Меня Бруннерман признал абсолютно здоровым, но всё-таки сделал две прививки, которые должны выработать в организме устойчивость к самым опасным вирусам и бактериям этого мира. Спустя ещё сутки меня ждёт следующая прививка, а затем ещё одна, при условии, что самочувствие не будет ухудшаться. Думаю, что всё обойдётся. Иммунитет у меня хороший, не жалуюсь. Освободившись, я вернулся к зданию администрации и направился к машине, которая теперь в залоге. Отыскав брошюры, которые мне вручил Старый ещё в Кемерово, отправился в номер. Работа, которую взялся выполнять, требует подготовки. Первое, в чём стоит разобраться, это карта данного мира. Поверхностно, конечно. Изучать досконально географию нового мира пока нет времени. Открыв брошюру, я посмотрел на изображение огромного материка, называющегося Центральным. Других известных материков карта не изображает. Они наверняка имеются, но пока не открыты. Всё крутится вокруг Центрального материка, его полуостровов, мысов и ближайших крупных островов. По форме Центральный материк похож на Земную Евразию, но более плоский и вытянутый. Примерная длина – тринадцать с половиной тысяч километров с запада на восток. Ширина не более шести тысяч километров с севера на юг. Стороны света в новом мире оставлены старые, из мира прежнего, и расположены точно так же. Почему не работает мой компас, остаётся гадать. Или он не работал только в Мёртвом лесу? Всё возможно. Найти место, где нахожусь в данный момент, не смог. Нужно знать ориентиры, а они мне неизвестны. Позже разберусь. Теперь к основной задаче можно приступить. Вводная по географии закончена. Открыв брошюру, я посмотрел на суровое бородатое лицо славянской внешности. Черты угловатые. Даже чересчур. Будто полено, плохо обработанное. Панов Павел Григорьевич. Погоняло Пан. Возраст сорок семь лет. Рост метр девяносто семь сантиметров. Вес сто тридцать три килограмма. Первый криминал совершил в тринадцать лет. Был судим за убийства и изнасилования. Родился в городе Челябинске. Я прекратил читать биографию Панова и закрыл брошюру. Всё, что нужно, известно. Здесь, в новом мире, Панов уже четыре года. Давно, как ни крути. Сложновато будет. Решил заглянуть в гости к капитану Егорову и пообщаться. Мнение старого контрразведчика узнать просто обязан. *** – Ну, знаю я его, и что с того? – спросил дед Юра и продолжил перебирать гречку. – Зрение подводит меня. Не хочешь помочь? Я взял кастрюлю с гречневой крупой и начал выбирать из неё мусор. Гречка, кстати, местная. Сильно сорная, правда. – Одиннадцать на одного – много, – пробормотал дед, раскуривая трубку. – Я не помощник тебе, Никита. Уилкинс жадный и своих ребят точно не выделит. Самому придётся. Цену он так себе назначил. За десять тысяч кредитов на такое никто не согласится. К тому же шайка Пана не единственная в этой округе. Много дерьма в этом мире. Дерьма, которое любит приходить на готовое. А Уилкинс дурак, и по-другому я его назвать не могу. Даже если ты волшебным образом сумеешь отправить банду Пана на тот свет и его самого туда же, то через некоторое время придёт другая банда. Раньше я ведь таким же был. Повидал и понял устройство этого мира. Нет смысла. Доили, доят и будут доить. Места тут такие, Никита. – Да это понятно, старик. Меня другое интересует. Ты в этом мире давно. Когда вы сюда попали, вакцин и прививок точно не было. Как справлялись со всем? – Да как-как, – ответил дед. – Никак, Никита. Девять нас было. Трое из нас сразу загнулись. Хорошие мужики были. Ещё один через неделю умер. Один отошёл от болезни, но дураком остался. Итого нас четверо нормальных