И вот, сидя с женой на диване, Роберт вдруг увидел в телевизоре свою точную копию. Ну, почти точную. Илона, рассматривая фотографию братьев, не могла не признать – фамильное сходство налицо. – Он сын Серго! – Роберт никак не мог успокоиться. – Представляешь? Я должен его найти. Мы должны поехать в Турцию. Неужели он не будет рад, что у него есть родственник? Что я нашелся! Если я рад, то и он будет рад! Нет, он будет счастлив, потому что я счастлив! – Сначала я хочу услышать эту историю. От начала до конца! – велела Илона, и Роберт пересказал все, что помнил. – Он так и не связался ни с матерью, ни с тобой? – ахнула Илона. – Нет. Я не знаю. Если и писал письма, то мама их уничтожала. – Хорошо, дорогой. Но ты уже не так молод и ведешь себя так, будто выжил из ума. Как ты подойдешь к этому мэру? Что скажешь? На шею кинешься? – Зачем я должен говорить? Я ему покажу вот эту фотографию! Я ему себя покажу! Разве еще нужны доказательства? – Но где мы его будем искать? Турция – это страна, если ты забыл географию. И тот город может оказаться больше нашего. Или твой мэр совсем не хочет, чтобы у него нашлись родственники. Так часто бывает в жизни. Разве я хочу, чтобы у меня нашлась сестра? Нет! Зачем мне утерянный брат на мою голову? Разве я хочу знать, что мои родители нас разлучили во младенчестве? Нет! Я лучше сериал посмотрю! Зачем мне кино в жизни? – Любимая, тут другое. Эта история – она всю нашу семью погубила. Мы все расплачивались за то, что мама Серго на вокзал своими собственными ногами проводила. И я тоже. Ведь я тоже там был! Илона! А вдруг он жив? – Роберт стал тыкать пальцем в телевизор. – Конечно, он жив. И хорошо питается, – ответила Илона. – Мужчина в расцвете сил. Очень привлекательный, кстати. – При чем здесь этот юноша-мэр? Конечно, он жив! Разве он не в телевизоре сейчас? Я про Серго говорю! Вдруг он еще жив? Я же жив! – кричал Роберт. – Подумай о мальчиках! Разве они не мечтали о большой семье? Разве Отари не будет рад, что у него есть… кем они друг другу приходятся? Илона, скажи мне, кем будет мэр для Отари? Не говори, я сам знаю! Братом будет! Если мы найдем этого мэра, то семья воссоединится! Отари, Георгий и этот мэр – как его зовут, ты не помнишь? Не важно. Они будут три брата, как мы с Зурабом и Серго! Ты понимаешь? Наша семья обретет покой! – Дорогой, ты знаешь, я люблю Георгия как родного сына. Но мэр может оказаться не таким любвеобильным, как я. Георгий ему никто по крови, – напомнила Илона. – Зачем ты сейчас портишь мне настроение? Разве ты не видишь, как я счастлив? – возмутился Роберт. – Какая разница, по крови или нет? Георгий – сын Кети! Разве этого мало, чтобы мэр считал его родным? И я знаю, как найду своего племянника! Выйду на улицу и спрошу! Люди скажут, где живет мэр! – Дорогой, я опять боюсь за твою голову. Она точно решила, что ей не нужен мозг! Ну на какую улицу ты выйдешь? У каких людей? – Какая разница? – Роберт чуть не закричал. – Если мэр приедет в наш город, выйдет на улицу и спросит, где живут Роберт с Илоной, разве люди не покажут дорогу? – Роберт, счастье моей жизни, но ты же не понимаешь по-турецки! – воскликнула Илона. – Если мэр сын Серго, то точно знает грузинский. А если Серго жив, то я его сердцем найду! – Роберт ударил кулаком по телевизору. – Нет, я все-таки позвоню Рустему, спрошу за твою бедную голову. И про себя спрошу – сколько я смогу жить с мужем, который сошел с ума? Подумай, как ты себе это представляешь? Если он мэр, то ездит на машине с охраной. Ничего про тебя не знает, и мы не знаем, хочет ли знать. Мы не знаем, как его зовут! И в каком городе он живет, тоже не знаем! Все хотят иметь родственника мэра. У него таких братьев – наверняка полгорода. – Тогда