– Разве люди могут обмануть Виту, которая знает все их мысли, как знает ощущения всех своих живых существ? Люди ничего не хотят скрывать! Волны возмущенно заплескались под площадкой, окулумы грозно зашевелили щупальцами. – Люди лживы по природе! Они не знают мыслей даже своих соплеменников. А если знают, используют это для обмана! Они не желали говорить и слышать разумную личность Виты! – обличала Вита через аппарат профессора Чандры. – Если бы ты, Вита, рассказала бы о своем разуме голосами и словами двойников-людей, люди бы прислушались! – спокойным голосом убеждал Подгорецкий. – Кто прислушался? Те, кто уже солгал за малую награду? – Вита явно была в курсе дела с комиссией и взятками. – Люди не желают слышать того, что им невыгодно, они, как гладенцы, понимают только силу! А тот, кто построил этот аппарат, был хуже всех, и другой злодей уничтожил его! Вита считала его своим другом, но он только убил злодея, а не уничтожил аппарат! Кто этот другой злодей? Новая крупная волна поднялась далеко в колодце и я почувствовал, как дрогнула под ногами лестница, а гладенцы подплыли ближе к станции, высовывая присоски из воды. – Спокойно, сначала надо думать, а потом делать. – сообщил Подгорецкий мне и Вите одновременно. – Сейчас мы впервые попытались поговорить, и ты, Вита, уже разговариваешь с нами. Ты видишь, мы не обманываем тебя, ты знаешь, что мы хотим жить в мире. – Ваш аппарат может заставить меня делать и говорить то, что хотят люди! Я уничтожу его и тех, кто сейчас держит его, а до этого не буду разговаривать ни о чем! Неужели сейчас будет снова уговаривать меня утопиться вместе с аппаратом? – Это бесполезно, Вита. Чертежи и расчёты аппарата существуют, по ним всегда можно восстановить его, – возразил Подгорецкий. Волны мелко заплескались, будто смеясь над ним. – Вита слышала мысли людей, которые хотели это сделать. Аппарат один, и они не могут сделать новый. – То, что раз было создано одним человеком, может быть повторено другими. Это вопрос времени, Вита, и дело не в аппарате, а в желании договориться. – убеждал Подгорецкий. – В мире разумных существ есть Галактический Арбитраж, там они могут обсудить свои противоречия. – Вита не нуждается в делах пришельцев! И ни с кем не хочет обсуждать свои дела! Новое внушение спокойствия снова принялось клонить меня в сон. Новых крупных волн в колодце не было видно, а вода начала постепенно уходить с платформы. Подгорецкий сел рядом со мной на площадку и размотал проводник до конца, чтобы достать до уходящего внушаемого слоя воды. – Видишь, Вита, ты уже их обсуждаешь со мной. – Подгорецкий говорил от своего имени, но я повторял за ним каждое слово. – Я здесь по поручению Галактического Арбитража, и аппарат в руках моего друга или в моих будет всегда безопасен для тебя. Дело только в том, чтобы не дать жадным людям употребить его во зло. Успокойся, Вита. Все налаживается, теперь люди знают о твоем разуме, и твоя жизнь будет продолжаться спокойно. Вряд ли Вита могла себе представить, что такое Галактический Арбитраж, но разобралась же она в разнице между людьми с разных планет и в образе их мыслей… – Если люди, говорящие со мной, не лгут, они должны уничтожить большую вещь, в которой они прилетели, и теперь отбирают жизненные силы Виты! – потребовала разумная всепланетная личность. Начались переговоры, а попросту говоря, торг. – Энергостанция улетит через несколько часов по нашему счету, это мы обещаем, но для этого она должна оставаться невредимой. Она уже не отбирает твои силы, и ее нельзя заливать водой. Нас тоже нельзя. – упорно торговался Подгорецкий через меня и аппарат. Вита не уступала. – Но негодяи, которые начали мучение Виты, должны исчезнуть! – Они будут наказаны людьми, а Вита не должна посылать двойников-людей