Хелен Симмс с интересом наблюдала за происходящим из-за стола для пикника. Джордж, видимо, решил ретироваться на более безопасную территорию. Он направился к двери в столовую, расчистив новичку проход. — Не обращай на него внимания, хочет быть засранцем, пусть будет, — сказала Калиша Ники. — Мы в порядке, не так ли, Эйвери? — Она помогла ему подняться на ноги и начала пятиться назад. — Конечно, — ответил Эйвери, но слезы снова текли по его пухлым щекам. — Кого ты назвала засранцем, сука? — Должно быть, тебя, походу ты здесь единственный засранец. — Ники сделал шаг навстречу новичку. Люк был очарован этим контрастом. Новичок был кувалдой, Ники — лезвием. — Ты должен извиниться. — К черту тебя и твои извинения, — сказал новенький. — Я не знаю, что это за место, но я знаю, что здесь не останусь. А теперь вали отсюда. — Никуда ты отсюда не денешься, — сказал Ники. — Ты здесь надолго, как и все мы. — Он улыбнулся, не показывая зубов. — Прекратите, вы оба, — сказал Калиша. Она обняла Эйвери за плечи, и Люку не нужно было быть телепатом, чтобы понять, о чем она думает, потому что он думал о том же самом: Новичок весил больше Ники, по меньшей мере, на шестьдесят фунтов, а может, и на восемьдесят, и хотя у новичка на животе было много сала, руки его были крепкими. — Последнее предупреждение, — сказал новичок. — Вали, или я тебе наваляю. Джордж, похоже, передумал заходить внутрь. Теперь он подходил обратно к новичку, но не сзади, а сбоку. Сзади подкрадывалась Хелен, не быстро, но с тем же милым небольшим покачиванием бедер, которым так восхищался Люк. И ее фирменной легкой улыбкой. Лицо Джорджа сосредоточилось, губы сжались, лоб нахмурился. Насекомые, которые кружили вокруг обоих мальчиков, внезапно сбились в тучу и внезапно ударили вновь прибывшего в лицо, словно подчиненные невидимому порыву ветра. Он поднял руку к глазам и отмахнулся от них. Хелен опустилась на колени позади него, и Ники толкнул рыжего. Новенький растянулся, наполовину на гравии, наполовину на асфальте. Хелен вскочила на ноги и отпрыгнула в сторону, смеясь и показывая на него пальцем. — Тебя трахнули, большой мальчик, тебя трахнули, тебя все на хрен трахнули! С яростным ревом новенький начал подниматься. Прежде чем он успел это сделать, Ник шагнул вперед и пнул его в бедро. Сильно. Новенький вскрикнул, схватился за ногу и подтянул колени к груди. — Господи, прекратите! — Воскликнула Айрис. — Разве у нас и без этого мало неприятностей? Старый Люк, возможно, согласился бы; новый Люк — Институтский Люк — нет. — Он первый начал. И, возможно, этот урок ему нужно было преподать. — Я вас достану! — Всхлипнул новенький. — Я достану всех вас, гребаные грязные драчуны! — Его лицо приобрело тревожный красно-фиолетовый оттенок. Люк поймал себя на том, что размышляет, может ли шестнадцатилетнего толстяка сразить инсульт, и обнаружил — ужасно, но это правда, — что ему на это плевать. Ники опустился на одно колено. — Ни хрена у тебя не выйдет, — сказал он. — Сейчас ты должен выслушать меня, жирдяй. Мы не твоя проблема. Вон твои проблемы. Люк оглянулся и увидел трех надзирателей, стоящих плечом к плечу прямо перед дверью: Джо, Хадада и Глэдис. Хадад больше не выглядел дружелюбным, и пластмассовая улыбка Глэдис исчезла. Все трое держали в руках черные гаджеты с торчащими из них проводами. Они еще не вышли, но были готовы. Потому что ты не должен позволять подопытным животным причинять друг другу боль, — подумал Люк. Это единственное, чего ты не должен допускать. Подопытные животные очень ценны. — Помоги мне разобраться с этим ублюдком, Люк. Люк взял одну из рук новичка и обнял его за шею. Ник сделал то же самое с другой. Кожа мальчика была горячей и жирной от пота. Он задыхался сквозь стиснутые зубы. Вместе Люк и Ники подняли его на ноги. — Ники? — Позвал Джо. — Все в порядке? Дерьмошторм закончился? — Все закончилось, — сказал Ники. — Лучше бы так и было, — сказал Хадад. Они с Глэдис вернулись в здание. Джо остался стоять на месте, все еще держа в руках свой черный гаджет. — Все в полном порядке, — сказала Калиша. — Это был не настоящий дерьмошторм, а так, небольшое… — Недопонимание, — сказала Хелен. — Назовем это