– Да, конечно, – старший исследователь движением руки пригласил подойти поближе и положил ладонь на зажатый в гнезде крупный кристалл накопителя – один из десятка таковых, что были вделаны в широкую металлическую оправу, дугой опоясывающую корень ровно посередине. – Вот это, к примеру, сфокусированный многодиапазонный излучатель энергии стихийного направления. Именно он, комбинируя все известные нам излучения, будет воздействовать на энергоинформационный пакет в момент его прохождения по волноводу. – По чему? – переспросил Дизариус, обходя излучатель с другой стороны. – По волноводу, – повторил Найл. В этот миг корень слабо засветился, и в глубине его проскочила строчка ярких вспышек. – То, что мы видим при прохождении сигнала, не является группой частиц, как кажется нашему глазу. На самом деле – и последние исследования данный факт подтверждают – это пакет волн, за счет скорости и короткой длины кажущийся частицами. Каким-то образом он возбуждает структуру дерева на клеточном уровне, делая древесину проницаемой для сигнала, и по цепочке проходит все дальше и дальше. Поэтому мы и называем его волноводом. – Интересно, – прокомментировал гость. – Но прошу, продолжайте. – Хорошо, – кивнул Найл. – С прибором воздействия мы ознакомились, а вот это, – показал он на две идентичные комбинации следящих артефактов с каждой стороны излучателя, – контрольная аппаратура, которая будет снимать конфигурацию волн на входе и выходе сигнала, тем самым позволяя точно определить, насколько сильно нам удалось на него воздействовать. – Это реально? – Да, – снова кивнул исследователь. – Мы пробовали тестово облучать корень и зафиксировали возникновение в нем так называемой прерывистой проницаемости, когда участки дерева под облучением начинали хаотично изменяться, то пропуская, то блокируя сигнал. – Что ж, звучит убедительно, – подытожил Дизариус. – Когда сможете продемонстрировать? – Еще час, думаю. Надо все четко проверить. – Тогда, пожалуй, не будем мешать, – представитель главка посмотрел на местных начальников. – Пойдемте пока позавтракаем, что ли. А то я в последний раз ел вчера днем… Брат Дизариус не стал требовать еду в отдельный кабинет, и они уселись за один из столов общего зала, что соседствовал с кухней, на которой несколько поваров сейчас спешно готовили на все управление, потому как большая часть стражи и часть инквизиторов проживали в нем же, в специально отведенном под жилье блоке огромного здания. Оформление зала, как и прочих помещений инквизиторской резиденции, было весьма скудным: голые каменные стены, не покрытые даже самым захудалым гобеленом, простые деревянные столы и скамьи, как в каком-нибудь дешевом трактире, светильники в гладкой медной оправе. Единственным отличием являлось то, что свет в светильниках был магическим, слишком бледным и неживым, что делало сидящих слегка похожими на свежеподнятых зомби. Дожидаясь, когда принесут тарелки, Дизариус чуть ослабил поясную веревку и, внимательно посмотрев на своих молчащих сопровождающих, поинтересовался: – Ну и как у вас тут в целом? – В целом – нормально, – ответил Гоул, покосившись на зама. – Действующих сект демонопоклонников на территории города не выявлено, волнений в народе и подстрекательства к бунту как в среде магов, так и простых жителей, нет, серьезных конфликтов с магической и дворянской прослойкой не зафиксировано. Только… – Что «только»? – поторопил Дизариус слегка замявшегося начальника управления. – Есть кое-какие неясности с домовыми, работавшими по контракту в магической академии. – Да, помню эту историю, – подтвердил гость. – Пропали все, пока архимаг с магистрами у вас тут две недели отлеживались. – Ну… – Гоул еще раз покосился на мигом начавшего изучать потолок зама, – тут на днях продолжение вышло. Вернулись они внезапно и напали на нашего сотрудника. – Это не на того ли?.. – приподнял одну бровь представитель главка. – На него самого. Эти домовые устроили себе культ пропавшего ранее завхоза академии и теперь вернулись, чтобы отомстить. – Культ? – удивлению пожилого инквизитора не было предела, и