— А куда ж я денусь? Там собрали всех руководителей частных охранных структур Киева. Рыл полcта, не меньше. Выступил помощник Авакова — Геращено, толстый такой, гладкий, и потребовал выделить людей в их нацгвардию. Двести человек. А еще предупредил, кто не выделит — изымут лицензию на работу. — Ну а ты? — заинтересованно спросил Шалимов. — А что я? Сказал «есть» и отправился исполнять. Только среди моих хлопцев желающих не нашлось. Почти все бывшие вояки и менты. Сказали «а не пошел бы он…». Так что «Легиону» кирдык. Выдам ребятам расчетные, продам, что смогу, а потом рвану с вами. Если вы, конечно, не против. — Мы, Юра, едем защищать Донбасс, — глядя парню в глаза, сказал Шубин. — Думаю, там будет война, так что хорошо подумай. — Уже. — Ну, тогда держи пять, — крепко пожал лейтенанту руку, сверху опустил свою Шалимов. Уезжали спустя два дня, как и прошлый раз, ночью. Тихо урча мотором, во двор вкатил Юркин микробус, из подвала дома они с Валерой загрузили в салон несколько стеклянных банок с салом, бидончик меду и два мешка картошки. — А ты, смотрю, запасливый, — прогудел Шалимов, когда они снова спустились вниз. — У тебя тут, случайно, ствола нету? — Есть, — невозмутимо ответил лейтенант. — Я ж побольше твоего прослужил в спецназе. Из неприметного тайника за стеллажом он извлек брезентовый мешок, в котором что-то звякнуло. — Ты смотри, «коротыш»! — умилился здоровяк, приняв от приятеля куцый АКС-74 с магазином. — Откуда? — Где он был, там теперь нету, — перебросив через плечо ремень второго, многозначительно изрек Свергун. — Ну а это командиру. — «Стечкин»!* — выпучил прапорщик глаза. — Ну ты, блин, даешь, Юра. — Дают девки, Валера, я вручаю, — сунул мешок назад Свергун. Шубин тоже обрадовался оружию, которое все трое тут же проверили. Оно работало как часы. А спустя полчаса «Соболь» несся по ночной трассе на восток, спидометр исправно отсчитывал километры. — Так, — сказал управлявший машиной Свергун, — что нам скажет штурман. И мазнул пальцем по сенсору навигатора. На приборе высветился голубой экран с картой и выдал подробный маршрут движения. — Если все будет путем, завтра в полдень будем в Луганске, — сказал, покачиваясь на сиденье рядом Шубин. Майская ночь между тем была чудесной. В ясном высоком небе сбоку плыла луна, на нем мерцали россыпи звезд, в открытое со стороны водителя окно врывался свежий ветер. — Слышь, Юрок, — включи, пожалуйста, музыку, — сказал после долгого молчания сидевший сзади Шалимов. — Вы как, товарищ майор, не против? — Точно, Юра, включи, — отозвался майор. — Что-нибудь спокойное. Водитель молча кивнул, протянув руку к магнитоле. Сначала в салоне зашумел эфир, наполняя его какофонией звуков, а потом из них родилась мелодия, в унисон с ночью. — Красиво, — прочувствованно сказал Валера, шмыгнув носом. — Что за песня? — Последние стихи. На слова Рабиндраната Тагора, — ответил Шубин. Трасса была пустынной, только изредка навстречу проносились фуры, одиночные и поездами. Киев много ел и пил, как любая европейская столица. Когда подъезжали к Хоролу, край неба у горизонта зарозовел, предвещая утро. — Так, Юра, сейчас впереди будет приличный мотель, — повернул голову к водителю Шубин. — Остановимся на пятнадцать минут, перекусим. — Добро, — кивнул Свергун. Позади раздавался богатырский храп: Шалимов отдавал дань Морфею. Мотель оказался небольшой, современного стиля постройкой, с огнями в окнах первого этажа и примыкавшей к зданию стоянкой. На площадке стояли две фуры с польскими номерами, бежевая, с пристегнутым сзади прицепом «Волга» и последнего выпуска «Джип-Чероки». Свергун припарковался рядом, обернувшись назад, крикнул Шалимову «подъем!», и они вышли из машины. В уже работавшем кафе чувствовался дразнящий запах кофе, в углу зала пила чай пожилая чета, в центре, дымя сигаретами, четверка бритоголовых мужчин пила водку. — Так, дочка, — подойдя к стойке, оглядел ассортимент блюд Шубин. — Нам три двойных капучино и чего-нибудь горячего. — Чебуреки подойдут? — спросила девушка. — А то! — облизнулся Шалимов. — Мне четыре штуки. — Присаживайтесь, — улыбнулась девушка, — сейчас вам все подадут, — и процокала каблучками на кухню. Гости уселись за одним из столиков у окна, и через пять минут смуглый официант в белой куртке