пердештормом. — Он не хотел ничего плохого, — сказала Айрис, — просто был расстроен. — В ее голосе звучала неподдельная доброта, и Люку стало немного стыдно за то, что он был просто счастлив, когда Ники врезал новенькому по бедру. — Меня сейчас вырвет, — объявил новенький. — Только не на батут, — сказал Ники. — Мы пользуемся этой штукой. Ну же, Люк. Помоги мне перетащить его к ограждению. Новичок начал издавать урк-урк звуки, его внушительный живот вздымался. Люк и Ники повели его к забору между игровой площадкой и лесом. Они добрались туда как раз вовремя. Новичок приложил голову к металлической сетке и рыгнул на неё, выдавая наружу последние остатки того, что он ел, когда был Свободным ребенком, а не Новичком. — Фу, — сказала Хелен. — Кто же жрет кукурузу со сливками, фу как же мерзко. — Лучше? — Спросил Ники. Новенький кивнул. — Закончил? Новенький покачал головой и снова рыгнул, на этот раз с меньшей силой. — А теперь думаю… — Он откашлялся, и выдал еще один залп. — Господи, — сказал Ники, вытирая щеку. — Вы подаете в душ полотенца? — Кажется, я сейчас упаду в обморок. — Не упадешь, — сказал Люк. На самом деле он не был в этом уверен, но решил, что лучше быть на позитиве. — Иди, сядь в тенек. Они подвели его к столу для пикника. Калиша села рядом и велела ему опустить голову. Он сделал это без возражений. — Как тебя зовут? — Спросил Ники. — Гарри Кросс. — Бойцовский дух вышел из него. Он казался уставшим и униженным. — Я из Сельмы. Это в Алабаме. Я не знаю, как я сюда попал, что вообще происходит. — Кое-что мы можем тебе рассказать, — сказал Люк, — но ты должен прекратить все это свое дерьмо. Тебе нужно исправиться. Это место достаточно плохое и без драк между собой. — И ты должен извиниться перед Эйвери, — сказал Джордж. Теперь в нем не было ничего от школьного клоуна. — Начнем с этого. — Да все в порядке, — сказал Эйвери. — Он не причинил мне вреда. Калиша не обратила на это внимания. — Извинись. Гарри Кросс поднял голову. Он провел рукой по своему раскрасневшемуся и невзрачному лицу. — Извини, что сбил тебя с ног, малыш. — Он оглянулся на остальных. — Все правильно? — Половину сделал. — Люк указал на Калишу. — И перед ней тоже. Гарри тяжело вздохнул. — Извини, как бы тебя ни звали. — Это Калиша. Если мы подружимся, что на данный момент кажется маловероятным, ты можешь называть меня Ша. — Только не называй ее Спортсменкой, — сказал Люк. Джордж рассмеялся и хлопнул его по спине. — Как скажешь, — пробормотал Гарри. Он вытер что-то со своего подбородка. — Теперь, когда волнения улеглись, почему бы нам не закончить эту чертову партию в бадминтон? — Привет, девочки, — сказала Айрис. — Не хотите присоединиться? Люк огляделся. Джо исчез. Там, где он только что стоял, стояли две маленькие белокурые девочки. Они держались за руки, и на их лицах было одинаковое выражение ошеломленного ужаса. Все в них было одинаковым, за исключением футболок, одна зеленая, другая красная. Люк подумал о Докторе Сьюзе: Вещь первая и Вещь вторая[112]. — Идите сюда, — сказала Калиша. — Все в порядке. Неприятности закончились. Если бы это было так, подумал Люк. 13 В четверть четвертого Люк сидел в своей комнате и выискивал информацию о вермонтских юристах, специализирующихся на Законе о справедливом взыскании долгов. До сих пор никто не спрашивал его, почему он так интересуется именно этой темой. Никто не спрашивал его и о невидимке Герберта Уэллса. Люк предположил, что он мог бы организовать какой-то тест, чтобы выяснить, следят ли они за ним — поиск способов совершить самоубийство, вероятно, сработает — и решил, что это было бы безумием. Зачем пинать спящую собаку? И поскольку это не имело большого значения для его нынешней жизни, то, наверное, лучше было этого не знать. В дверь оживленно постучали. Она открылась прежде, чем он успел крикнуть «войдите». На пороге появился новый надзиратель. Высокая и темноволосая, на ее розовом топе красовалась табличка с именем Присцилла. — Глазные опыты, верно? — Спросил Люк, выключая ноутбук. — Верно. Пойдем. — Без улыбки, не малейшего признака хорошего настроения. После Глэдис Люк почувствовал облегчение. Они пошли к лифту, затем спустились на Уровень В.