его собеседники прекрасно понимали причину. Домовые уже многие десятилетия представляли собой закрытое сообщество со своим собственным мировоззрением, весьма ревностно относящееся к влиянию извне. Столетия рабства оставили свой отпечаток, и известие о том, что часть из них стала вдруг поклоняться одному из магов, представителю того самого человеческого общества, что вывезло их из родного мира, насильственно заставив служить себе, являлось вещью небывалой. – Да, самый натуральный, – подтвердил молчавший до сего момента Амнис. – Ширяев их застукал за проведением ритуальных обрядов перед исчезновением. – Где застукал? – уточнил Дизариус, теряя всякую расслабленность. – В магически созданном пространстве, которое завхоз выделил под свою тайную лабораторию. – Вы там были, проверяли? Но замначальника только покачал головой. – Нет, оно недоступно для нас. Это магия того мира, откуда прибыл Ширяев. – Вот как?.. – задумчиво произнес представитель главка. – Я помню, что там была история со вселением новой личности. Значит, я так понимаю, завхоз этот был родом оттуда же? – По всей видимости, – буркнул Диконтра. А Амнис продолжил: – Мы тщательно все проверили, но, похоже, община домовых в академии уже долгое время жила обособленно от городской. Каким-то образом этому Иквусу удалось завязать их на себя. Но чем и как – пока непонятно. Беседы с главой городских домовых ясности не внесли. Он не был в курсе причин исчезновения соплеменников, а версию, что они могли организовать какое-либо поклонение человеку, отверг с яростью. – Как давно это стало известно? – Ширяев доложил почти сразу, так что с самого момента их исчезновения. Но… – заторопился Амнис, видя, как изумленно взлетевшие брови Дизариуса начинают сходиться к переносице, – поскольку кроме слов самого Ширяева и факта исчезновения у нас ничего не имелось, то решено было голые домыслы наверх не докладывать, а провести дополнительную проверку силами управления. – Понятно, – недовольно подытожил гость. – Ну а теперь вы подтверждение получили? – Да, – снова подключился начальник управления, – и вполне конкретное. Однако, спасая свою жизнь, наш сотрудник был вынужден уничтожить всех нападавших. Еще пострадал корпус академии, руины которого сейчас охраняют. – Руины. М-да… – протянул Дизариус. – Значит, спасая свою жизнь… Что-то, я смотрю, степень его разрушительного воздействия лишь растет. Впрочем, с уничтожением демонического мира и демонологии как магического направления вряд ли хоть что-то сможет сравниться. Доклад о причине последних изменений в раскладе магических сил империи, переданный месяц назад великому инквизитору, произвел в главке самый настоящий фурор. Причем мнения были совершенно разнополярны: от предложений Ширяева из рядов инквизиции с позором выгнать и до призывов вручить ему – тайно, естественно – самую главную орденскую награду – Рубиновую звезду. Наградить неофита звездой, кстати, предлагали преимущественно инквизиторы из ординариата, занимавшегося контролем армии и пограничной стражи и регулярно имеющего дела с демонологами. Как бы то ни было, верховный инквизитор принял решение оставить все как есть, ни награждая, ни наказывая, но возникшую ситуацию использовать в целях укрепления позиций ордена и заодно перекрытия брешей, возникших в связи с ослаблением границы. – Что-то еще было? – уточнил гость, выплывая из воспоминаний. – Только это, – ответил Амнис и выложил на стол короткий изогнутый кинжал. – Мать вашу! – выругался Дизариус, стоило ему прикоснуться к поблескивающему бронзой клинку. Привкус ментальной магии на языке не оставлял сомнений в том, что кто-то смог разгадать секрет древних магов, что, казалось, был утерян многие века назад, оставив лишь несколько поражающих воображение артефактов типа книги, что отслеживала искры магического дара, и колец, которые носили на пальцах инквизиторы. – Такими были вооружены домовые. Происхождение неизвестно. Вне академии подобных не замечено, так что с большой долей вероятности получили они их где-то там. – То есть вы хотите сказать, – напрягся представитель