принес заказ, пожелав всем приятного аппетита. — М-м-м, — прогудел Валера, вгрызаясь в первый чебурек и прихлебывая кофе. — Вкусно. — Из молодого барашка, — высасывая из своего горячий сок, сказал Свергун со знанием дела. Когда уже заканчивали, один из выпивох в центре, обернувшись к стойке, заорал: — А ну-ка, малышка, вруби нам «Владимирский централ». Для полноты ощущений! — Извините, — пожала плечами девушка. — У нас нет такой песни. — А ты знайды! — рявкнул второй. — Лахудра! На шум из кухни подошел официант и попытался урегулировать вопрос. В ответ прозвучало: «Вали отсюда, чурка!» Видя, что назревает скандал, беркутовцы переглянулись, а потом Шубин неспешно закурил и обратился к компании: — Кончайте, парни. Нехорошо себя ведете. — Чего?! — Один из компании, встав, направился к их столику. — Да вы, никак, крутые? — наклонился вперед, обдавая перегаром. — Не, друг, — отрицательно качнул головой Свергун. — Мы, наоборот, редкие. — Так, может, того, — ухмыльнулся парень, — выйдем побазарим? — Отчего ж не выйти, — погасил сигарету в пепельнице майор. — Тем более что мы уже поели. Окликнув официанта, он несуетливо рассчитался с ним, спецназовцы встали и направились к выходу. Отказавшись платить, парни, гогоча, двинулись вслед за ними в предвкушении развлечения. Такового не получилось. Как только все вышли наружу и остановились, а самый рослый из братков потянул руку к Шубину, Свергун молниеносно цапнул ее правой и рванул с вывертом вверх, а левую ввинтил тому под ребра. Шалимов тоже не дремал и, пока амбал, зевая ртом, рушился, сгреб двух других за воротники курток, хряснув лбами друг о друга. Те тоже повалились. — Замочу, су…! — выхватил из кармана финку последний из бандитов. Досказать не успел. На него из руки Шубина глядел ствол пистолета. — Брось, — тихо сказал майор. — Порежешься. Когда сталь звякнула об асфальт и Свергун отбросил ее в сторону ногой, Шалимов по-слоновьи сделал два шага вперед, развернул побледневшего бойца, нагнул и выдал тому ногой здоровенного пенделя. Малый кубарем полетел в кусты терна. — Хлипкий бандит пошел, — харкнул на землю Валера. — Раньше были покрепче. — Обыщите их и вперед, — сказал Шубин, поморщившись (заныло плечо), и пошагал к машине. Когда «Соболь», за рулем которого теперь сидел Шалимов, развернувшись, отъезжал от мотеля, среди лежащих на стоянке тел наметилось шевеление. — Ну вот, — пробасил он. — Я ж говорю, хлипкие. Сколько времени прошло, а они все лежат. Одно слово — засранцы. — Зато икряные, — отозвался сзади Свергун, щелкая затвором. — «Токарев» само то, да и «вальтер» приличное оружие. Минут через десять Шалимов, изредка поглядывавший в зеркало заднего вида, невозмутимо сообщил, что их преследует «джип», который видели на стоянке. — Братки хотят поквитаться, — тоже взглянул назад Свергун. — Какие будут мысли, Александр Иванович? — Выжми Валера из аппарата все, что есть, — глядя вперед, сказал Шубин. — Может, отстанут. Шалимов утопил педаль газа в пол, «Соболь» понесся быстрее. — Хрен там, — проворчал через минуту Свергун, — они тоже прибавили. — Ну что же, не мы первые начали, — скрипнул креслом майор. — Вон впереди, Валера, поворот, прибавь еще чуток, и за ним сразу по тормозам, а ты Юра, смети братков с трассы. — Поняли, командир, — ответили в унисон парни. Завершив маневр, Шалимов, резко сбросив скорость, принял вправо, и, окутавшись пылью, машина вполоборота встала на обочине, а Свергун раздернув створку бокового окна, приник к автоматному прицелу. Через несколько секунд по более широкой циркуляции из-за поворота вынесся «джип», из микроавтобуса коротко стрекотнуло, и внедорожник, визжа тормозами, врубился в отбойник, снес его и загромыхал вниз по склону. — А теперь вперед, — кивнул майор и обернулся назад. — Качественно стреляешь, лейтенант. Вижу, навыков не утратил. — Ну дак, — расплылся в улыбке Свергун. — Чья школа? При въезде в Полтаву их остановил патруль ДАИ* из двух инспекторов и солдата внутренних войск в раскладке, вооруженного автоматом. — Ваши документы, — пробурчал старший, капитан, подойдя к дверце водителя. Шалимов молча вынул удостоверение и развернул. Офицер нахмурился. — У нас приказ из Киева, — прапор шмыгнул носом. — Задерживать ваших, если будут следовать в сторону Донбасса.