осталось. Петька, что рассудка лишился, от укуса змеи через месяц умер. Я условия этого мира нелегко перенёс и думал, что тоже загнусь. Обошлось, как видишь. Живой и здоровый. Долго жить велели. Мы, можно сказать, первопроходцами были. Тяжеловато пришлось. Особенно в первое время. Одно зверьё местное чего стоит. Эти-то края безобидные. Вот там, куда нас выбросило, ад настоящий. – А Союз? – спросил я. – А что Союз? – нахмурился дед. – Союзу не до этого было. Планы заселения нового мира только спустя двадцать лет строить начали. В семидесятые. Грандиозные планы. Сюда засылали народ. Я сотрудничал. Если бы всё получилось, был бы тут ещё один Союз. – Почему не вышло? – Не вышло и всё, – отмахнулся дед. – Ты меня не спрашивай. Настроения нет чего-то. Будет желание, расскажу… Я продолжил перебирать гречку. Каши дед решил сварить основательно. Кастрюля литров на пятнадцать, не меньше. – В этом посёлке живёт много русских, – сказал дед после нескольких минут молчания. – И хорошие, и плохие. Всего нас двенадцать… Хотя нет, одиннадцать. Палыча можно списать со счетов. Третий месяц ни слуху ни духу. Либо где-то осел, либо того… Если рассматривать живущих тут как помощников, то советую тебе познакомиться с Карандашовым Модестом. Лет ему сорок с копейками. Хороший мужик, толковый. Лётчик в прошлом. Будешь знакомиться? Я посмотрел на деда Юру и кивнул. – Тогда заканчивай с гречкой и пойдём. *** Дом, в котором живёт Карандашов Модест, находится на окраине посёлка. Его можно назвать огромным, как и участок площадью минимум соток в сорок. Дом стоит на мощном бетонном фундаменте. Метров десять в ширину и пятнадцать в длину. Коробка сложена из бруса. В крыше имеется крупная мансарда. Просторная терраса пристроена к дому. Огорожен участок двухметровым забором, сделанным из обожжённого горбыля. Помимо дома на участке имеются гараж, баня и уйма сельскохозяйственных построек. Небольшая ферма получается. Карандашовым Модестом оказался небольшого роста полноватый мужик с густой бородой и большими усами, одетый в белые штаны и белую рубаху. Встретил нас Модест молча и сразу же повёл в дом. Во дворе играют четверо ребятишек. Два пацана десяти и семи лет примерно. И две девчушки, кажется, двойняшки, совсем недавно научившиеся ходить. Когда зашли на террасу, Модест крикнул: – Солнце моё, накрой на стол. Гости у нас. Из дома выглянула полноватая женщина, кивком поздоровалась с нами и закрыла дверь. – Присаживайтесь, – сказал Модест, указав на диванчик и стоящий рядом с ним столик. – Я за стулом и супруге помочь стол накрыть. Сидели мы с дедом минут десять. Сидели, молчали и наблюдали, как Модест с женой накрывают на стол. А потом началось чаепитие. – Это Никита Ермаков, – представил меня дед. – Несколько дней назад прибыл. Весёлая у него история. – Он в курсе происходящего? – нахмурился Модест. Дед Юра покачал головой. – Модест Карандашов, – сказал хозяин дома и протянул мне руку. Не через стол, а поднявшись и сделав шаг в сторону. Я поступил аналогично и пожал крепкую ладонь. Мы сели обратно. – Давай, Никита, рассказывай свою историю, а потом думать будем, – попросил Модест. – Старый разведчик у меня гость редкий. Обычно после его прихода в этом посёлке начинаются беды. Будем ждать беды. Я начал свой рассказ. От самого начала, когда на Земле на меня вышла организация Тёмное Будущее, и заканчивая сегодняшним днём, когда поступило предложение от Уилкинса убрать бандита по кличке Пан и его банду. Закончив рассказывать, решил приступить к чаепитию. Стол ломится от вкусностей, и упускать возможность плотно поесть не стоит. – История у тебя