— Мы обе знаем, что он не позволит Марин находиться рядом с тобой. Он хочет полностью обладать тобой, — продолжала Рози. Её ликующая улыбка скрывала в себе жестокость и торжество. — Это не так, — запротестовала я, зная, что мои аргументы бесполезны. Она верила в то, во что хотела верить. Как и все другие. Рози играла с кольцом на пальце, и я наблюдала за этим. На это было смотреть проще, чем на неё. — Ты никогда не знаешь, когда пора бежать, Нора. В этом твоя проблема. Её слова напугали меня. Рози приподнялась на цыпочках. — Только не отдавайся ему своим грустным, больным сердечком так легко. Всё может закончиться очень плохо. Она угрожала мне? Об этом я не могла точно сказать. С Рози трудно знать что-то наверняка. Она ушла, прежде чем я успела спросить. ГЛАВА 13 День 6 Настоящее И будучи молодой и погружённой в безумие Я злюсь. Впадаю в отчаяние. Рассыпаюсь на части. Снова собираюсь воедино. Побеждена. Я сильная. Я кругами хожу по своей темнице. Моё настроение меняется несколько раз в минуту. Эмоции бушуют и выходят из-под контроля. В галлюцинациях я вижу вещи, которых быть не может. Слышу разговоры, которых никогда не было. Воспоминания, которые являются неправдой, и предназначение которых — пытать меня. Мой разум становится моим злейшим врагом. Он куда злее, чем всё ещё неизвестный похититель, который продолжает дразнить меня словами, которые я должна помнить. Связать тебя. Отвергать тебя. Закованную в цепи… Вода давно закончилась. От запаха и невыносимой жары в крошечной тёмной комнате, я слабею и заболеваю. Я пытаюсь контролировать жажду, но иногда ничего не получается, и всё, что я могу делать — просто лежать на полу и содрогаться от кислоты в своём желудке. Я нахожусь в постоянной, ослепляющей боли. Между приступами голода и тошноты, я едва могу стоять на ногах. Но затем я думаю о том, кто мог поместить меня сюда, и злость придаёт мне сил, на которые я и не рассчитывала. Я стучу кулаками по стеклу на окне, стараясь разбить его. Стучу, пока руки не покрываются кровоточащими ранами. Но стекло не поддается. На нем не появляется ни единой трещины. Затем я снова впадаю в отчаяние. Преобладают мысли о смерти, и я обдумываю сотни способов, как покончить с собой. В эти мрачные моменты только это кажется единственным выходом. Я надкусываю кожу на запястьях, пытаясь вскрыть себе вену. Кровь попадает на губы и язык. Но добраться до вены мне не удаётся. Я прекращаю попытки, когда рот наполняется металлическим привкусом. Сплёвываю и решаю попытаться снова, но от вида стекающей по рукам крови, начинаю паниковать. Отрываю лоскуты ткани от футболки и перевязываю запястья, стараясь затянуть как можно сильней. Громко ругаю себя за собственную глупость. Когда депрессия немного утихает, я нахожу кое-что получше. Намерение отомстить. Я собираюсь найти того, кто заключил меня сюда. Того, кто запер. — Может быть, твоя мать была права, пряча тебя ото всех. Меня снова тошнит. Слова Брэдли не выходят из головы. — Я всегда буду защищать тебя. Несколько лет назад я пообещал тебе, что буду приглядывать за тобой. Так я и стану делать. Не смотря ни на что. Даже если за это ты меня возненавидишь. Почему я вспоминаю об этом? Почему не могу перестать думать о злых зелёных глазах Брэдли? Пустые, ничего не выражающие. Словно ничего не видящие… — Прекрати! — рычу я. Мозг работает на убой. Ничто не имеет смысла. Реальность и фантазия перемешиваются со скоростью товарного поезда. — Прекрати, Нора! Ты не понимаешь! — Думай, Нора. Думай о той ночи. Что произошло? — бормочу я, пытаясь сфокусироваться. Я сжимаю пальцами запястье и останавливаю приток крови. Это дурацкая затея. Я не должна снова опускаться до этого. Я должна думать. Я должна вспомнить! Я вижу деревья вдоль тротуара. Я тороплюсь. Шаги быстрые, я почти бегу. Я не могла сказать Марин, что иду. Она не ждёт меня. Мне хотелось показать ей мою новую татуировку, такую же, как у неё на руке. Я надеялась, что ей понравится. Раньше она сказала мне, что я хорошо выгляжу. Я всё ещё слышу её смех, когда девушка убирает волосы с моего лица. Мне нравится, когда она прикасается ко мне. Она специально это делает. В ласках Марин Дигби нет ничего случайного и непреднамеренного. Никогда не думала, что смогу полюбить кого-то, но знала, что была наивной дурой. Мама бы ужаснулась. Возмутилась. Она сочла бы еще одним проявлением моей грешной души моё нежное отношение к милой девушке, которая сочинила музыку к моей песне. Я практически чувствовала поцелуй трости преподобного Миллера на своей спине. Мне следует бояться. Всю прошлую жизнь я провела в страхе. Униженная. Отвергнутая. Но с Марин жизнь могла бы стать более… И всё. Ничего больше не могу вспомнить. Ищет ли меня Марин? Нет. Такой ответ даёт моё подсознание. Глубоко внутри я чувствую, что это правда. Марин не ищет меня. Она рада моему исчезновению. Но почему? Я была так рада встрече с ней. Так была в ней уверена. В нас. Что произошло? Зелёные глаза Брэдли. Распахнутый от страха рот Марин. Кожа.. Губы, сжатые вместе. Вздохи удовольствия, когда руки переплетаются вместе.