главка, – что кто-то в академии смог создать данные артефакты? – Возможно, сам завхоз, – осторожно сказал Амнис, со смешанными чувствами разглядывая лежащее на столе оружие. – Этот индивид все больше и больше начинает меня беспокоить, – жестко произнес Дизариус. – Необходимо срочно ориентировать агентуру первого главного ордена на максимально широкий поиск. Маг, владеющий такими умениями, крайне опасен, и будет лучше, если он не станет разгуливать черте-те где, а тихо и спокойно посидит у нас, дабы знания свои использовать на благо империи. Сколько всего таких кинжалов нашли? – Сорок восемь, – чуть помедлив, ответил замначальника управления, заставив гостя схватиться за голову. – Это все? – поинтересовался тот чуть погодя. – Мы не знаем. До момента, когда мы ограничили доступ к корпусу, там успело побывать большое количество сотрудников академии, включая архимага. Один из кинжалов, между прочим, он сам нам и передал. Вот только установить доподлинно, все ли найденные экземпляры были сданы, мы не можем. – Плохо, – резюмировал Дизариус. – Кстати, чем Ширяев разрушил здание? – Еще одной разработкой трудовика академии, который сейчас назначен заведующим кафедрой бытовой или, как они теперь называются, инженерной магии. – Завхоз, трудовик и наш пострел. Три возмутителя спокойствия, и все, насколько я понимаю, из одного мира. И пока не забыл, ведро из адамантия исследовали? Поняли, как его смогли изготовить? – Изучаем, – дипломатично произнес Диконтра. От выслушивания того, что по этому поводу думает гость, их избавил вовремя принесенный завтрак, и они, следуя въевшейся привычке не разговаривать во время еды, молча сконцентрировались на приеме пищи, поглощая поданную кашу с маслом и заодно переваривая все сказанное. Наконец, запив это дело стаканом молока, инквизиторы отодвинули тарелки и встали из-за стола. – Ладно, – заговорил Дизариус, – о ситуации в академии поговорим потом. Сейчас же давайте-ка спустимся обратно да посмотрим, как там дела у братьев. К моменту, когда они пришли, брат Найл закончил с проверкой, и сейчас старший исследователь, стоя подле посверкивающей кристаллами, словно гигантская драгоценная диадема, конструкцией, лишь негромко переговаривался с одним из помощников. – А, вот и вы, – обернулся он к вошедшим. – У нас все готово. И уже было несколько крупных пересылок, причем в обе стороны. Такое впечатление, что они готовятся к отправлению чего-то большего. Буквально пару минут назад мы наблюдали широкочастотный импульс, который не похож на какое-то сообщение, скорее на тестовый пакет для проверки проходимости сигнала. – Отлично! – потер руки представитель главка. – Значит, подождем. Надеюсь, пока оборудование не использовали? Не хотелось бы их заранее всполошить. – Нет конечно же, – с легким негодованием ответил Найл. – Если бы я поступал настолько необдуманно, разве стал бы я инквизитором? – Я так и думал, – улыбнулся одними губами гость управления, но тут же покосился на сопровождающих и добавил: – К сожалению, не все такие же ответственные, как вы. В следующий миг один из помощников, что стоял подле входного измерителя, вдруг возбужденно закричал: – Идет, идет! Корень начал светиться, раздуваясь в размерах, и старший исследователь, мгновенно развернувшись к излучателю, влил в мерно засиявший всеми цветами радуги артефакт солидную долю резерва. Хищными ястребами нависнув над корнем, инквизиторы даже невооруженным взглядом заметили, как под излучением, что испускали кристаллы, древесина начала словно бы дрожать, то набухая, то сокращаясь в рваном ритме. – Еще! – рыкнул Найл, и подскочивший помощник на пару со старшим влили новую порцию, отчего мерное свечение сменило свою плотность, уже не изливаясь сплошным потоком, а выстреливая из кристаллов очередями импульсов. Под такой обработкой корень неожиданно задергался, заходив ходуном и заставляя пол под ногами наблюдателей шевелиться и покрываться трещинами. А затем свечение внезапно спало, и инквизиторы от неожиданности часто заморгали, заново адаптируясь к намного более слабому освещению зала.