие! А до станции еще метров сорок! Дождь обломков посыпался на меня с робота, широкий черный след луча задымился на обломках механизма. Подняв шлем и держась обеими руками за свой лучевик, я сжал зубы, чтобы не заорать от страха. В лесу грохнула базука, пара тирококсовых зарядов угасла в трех метрах от «Воина». Где же эти двойники? Но я не должен отвлекаться, главное – станция, главное – взрыв! Скорее мимо второго робота ползком к лестнице! К внушению присоединился знакомый зуд массы живых существ. Новая стая фламбойянов, заслоняя небо и лес, опустилась к самой платформе и сплошным хороводом закружилась вокруг «Воина», заслонив обзорные окна и эжекторы двигателей. Золотистое сияние окружило катер плотным облаком, а зуд был такой силы, что я засветился не хуже фламбойяна и был готов сорвать с себя экзоскелет. Новые и новые фламбойяны присоединялись к хороводу, подлетающие окулумы кружились ниже, будто охраняя безумный танец, а может быть, меня. Я вскочил, но тут же упал за вторым роботом, сбитый с ног скачком гравитации. Удар, другой, третий – рейдеры уже стреляли всерьез. Обломки робота падали рядом со мной, и я снова пополз вперед. Золотые знамена фламбойянов, трепеща и хлопая, одно за другим гасли и падали на платформу и станцию. Через несколько секунд от светящегося хоровода ничего не осталось, но я был уже рядом с краем воронки ловушек. Теперь можно было встать – черные блестящие шестиугольники прикрывали меня сверху, а чуть дальше с края воронки свисали мертвые фламбойяны, как серые овальные одеяла. Пора входить. Что там, в лесу? Я присмотрелся. Среди полиморфов и лиан что-то зашевелилось. Яркий свет, быстрые движения – полуголые двойники-каутильцы, босые, в мешковатых рабочих штанах, бежали к платформе. Крича и ругаясь на неосанскрите, они бежали мимо энергостанции к «Воину», как будто пытались взять катер штурмом. Крича и стуча кулаками по опорам, они рассыпались вокруг рейдерского катера. Оружия ни у кого из них не было, экзоскелетов тоже. Пилот «Воина» не стал тратить на них энергию деструктора – три широких луча из лучевой пушки, рассыпавшись радужными бликами, ударили по двойникам. Гневные вопли сменились надрывным воем – обожженные, корчащиеся двойники покатились по платформе. Пилот «Воина» планомерно и сознательно истреблял двойников. Они были такие же, как я, а я ничем не мог им помочь. Смотреть на это было невозможно. «Вперед, скорее, настает минута, когда ты выполнишь свое предназначение! Вот оно, рядом! Огонь взрыва и холод воды, они ждут тебя…» – снова проснулось внушение. Звезды великие, а вечного слияния с Логосом мне еще не обещают? Я снова пополз, а окулумы опять закружились над «Воином», то и дело заглядывая в обзорное окно и интроды двигателей. Сколько же их еще на Вите! Рейдеры не стреляли из деструктора и не били лучами – то ли решили не тратить энергию, то ли ждали, пока живности наберется больше. Кислотные волны колодца плескались, будто начался шторм, ветер понес над платформой жгучие брызги. Скорее, скорее! Предназначение ждет! Я не сопротивлялся внушению, я и сам понимал, что от моей быстроты сейчас зависит все. Я вскочил и, скользя на полиморфах, побежал к лестнице. Скорее! Вот она! Восемь метров, пятьдесят ступенек, площадка с легкими перилами, а вот и дверь в серой регдондитовой обшивке! Краем глаза я увидел легкое движение у самой платформы – Славка и Патрик осторожно переползали, скрываясь в тени зарослей и полиморфов. Отец и Кевиан, то и дело хватаясь за лианы, двигались в просветах между перьями, то и дело поднимая головы к станции. Все ждали меня. 39 Так. Теперь все делать только через чип – он, по крайней мере, принимает биоволны двойника. Какой я там у меня был первый пароль? Чип дал сигнал, замок запищал, завибрировал, и в оконце над ним показалась короткая надпись: «Блок». Звезды великие! Почему сразу блок? Пароли же принимаются по умолчанию до трех раз! Неужели мои старания в очередной раз стали сизифовым трудом? Нет, так не пойдет! Надо подумать. А, понял! Рейдеры и Патрик столько раз уже пытались открыть дверь, что пульт автоматически