весёлая, Никитос, – закончив размышлять, заговорил Модест. – Та жизнь, земная, мне неинтересна. А вот твоё перемещение в этот мир уже интересно. Первое – пещера. Везунчик ты, по-другому не скажешь. Редко кто в пещерах выходит. Тех, кто выжил, вообще сложно встретить. Пещеры этого мира опасные места. Там всякие твари водятся… Ну да ладно, жив и хорошо. Теперь о разумном медведе. Отшельников среди них я не встречал. Медведей встречал, и людей они не особо любят. Повезло тебе с медведем. Мог и разделать. Разозлившегося медведя с Калаша не возьмёшь. Быстрый, сильный и живучий. Ладно, это тоже опускаем. Мёртвый лес… даже понять не могу, почему тебя не сожрали. Выброси свои земные путеводители. Их идиоты пишут. В англичан, три дня в Мёртвом лесу тусовавшихся, я вообще не верю. В девчонку твою, ими оставленную, тоже поверить не могу. Она вообще существует? – Существует, – ответил я. – В больнице сейчас. На поправку идёт. – Раритет, – Модест пристально посмотрел на деда Юру. – Ты веришь в такое? Тот пожал плечами: – Верю… чего бы не поверить-то… – Ладно, проехали, – сказал Модест и продолжил: – Далее французы из города Светлый. В них верю. Охотятся они в наших краях частенько. Гай мужик нормальный, пили как-то с ним. Наш язык хорошо знает. Повезло, в общем, что на французов нарвался. А вот с бандой Тощего не повезло, верно, древний? – Тощий это был, я так же подумал, – устало согласился дед. – Ну а кто ещё, если не он, – сказал Модест. – Тощий и его двое напарников давно бандитизмом в наших краях промышляют. Года полтора уже, не меньше. К городам не суются. Награбленное через барыгу сплавляют. Выживают, как могут. Молодец ты, Никита, что одного из них завалил. Жаль, Тощего на тот свет не отправил. Это он по тебе с СВД стрелял, а стрелок из Тощего дерьмовый. – Повезёт – ещё отправлю, – спокойно сказал я и продолжил уплетать домашнюю ветчину. Этот мир мне нравится хотя бы тем, что еда здесь полностью натуральная. Не добралась сюда земная химия. – Думаю, что его зверьё местное приговорит, – мечтательно сказал Модест. – Без машины в этом мире долго не протянешь. Хорошо, что ты их Уазик сжёг. Теперь продолжаем и переходим к самому главному. А главный у нас кто? Правильно, Уилкинс у нас главный. Та ещё тварь, если не знаешь, Никита. Антиквариат тебе не всё сказал, так? – Я вообще ему мало чего говорил… – буркнул дед Юра. – Ему скажи, наворотит дел, а нам потом разгребать. Сразу нельзя, Модест. Сам понимаешь. – Понимаю, – кивнул Модест и посмотрел на меня. – Ты, Никита, к Уилкинсу на крючок попал. А заодно и к банде Пана на крючок подсел, сам того не ведая. Пан человек русский, как бы печально это ни звучало. И человек он плохой. На двести километров во все стороны от нас есть только два населённых пункта, и все они подмяты Паном и его бандой. Город Светлый, до которого почти полтысячи километров, в наши дела не лезет. Жители посёлков тоже устали от распрей, и поэтому всё идёт своим чередом. Мы платим Уилкинсу, он делится с Паном, и все счастливы. Времена недовольств давно прошли. Какая-никакая, а стабильность, чёрт побери! Ты и такие, как ты, для Уилкинса полезны. Отправив тебя убивать Пана, он сообщает ему о тебе. Итог: ты мёртв, а всё твоё имущество достаётся им. Выгодно, не находишь? Вакцины, которые тебе и твоей подруге поставили, может, и тянут на пять тысяч кредитов, но разве это сумма? Имущества у тебя поболее будет. Одна машина на полсотни потянет, а то и больше. Подруга наверняка симпатичная. Симпатичные и ничейные тут неплохо продаются. Теперь понимаешь, как на самом деле дела обстоят? Думай, Никита. Я