— Да Митьку тут недавно сбил автомобиль, а он, дурак, за свой физический и моральный ущерб почти ничего не взял с этих гадов-лихачей! Скажи, Митрич… Дмитрий Лопухов тряхнул своей лысой головой и хотел было что-то сказать, но Забродов вдруг вскинул руку и приказным тоном сказал Митричу: — Тише, господа! Я задаю вопросы, товарищ Лопухов, а ты отвечаешь! Понял? Митрич снова тряхнул головой: — Понял. Илларион Забродов резко и повелительно махнул собравшимся мужикам рукой и сказал: — Садитесь. Троица медленно расселась на жестких табуретках. — Тебя сбила машина? — задал первый вопрос Илларион Константинович. Дмитрий Лопухов, проглотив неприятный сухой комок, подтвердил кивком головы: — Так точно, гражданин начальник. — Когда? Лопухов, не задумываясь, ответил: — Вчера утром. — Где? — не давая опомниться разговорившемуся гостю, быстро спросил Забродов. Лопухов, слегка приподнявшись, махнул рукой в сторону окна: — Да тут, недалеко от сквера, когда переходил дорогу. — А что за машина была? — закурив сигарету, поинтересовался Забродов. Митрич неопределенно пожал плечами. — А кто его знает, — неуверенно произнес Дмитрий Лопухов, — что-то похожее на нашего «козла»… Полковник внимательно посмотрел на Лопухова. — «Уазик»? — уточнил он. Митрич отрицательно мотнул лысой головой и провел ладонью по небритой щеке. — Нет, намного больше и шикарнее, Константинович, — ответил он и вдруг, взглянув в окно, изумленно воскликнул: — Да вот он стоит! На кухне повисла недоуменная и тревожная пауза. — Кто стоит? — не сразу понял Забродов. — Этот автомобиль! — Где? Лопухов энергично замахал рукой в сторону окна: — Да вот он! Все присутствующие мгновенно бросились к кухонному окну и внимательно посмотрели на улицу, где возле дома стоял черный бьюик. — Джип?! — в один голос громко воскликнули подвыпившие приятели. — Точно, это он! — слегка заикаясь, подтвердил Лопухов. — Эти сволочи где-то поблизости! Их нужно поймать и содрать с них еще полтинник! Забродов взглянул через головы собравшихся и разочарованно выдохнул: перед ним стоял его родной и любимый черного цвета старый джип. — Митрич, это мой автомобиль, — сев на стул, раздраженно сообщил он Лопухову, — я тебя на нем привез сюда с Петровичем из пивнушки. Забродову очень хотелось в этой ситуации заменить последнее слово и вместо «пивнушки», сказать «психушки», однако он сдержался и, достав из пачки сигарету, с досадой закурил. Теперь все, что говорил выпивший Митрич, показалось полковнику пьяным бредом. — Черт вас подери! — зло выругался Забродов. — И дернуло меня связаться с вами! — Твой, Константинович? — удивленно вытаращив глаза, переспросил Лопухов. — Ладно, мужики, потрепались, и хватит! — усталым голосом произнес Забродов и собрался уже было уходить из квартиры, как неожиданно затрезвонил его мобильник. — Можете допить свою гадость, а мне, господа-разбойнички, пора на покой! — Константинович, да погоди ты! — обиженно надув губы, воскликнул Говорков. Однако полковник Забродов был непреклонен и, достав из кармана мобильный телефон, поднял руку вверх, чтобы сосед не мешал ему разговаривать. — Тише, Петрович, — сказал Забродов Говоркову, приложив сотовый аппарат к уху, и громко произнес: — Але… Забродов слушает вас! — Привет, бродяга! — поздоровался с Илларионом знакомый голос. — Костя, это ты? — уточнил Забродов. На связи прозвучал смех. — А кто же, Забродов, — ответил его знакомый художник Костя Гуреев. — Коль гора не идет к Магомету, то тогда уж я решил тебе позвонить, дорогой товарищ полковник. Инструктор смущенно засопел, вспоминая, что обещал заскочить к ребятам в художественную мастерскую на проспекте Мира, а до сих пор так и не объявился. — Извини, Костяныч, дел было невпроворот, — стал оправдываться полковник. — Какие, Ларик, могут быть дела у пенсионера? Только лежать в кровати и плевать в потолок, — проговорил Костя и хмыкнул. — Ну, плевать в потолок — дело неблагодарное, — возразил Забродов, — но дел действительно под завязку. — Ну и какие такие важные у тебя дела, что ты и носа не показываешь у нас? — обиженно произнес художник. — Мужики, кстати, на тебя в большой обиде. — Да я летал в Питер, — признался собеседнику полковник в отставке. Художник удивленно хмыкнул и заметил: — Ну, Константинович, ты как переезжая сваха, сегодня тут, завтра там — одним словом, как неуловимый Джон. Илларион, выпустив несколько колец дыма, аккуратно стряхнул пепел в консервную банку. Присутствующие мужики молча наблюдали за седовласым полковником и старались не мешать ему разговаривать по мобильнику. — При чем тут переезжая сваха, а тем более твой американский раздолбай? — недовольно и даже слегка обиженно произнес полковник в отставке. — Я же говорю — дела! — Ну и какие такие срочные дела у тебя возникли в Санкт-Петербурге? — поинтересовался художник. — Может быть, какая-нибудь новая симпатичная пассия объявилась, а Ирке Мирошниченко дал выходной? Илларион Константинович, протяжно вздохнув, выпустил табачный дым и нервно затушил окурок в пустой консервной банке, отчего в воздухе неприятно запахло горелым. — В том-то и дело, Гуреев, что я ездил не к пассии, а именно к Ирине, — серьезным тоном ответил полковник. Константин насторожился. — А чего она там оказалась, — спросил собеседник, — и тебя позвала? Илларион Забродов слегка откашлялся и, чтобы не слышали присутствующие мужчины, вышел из кухни и тихо сообщил Гурееву неприятную новость: — У нее брата убили в Питере. На секунду в мобильном телефоне возникла непонятная пауза, и полковник Забродов подумал, что связь прервалась. — Гуреев, ты меня слышишь? — спросил Забродов. На связи возник некий шумок, потом кряхтение и протяжный вздох, который сменился недоверчивым вопросом: — Ты это серьезно? Илларион Забродов недовольно и сухо хмыкнул. — Серьезней не бывает, Костя, — ответил он Гурееву. — Такими вещами не шутят. Константин Гуреев шумно вздохнул.