заблокировал замок да еще задвинул механический блок, похожий на средневековый засов! Как же я открою? А рейдеры вот-вот заметят Славку и всех остальных! Надо быстро срезать замок и засов. Сколько там заряда? Семьдесят процентов, должно хватить. Опираясь о перила площадки, я прижал дуло лучевика к обшивке возле замка и накрыл спуск для верности свободной рукой. Давай! Зудящие руки задрожали от напряжения, дверь вокруг квадратного дула раскалилась, регдондит оплавился, теплоизоляция задымилась… Глубже, еще, давай-давай, Сизиф, давай… Вот уже дыра стала размером с кулак в перчатке, вот уже металл засова… Пистолет тонко запищал под моей рукой и сигнал на рукоятке мигнул красным – аккумулятор сел, а засов не разрезан даже до половины! Да что с этими лучевиками? Когда я был обычным человеком, их аккумуляторы не садились так быстро у меня в руках! Я сунул оружие в петлю на поясе. Так. Дыра в двери уже есть. Пульт может принять сигнал через промежуточный датчик внутри шлюза, но для этого надо просунуть руку с чипом внутрь. Причем просунуть по локоть – обшивка двери толстая! Я выхватил чип из пакета на шее и сжал его в кулаке. А пройдет ли моя рука? Срезая с руки обрывки поддельного рукава и обдирая собственную кожу, я принялся торопливо просовывать зудящий кулак с чипом в прожженную дыру. Радужные отблески заметались по платформе – рейдеры снова жгли фламбойянов. Хорошо, что с «Воина» не видно площадку лестницы! Скорее, скорее! Славка высунула голову из зарослей, готовясь бежать к лестнице, а я еще не открыл шлюз! «Прошу уточнить команду, прошу уточнить команду» – сигнал пульта зазвенел и дал, наконец, сигнал. «Проверка второго пароля», – начал я мысленную диктовку. Автоматика послушно принимала все команды чипа. Лучи снова засверкали, фламбойяны тучей закружились над платформой. «Открыть механический блок, открыть наружную и внутреннюю дверь шлюза!». Засов с шуршанием поехал в сторону, дверь распахнулась настежь, едва не сбросив меня с лестницы, я влетел в шлюз и потянул вторую дверь. «Скорее, скорее сделать главное!» – надоедало внушение. Окулум завис напротив двери, будто ждал приглашения внутрь. Я вбежал в коридор, а за спиной загремела лестница. – Ты что, горшок с ушами, столько копался? – заорал от двери мой отец. Что-то недовольно крикнула с лестницы Славка, снизу отозвался Патрик и что-то просвистел Кевиан. Я не стал прислушиваться. Потом хлопнула внутренняя дверь, и все, топая и толкаясь, ввалились за мной в пультовую. Внушение замолчало, отгороженное от меня регдондитом обшивки, а пульт зазвенел, отзываясь на сигнал чипа. Где лучевик? Я снял оружие с пояса и поставил на зарядку. Лихорадочно дергая застежки, я вытащил из карманов резервные блоки связи и поставил их на места. Они вошли отлично, будто при штатной проверке – должно быть, рейдеры рассчитывали вернуться в станцию, и Мануэла не прикасался к резервным портам соединения. «Активизировать резерв связи!» Готово! Мои руки сияли, несмотря на грязь, о светящемся лице даже думать не хотелось. Скорее сигнал бедствия, пока «Воин» не включил помехи! Сигнал SOS забился в мираже на все лады. Над пультом взлетел голубой мираж, помигал пару секунд и мгновенно сменился сине-черными полосами и свистом. Кевиан прошипел что-то невнятное, дергая всеми рожками одновременно, то ли от помех, то ли от моего электрического поля. – Глушилку включили! Убирай звук! – вскочила с кресла Славка, пытаясь перекричать режущий уши звук. – Но первый-то сигнал прошел! Прошел! – восторженно зачастил Патрик, – Ты вообще, командир! Теперь дойдет! – Что дойдет-то? Тире с точками! – проворчал мой отец. – Гудок, но один сигнал точно прошел? – спросила Славка, стоя у пульта. Я молча кивнул. – Ладно, не на Дубле, так на «Дмитрии Донском» сообразят, это точно! Я не надеялся ни чью сообразительность, кроме своей собственной и следователя Калюшенко. Но даже следователь не мог прийти нам на помощь раньше, чем через три часа – по чисто техническим причинам. К тому времени, когда помощь доберется сюда с Дубля, все будет кончено. Весь вопрос, в чью пользу… Сейчас я мог рассчитывать только на себя и на тех, кто сидел в пультовой. Яркий белый мираж грависвязи взметнулся над пультом прямо перед моим лицом поверх миража с помехами. – У них, оказывается избирательное глушение стоит! Это от них сигнал! – проговорила Славка. – Это же «Воин», у них полный комплект, вообще! У нас даже на Меркурии таких было только два! – подхватил Патрик. – Тихо, ты, горшок с ушами! – рявкнул мой родитель. Я отключил звук и изображение с нашей стороны. Теперь рейдеры не могли нас ни слышать, ни видеть, а из белого миража загремел звучный голос, и глянуло на нас всем знакомое лицо. – Ольсен, зачем дал SOS? Я же сказал, автоматический сигнал отключи! Ольсен! Роди, отвечай! – Фред? – Славка зажала себе рот и откинулась в кресле, потрясенно глядя в мираж. Фредерик Гонта, герой войны и начальник охраны «Энергосектора», в чистом «Центурионе», сидел за пультом «Воина», и над ним не было никакого сияния. Гонта был настоящий, и он был рейдером. Ну почему я был таким наивным! Ну конечно, рисковый парень, который всего-навсего не издевался над глупым Гудком в школе, только поэтому казался мне хорошим человеком! Но именно он мог организовать и нападения на транспорты, и захват станции! Именно он взял с собой в охрану старых приятелей с криминальными наклонностями! Все сходилось, как школьная задачка в одно действие! А его двойник стал рейдером, имея характер, судьбу и память Гонты именно потому, что Гонта и сам рейдер! А я-то ему верил, больше даже, чем собственному отцу! Но как Гонта дошел до такого? Или это я дошел до полной глупости от новой должности командира энергостанции? Какой же я все-таки Гудок! – Энергостанция Х-10! Отвечайте начальнику охранного предприятия «Бастион»! – Гонта сменил тон на официальный. Кажется, он понял, что дело пошло не по плану. – Требую освободить незаконно захваченную вами энергостанцию, принадлежащую объединению «Энерго-Вита»! Кевиан подошел, переваливаясь на ластах, и воззрился на изображение в мираже, выставив перед собой маленький микрокомп. – Эта запись будет свидетельством правоты следствия! Слово чикальтинана! – просвистел он торжественно. – Даже если не вернется длинношерстный Сигемон, у меня будут доказательства вины этих людей для Его Величества Санулана! Я промолчал. Доказательств, способных убедить следователя Калюшенко, я пока не видел и не слышал. А чтобы запись стала хоть каким-то доказательством, ее надо хотя бы отправить на Дубль или на Регдонд. Гонта усмехнулся в мираже, зло ударив кулаком по ребру своего пульта. – Эй, кто там в станции! Хватит играть в молчанку! Сдавайтесь, все равно пойдете под суд! Все молчали, хотя звук и изображение передаваться не могли. – Сопротивление бесполезно, – продолжал Гонта. – Ваш ненормальный командир Гудок уже кормит проглотов в лесу, а начальник строительства Борский сейчас сам будет вас упрашивать, чтобы вы сдались. Так. Гонта не знал, кто именно сейчас его слушает в станции. О моей гибели он уже соврал, о гибели Василя Симакова не знает, но что он сделал с Борским? Изображение сменилось, весь мираж заняло лицо Борского крупным планом – осунувшееся, обросшее черной щетиной, постаревшее за сутки на десять лет. Обугленные следы ожогов на лбу, черная корка крови на пол-лица, мутные глаза, бессмысленно глядящие перед собой. – Да зачем они его пытали, вообще? Он же не знал ни одного пароля, мы с ним вместе пытались подобрать! – проговорил Патрик. – Видите? Вы будете виноваты в его смерти, если попытаетесь поднять станцию! Имейте совесть! – загремел Гонта за кадром. – Это ты мне о совести говоришь, сопля зеленая? – гаркнул отец, забыв о том, что Гонта его не слышит. – Что делать, Гудок? – Славка повернулась ко мне сосредоточенным, злым лицом. – Он мирного заложника взял! Все молчали, я тоже. Что-то здесь не вязалось, что-то было не так! Борский был здесь, но кто тогда был в развалинах модуля? Нина? – Нельзя соглашаться с рейдерами и преступниками, надо подниматься! Честь зовет! – шипя от волнения, изрек Кевиан. – Да заткнись ты, жаба небритая! – отмахнулся отец. – Вы и своих-то не выкупаете!