что мне делать? Зачем ты так все сказала, что теперь я буду страдать? Зачем ты подарила мне счастье, переключив мой спорт и показав мне племянника, а теперь говоришь, что я сумасшедший! – Роберт, дорогой, я знаю, что надо делать. Я позвоню Отари и Тине и скажу, что ты – родственник мэра. Я тобой очень горжусь, и они будут гордиться… Заодно посоветуюсь. Они молодые, разбираются в этой, как его… политике. С Тиной поговорю, она умная девочка. Заодно спрошу, когда она сделает меня счастливой бабушкой. А еще лучше, вызову их сюда. Сколько лет не приезжали? Уже два года. Так пусть приедут, раз ты стал родственником мэра! – Оставь девочку в покое. Если начнешь ей рассказывать про невестку Лианы, Тина точно не приедет! – закричал Роберт. – Я знаю, что говорить. Или ты будешь мне рассказывать про моего сына и его жену, которую я приняла как родную дочь? Роберт, дорогой, успокойся. Все равно это будет счастье – дети приедут, я посмотрю, как Отари похудел, какие у него круги под глазами. Я так по нему скучаю! Давай ты будешь думать, как познакомиться с мэром – твоим племянником, а я буду думать, как уговорить Тину подарить мне внуков. – Не могу поверить… А вдруг Серго жив? Я же жив… – прошептал Роберт. * * * – Илона Николаевна, чего конкретно вы хотите? – спросила Тина. – Я хочу, чтобы мой Роберт был счастлив и спокоен. Я хочу, чтобы он снова подружился со своей бедной головой. Если он так хочет найти на свою и на мою голову родственников, то и я буду счастлива! – воскликнула Илона Николаевна. – Хорошо, но это же не просто человек, а чиновник. Хотя это не важно. У вас, как я понимаю, нет никаких доказательств родства, кроме фотографии? – уточнила Тина, стараясь говорить спокойно и вежливо. Отари она собиралась позвонить сразу же, как положит трубку и сообщить, что ехать точно нужно – его родители сошли с ума. Причем оба сразу. – Тина, дочка, какие доказательства? Какого родства? Вы там в городе совсем с ума сошли, да? Нет, прости. Я ведь тоже так думала. Но когда Роберт мне все рассказал, я ему так поверила, как себе! Разве слов Роберта недостаточно? Разве кто-то посмеет решить, что мой Роберт способен говорить неправду? – кричала в телефон Илона. – Конечно, я нисколько не сомневаюсь, что все было именно так, как рассказал вам дядя Роберт. Но люди разные встречаются… обычно в таких важных случаях требуются – как бы сказать? – более веские доказательства родства. Например, анализ ДНК. – Тина все еще надеялась, что свекровь откажется от идеи найти знатного турецкого родственника. – Я знаю! Это мой Отари виноват! – закричала Илона. – Это он на тебя так повлиял! Анализы! Пф! Какую глупость ты сейчас сказала! Я скажу Рустему, и он какой хочешь анализ нарисует! Если ты родишь мне внука, ты мне бумажку принесешь или ребенка? Или мой сын у тебя тоже бумажку потребует? Разве мне недостаточно будет посмотреть на моего ненаглядного внука, чтобы сразу умереть от счастья? И я тебе лучше всяких анализов скажу – ты родишь мальчика, и он будет похож на моего дорогого Роберта. Твой сын станет таким же умным и талантливым, как его дед! Сейчас не спорь со мной, потому что я и так нервная из-за всего этого. – Илона Николаевна, мама, мы же договорились, что пока не будем обсуждать ваших внуков, – напомнила Тина. – Да, дочка, но что я могу поделать, если мой язык так и хочет это обсудить! Я могу заклеить себе рот пластырем, но долго не вытерплю! Ты только представь себе, какое счастье! У моего дорогого Роберта племянник – мэр. А ты – родственница мэра. А мой внук, твой сын, будет… так, если этот мэр племянник моего Роберта, то твой сын будет… Дочка, твой сын будет братом мэра! Тебе разве не приятно? – Приятно, Илона Николаевна, но, может, у