— Вы пришли, как мы и хотели. Как ты хотел, бестолочь! Мы тут ни при чём. Это надо всем нам! Сдохнуть тебе надо. Присутствие посторонних в комплексе опасно. Рекомендуемые действия — уничтожение посторонних, консервация комплекса. Чем ты будешь уничтожать, тупая болванка? Но страдаем мы все! Не пугай гостей, нас впервые кто-то посетил за тысячу семьсот… Да заткнись ты! Убьём их, и дело с концом! — Я, конечно, дико извиняюсь, но может быть ты прервёшь свой внутренний монолог? Я и без того вижу, что с тобой не всё в порядке, а если ты будешь продолжать в таком роде, то и мы с Мэнди можем умом тронуться. — А ты не слушай, а просто прикончи нас, и дело с концом! Нет, лучше мы его прикончим! У нас нет на это сил! Внимание! Целостность оборонительных устройств составляет ноль целых, три десятых процента. Этот глупец потратил всю энергию на спасение жизни бестолочи. Похоже, разговор обещает быть интересным. У Голоса раздвоение личности? И раздвоение ли? Вдруг голоса исчезли, но начался какой-то гул, что нарастал и нарастал, став настолько громким, что больно бил по ушам. Затем раздался щелчок и всё стихло. Спустя мгновение мы услышали уставший хриплый мужской голос. — Готово. Я заткнул их, но это ненадолго. Боюсь, во второй раз провернуть подобный фокус они мне не дадут, поэтому, если у вас есть вопросы, то задавайте их быстрее. Вопросов было много. Я рассчитывал на размеренный разговор за чашкой чая, а не на спешный допрос. Ладно, задам те, что успею, а там будь что будет. — Тебе известно, как уничтожить рой? — Также как, любое живое существо. Они сделаны из плоти и крови, их можно убить. Но если вы хотите просто ослабить их, то есть два момента. Первый — это особый арахнид, которого вы зовёте стратегом. Если убить его, то в рядах роя надолго наступит хаос. Да, со временем они вырастят нового, но на это потребуются годы. Вы лишите их головы. Второй момент — врата. На Марионе есть ещё одни врата, и именно через них эти существа пришли на Триал. Через них они могут получать подкрепление из других миров. Разрушьте врата, и вы отрежете арахнидов Триала от их родной планеты. Ух ты! Вот это действительно важная информация. Действительно, врата — это сила. Нельзя давать врагу в руки оружие, с помощью которого он может приводить в этот мир сколь угодно подкреплений. Их непременно нужно уничтожить. Важная новость. Самая важная за всё время моего пребывания в этом мире. Ладно, пришла пора следующего вопроса. — Ты можешь помочь нам подобраться к вратам и главному жуку? — Нет, не могу. У меня нет на это сил. Но я покажу вам эти места. Вы будете знать, где их искать, так же, как знали, как искать меня. Готово. — А если мы поможем с силами? Я мог бы передать тебе часть своей манны, ещё у меня несколько кусков маннита есть. Поможет? — Боюсь, что нет. Мне нужна энергия иного рода. Вы не сможете мне её предоставить. Вам придётся обходиться самим, а меня убить. — Ладно, но зачем нам тебя убивать? — Затем. Я страдаю, а машина не даёт мне умереть. Те куски мяса, что вы видите внутри цилиндров — это мы. Я — кусок мяса слева. Машина наделила нас способностью к великолепной регенерации, а насекомые этим пользуются. Они могут сосать нашу кровь бесконечно, доставляя нам бесконечные мучения. — Может быть, мы просто уничтожим их всех? — предложил я. — Убьём всех комаров и их личинки, наведём здесь порядок, тогда вы восстановитесь. — Нет, не выйдет. Увы, слишком поздно. Ресурсов машины не хватит на полное наше восстановление, поэтому мы можем либо страдать, либо умереть. К тому же я слишком устал. Вы даже представить не можете, как, а потому не хочу жить. — Нам убить только… Кусок мяса слева или все сразу? — Все. Обязательно все, так как мы уже слишком много времени вместе, и наши сознания переплелись. Невозможно отделить моё сознание от других на