— А хрен его знает! Мужик какой-то… Хозяин квартиры понимающе ухмыльнулся и покачал головой: — Ну, разумеется, что это не женщина. Хотя, Петрович, скажу тебе откровенно, всякое бывает в нашей жизни, особенно в таких делах. — А я о чем, — приподнявшись со стула, воскликнул Говорков. — Тут что-то не так! — Петрович, чем я могу тебе и Виктору помочь? — уточнил Забродов. — Не знаю… — промямлил сосед. — Может, поговорить сейчас с ним? Забродов усмехнулся: — Петрович, но кто же будет сейчас разговаривать с выпившим человеком. Вот завтра можно на трезвую голову и поговорить. Уставший и взволнованный гость недоуменно посмотрел на хозяина квартиры, а потом наклонился вперед и пристально уставился на него. — Нет, Константинович, — замотал он головой, — ты в норме! Илларион Константинович протяжно и демонстративно выдохнул из себя воздух и укоризненно произнес: — Это для тебя я в норме, а для непьющего человека и тем более спортсмена это как красная тряпка для быка! Иосиф Петрович смущенно пожал костлявыми плечами, отчего его кудлатая голова качнулась влево-вправо, как голова китайского болванчика, и наконец неподвижно застыла на левом плече. — Так что делать, товарищ полковник? — чуть ли не взмолился Говорков. — Его же нужно как-то обезопасить от этих угроз и нападений! Забродов снисходительно посмотрел на своего собеседника и улыбнулся: — Ты что, Петрович, хочешь меня нанять в телохранители? Ты понимаешь, о чем просишь? Даже если бы я и согласился присмотреть за твоим талантливым племянником, то все равно это не дало бы никаких положительных результатов. Говорков взглянул на Забродова и хмыкнул: — Почему, Константинович? Ты же у нас человек военный, разведчик… Да я и в деле тебя видел. Не полковник, а генералиссимус! Илларион Забродов раздраженно махнул рукой: — Да не мели ты чепухи, Иосиф. Виктор — человек общественный, постоянно на виду, и, чтобы обеспечить ему безопасность, нужна хотя бы небольшая мобильная группа телохранителей. Петрович обреченно вздохнул и проговорил: — Так что, Илларион Константинович, нет никакого шанса выжить парню? Забродов после такого заявления взорвался: — Да чего ты хоронишь парня!? И с чего ты, Иосиф Петрович, вдруг решил, что его хотят убить? Говорков печально затряс своей кудлатой, уже отяжелевшей головой и с апломбом заметил: — Чувствует сердце старика. Забродов недовольно произнес: — У тебя, Говорков, только нос может безошибочно чувствовать запах водки! Говорков нерешительно дернул своими худыми плечами, однако сильно возражать не стал, только тихо пробубнил себе под нос: — Одно другому не помеха. Забродов посмотрел на соседа и напряг слух, чтобы услышать, что же сказал его гость, однако почти ничего не разобрал. — Что ты сказал, Петрович? — переспросил Забродов. Говорков тряхнул головой и пробурчал чуть громче: — Значит, помощи ожидать не приходится. Забродова этот глупый разговор и особенно выводы подвыпившего соседа уже начали раздражать, и он решил, что пора заканчивать посиделки. — Иди проспись, дорогой, а завтра похмелимся, и все будет в других тонах и красках, — сказал Забродов Говоркову. Иосиф отрицательно мотнул кудлатой взъерошенной головой и, взглянув на Забродова, проговорил: — Не будет, Илларион, чую сердцем — не бу-дет! — Петрович, очнись! — воскликнул уставшим голосом полковник. — Да кому он нужен? Он что, большой мафиози, знаменитый олигарх или, может, президент банановой республики? Он никто! Он просто футболист! А спортсменов не отстреливают! Им аплодируют, и их носят на руках, дорогой! При напоминании об аплодисментах Говорков резко встал и, опираясь одной рукой о стол, поднял другую руку вверх и проговорил: — Правильно, Константинович, и на руках носят, и аплодируют, а потом освистывают и забывают! Но что самое страшное, порой стреляют. — Ты, наверное, перепутал Россию с Палермо… — заметил Забродов. — Нет! — сказал Говорков, решительно мотнул головой и кашлянул, набираясь сил для новой словесной тирады. Илларион Забродов хотел прервать Говоркова, но тот еще выше вскинул руку и продолжил свой монолог: — Разве ты не слышал, Илларион Константинович, что недавно в Санкт-Петербурге убили футболиста?! При упоминании города на Неве Забродов сразу вспомнил о прекрасной коварной блондинке. — Что-то слышал… — уклончиво ответил он Говоркову. — Вот тебе и Сицилия! — громко и укоризненно воскликнул Иосиф Петрович. Илларион неуверенно и как-то неуклюже пожал широкими плечами. — Ну при чем здесь это убийство, Иосиф Петрович? — заметил он. — Да, убили человека! Но это единичный случай, и мы же не знаем почему. И скорее всего, это или какое-нибудь ограбление, или месть на почве ревности… По одному только преступлению нельзя ведь делать выводы и вешать клеймо на всех и вся! Говорков усмехнулся. — По одному ли? — не сдавался и гнул свою линию Говорков. — Это мы только знаем про одно убийство, а сколько их было, мы, возможно, даже и не догадываемся! — Мы многого, Петрович, не знаем, — согласился Забродов. — В большинстве случаев нам известно только то, чем нас кормят на информационном пространстве. — Вот именно, что не знаем, Илларион! — зло воскликнул Говорков. — А их убивают и убивают! Иосиф взмахнул руками и неожиданно для Забродова вдруг с силой ударил кулаком по столу. Хозяин квартиры постарался успокоить разбушевавшегося гостя: — Петрович, потише, соседи услышат! Говорков машинально махнул рукой и заявил: — И пусть слышат! Я никого не боюсь, а вот за Витька, племянника моего, переживаю! Талантливых людей как… Забродов вопросительно вскинул брови и переспросил: — Что «как»? Говорков приложил палец к губам и констатировал: — Их или любят поклонники, или убивают завистники! А их, Константинович, у Виктора хоть пруд пруди! Вот и этого Жевновича из-за этого грохнули! Талант! Такой классный пенальти вытащил… «И где я мог слышать эту фамилию?!» — снова задал себе вопрос Забродов, но так ничего и не вспомнил. Седовласый полковник не вступил в полемику со своим нетрезвым соседом, а только кивнул головой в знак согласия и стал помогать ему подняться, чтобы отвести домой на первый этаж. — Понятно, Иосиф, — сказал Илларион Константинович, — но на сегодня давай закончим нашу беседу, вернее, отложим, а завтра на трезвую голову продолжим. С помощью хозяина Говоркову наконец удалось подняться со стула. — Хорошо, полковник, — пытаясь выпрямиться, снисходительно согласился он, — завтра непременно продолжим! Но тут взгляд Говоркова зацепился за бутылку, и он потянулся за ней. Забродов хотел сказать своему гостю, что она пустая, но в этот момент неожиданно зазвенел его сотовый аппарат. Забродов отпустил Говоркова, и тот снова плюхнулся на стул. Достав из нагрудного кармана мобильный телефон, Забродов взглянул на дисплей. Однако номер был ему незнаком… — Слушаю вас… — спокойно и четко произнес Забродов, пытаясь понять, кто же его хочет слышать на ночь глядя. — Говорите… Однако на сотовой связи повисла тишина. Это не очень ему понравилось.