Но сначала на горизонте он увидел силуэт боевого корабля. От него шел большой вельбот цвета морской волны. Он стремительно приблизился к берегу. На берег спрыгивали моряки-норвежцы. Булавин насчитал пятнадцать человек. Среди них выделялся моряк в черной морской форме и белой фуражке с кокардой. По-видимому, это был командир, так как он рукой давал какие-то указания остальным морякам. — Все, надо показывать зубы! — решительно объявил Булавин. Он обернулся к пограничникам, — Значит так, одеться по форме, автоматы с собой, только быстро. — Вы что задумали? — подозрительно поинтересовался Самойлов. — Будем выпроваживать непрошенных гостей. — Каким образом? — В соответствии с воинским Уставом. — Это авантюра. Нужно получить санкцию руководства. — Товарищ подполковник, — Булавин старался говорить спокойно и убедительно, — у меня нет связи с руководством погрнотряда, а на получение этой санкции через Москву уйдет несколько часов. Будем исходить из того, что мы находимся на нашей территории, на границе России, а эти норвежцы — нарушители. У нас два пограничника в команде, которые не только могут, но и обязаны предпринять действия к задержанию нарушителей. Не так ли, лейтенант Иноземцев. — Так точно, товарищ подполковник. — Повяжем их, и нечего тут цацки с ними разводить, — поддержал Крутихин коллегу. — У нас неравные силы, — заметил Самойлов, — там целый экипаж боевого катера. — Да при чем тут это?! — Булавин начал раздражаться, — мы военнослужащие российской армии и обязаны действовать по Уставу и по кодексу офицерской чести. Это-то вам понятно, Арнольд Мстиславович? — Вы понимаете, что вы провоцируете международный инцидент. — Этот инцидент провоцируем не мы, а норвежцы. — Авантюра! — повторил Самойлов и покачал головой, выпятив в знак несогласия нижнюю губу. — А вы что молчите, майор? — генштабист повернулся к Беленко. — Я, хоть и не очень разбираюсь в тонкостях пограничной службы, но склоняюсь больше к мнению подполковника Булавина. — Как хотите, — Самойлов махнул рукой, — но вся полнота ответственности ложится на вас, товарищ подполковник. — Конечно на мне, на ком же еще, — усмехнулся Булавин. Он повернулся к пограничникам, командирским голосом объявил: «Капитан Крутихин, лейтенант Иноземцев, — пограничники вытянулись перед ним, — смирно! Слушай приказ: Выдвигаемся на задержание нарушителей границы России. Оружие к бою! — Есть! — четко и одновременно ответили пограничники. — Джек, ко мне, — Булавин надел на хаски поводок. Сформированный пограничный наряд выглядел так, как и положено ему быть. Булавин в военном зимнем бушлате, но с погонами, Крутихин и Иноземцев — в пограничной форме с автоматами. Они уверенно направлялись на возвышенность острова, где расположились норвежские моряки. Неожиданно сквозь облака пробилось солнце, туман стал быстро рассеиваться. — Значит так, мужики, — тихо произнес Булавин своему эскорту, — подходим, вы направляете автоматы на них, я разговариваю… — Посмотрите-ка, — перебил его капитан Крутихин. — Вон их военный катер, — показал рукой на остроносое военное судно. — Это корвет «Хаук», с ракетной установкой «Пингвин». Между прочим, скорострельность триста выстрелов в минуту. Там экипаж двадцать четыре человека. — В каких случаях применяем оружие, товарищ подполковник? — поинтересовался Иноземцев. — В случае крайней необходимости и только по моему приказу, — объяснил Булавин. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Нет, он не боялся и не испытывал неловкости перед иностранными моряками. Ульрих Романович просто не представлял, как нужно вести себя в подобных ситуациях, которые квалифицируются как пограничный инцидент. Он вообще не имел опыта общения с иностранцами, поскольку ему, как секретоносителю, «не рекомендовалось», устанавливать контакты с гражданами других государств. А Самойлов сволочь все-таки, мелькнуло в голове, «вся ответственность на вас». Ладно, прорвемся. Булавин с пограничниками подошел к десанту норвежских моряков, которые уже подошли к своему авангарду на возвышенности. Капитаном военного катера был пожилой норвежец с по-мужски красивым лицом. Он был спокоен, смотрел на подошедших русских иронично и снисходительно. Булавин остановился перед ним на расстоянии пяти метров, отдал честь: — Подполковник Булавин. — Кэптин второй ранг, Свенгсон, — норвежский офицер приложил руку к козырьку фуражки. — Господа, вы нарушили территорию Российской Федерации. Мы вынуждены вас задержать для выяснения всех обстоятельств инцидента. — Это мы будем вас задерживать. Это есть норвежский остров, демилитаризованная зона. Вы организовать на остров склад химических боеприпасов, нарушать международную конвенцию об уничтожении