Из протокола: «Вопрос Савиной: Знаете ли вы сидящего напротив вас гражданина? Ответ: Да, это Олег Миронов, с которым я впервые встретилась в декабре прошлого года. Вопрос: В каких отношениях вы находитесь между собой? Ответ: После случайного знакомства мы долго не встречались. Снова встретились лишь на днях. Вопрос Миронову: Знаете ли вы сидящую напротив вас гражданку? Ответ: Да, мы познакомилсь шестнадцатого декабря прошлого года. До недавнего времени я знал ее под фамилией Пономарева. Вопрос: Посмотрите внимательно на фототаблицу. Узнаете ли вы кого-нибудь из изображенных на фотографиях мужчин? Ответ: Второй справа в верхнем ряду — тот парень, который приставал к гражданке Савиной шестнадцатого декабря прошлого года. Вопрос к Савиной: Вы подтверждаете, что на указанной фотографии изображен тот самый мужчина, который к вам приставал в вашей машине шестнадцатого декабря прошлого года? Ответ: Не помню, чтобы я когда-либо видела этого мужчину. Вопрос к Миронову: После знакомства как часто вы встречались с гражданкой Савиной? Ответ: Постоянно, два-три раза в неделю. Вопрос: В каких отношениях вы находились? Ответ: Отношения были достаточно близкие». * * * Устремив на Миронова тяжелый пронизывающий взгляд, Савина спросила: — Олег, тебя заставили так показывать? Ведь это неправда! Мы с тобой, и ты это прекрасно знаешь, до второго числа этого месяца ни разу не встречались. Если не считать день нашего знакомства. Да и не могли наши с тобой близкие отношения продолжаться так долго. — Почему не могли? — полюбопытствовал Брянцев. — Потому что обычный мужчина не в состоянии удовлетворять меня дольше одной-двух недель. А этот… мой знакомый, несмотря на его мужественную комплекцию, — тут губы Савиной скривились в презрительной усмешке, — …несмотря на мужественную комплекцию и большое самомнение, не выдержал и двух часов общения со мной, — Она повернулась лицом к следователю, и тот увидел перед собой влажно блестевшие порочные глаза и откровенно похабную ухмылку. — Видели б вы его под конец сеанса: весь скукожился, согнулся крючком, глаза закатил, я уж не рада была, что связалась с ним!.. Дело в том, что я… нимфоманка. Знаете, что это такое? И не советую знать. Обычно я знакомлюсь с мужчинами по рекомендациям своих подруг, а тут бес попутал, решила отблагодарить мента за то, что когда-то выручил меня в трудную минуту. Повторяю: девятнадцатого числа мы с Мироновым единственный и последний раз были у него в общежитии… Миронов все это время сидел, втянув голову в плечи, болезненно скалился и смотрел на подругу глазами побитой собаки. — Что вы можете на это сказать? — обратился к нему Брянцев. Миронов втянул носом воздух, облизал губы и издал непонятный утробный звук, что-то среднее между храпом и всхлипом. — Гела, ну зачем?.. — выдавил он, судорожно кривя губы. — Вы хотите ответить Савиной? — спросил у него Брянцев. — Я хочу сказать… — с мученическим выражением начал Миронов. — Я хочу сказать, что не понимаю… Не понимаю, зачем все это… Вся эта грязь… Мы много раз встречались, и все… Все было в общем-то нормально. А тут действительно… Нехорошо вышло: я вдруг задремал, и Гела справедливо обиделась… Но ничего такого, о чем она сейчас говорит, не было…. — Вы задремали или уснули? — спросил Брянцев. — Не знаю, мне трудно сейчас сказать, — ответил Миронов. Брянцев вопросительно посмотрел на Савину: — Ангелина Федоровна, сколько минут продолжался сон Миронова? — Да не спал он совсем! — с презрительной гримасой воскликнула Савина. — Просто отключился на минуту-другую, потому что вконец обессилел. Шапка не по Сеньке оказалась. На побелевшем лице Миронова выступили багровые пятна, глаза сухо, горячечно посверкивали. Савина повернулась к адвокату и, указывая глазами на Олега, громко, так, что и Брянцев, и Лазутин услышали, шепнула: — Это их подсадная утка!.. — И как давно ее к вам подсадили? — спросил Брянцев. — Это вам лучше знать, — огрызнулась Савина. — Мне так кажется, что с неделю назад. — Значит, вы продолжаете утверждать, что со дня вашего знакомства и до второго февраля этого года у вас с Мироновым не было любовных свиданий или хотя бы просто дружеских встреч? — спросил Брянцев. Савина презрительно фыркнула. — Конечно, не было! Друг… — Ни в общежитии, где Миронов в настоящее время проживает, ни у вас дома? — Не хватало мне еще домой мента приводить! Брянцев посмотрел на Миронова: — Вы бывали у гражданки Савиной дома? — Да, бывал и довольно часто! — буркнул Олег. — Вообще-то мы только у нее дома и встречались, если не считать последнего раза. — Можете подробно описать квартиру гражданки Савиной? — Пожалуй… Квартира однокомнатная, почти половину комнаты занимает кровать. На полу, во всю комнату, — ковер… — Какого он цвета? — Зеленого, такого травяного… Еще мебельная стенка, итальянская… — Что находится на самом верху мебельной стенки, под потолком? Олег приложил к глазам ладонь. — Кажется, только гитара. В зеленом чехле… — Вы играете на гитаре? — Вообще-то да, но на этой не пришлось. — Почему же? — Ну, как-то так… — Олег посмотрел на Савину, словно ожидая подсказки, однако встретил лишь ее пронзительный, уничтожающий взгляд. — У нее две струны оборваны. Брянцев посмотрел на Савину: — Все правильно? Савина в свою очередь вопросительно посмотрела на своего адвоката. Тот едва заметно кивнул. — Да, похоже что гражданин Миронов действительно побывал в моей квартире — ответила Савина. — Без моего ведома. Действительно, у моей гитары оборваны две струны. Брянцев снова обратился к Миронову: — Вы вынимали эту гитару из чехла? — Нет. Гела сказала, что гитара неисправна, а наверху много пыли… Тут вмешался адвокат: — Мне кажется, господин следователь излишне увлекся изучением второстепенного предмета и ушел от существа дела… — Но ведь гитара помогла нам несколько продвинуться вперед, — заметил Брянцев. — Теперь нам известно, что гражданин Миронов частенько бывал у Савиной дома, а это категорически отрицала ваша подзащитная. Достижение не Бог знает какое, но лучше маленькая рыбка, чем большой таракан. Не так ли? Адвокат тут же возразил: