София считала, что уступать, потакать его слабости не нужно: это может разрушить самое главное – дружбу. И вот ей уже двадцать семь, а любви всё нет и нет. Теперь и Ромка исчез. Зато мысли о нём и чувства всегда были с ней, точнее в ней. София всё чаще думала о Ромке, представляла, как они лежат, обнявшись, как он… Как он? Но, почему именно он?! Да, да, да! Она представила, как целует Романа, как они сливаются в единое целое. Не так, как обычно, чувственно, по-взрослому. Друг ласкал её грудь, прижимал к себе. Волна напряжения прокатывалась по телу, кровь приливала к лицу, к груди. Жар и трепет опускались ниже, вызывая томительную сладость и ощущения праздника. Такие грёзы случались всё чаще, становились постоянными спутниками плохого и хорошего настроения. Когда Ромка пришёл в очередной раз и предложил съездить на недельку на море, София согласилась сразу. Они сняли в гостинице номер на двоих, утром и вечером бесцельно бродили по набережной, держась за руки, неутомимо лазили по скалам и руслам сухих рек, заплывали невероятно далеко в море, загорали в обнимку, спали в общей кровати. Так продолжалось неделю. В один из дней друзья отправились после ужина в кафе купаться ночью. Было весело. Они чувствовали некое неразрывное родство, были благодарны друг другу за сочувствие и помощь. Толика алкоголя подогревала интимное любопытство, притупляла стеснительность и осторожность. Друзья разделись, решили купаться нагишом. Ярко светила Луна, отражаясь в спокойной морской воде, мерно накатывали тёплые волны. София впервые видела Ромку без одежды. Она вообще первый паз видела голого мужчину, хотя давно не была девственницей. Слияние с Северьяном происходило в полной темноте. Она даже не видела выражение его лица, только чувствовала желание: своё и его. Но это было так давно. Друзья просто играли, просто развлекались как бы шутя, дотрагивались до того, что прежде было скрыто покровами одежды, стоя по пояс в воде, дрожа, словно от холода, не в силах разорвать объятия. Они ещё не знали, не понимали, что не смогут остановиться, что сейчас делают именно то, о чём неосознанно, но часто мечтали и думали. Дотрагиваться до Ромкиного тела было удивительно приятно, его ласковые поглаживания останавливали дыхание. Нежный, но глубокий поцелуй вскружил голову. София мечтала, ждала и немного боялась, что прямо сейчас Ромка овладеет ей. Ромка с силой прижимал её бёдра, мял груди. Ещё немного и он перестанет собой владеть. – София, девочка, ты действительно этого хочешь? – Да, да, да! Не задавай глупых вопросов. Просто делай то и так как считаешь нужным. – Не хочу, чтобы это происходило обыденно, банально, словно есть причина спешить. Давай устроим настоящий праздник в нашем номере: на белых простынях, при ярком освещении. Если ты позволяешь мне такую близость, я хочу запомнить этот сладкий миг навсегда. София молчала, она была согласна на всё, боялась лишь, что Ромка или она сама передумают, струсят. После того как всё произошло, друзья, впрочем теперь непонятно, кем они стали, в перерывах между приступами любви долго и очень откровенно разговаривали. Теперь они могли рассказать друг другу обо всём, даже о том, что конфликты с Катей происходили оттого, что в моменты близости он несколько раз называл её Софией. Ромка всегда мечтал, что София будет его женой, но никогда не решился бы это озвучить. То же самое происходило и с ней. Причудливые виражи Не знаю, кому ты в'едом и чем вед'ом, какие изломы болят на твоём пути. Я вижу в тебе пустой и поющий дом.