химического оружия. Мы будем это здесь проверять. — Капитан по-русски говорил вполне сносно. — Нет, вы не будете это проверять, Это будет делать специальная комиссия ООН. У вас для этого нет полномочий. Я вам предлагаю немедленно покинуть нашу территорию. — То же самое я предлагать вам. Иначе…, — он кивнул своим спутникам, которые направили короткоствольные автоматы на Булавина и его эскорт. В ответ Крутихини и Иноземцев передернули затворы автоматов, направили их на норвежцев. — Если вы хотите обострить ситуацию и говорить на языке оружия, то мы готовы. Но это неразумно с вашей стороны, — твердо заявил Булавин. — Вы полностью в нашей власти, посмотрите туда, — бородач показал на свой корвет, при этом нагло усмехнулся в лицо Булавину. Дуло орудия катера было направлено на переговорщиков на острове. — Поэтому мы вам предлагать сдать оружие и следовать с нами на корабль. — Господин кавторанг, вы ведь понимаете, что нарушаете все международные правила и законы. — Булавин сам поразился своему спокойному голосу, звучащему официально, — мы не будем выполнять ваши наглые требования. Силами погранзаставы мы сейчас организуем оборону острова и вызываем подкрепление с земли Франца-Иосифа. Если вы сейчас же не покинете остров и наши территориальные воды, то виновником пограничного инцидента будете вы. — У вас ведь нет связи, — командир норвежского катера показал рукой на разбитую рацию и насмешливо посмотрел на Булавина. — У нас есть связь с нашим руководством. — Четко произнес Булавин. Он смотрел прямо в глаза норвежского капитана, в которых мелькнула неуверенность и разочарование. — Вы отказывайтесь подчиняться нашим требованиям? — в глазах капитана засветилась злоба. — Мы давать вам два часа на сборы. — Я все сказал, — холодно ответил Булавин. — Еще раз обращаю ваше внимание: вы незаконно находитесь на территории Российской Федерации, и по причинам, нам пока неизвестным, отказываетесь выполнять законные требования российских пограничников. Если вы не покинете территорию острова, мы вынуждены будем принять адекватные меры, — приказал своему эскорту, — уходим, — развернулся и размеренным шагом направился к бункеру. Крутихин и Иноземцев последовали за ним. Булавин чувствовал спиной взгляды норвежцев. Через несколько минут они спустились в бункер к ожидавшим их соратникам. Глава XIX Спустившись в бункер, Булавин сообщил Самойлову: — Это запланированная провокация военных Норвегии, звоните в Генштаб, информируйте руководство. — Я не могу позвонить, — буркнул генштабист, — разрядился телефон. — Лихо! — Булавин в изумлении уставился на Самойлова. — А как же вы приехали сюда без аккумулятора? — Мне сказали, здесь есть вся инфраструктура. — Арнольд Мстиславович, этот остров необитаем двадцать пять лет. Крайний север. Какая тут к черту за четверть века может сохраниться инфраструктура? — Не орите на меня! — вяло огрызнулся Самойлов, — будем исходить из создавшегося положения. — Как выходить? — с ехидцей поинтересовался Булавин. — Надо подчиниться норвежцам. Бодание с ними бессмысленно. Они нас всех как в тире… — Да вы что, подполковник?! Хотите переплюнуть Малышкина? — Ой, Генрих Романович, не надо только вот этого наигранного пафоса. — Самойлов скривился в презрительной улыбке. — Хотите погибнуть героем? Пожалуйста, я мешать не буду. Ну, дадут вам посмертно железку… — Хватит! — рявкнул Булавин, — послушайте, подполковник, — мы сейчас наедине, — Булавин говорил тихо, но с металлом в голосе, — не вздумайте говорить это при младших офицерах. Могут не сдержаться. И еще: у меня к вам недоверие. Полное. Поэтому я вас отстраняю от какого-либо вмешательства в дела нашей группы. Тем более, задание свое вы успешно выполнили, наверняка заработали, как вы выразились, очередную железку… — Хотите покомандовать, ну-ну, — генштабист усмехнулся, — не наломайте только дров, Генрих. Ситуация-то неоднозначная…, — Самойлов демонстративно отвернулся от Булавина, направился в свою комнату. Булавин внимательно посмотрел в спину уходящего Самойлова. Тяжело вздохнул, устало опустился за кухонный стол, сжав кулаки. Подошел Иноземцев: — Товарищ подполковник, как завтрак готовить? — В чем проблема, Кирилл? — Булавин удивленно посмотрел на лейтенанта-пограничника. — Электричества нет, а канистры на территории противника. — Так, надо их принести. — Как принести, они там вовсю хозяйничают, ставят палатки… — Лейтенант, — Булавин набычился, в нем нарастало раздражение. — Мы на своем острове, и мы, пока живы, здесь хозяева. Я приказываю: пойдите и принесите канистры с бензином в бункер! — Есть, — безрадостно ответил Иноземцев. — Ладно, — Булавин смягчил тон, — пойдем вместе, я подстрахую. Дай мне только твой автомат.