продолжительное время. У нас общее тело, общие воспоминания, общие страдания. Мы одно. — Кто вы? Раньше я думал, что ты Эквилион — архимаг олодцев, а скорее часть его сознания, что каким-то образом смогла пробраться в этот мир и закрепиться здесь, но теперь… Вы древние? — Да, мы древние. Последние из них. Я Гха’р С’тхор — инженер. По центру Утцт Стри’г, в вашем понятии это политик. Именно он больше других жаждет вас убить. Справа С’м Кхт’р, он… — Голос замолчал на какое-то время, будто подбирая подходящее слово. — Техномаг. Ещё мы — это сознание машины, которое чаще всего и вступало в разговор с разумными, поэтому контактировать с разумными было достаточно сложно. Лишь с большим трудом нам удалось подавить его и взять верх, чтобы поговорить с вами. Последняя личность — это наше общее сознание. Среднее арифметическое всех наших личностей, из которого порой не так легко вычленить самого себя. — Что случилось с древними? Куда вы исчезли? Болезнь, мор, нападения врага? Нам стоит опасаться такой же участи? — Небольшой части удалось вознестись — перенести своё сознание из материального мира в энергетический. Они перешли на новый уровень бытия. Большая часть… По-разному. Мы достигли огромных высот в научном прогрессе, жили всё лучше и дольше. Это развращало. Мы становились всё более эгоистичными и ленивыми. Всё, что интересовало большинство из нас — это бесконечные развлечения, секс, разврат, наркотики. Нам было лень даже заботиться о себе. Мы почти не оставляли потомства, деградировали. Но мы не исчезли. Вы видели наших потомков. Кворки — тупые обезьянки, что швыряются дерьмом и целыми днями трахаются. Это мы. Точнее, то, что стало с нами. Это наши потомки, как ни печально это признавать. Технический прогресс толкнул эволюцию в обратную сторону, так как нам больше не нужно было думать, чтобы выжить. Это продолжалось многие годы, пока не достигло критической точки. В какой-то момент некому стало обслуживать технику, учиться, ухаживать за стариками. Это всё, что тебе нужно знать о нас… Голос замолчал, ожидая следующего вопроса. — Почему на Триале так много разумных? Эльфы, гномы, люди, гоблины и ещё много кого… Это вы всех создали? — Нет. Кто-то сам заявился в наш мир без приглашения, кого-то привели последние из других миров, дабы наш не пустовал после их ухода, кто-то эволюционировал… Всё. Я теряю контроль. Когда я потеряю его, то другие попытаются убить вас, поэтому вам лучше не медлить, а выжечь оставшиеся от нас куски мяса. Можете задать ещё один вопрос. На один я успею ответить. — Как в таком случае появился ты? Почему другие древние не поселили себя в машинах? — Мы жили во времена расцвета нашей цивилизации, задолго до деградации и до того, как научились возноситься. Эта машина — попытка обуздать бессмертие и вечность. Неудачная, как вы понимаете. Переместившись сюда, мы уже не могли ни вознестись, ни умереть, ни деградировать. У нас были широкие возможности, да и сейчас они весьма велики. На орбите планеты ещё осталась пара спутников, через которые мы можем видеть то, что творится на планете. Раньше их были тысячи. Ещё наш техномаг за тысячи лет научился кое-каким фокусам, например, проникать в разум некоторых существ и общаться с ними. Прощайте. Я уже держал наготове налитое энергией под завязку заклинание огненного шара. Как только Голос попрощался, я швырнул шар в центр машины и выскочил вместе с Мэнди в коридор. Здесь мы рухнули на пол, чтобы огонь не задел нас, но всё равно нас неслабо обдало жаром, а одежда начала дымиться. Выждав, пока дым выветрится, мы вновь зашли внутрь. На месте кусков плоти теперь была обгорелая вонючая жижа. С Голосом покончено. Переночевали мы с эльфом в комплексе, будучи уверенными в безопасности этого места, ведь с виду скала выглядела абсолютно бесполезной и необитаемой. Выбрали комнату подальше от машины и почище. Утром я спросил у эльфа, что, по его мнению, нам стоит делать дальше. — Пока нам по пути, мы пойдём вместе. Потом ты пойдёшь ломать врата, а я — убивать главного жука. — Хочешь разделиться? Не слишком ли рискованно? Мне кажется, вдвоём наши шансы выше. Нас с тобой и так тут не армия, а всего лишь два человека, один из которых к тому же и не человек вовсе. — Возможно вдвоём шансы и выше, но боюсь, что скоро жуки догадаются, что все эти атаки мы затеяли, чтобы их отвлечь, и вплотную займутся нами, так что нужно спешить. Если пойдём вдвоём, то успеем только одно дело сделать, а так может быть два сможем. — А как ты без меня от их детекторов прятаться будешь? — Так же, как и раньше, Саян. Я не один век живу на свете и многое умею и знаю. Или ты думаешь, что мы обходили детекторов лишь благодаря посоху? Так нет. За всё время пути мы наткнулись лишь на двух, хотя их было гораздо больше, просто я выбирал тропу так, чтобы не сталкиваться с ними. Твой же посох лишь пока помогает прятаться от жуков. Думаю, скоро они, наоборот, научатся нас по нему находить. А ещё у меня лёгкий шаг и меня не так просто обнаружить. Так что извини, но одному мне будет проще подобраться к главному арахниду, а вот сломать врата мне не под силу, зато у тебя это должно получиться. Я не стал спорить, так как аргументы у эльфа были убедительные. Ещё четыре дня мы шли вдвоём с Мэнди, а потом наши дороги разошлись. Он отправился в сторону предводителя арахнидов, а я в сторону врат. Я почти не сомневался, что вижу эльфа в последний раз. Если даже кому-то из нас и суждено выжить, второй при этом непременно погибнет. На всякий случай я передал ему несколько записок, которые он должен будет передать моим близким, если ему посчастливится вернуться на Халион, а мне нет. Там были записки для Мелисанды, Жарлин и нашего ребёнка, что уже должен родиться, для Оло и Шиары, для Марона и Гравиуса. А ещё была особая записка для Лены. Прочитав её, она должна была вспомнить о ночи, что мы провели вместе, вспомнить то, что забыла благодаря заклинанию. Текст в письме служил ключом к отмене заклинания и был короток, прост и написан по-русски, чтобы никто из местных не смог прочитать: «Я люблю тебя. Саян». Без эльфа продвижение по лесам оказалось более проблематичным. Я знал, куда мне идти, но не знал, как. То и дело мне на пути попадались посёлки, несколько раз меня едва не заметили местные жители, а один раз заметили и ударили в гонг. Пришлось уносить ноги. Несколько раз в лесу появлялись группы арахнидов, очевидно, вызванные живыми детекторами, которых я не увидел. То и дело мне приходилось делать крюки и идти не самыми удобными маршрутами. Дважды я наталкивался на гнёзда. Дважды! И в самом деле, лишь благодаря умениям эльфа мы до этого двигались относительно спокойно. А один раз, когда до врат оставалось совсем немного, меня и вовсе настигла группа из десятка исчадий, в которой была к тому же пара детекторов. Они не видели меня, но чувствовали, где я. Пришлось дать бой. Справился я без особых проблем, но привлёк излишнее внимание к себе, и ушлые жуки наверняка догадались, куда я двигаюсь. Ну хотя бы от Мэнди Ванди Мо отвлеку внимание, пусть стратег думает, что незваные гости заявились не по его душу, и потеряет бдительность. Зато у врат меня наверняка ждёт немаленький сюрприз, что, естественно, не очень хорошо, и вскоре мне предстояло в этом убедиться, собственными глазами увидев, насколько всё плохо. Мне удалось переночевать на дереве. Пусть наверху было не слишком удобно отдыхать, всё же я решил взобраться туда, чтобы жукам было сложнее меня найти. Утром я спустился вниз, справил нужду и направился к цели, которая, согласно внутреннему компасу, была совсем близко. Вскоре это стало понятно и по другим признакам. Для начала раз за разом мимо меня