вас будет внучка, а не внук. – Нет! Ты родишь сына! Я видела сон. И каждый день вижу перед собой довольное лицо Лианы. Такое лицо, что мне ей хочется лимон дать пожевать, чтобы так сильно меня не раздражала! Дочка, вы должны приехать. Скажи моему сыну, что ты так решила. Он тебя послушает. Он хороший мальчик и хороший муж. Не станет тебя огорчать. Так что скажи ему, что мы с тобой решили и вы к нам едете. Так быстро едете, что ты уже чемодан пошла собирать. – Я скажу, обязательно. Но у него сейчас много работы… – Ой, Тина, совсем забыла! Помнишь, я тебе рассказывала про Изу, которая еще до рождения ребенка может предсказать умного мальчика или красивую девочку? Так она ошиблась! Так ошиблась, что сразу на двойню! Она предсказала Манане мальчика. Мамой клялась, что будет мальчик! И что ты думаешь? Манана родила двойню! Двух девочек! Вот как можно было перепутать одного мальчика с двумя девочками? Манана, бедная, от счастья чуть не умерла, как рожала двойню. И теперь счастлива, потому что ее муж больше не хочет мальчика. Ему хватает двух девочек в доме! Манана, умная, так показала мужу, какое счастье иметь двойню, что тот больше никого не хочет! Даже мальчика не хочет! Он так испугался – Манана намекнула, что может и тройню родить, – что дает ей выспаться. Вообще теперь к ней в кровать не ложится. Мальчика боится! Она так ему и говорит – если ляжешь, я точно мальчика рожу. Тройню! И муж встает и убегает. Но далеко не может убежать – Манана ему одну из девочек на руки дает, пока другую кормит. – То есть теперь вы не доверяете Изе. – Тина поддержала разговор, решив, что свекровь забудет о требовании срочно вылететь к ним и искать потерянного племянника-мэра. – Кто же теперь к Изе пойдет? – рассмеялась Илона Николаевна. – Теперь все к Рустему ходят. – А Рустем кто? Врач? – Конечно, врач, кто же еще? Ты думаешь, мы совсем темные, что к гадалкам ходим? Да я тебе на кофе сама все предскажу. Иза ведь тоже врач. Кардиолог. Поэтому ей так доверяют – она сердце слышит. – Рустем тоже кардиолог? – Зачем? Рустем – патологоанатом, – ответила Илона Николаевна. – Ну хоть не дантист, – хохотнула, не сдержавшись, Тина. – Что ты говоришь, дочка? Не слышу! – Говорю, что патологоанатом… он… как бы вам сказать… – Дочка, ты считаешь, я совсем старая и глупая? Я же тебе сто раз говорила, что мой отец врач! И мама дежурила под его дверью, чтобы накормить! Конечно, я знаю, кто такой патологоанатом! Но если он так в мертвых разбирается, которые уже не скажут, что и где болит, так неужели он с живыми не договорится? Вот тут девушка недавно утонула. Не наша, не местная. Так Рустем сказал, что она беременная была. Ему никто не поверил. А поверили, когда семья девушки приехала и жених нашелся. Вот жених и подтвердил, что она беременная была. Представляешь? – Представляю. Вы никогда не смотрели медицинские сериалы? Там… – Ох, дочка, я сейчас стала турецкие сериалы смотреть. Так интересно! Я прямо как валиде-султан! Ну копия. Даже Лиана сказала, что я на валиде похожа! Подожди, что я говорила? Да, если ты наконец захочешь сделать меня счастливой, я тебя отведу к Рустему, и он скажет, кого ты родишь. – Куда отведете? В морг? – Тина решила все же сообщить мужу, что она беспокоится о здоровье свекрови. – Зачем в морг? Дочка, ты сейчас так шутишь, что у меня инфаркт случится! – удивилась Илона Николаевна. – Патологоанатомы ведь работают в морге? Если Отари узнает, что вы хотите меня отвести в морг для определения пола ребенка, ваш сын начнет очень нервничать. – Тогда так ему и скажи, что я хочу познакомить тебя с дядей Рустемом – Отари его с детства боится. Пусть начнет беспокоиться и приедет! – обрадовалась Илона Николаевна. Тина тяжело вздохнула. Она понимала, что свекровь все равно добьется своего. Проще согласиться, чем спорить. – Дочка, а что нам делать с мэром? Может, стоит его заранее обрадовать? Ты ведь сможешь написать ему письмо? – спросила свекровь. – На каком языке? – уточнила Тина. – Как на каком? Если бы турецкий мэр знал грузинский, хотя Роберт думает, что он знает грузинский, разве я стала бы тебя просить? Сама бы ему написала. Но мэр знает грузинский, если Серго его научил. А мы точно этого не знаем. Да, и нужно узнать имя этого мэра. И еще узнай и скажи мне, в каком городе он мэр – я спрошу, может там чьи-то родственники живут. Напиши мэру по-английски. И еще по-турецки, на всякий случай. Тогда он точно поймет. – Хорошо, Илона Николаевна. Я напишу письмо в пресс-службу. Турецкий я, к сожалению, не знаю, но думаю, они и по-английски поймут. Вы хотя бы помните, на какую букву город начинался? На севере или юге Турции? Нет? – Тина, ты же умная девочка, раз вышла замуж за моего сына. Только умная могла сразу понять, какое мой Отари счастье. А теперь ты совсем глупая! Зачем ты про географию спрашиваешь? Надо посмотреть фотографии всех мэров, и, если увидишь на фото моего Роберта, значит, это наш родственник. – Хорошо, Илона Николаевна. Я буду искать мэра по фотографии. Постараюсь завтра все выяснить. – Тина, ты меня совсем не слышишь? – закричала Илона Николаевна. – Зачем завтра? Ты с ума сошла про завтра? Я еще маникюр не сделала! Мне надо себя в порядок привести! Ты знаешь, как сложно закрасить мою седину? Это твой свекор сделал мне такую седину, что ее ни одна краска не берет! Но я теперь жена брата отца мэра! Я должна за собой следить! Ты не представляешь, что сделала Ася! Она поставила в салоне золотые чашки для маникюра и набрала таких девочек, которые никогда не видели ноги нормальной женщины! Я говорю Асе: «Зачем ты таких девочек в салон взяла, если они в обморок падают? Да, я в их возрасте тоже могла похвастаться своими пятками! Пусть проживут столько, сколько я, и потом рассказывают мне про мои пятки!» Теперь я даже не знаю, куда ходить. Разве что к Тамаре. Но у нее такой длинный язык, что я точно к ней схожу. Пусть всем расскажет, что я теперь родственница мэра. – Илона Николаевна, вы успеете сделать и маникюр, и педикюр. В пресс-службе не очень быстро рассматривают входящую корреспонденцию. И останется надеяться, что наше письмо секретарша не уничтожит сразу же. – Зачем им писать, если они не хотят читать? И зачем нам секретарша? Нам надо встретиться именно с мэром и сказать ему, что у него есть дядя, который искал его всю свою жизнь. Надо показать ему Роберта, который одно лицо с этим мэром. Мэр увидит Роберта и подумает, что смотрится в зеркало. Если он не сойдет с ума от счастья в тот момент, то я клянусь – съем хинкали, которые сейчас готовит Лиана на моей кухне. И подавлюсь этими хинкали! Лиана так и не научилась делать тесто! – Хорошо, Илона Николаевна… – Мама! Дочка, не обижай меня сейчас. Я хочу слышать, что ты называешь меня мамой… я на таких нервах, что валокордин в ванну нужно капать, как пустырник младенцам. Прости, дорогая, но, если бы ты видела лицо Лианы, которая скоро станет бабушкой, ты бы меня поняла. Лиана говорит, что будет стирать пеленки руками и гладить их с двух сторон. А я современная женщина. Я считаю, что памперсы – великое изобретение. Сама бы в них ходила. Когда слышу, сколько теперь хочет Артур, чтобы довезти меня до рынка, хочется пописать в памперс и надеть его Артуру на голову! Давай ты родишь внука, и у меня будет много мокрых памперсов для наглой головы Артура! Тина все пересказала мужу, и тот застонал. – Что нам теперь делать? – то и дело восклицал Отар. – Ты ей не сказала, что беременна?