– Неужели год напряженной работы и в итоге все накрывается медным тазом из-за какого-то старого подыхающего уркагана? – Похоже на то, – тихо произнес Игорь Николаевич. – Так иногда бывает. Я не могу пойти к руководству и рассказать, как два года назад завербовал Слона и как мы с ним разработали план кидалова Клима на пять лямов зелени. Похоже, старый лис прав. Теперь это вопрос нашего выживания, – упавшим голосом проговорил Астахов. – Но мы можем решить эту проблему на раз и хоть сегодня! Мы что, зря Клима целый год пасли? Я знаю каждый его шаг, знаю, где и когда он будет и сколько человек его будут охранять! Если Клим – угроза, то от нее надо просто и эффективно избавиться! – возбужденно произнес Валера. – И ты к этому действительно готов? – вяло спросил Игорь Николаевич. Валера с сомнением посмотрел на шефа – неужели этот растерянный человек, сидящий сейчас рядом с ним, много лет был для него живым воплощением холодного ума, несгибаемой воли и решимости? Он смущенно отвернулся. – Ну раз так, то нам, похоже, здесь больше нечего делать, более того, чем быстрее мы окажемся в Москве, тем лучше, – проговорил Астахов. – Николаевич, давайте я поведу машину, а то вы какой-то усталый, – проговорил Валера. Астахов пожал плечами, открыл дверцу машина со стороны водительского сиденья и вышел. За семь лет их знакомства это был первый случай, когда он согласился передать Валере управление автомобилем. Глава 38 Клим, пошатываясь, встал с кресла и на прощание похлопал Гулевского по плечу: «Ну, будь, капитан, я порешаю твой вопрос». В ответ тот, пьяно выпятив нижнюю губу и запинаясь, важно проговорил: «Клим Викторович, я чувствую, мы сработаемся!» Клим чуть не заржал, глядя на раздувшегося от важности капитана, но сдержался и серьезно кивнул головой в ответ. Вошедший по звонку охранник взял Гулевского под локоть и повел к двери. – Григ, доставишь в гостиницу и уложишь в кроватку, ясно? – рыкнул охраннику Клим. – Все будет в лучшем виде, Клим, – ответил Григ и, нежно приобняв Гулевского, увлек его к выходу. Через минуту в кабинет Клима осторожно заглянул Лева. – Ну что, есть какие-то новости из Глуховецка? – спросил он негромко. – Лева, я тебе когда-нибудь отверну твою еврейскую башку за эту манеру задавать вопросы через порог открытой двери, – зло заорал Клим. Лева тут же вошел и прикрыл дверь, уставившись на босса. Тот икнул, удовлетворенно мотнул головой и, пошатываясь и мрачно глядя на Леву, произнес: – Как я и предполагал, этот щенок хочет место Неменялина. А почему бы и нет? Я пообещал похлопотать на этот счет. Завтра с утра зашли кого-нибудь из пацанов к нему в номер. Собери какой-нибудь хавчик, ну там коньячок, шампусик, балычок, конфетки какие-нибудь, ну, в общем, обычную херню и туда же сунь «котлету» из зеленухи на десятку. Пусть порадуется пока малость. – Хорошо, сейчас пойду распоряжусь, – ответил Лева. – Что-то еще? – Но кое-что интересное мне этот мелкий ментеныш все же сообщил, – многозначительно произнес Клим. – Он уверяет, что у них в городе действует какой-то суперкиллер, за которым тянется длинный кровавый хвост. Погоняло Фикус. Капитан уверен, что его стукачок не врет, а я думаю, что этот мент мне тоже не врет. Что-то мне в этой глуховецкой истории с самого начала показалось странным, но что именно, пока не пойму. Пожалуй, пришло время еще раз позвонить Семе Седому. Лева, ступай, но пока никуда не уходи, будь рядом. – Клим, ты знаешь, сколько сейчас времени? – недовольно спросил Лева. – Да мне по хрену! Я сказал быть рядом, значит, будешь рядом! – рявкнул Клим, сверкнув злобным взглядом на Леву. Тот обиженно поджал губы и, кивнув головой, как всегда, с грустным выражением лица вышел из кабинета, демонстративно не закрыв за собой дверь. – Вот же сука! – проворчал Клим, глядя на оставшуюся открытой дверь. Его взгляд медленно переместился на чучело маленького, метрового, крокодила, которое один из охранников нашел в подвальном чулане и приволок к нему в кабинет. Кто-то умудрился воткнуть в открытую пасть крокодила бычок, и сейчас вид у крокодила был не столько страшен, сколько комичен. Он словно издевательски ухмылялся, глядя на хозяина кабинета. Клим, багровея