проносились патрули роя, в которых, к счастью, не было детекторов. Не знаю, почему меня не нашли по запаху, ведь за всё время пути мне ни разу не удалось помыться. Либо у тварей были проблемы с обонянием, либо посох каким-то образом маскировал запах тоже. Я уже пытался дать ему мысленную команду скрывать мои шаги, но похоже, на такое он был не способен. Оло рассказывал, что есть заклинание лёгкого шага, что делает шаги бесшумными и незаметными. Такая магия часто используется ворами и убийцами. Неудивительно, что мальчик не знал данного заклинания, соответственно не знал его и я. Пришлось довольствоваться природной ловкостью и грациозностью, которых у меня было не больше, чем у Бурого. Мою химеру, кстати, я не взял, а отправил помогать Андрею. Пусть порезвится Топтыгин, нечего ему здесь пропадать вместе со мной. А не взял я его как раз из-за отсутствия ловкости и грациозности. Да, обычного медведя в лесу не так просто заметить, если он того не хочет, но Бурый уже не совсем медведь. Он — химера в полторы тонны весом и размером с минивен, а потому оставаться незаметным ему достаточно трудно. Хотя, возьми я его с собой, и он бы неплохо увеличил мои боевые способности, сражаясь в ближнем бою и прикрывая мне спину, пока я мечу вдаль заклинания. Мне тяжело далось это решение. Вскоре я вышел к самым настоящим стенам. Огромным, метров тридцать в высоту, если не больше, практически непреступным, сложенным из огромных блоков мрамора. Я бы даже восхитился красотой сооружения, если бы по верху стен не бегали многочисленные твари. Местность к тому же была вытоптана бесчисленными полчищами этих чудовищ, оттого в округе не было ни травинки. Впрочем, детекторов я тоже не видел. Видимо, с такими стенами жуки не опасаются беглецов или нападений. Невысказанный вопрос о том, где же врата, получил ответ. Стена тянулась на несколько километров и окружала какой-то город. Для начала я решил разыскать вход, а не ломиться сломя голову напролом. Мимо промчался патруль, состоящий из трёх десятков исчадий. В этот момент я замер и старался даже не дышать. Интересно, а мою тень они видят? Вопрос не праздный, но посох не спешил давать ответа, просто сообщал, что он может притворяться жуком. Я не стал дожидаться ночи, так как чем больше я медлю, тем больше шанс нарваться на неприятеля. Спустя какое-то время я дотопал до одного из входов. Это были огромные деревянные двустворчатые ворота, обитые железом, десяти метров в высоту и такой же ширины. Похоже, сквозь них может пройти абсолютно любая тварь. Интересно, а как они проползают через арку межмировых врат? Тот же трицератопс наверняка застрянет. Но нечего об этом думать, так как это не мои проблемы. Мои проблемы заключаются в проходе через распахнутый проход. Просто на первый взгляд, но есть одно но. В проходе, вплотную друг к дружке, стоит десяток. За ними столько же бестий. Позади стоит огромная тварь, тот самый трицератопс, а перед ним несколько детекторов. Незаметно проскочить не получится. По вертикальной стене взобраться тоже не удастся. Немного подумав, я побрёл подальше от прохода. Спустя час я оказался на расстоянии, которое счёл достаточным для того, чтобы начать действовать. Снял рюкзак и достал из него небольшую скатерть, сел прямо рядом с тропой с пробегающими тварями. Расстелил скатерть, достал припасённый по такому случаю сыровяленый окорок. Понюхал — всё в порядке, не испортился. Пахнет просто отменно. Приступил к трапезе. Рядом села какая-то птаха, очень похожая на ворона, стала внимательно наблюдать за мной. — Кря! — вымолвил ворон, да так громко, что я побоялся, что на звук сбегутся твари. Не крякай, не утка! — наставительно произнёс я шёпотом. Дабы утихомирить птаху, оторвал кусок окорока, кинул ворону. Испуганная птица сперва отпрыгнула, а затем аккуратно, бочком, с оглядкой приблизилась к лакомству. Через несколько мгновений трапезничали уже мы оба. Вскоре я уничтожил свою порцию, достал флягу, выпил остатки воды. Мало, ещё пить хочется. Достал из рюкзака одно зелье манны, поставил перед собой на скатерть. Ворон покончил со своей порцией мяса и теперь с интересом смотрел на меня. Чего смотришь? Хочешь, химеру из тебя сделаю? — Кра! — А то смотри, я это быстро тебе устрою. Достал ещё два одно зелье, поставил рядом с первым. Что там Марон говорил? Не больше двух в сутки? Прости, друг, но сегодня случай особый. Лёгким испугом отделаться не удастся. Я достал из рюкзака ещё три зелья, затем выпил все, одно за другим, и, дождавшись, пока мимо промчится очередной патруль, направился прямиком к стене. Обернувшись, сказал ворону, который не спешил улетать, а с интересом рассматривал оставленные мною скатерть и рюкзак: — А ты вещи посторожи, пока я не вернусь. Там ещё сухари остались и две солёных рыбины. Ни в чём себе не отказывай. Подойдя к стене на сотню метров, я взял в руки главное оружие и принялся создавать заклинание. Посох в левой руке выводит в воздухе пятиконечную звезду, затем им же создаю четыре квадрата и треугольник, направляю их в вершины звезды, задаю вращение, пальцами правой руки вычерчиваю руны, вставляю в вершины геометрических фигур, посылаю магическую энергию, затрачиваю пятую часть своего резервуара, волевым усилием трансформирую получившуюся конструкцию в структурированную магическую энергию, которую направляю внутрь стены. Мгновение и грохот, свист пролетающих мимо камней, всё вокруг в пыли, с неба один за другим падают обломки стены. Очень кстати начинает дуть приличной силы ветер, унося и развеивая пыль. — Завра мне в жёны… А я ведь хотел аккуратную дырочку в стене сделать, чтобы потихоньку в неё пролезть, привлекая как можно меньше внимания… Получилось не совсем то, что я хотел. Дыра вышла немногим меньше врат. Немного не рассчитал с расходом манны. Думал, что стена прочнее и толще. Сейчас позади неё лежало множество трупов арахнидов — посекло осколками. Ну, теперь начнётся самое весёлое. Нужно торопиться. С шага я перешёл на бег, стремясь как можно быстрее попасть внутрь охранного периметра, при этом каким-то седьмым чувством ощущая, что к эпицентру взрыва сейчас бегу не только я. Может быть, стоит убежать к воротам и попытаться пробраться через эту гипертрофированную калитку? Ну нет. Обходные пути не для меня. Буду прошибать дверь лбом. Арка близко. Подбегаю к стене, едва не падаю, оступившись на обломках, чудом удерживаюсь, перепрыгиваю на более устойчивый камень, затем на следующий и ещё один… Вскоре оказываюсь внутри стен. Если честно, то ожидал увидеть здесь что-то вроде города или очередного гигантского муравейника. Картина же внутри оказалась совсем иной. Огромный пятиметровый всадник на лошади, вставшей на дыбы, скорпион, изящный, несмотря на шестиметровую длину, группа исчадий, стоящая друг у друга на спинах, выстроившись в пирамиду. Всё сделано либо из белоснежного мрамора, либо из обычной бронзы. Притом это не единственные инсталляции. Их здесь сотни, если не тысячи. Каждая статуя сделана со вкусом и изяществом, и, судя по всему, принадлежит не только к разным эпохам, но даже мирам. Что это, музей под открытым небом? Тварям не чуждо искусство? Чуть внимательнее осматриваюсь по сторонам и понимаю, что это не так. Внутри стен полно не только произведений искусства и тварей, также здесь полно разумных. Что это? Экскурсии для особо отличившихся работников, или у культурных разумных вкус лучше? Некогда раздумывать, так как ко мне уже мчатся сотни тварей и собираются взять меня в кольцо. — Я просто так не дамся! — кричу им и бегу к центру города, где на гранитном пьедестале возвышается арка, в несколько раз более крупная, чем та, сквозь которую прошёл я, попав в этот мир.