понял. Также понял, что ветчина перестала быть вкусной. Есть вообще перехотелось. Думать надо. – Что-то сердце закололо… – тихо сказал дед Юра и начал пыхтеть и охать. – Свалить решил, Ленина видевший? – недовольно спросил Модест. – Остроты у тебя так себе сегодня, – буркнул дед Юра и, тяжело поднявшись, направился к выходу на улицу. Уже у лестницы сказал: – А Ленина я и вправду видел. Не вживую. Вживую не довелось. На портретах только. Старый контрразведчик ушёл. – Стареет капитан Егоров, – сказал Модест. – Лет пятнадцать назад, когда я только пришёл в этот мир, а точнее прилетел, капитан Егоров бросился бы убивать всех и вся ради справедливости. Сто лет прожить не каждый способен. Зрение подводит, сил нет, кости хрупкие. Я вообще удивляюсь, как в нём душа всё еще держится. Уникальный случай. – Ты прилетел в этот мир? – удивился я. – Было дело, – кивнул Модест. – Две тысячи шестой год тогда был. Осень. Я летчиком был. Выполнял тренировочный полёт на самолёте МиГ-29. Лечу себе тихонечко в горах Кавказа, а затем хлоп! Темнота и тишина. Секунду ничего не происходило. Мёртвая такая тишина, вечностью казавшаяся. Думал всё, того, самолёт взорвался, и меня на тот свет отправило. Не понял, как умер… Много мыслей за короткий миг промелькнуло. Но нет, темнота и тишина прошли. Летел в горах, а теперь лечу над огромной степью. Можешь такое представить? Я покачал головой. – И я не мог! – воскликнул Модест. – Залетел в портал, открывшийся высоко над землёй и переместился в этот мир. Спонтанный переход, мать его. Жил себе не тужил. Пришлось в новом мире жить, что поделаешь. Топливо дожигал, как мог, потому что в степь не сядешь. В итоге пришлось катапультироваться. Пару сотен километров до одного из городов не дотянул. Самолёт потерял, сам понимаешь. НЗ пилота спасло. Выжил. Первое время туго было. Новый мир всё-таки. Неизвестность… Обошлось. В том мире у меня, по сути, ничего не было, а в этом живу припеваючи. Жена любимая, двое сыновей-бандитов, дочки-красавицы. Плохой случай к хорошему привёл. – А вот это все откуда? – спросил я, показав на дом. – Наследство несуществующее перепало или золотую жилу откопал? – Уметь надо, Никита, – ушёл от ответа Модест. – Одно скажу: не плохие дела меня к такой жизни привели. Впрочем, хорошими их тоже не назовёшь. – Ладно, проехали, – сказал я. Если человек не хочет говорить, то не скажет. Лучше к делу основному перейти. Чувствую, что заварушка нехилая намечается. Сменой власти пахнет. – Ты подумал? – спросил Модест. Я кивнул: – Подумал и успел сделать выводы. Передел власти замышляешь, верно? Уверен, что осилим? Модест заулыбался: – Голова у тебя правильно думает, Никита. Да, передел власти грядёт. Смена старого уклада, давно изжившего себя, на новый. Убрать Уилкинса мы можем хоть прямо сейчас, только толку от этого мало. Убрать банду Пана тоже реально, но и это результата мало принесёт. Нужна поддержка кого-то более сильного, понимаешь? – Понимаю, – кивнул я. – Ты объясни мне всё, по полочкам разложи. Я тут недавно. Веришь, даже во времени ещё не разобрался. Всё в новинку для меня. Вводная нужна. Большая и подробная вводная. Будет информация, будут ответы. – Хороший подход, Никита, – улыбнулся Модест. – Пойдём в дом. Такой разговор надо не за чаем делать. – Пойдём, – согласился я, понимая, что предстоит употреблять алкоголь. Интерьер дома Модеста мне понравился. Всё сделано из дерева. Резная мебель, стены обшиты лакированной вагонкой, пол сделан из идеально отшлифованных досок. Явно не обошлось без вмешательства капитана Егорова и его увлечения резьбой по дереву. Красиво, в общем.