– Утянем, как же, – желчно прошипел магистр в ответ. – А трещину размером в половину этого парка не хотите? Резонансы у любой стихии бывают, не только у одних воздушников. Дискуссия разгоралась, и я, с интересом слушая предложения, машинально шевельнул кистью, достал прямо из воздуха яблоко и, откусив, с удовольствием захрумкал плотной и сочной мякотью с легкой кислинкой, от которой рот сразу переполнился слюной. На меня неодобрительно покосились, но ничего не сказали, а я, догрызая яблоко (и откуда только вытащил?), посмотрел по сторонам и, не найдя ни единой урны, бросил огрызок в траву к остальному мусору, после чего авторитетно заявил: – Чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят! Резко замолчав, все дружно повернулись ко мне, включая ректора. Я чуть улыбнулся и поздоровался: – Мессир архимаг, уважаемые магистры… Лица у многих перекосились, и в воздухе запахло грозой. – Кхым, – кашлянул ректор, тоже с некоторой неприязнью оглядывая меня, но давя ту давним профессионализмом. – Это все, что вы хотели нам сказать, Павел Алексеевич? – Ну, не совсем… Шутка оказалась не слишком уместной, я это тоже понял, а проблема грозила перерасти в глобальную, поэтому, вспомнив собственный институт на Земле, я зашел со встречным предложением: – Использовать магию – не вариант, это вы уже обсудили. Домовых новых нанять не получится, пока не выяснится судьба пропавших. Остается только один выход, – я сделал паузу, оглядывая замерших магов, – а именно: нанять обычных людей! – Да ну, – фыркнул кто-то, – они же не владеют магией, как убирать-то будут? А в комнатах? А одежду стирать и гладить? – Ручками, как и везде, – спокойно ответил я. – Мы – магическая академия! – возмущенно прокричал кто-то. – У нас все должно быть магическое! А не как на каком-нибудь дрянном постоялом дворе, где полы тряпкой на палке моют! – Шваброй, – автоматически поправил я, – это называется «швабра». – Да какая мне разница, как она называется?! – А что, есть выбор? – подняв бровь, посмотрел я на крикуна. – Домовых нет, все, забудьте про них. Так что срочно ищите людей, притом не магов, готовых убирать и стирать. И готовить – кухня, я так понимаю, тоже в ведении домовых была. Иначе грязью зарастем. – Это какой-то дурдом, – вздохнул еще один магистр, прикрывая глаза ладонью. Я только пожал плечами. Смысл комментировать очевидное? Достав еще одно яблоко, направился к себе, оставляя крепко задумавшихся магов стоять и обдумывать мое не имеющее альтернативы предложение. – Павел Алексеевич, – раздался вдруг мне вслед ровный голос ректора. – Да? – А вы не знаете, что вообще с домовыми произошло и куда они пропали? – Понятия не имею, – ответил я, честными-пречестными глазами глядя на остро сверкнувшего очками архимага. «Нет уж. Я еще жить хочу». Глава 13 Первый учебный день начался… ну, в общем-то, нормально. На улице вовсю сияло солнце, прогревая прохладный с ночи воздух. На небе не было ни облачка, и где-то за окном чирикали местные птички. Лепота. За хмурым мальчиком-аватарчиком с утра индивидуально прилетела Элеонора, забрав с собой, а я, снова напялив доспех и принайтовав на ремни под кушак сумку с книгой заклинаний, двинулся прямиком в аудиторию триста один учебного корпуса номер три на теорию защитных заклинаний. В прошлом году ТЗЗ у нас уже была, но сейчас вроде как должны начать давать углубленный курс для адептов магии проклятий, так как для нас она существенно в сравнении с другими курсами отличалась. Продравшись в фойе корпуса через толпу возмущенно галдящих студентов, я поднялся на третий этаж и, мягко улыбнувшись опять хмуро кучкующимся возле двери в аудиторию одногруппницам, произнес: – Ну здравствуйте, девушки. Ни злости, ни обиды у меня на них не было. Как, в общем-то, и каких-то особых переживаний по поводу подслушанного в парке разговора. Успокоился, ночь переспал, переварил, так сказать, все, чтобы оценить уже холодной и ясной головой. По большому счету опасения их оказались понятны и легко объяснимы. Вассальную клятву они приносили, как считали, аватару своей магии, надеясь подняться в силе, развить свой дар. А после принятия кольца я, похоже, в этом деле стал считаться полным импотентом. И хотя Элеонора-то в обратном убедиться успела, но, похоже, знание свое распространять не спешила. – Здравствуй, мастер, – как-то неуверенно, вразнобой сказали они в ответ, стараясь на меня не смотреть. Нет, так дело не пойдет. Решительно толкнув дверь лекционки, я скомандовал: – Заходите. Похоже, назрел серьезный разговор. Подождав, пока все, шурша мантиями, рассядутся по рядам, я сам себе мысленно кивнул, визуально сразу определив разделение на две неравные группки: одна – с Эльзой и Мерв, другая – с Игрисс во главе, которая, видимо, собирала в кулак всю свою волю, чтобы сообщить мне пренеприятное известие. Впрочем, я ждать не стал и нанес, так сказать, удар на опережение – сказал, обведя взглядом все два десятка девушек: – Я все знаю. Кто-то покраснел, кто-то побледнел, тихо ойкнув, но я уже не обращал на это внимания, повторив: – Я все знаю. И ваши сомнения, и ваши чаяния. Окончание прошлого учебного года было очень тяжелым. Как для вас, остававшихся в неведении относительно моей судьбы, так и для меня, ждущего решения инквизиции. Инквизитором я становиться не собирался… Нет. Не так. Я вообще не думал о кольце, не думал о такой стезе, не гадал даже. Я так же, как и вы, хотел учиться и дальше развивать свой дар магии. Но высшие силы, провидение, рок, фатум – неважно, как это назвать – распорядились за меня, не оставив выбора. Тем не менее я не могу и не хочу оставлять без выбора вас. И… готов пойти вам навстречу, если таково будет ваше желание. Кто хочет освобождения от вассальной клятвы? Гробовая тишина, наступившая в аудитории, была мне ответом. Уведя взгляд выше, разглядывая пустующие задние ряды, я заложил руки за спину и стал терпеливо ждать, когда они решатся. Любой нарыв на теле надо вскрывать сразу, пока он не разросся и не загноил. Я не собирался учиться в окружении косых взглядов недовольных девчонок, оставляя ситуацию в подвешенном состоянии. Хотелось решить все здесь и сейчас. Ожидание длилось достаточно долго, но видя, что я не планирую отступать, Игрисс наконец собралась с духом и первая неуверенно подняла руку: – Я хочу. За ней последовали вторая, третья. Наконец, понимая, что ничего страшного не произошло, подняли руки и остальные. Пятнадцать рук. Все, кроме Эльзы, Мерв, Отришии и Рийи с Каррин, что так и остались сидеть на месте, стараясь не смотреть на остальных. Хотя нет. Эльза как раз на остальных смотрела с явным презрением. К ней я и обратился: – Как оно правильно делается? Выслушав же ее объяснения, кивнул и, подняв руку, громко возвестил: – Я, адепт магии проклятий, инквизитор Павел Алексеевич Ширяев, освобождаю вас от клятвы, данной мне, и вверяю вашу судьбу в ваши собственные руки! Нет, гром не грянул, и земная твердь не раскололась от моих слов, но все равно как-то в душе стало чуточку пусто, словно коснулась краешком легкая грусть. Не омертвело еще, по живому резануло отлучение. Пронесшийся по рядам тихий вздох показал, что девочки тоже почувствовали что-то похожее. Вот только то было их решение, их выбор, а пути назад уже не имелось. По крайней мере, я обратно ни одну из них точно не приму. Таково уже мое решение. Постаравшись ободряюще улыбнуться Эльзе и остальным оставшимся со мной девчонкам, я сел за парту и выложил на крышку книгу заклинаний со стилусом. А затем вдруг хмыкнул, неожиданно припомнив один забавный факт, и, подмигнув своим, сказал погромче, так, чтобы услышали все: – Кстати, не знаю, как уж там решили делить аватара, но вчера наша завкафедры, уважаемая магистр Элеонора Баум ин Филрион, назначила меня, как старшего товарища по дару и представителя святой инквизиции, куратором адепта магии проклятий Вигира для его защиты и наставления, и жить он будет теперь у меня на чердаке. Соответственно, круг общения вне учебного времени тоже буду определять и контролировать я. Звук, что исторгли из себя отлученные, описать мне оказалось затруднительно. Пожалуй, это было что-то из жуткой смеси разочарования, злости, обманутых надежд и бессилия. Моя маленькая месть удалась на славу. Не самое благородное чувство, о чем мне и сигнализировало колечко, больно уколов палец, но до чего же приятное… Тихо зашипев от второго разряда, что ударил намного сильнее первого, и незаметно тряхнув кистью под партой, я мысленно раскаялся в недостойных мыслях и впредь пообещал себе до таких мелочных мстей не опускаться. Зато моя пятерка верных соратниц заметно приободрилась, победно оглядывая остальных. От парочки нелицеприятных, но все же обидных замечаний последних спасло только появление преподавателя по ТЗЗ. Худощавый маг, возникший в дверях, был мне незнаком. В очках в роговой оправе и висящей на нем как на вешалке преподавательской мантии со знаками различия мастера земли он, косясь на аудиторию, прошел к кафедре и, положив на нее принесенные с собой книги, представился: – Мастер магии земли Сават. Можете обращаться «мастер» или «мастер Сават». С этого года теорию защитных заклинаний вместо магистра Лауса буду вести я. В этот миг он увидел меня и несколько стушевался, но затем достаточно спокойно подошел и, склонившись, негромко сказал: – Простите, меня не предупредили, что на занятии будет присутствовать представитель инквизиции. – Вы в академии недавно? – спросил я в ответ. – Да, – кивнул собеседник, – буквально вчера прибыл на замену. – А откуда, если не секрет? – С границы, – лаконично сообщил Сават, сверкнув очками. И все. С какой именно границы и что он там делал – об этом новый преподаватель, судя по всему, рассказывать намерен не был. Впрочем, я и так более-менее представлял, чем он мог там заниматься. На границах в ведении магов земли пребывала почти исключительно фортификация, а также всевозможные заградительные сооружения, ловушки и барьеры. В общем, защита. Так что тему предмета маг должен был знать очень хорошо, практически изнутри. – Ясно, – протянул я. – А с магистром Лаусом что произошло?