против людей обычных. Если люди и двойники, которые сейчас есть на Вите, погибнут и не смогут рассказать о ее разуме, сюда прилетят другие, и все начнется сначала. – А их аппараты, которые летают? – Летательных аппаратов будет меньше, но они должны быть – ведь люди, чтобы рассказать, должны добраться до дома. Иначе прилетят другие, и покоя тебе не будет! Все люди должны долететь до своих родных планет! Должны, конечно, но вот смогут ли? В себе я был не уверен, но это сейчас никого не касалось. Черная вода в колодце затихла, белые гребешки исчезли, а воды на платформе стало так мало, что конец проводника повис в воздухе над воронкой энерголовушек. Вода уходила, гладенцы уплывали от станции, а летучие жители Виты поднялись высоко в небо. Личность Виты успокоилась, теперь можно было продолжать работать. Давай-давай, Сизиф, давай, И камень свой скорей катай Уже работе виден край, Коль боги не солгут. Но если даже боги врут, Увидят люди и поймут - Твое терпение и труд Все беды перетрут. 44 Мы вернулись в пультовую, где шел спор не менее горячий, чем у нас с Витой. Подгорецкий все понял сразу, но молчал, то просматривая записи в аппарате Чандры, то поглядывая на мираж грависвязи над пультом. Никто, кроме Славки, Сигемона и меня, не светился, но воздух почти искрил от злости. – Нет, господин следователь, вы не имеете права предъявлять мне какие-либо претензии по поводу деятельности «Энергосектора» или «Энерго-Виты». Все действия, в которых вы смеете меня обвинять, причем в отсутствие адвоката, совершены не мной лично, а моим, так сказать, оригиналом! Ричард Балиани погиб сутки назад от рук рейдера Фредерика Гонты, а я лично появился в лесу рядом со старым модулем экспедиции «Сатья-Лока-2» сутки назад! Я помню его противоправную деятельность, но я лично не несу ответственности за нее и на данный момент юридически ничтожен! Как клон! – Как клон? А вы не так уж неправы! – Калюшенко торжественно выпрямился в кресле. – Согласно Государственному Закону Ф- 138-733 от 2420 года, на территории Союза Северного Полушария полное клонирование человеческих организмов запрещено. Созданный в нарушение закона клон поражается в правах вплоть до утилизации! Вита является по закону владением ССП, и если вы клон, вы подлежите… – Но тогда подлежу утилизации не только я! – торопливо перебил его двойник-Балиани. Куда только делась его официальная важность! – Вот эти трое – командир Хальс, лейтенант Стрельцова и этот длинношерстный Сигемон – посмотрите, они тоже клоны! Они светятся! И их показания как свидетелей так же ничтожны, как мои! Они подлежат утилизации еще с большей вероятностью, чем я! Калюшенко брезгливо поморщился. – Вы не так уж неправы, за одним исключением. Все они, как и до своего перерождения, действуют в рамках законности, борются с рейдерами и относятся к закону с уважением. В отличие от вашего оригинала и вас самого! Вы же только что при свидетелях предлагали мне взятки и грозили противозаконными действиями ваших охранников из «Бастиона»! – Да что вы понимаете! – заорал мой отец. – Здесь природа такая! Здесь все электрическое, вся планета – одно сплошное электричество! Антон, горшок с ушами, да скажи ты им, кто ты! Ну, все! Настало время говорить начистоту. Пусть потом все делают, что хотят. – Кто я? Я – Антон Хальс, но не тот, которым был трое суток назад, – начал я, – На вторые сутки после посадки на Вите я был убит в лесу, но Вита восстановила мое тело и память. Я двойник, созданный природой Виты, но я сохранил самостоятельное мышление. – Какое такое мышление? Как это не тот Антон, горшок ты с ушами? – Помолчите, капитан Хальс! Вы сами-то кто? – взорвался Балиани. – Я, то есть мой оригинал, надеялся на ваш опыт тренера и инструктора, посоветовался с Фредериком Гонтой… – Нашли с кем советоваться, с рейдером! – злорадно забурчал отец, глядя на двойника-директора, как разозленный окулум. Подгорецкий ехидно улыбался, прислушиваясь к их мыслям. – Мой оригинал, рассчитывал получить командира энергостанции, который не будет вникать в административные вопросы и сделает все, что ему велят. А вы кого ему подсунули? Что оригинал, что двойник! – Двойник-Балиани возмущенно указал на меня рукой. – Агрессивные субъекты с дикими понятиями об инициативе! Ни малейшего понятия о субординации! Вместо того, чтобы молча подчиняться, этот командир только препятствовал административной работе! Молча подчиняться? Так вот почему меня сделали командиром, а я-то думал, что за ум и деловитость! Так значит, мне дали эту работу только за то, что я – жирдяй, неудачник и, в общем, Гудок? А я-то верил, что меня считают способным инженером, что меня уважают! Не надо было верить! И вообще хватит мне делать знамя из мнения окружающих! И что такое, кстати, административная работа? Уклонение от налогов или сотрудничество с рейдерами? – А мне какое дело, на что вы рассчитывали! – гаркнул папаша. – Хватит с меня вашей вони словесной! Фред Гонта сказал, что вам нужен дурак, чтобы перед начальством расстилался да сопли на кулак мотал! Конечно, я ему подсказал, надо же помочь сыну получить хорошую работу! – Мой оригинал хотел, чтобы командир был только инженером, и не больше! – закипел двойник-Балиани. – А тут взорванный катер «Арджуна», убитые охранники, захват энергостанции! – Искали бы сами, если у вас голова на плечах, а не горшок с ушами! – отрезал отец. – А вы думаете, капитан Хальс, вас самого за вашу голову в «Бастион» взяли? – злорадно поинтересовался Балиани. – А за что? – Да за то, что более неадекватного идиота, чем вы, на всех базах Космофлота не найти! Вы должны были отвлекать вашего сына от нашей работы, но вы и этого не смогли! Да что они, двойник директора с настоящим папашей, совсем с ума сошли? Балаган какой-то! Кто бы прекратил этот их идиотский разговор! – Значит, мы все переродились, как сказал господин Калюшенко? – громко проговорила Славка. – И мы – бывшие гладенцы? Но я же все помню, и Дубль, и войну, и школу, точно! И потом, все двойники слушаются этого внушения Виты, а я не слушаюсь! И Антон тоже! И Сигемон! – И не будешь, Славица, Антону спасибо скажи! – быстро вставил Подгорецкий. – За что? За регдондит? Но я же его упустила, когда лежала раненая, а гладенец был рядом! – Но и гладенец, и регдондит успели сделать свое дело, из тебя получился самостоятельный двойник! Ты помнишь свою жизнь? – Я все помню, совершенно точно! И родителей, и Дубль, и «Дмитрия Донского», и войну, и наших ребят, и Василя Симакова погибшего – все помню! – Я тоже помню все! – выкатился на середину пультовой Сигемон, пьяно пуская слизь, как гладенец, и собирая на новую яркую шерсть мусор с пола. – Этот зеленый инопланетянин так же юридически ничтожен, как и предыдущие клоны! Все его показания не имеют никакого значения! – снова запротестовал Балиани. – Как это не имеют! Я – квалифицированный эксперт-криминалист, учился у лучших на Регдонде… да будет им речное дно вечной тишиной! Я докладываю его высокородию Кевиану с Большой Реки… что … слава четырем стихиям!.. довел расследование по рейдерским нападениям на транспорты с благословенным камнем путешественников до полного конца! Кевиан подпрыгнул и выкатился из своего кресла, грозно шевеля рожками. – Тайна расследования! Честь зовет! Болтун равен предателю! Двойник ты или оригинал… Сигемон пьяно пустил струю прозрачной слизи на собственную шерсть. – Не болтун! Я все нашел, а человек с внушением, да хранят его стихии… меня из склада вытащил… я не понимал и не видел ничего… и он все равно все мои мысли знает!