от злости, щелкнул по окурку щелбаном и схватил трубку телефона, набирая номер. Какое-то время он слушал продолжительные гудки и уже собирался положить трубку, когда на другом конце прозвучало нейтральное «Алло!» – Мне Сему, – без лишних предисловий произнес Клим. – Я не могу вам помочь, – ответил ровный монотонный голос. – Ему сейчас нездоровится, Семен Борисович впал в кому. – А ты кто? – Я Алексей. Некоторое время назад Семен Борисович нанял меня помогать ему по хозяйству. Простите, а вы кто? – спросил спокойно голос. – Меня зовут Клим, и у меня к Семе остались вопросы. Ты постоянно был при нем? – Да, на протяжении двух последних лет я почти ни на минуту не оставлял его одного. Но сегодня он меня выпроводил, когда незадолго до ухудшения его самочувствия к нему пришел один человек. Сейчас мне надо позвонить врачу. Может, я вам перезвоню чуть позже? – проговорил Алексей. – Да черт с ним, с врачом. Кто сегодня к нему приходил? – Я имени не знаю, но записал номер его машины. Я слышал, как он довольно грубо разговаривал о чем-то с Семеном Борисовичем. Мне кажется, что после этого разговора Семен Борисовичу и стало плохо. – Ну-ка быстро скажи мне номер машины, парень! Я во всем разберусь, – возбужденно проговорил Клим и схватил лежащий рядом карандаш. Через несколько минут он уже звонил на мобильный телефон Першингу. – Ты где, твою мать? – заорал Клим, услышав голос начальника своей личной охраны, которого он вынужден был послать в Глуховецк как наиболее смышленого после Вацека. То, что он услышал, повергло его в изумление. Глава 39 Першинг прибыл в Глуховецк со своей командой поздно вечером на двух черных джипах «Чероки». Первым номером в списке его дел была встреча с Семой Седым, которую не успел осуществить его друг и наставник Вацек. Решив не откладывать в долгий ящик встречу с Семой, Першинг подъехал к его дому около десяти часов вечера. Он уже собирался выйти из машины, когда из подъезда выскочил неприметного вида мужичок и решительно направился к стоящему рядом серому внедорожнику. У машины его ждал молодой парень, вид которого сразу насторожил Першинга. Парень был одет подчеркнуто неприметно – дешевый пуховик, темно-серые брезентовые штаны. Именно так оделся бы сам Першинг, если бы стремился остаться неприметным, но обувь парня категорически не соответствовала его внешнему облику. На нем были дорогие итальянские армейские ботинки из натуральной кожи, какие носил сам Толя Першинг. Кроме того, от Толи не ускользнуло то, как парень привычно цепко огляделся по сторонам. Это именно та привычка, которую по нескольку месяцев дрессируют в учебке спецназа и от которой потом невозможно отделаться. «Всегда держи пространство под контролем, на автомате запоминай все, что тебя окружает, – строения, людей, машины», – пронеслось в голове Першинга далекое наставление сержанта в спецназовской учебке. Почувствовав, что перед ним профессионал, Толя тут же схватил телефонную трубку и приказал группе во второй машине оставаться у дома Семы, а сам со своей командой решил на всякий случай проследить за незнакомцами в сером внедорожнике. Леха с интересом наблюдал в окно за тем, что происходит на улице. Астахов, выскочив из дома, быстро двинулся навстречу серому внедорожнику, рядом с которым его ждал помощник со шрамом на брови. Как только парочка уселась в «Аутлендер», машина тут же рванула с места. Через несколько секунд за ним как по команде отъехал черный «Чероки». Второй, точно такой же, с помятым правым боком остался на месте возле подъезда. «Большая компания нашему чекисту не нужна, значит, это не его сопровождение. Выходит, за нашим другом Астаховым кто-то еще довольно топорно приглядывает. Интересно, кто бы это мог быть? – задумчиво глядя в окно, подумал Леха. – Возможно все что угодно, хотя, вероятнее всего, это климовские пацаны. Ох и заварил же ты кашу, Фикус!» Черный «Чероки» уже в течение десяти минут осторожно следовал за таинственным серым «Аутлендером», медленно продвигающимся к выезду из Глуховецка в сторону Москвы, когда раздался звонок мобильного телефона. Это был Клим, он продиктовал номер машины, требуя в кротчайшие сроки выяснить все о ее хозяине. Клим был ошарашен тем, что в настоящий момент Першинг по собственной инициативе уже сел на хвост таинственному автомобилю. Толя сразу уловил, что шеф им доволен. Это наводило Першинга на приятные размышления. Клим наверняка оценит ум и решительность своего начальника личной охраны, который по собственной инициативе зацепился за подозрительную машину и ее пассажиров. А это может стать очередной ступенькой роста в климовской империи. «Чем черт не шутит, может, даже удастся занять место Вацека?» – подумал о приятном Толя Першинг. Преследуемый внедорожник на малой скорости свернул с пустой дороги и подъехал к небольшой старой заправочной станции. Водитель «Чероки» остановился на съезде к заправке, погасил фары, и его пассажиры стали наблюдать за ленивыми действиями водителя серого «Аутлендера». Других машин на заправке в столь позднее время не было, и в слабом свете единственного фонаря можно было хоть и с трудом, но все-таки достаточно ясно разглядеть темный силуэт человека, который, залив в бак топливо, не спеша повесил топливный пистолет истал тщательно протирать стекла машины. Потом, словно в сомнениях, он открыл капот, какое-то время, согнувшись над двигателем, что-то внимательно разглядывал, а затем, постояв в раздумьях, наконец с шумом захлопнул крышку капота. После чего опять принялся протирать стекла. Второй пассажир все это время, казалось, оставался в салоне машины. – Может, подкатим ближе, и все выясним на месте? – зевнув, спросил водитель «Чероки». – Нет. Если двинется по васильевской трассе в сторону Москвы, то вернемся назад в Глуховецк, а если где-то свернет, то еще немножко за ним покатаемся. Клима очень заинтересовала эта тачка, – проговорил Першинг, вглядываясь в серый внедорожник. В это время раздались два негромких хлопка, и джип словно слегка присел на передние колеса. В тот же миг водитель серого «Мицубиси» быстро вскочил в машину, и она резво рванула с заправки, уносясь вдаль. – Сидеть! – рявкнул Першинг. – Пригнуться всем и не высовываться! Кажется, это снайпер! Прошла минута или две, по ночной трассе как ни в чем не бывало проехали несколько машин. Наконец, водитель «Чероки» осторожно вылез из машины. Приседая и оглядываясь по сторонам, он подобрался к передним колесам. Оба были спущены. – Вот же тварь! Он нам оба колеса передних пробил! – заорал водитель возмущенно, вставая во весь рост. Ничего не произошло, выстрела не последовало. Три пассажира тоже осторожно вылезли из машины, вертя головами и пытаясь понять, откуда велась стрельба. В руках у каждого было оружие. Першинг, пригибаясь, приблизился к решетчатой морде «Чероки» и уставился на пробитые колеса. Видимо, противник просто решил таким образом избавиться от преследования. – А запаска, разумеется, только одна? – спросил Толя, встав в полный рост и повернув перекошенное от злобы лицо к водителю, словно тот был виновником произошедшего. Затем он вытащил из кармана мобильный телефон и начал набирать Клима. Водитель огорченно качал головой, глядя на спущенные покрышки. Першинг не успел набрать последнюю цифру, когда опять послышался негромкий хлопок и его с пробитой головой швырнуло на дверцу машины. Ударившись об автомобиль, он кровавым кулем сполз на землю. Остальные парни в панике заметались, не понимая, что происходит. Понадобилось еще пять выстрелов, чтобы трое бандитов, мечущихся, как куропатки на поле, рухнули один за другим на землю в радиусе десяти метров от машины. Валера внимательно посмотрел в окуляр прицела ночного видения и, подумав, сделал еще пару выстрелов по шевелящимся жертвам. Затем он спустился с наполовину заваленного толстого дерева. Несмотря на темноту, он смог без труда в слабом отблеске света фонаря заправки разглядеть время на часах и принялся спокойно, без суеты на ощупь разбирать винтовку. Уложив ее в сумку, он по привычке все внимательно оглядел. Даже не пытаясь найти в темноте гильзы, забросил спортивную сумку на плечо и размеренным шагом двинулся к дороге, обходя заправку через лесополосу. Все было исполнено ровно так, как и планировалось. Заметив хвост, как только их машина отъехала от дома Семы Седого, Валера сразу узнал в ней одну из климовских машин, которую он многократно видел во время наблюдения за Климом. – Вот же сука Седой! – зло воскликнул Астахов. – Он уже сдал нас Климу! Специально время тянул, зубы заговаривал, чтобы климовское бычье успело подъехать! Падла! Валера посмотрел в боковое зеркало и тихо спокойно произнес: «Ну что ж, им не повезло». Они немного поплутали, пока разрабатывали план действия, и, когда наконец все было окончательно решено, медленно двинулись в сторону Москвы. На заправке Валера незаметно выскользнул из машины и растворился среди деревьев, окружавших маленькую площадку заправки. Пять минут ему потребовалось на то, чтобы в темноте найти подходящую удобную точку для стрельбы, еще минуты три, чтобы собрать винтовку, ну а дальше привычная работа. Все, как всегда. Основная задача остается неизменной – уничтожение командования вражеского боевого подразделения, создание нервозности и паники в тылу врага, а затем подавление основных вражеских сил. То есть обычный снайперский террор по отношению к превосходящему в численной силе противнику. Здесь, на гражданке, все то же самое, что и в зоне боевых действий, хотя и приходится обходиться без корректировщика-наводчика, но зато противник, как правило, беспечен, глуп, и неопытен. До цели было метров двести, и для опытного стрелка даже при стрельбе с ночным окуляром из оружия с интегрированным в ствол глушителем это не представляло проблемы. Астахов на протяжении пятнадцати минут демонстративно суетился вокруг машины, пока не послышались характерные знакомые хлопки. После этого он вскочил за руль, и его машина рванула с заправки. Валера, ухмыльнувшись, стал ждать дальнейшего развития событий. Когда колеса машины противника были пробиты, все остальное случилось даже быстрее, чем он предполагал. «Бычье, сидящее в «Чероки», наверное, часами тренируется в спортзалах, отрабатывая приемы рукопашного боя, чтобы лупить своих несговорчивых клиентов или давить конкурентов. Но к реальной боевой ситуации, где требуется хотя бы минимальный навык трезвой оценки обстановки, эти бараны точно не готовы. Они даже машину свою расположили так, что для обстрела лучше и не придумать», – беззвучно рассмеявшись, подумал Валера. Вычислить старшего группы не составило труда. Как снайпер и предполагал, старший будет сидеть впереди на пассажирском сиденье. Когда колеса были пробиты, пассажиры «Чероки» не выдержали и пяти минут томительной неопределенности. Они выползли из машины, перепуганно оглядываясь и нелепо приседая. В прицеле ночного видения Валера отчетливо разглядел того, кто вылез с переднего пассажирского сиденья и властно отдает команды. Привычно затаив дыхание, Валера плавно нажал на курок. Цель нелепо дернулась и, откинувшись на дверцу машины, осела на землю. Все остальные, пригибаясь и оглядываясь, растерянно пытались понять, откуда ведется огонь и где можно укрыться, но точка обстрела была выбрана так, что укрытия для них почти не существовало. Правда, последний из бандитов попытался рвануть к будке заправщика, но его разумный план явно запоздал и был тут же предотвращен выстрелом. Задача в очередной раз была успешно выполнена, пора было уходить. Не оглядываясь на происходящее возле джипа, стрелок спокойным и уверенным шагом прошел с полкилометра по дороге, пока наконец не заметил стоящий у обочины серый внедорожник «Мицубиси Аутлендер» с работающим двигателем. Приблизившись к нему, он молча открыл заднюю дверцу, закинул в салон сумку и с довольным видом плюхнулся на переднее пассажирское сиденье, после чего машина резко рванула с места. Глава 40 Было шесть утра, когда у Клима на прикроватной тумбочке тревожно задребезжал мобильный телефон. Проклиная звонящего, Клим схватил трубку и, не открывая глаз, яростно заорал: – Кто бы ты ни был, я тебя, сука, урою, если ты хоть раз еще позвонишь мне в такую рань! Но, выслушав то, что ему быстро начал тараторить собеседник, вскочил с кровати и, бешено вращая глазами, заходил голым по комнате. Девица, лежащая рядом, недовольным тоном капризно пробормотала: – Медвежонок, в чем дело? Что за суета? Ты не мог бы не шастать туда-сюда? Не отрывая трубку от уха, Клим яростно заорал, глядя на девицу: