– Даже теперь толком не пойму, как он все провернул, но начальство согласилось сделать Гевина ее куратором. Формально объяснили это тем, что он сумел установить с ней доверительные отношения. Но если по мне, то шефы решили минимизировать ущерб на случай провала операции. Он и меня подключил, что не очень-то радовало. В любом случае мощного старта не вышло, потому как все выглядело так, словно Гевин облажался. Мы не могли рисковать выходить с ней на связь, когда за ней наблюдали круглые сутки, так что приходилось ждать, пока она сама с нами свяжется. Гев тайком сунул ей номер телефона, но несколько недель мы ничего не получали. Затем Геву, как снег на голову, упало сообщение с просьбой встретиться. Выяснилось, что он оказался прав насчет того, что надсмотрщики ослабят контроль. За ней перестали постоянно следить, начали разрешать выходить из дома одной, так что все риски Гевина окупились. Господи, он прямо-таки гоголем ходил. Мне предстояло сопровождать его на встречу с Салим, но он настоял, что лучше пойдет один. Типа – так получится неофициально. Уилкс задумчиво посмотрел на банку с пивом, наморщив широкий лоб. – Если рассуждать оглядываясь назад, может, так и не стоило делать. Но тогда… В любом случае это стало рутиной. Гев высаживал меня у паба, а сам отправлялся на встречу с ней в условленном месте, потом забирал меня и пересказывал ее сообщения. Гевин явно не хотел, чтобы Уилкс ему мешал. – Он сказал, что спит с ней, или ты сам догадался? – Ну, зная Гевина, сам догадался. – Уилкс старался не смотреть Ионе в глаза. – Но ничего плохого в этом не видел. В смысле – Салим поставляла нам хороший материал. Имена, время, места, то, что ей удавалось подслушать. Данные так себе, но они были на вес золота по сравнению с тем, что мы получали раньше. Гевин вдруг выбился в любимчики. Да и я был доволен, если честно. А как насчет Салим? На этот раз Иона промолчал. Лицо Уилкса помрачнело. – Он слишком увлекся. Я-то думал, что он просто баллоны сливал, думал, что там ничего серьезного. Но он стал ходить потерянный и рассеянный, словно мыслями витал где-то далеко. И все время взрывался, да еще как. На него сильно давили, так что сначала никто не придал этому значения. А потом кто-то из ребят пошутил насчет Салим, и Гевин не выдержал. Он бы тому парню башку снес, если бы я его не оттащил. После этого стало понятно, что он увяз по самые уши. Начал настаивать на выводе Салим из операции, говоря, что она достаточно сделала. Беда в том, что она слишком хорошо работала. После прежнего понукания и воплей начальства мы теперь начали получать информацию, источник которой шефы никак не хотели терять. Еще немного, говорили они. Месяц-другой, а потом мы ее выведем. Уилк допил пиво, смял в кулаке банку и бросил ее на пол. – А потом мы потеряли с ней связь. Ни звонков, ни сообщений – ничего. Наружка наблюдала за квартирой, где она жила, но там все тоже внезапно стихло. С учетом того, с каким зверьем мы имели дело, это выглядело очень нехорошо. Гев был вне себя. Я беспокоился, как бы он один туда не отправился, если мы что-то не предпримем. При этих словах Иона замер, вспомнив пакгауз. – И отправился? – Не пришлось. В квартиру ворвались на рассвете. Операцию тщательно разработали и спланировали таким образом, чтобы достичь максимальной внезапности. Выломали входную дверь, туда ворвался вооруженный спецназ, продвигаясь из комнаты в комнату с требованием лечь на пол. Но квартира оказалась пуста. Там все вымыли и вычистили, на кроватях остались лишь голые матрасы, а в ванной уничтожили все следы человеческого пребывания. Элиана Салим, другие женщины и охранники как сквозь землю провалились. – Там все воняло отбеливателем, – сказал Уилкс. – Все вылизали, все ящики и шкафы опустошили. Слава те, подумал я, потому что ожидал увидеть повсюду трупы и кровищу. Похоже, бандиты рванули когти и перевезли Салим с девушками в другое место. Гев неистовствовал, я собирался сказать, что нам надо сваливать и оставить там все криминалистам. И тут на кухне кто-то заорал. Иона ждал, пока Уилкс опустил руку вниз и взял очередную банку пива. Открыл ее и выпил сразу половину. – Вокруг холодильника стояли ребята и смотрели внутрь. Помню, как сам заглянул туда и подумал, с чего такой шум, потому что на полке стояла одинокая белая тарелка с кровавыми потрохами. А потом понял. Эти звери наверняка узнали, что Салим стучала. Поэтому отрезали ей язык и оставили нам. Полюбоваться. – Господи… – Иона предполагал, что рассказ пойдет о зверствах, но все же испытал шок. – Остальные части ее тела мы нашли в мусорных баках на заднем дворе, – продолжал Уилкс, снова отхлебнув пива. – Ее расчленили, завернули руки-ноги в пищевую пленку, разложили по пластиковым пакетам и выбросили, как мусор. Вот зверье-то. Доложу тебе, навидался я всякого за свою жизнь, но такого… Ее, наверное, убили несколькими днями раньше, и крысы успели… Ну, пальчики и ДНК Салим в наших базах не фигурировали. Так что опознать ее мы смогли только по голове. – Господи, Гевину пришлось?.. Это не извиняло его за все совершённое, но Иону ужаснуло, что Гевин пережил такое. Уилкс покачал головой: – Блин, нет, я ему не дал. Я тоже числился ее куратором, вот и вызвался. Гев и так впал в такое состояние, что врагу не пожелаешь. Я думал, что его выпрут со службы или, по крайней мере, влепят выговор, но это вызвало бы слишком много шума. Никто не хотел привлекать внимание к грандиозному провалу, к тому же Салим не имела родни, способной поднять волну. Так что мусор убрали под коврик, а Гевина отправили на несколько недель в оплачиваемый отпуск. Вернулся он, когда все улеглось, но уже не таким, как раньше. Уилкс наморщил лоб, пытаясь поточнее выразить свои мысли. – Он казался каким-то… не знаю. Вроде как опустошенным. Словно делал вид, что оставался прежним, но на самом деле ему стало все по хрену. Вот тогда-то он и начал крепко зашибать. В смысле – он всегда любил заложить за воротник, таков уж Гевин. Но чтобы так… – И тогда же он начал брать взятки? – спросил Иона. Уилкс замер на половине глотка. – Это что еще за вопрос, мать твою? Я же говорил, Гевин делал дело, даже если требовалось кое-что нарушить. – Типа отправить Элиану Салим обратно, чтобы ее убили? – Я-то думал, что ты ему, блин, друг, разве нет? – Лицо Уилкса покраснело от злобы. – А ты пинаешь мертвого, потому что он спал с твоей женой? Иона подавил искушение ответить. Дыши глубже. – Случившемуся в пакгаузе должна быть причина. Почему он там оказался, почему позвонил мне. Просто хочу узнать, что там произошло. По-моему… – Иона замялся, не зная, что можно рассказать. – По-моему, все может быть связано с происшествием десятилетней давности. Я… Мой сын исчез. По версии следствия, он утонул, но мне кажется, что Гевин мог что-то накопать. Информацию, заставившую его думать, что следствие ошиблось. Иона не мог выложить Уилксу слишком много, а тем более распространяться об Оуэне Стоксе, пока его личность не станет достоянием гласности. Но только бывший сыщик мог рассказать ему о Гевине. Иона хотел бы удержать его в игре, если сможет. – Да, слышал я о твоем сыне. Очень жаль, прости, – угрюмо проговорил Уилкс. – Вот только не пойму, какое это отношение имеет к старому делу. – Может, и не имеет. Просто мне надо знать точно. Лицо здоровяка постепенно возвращало естественный цвет, однако он все же выглядел очень недовольным. – Н-да, не понимаю, как тебе помочь. Но если спросишь, удивился ли я, когда Гевина отстранили от службы, – нет, не удивился. Он, конечно, вляпался, блин, выше крыши, но если по мне, так он почти умер еще давно, когда увидел отрезанный язык там, в той квартире. Вот тебе и все. Точка, мать твою. Уилкс запрокинул голову и допил банку. Смял ее в кулаке, швырнул на пол рядом с остальными и встал. – Дверь сам знаешь где. Глава 24 Домой Иона возвращался как в тумане. Машину он вел почти наобум, тело и рефлексы работали автоматически, пока ум тщательно анализировал только что услышанное. Картина хотя бы частично прояснялась. Случившееся с Элианой Салим наверняка глубоко потрясло Гевина. Именно его решение и действия привели к гибели этой женщины, и осознание этого, скорее всего, неустанно его изводило. Иона не понаслышке знал, насколько губительным бывает сочетание утраты и вины за нее. В первое время после исчезновения Тео именно Гевин помогал Ионе переживать наплывы депрессии, не давая шагнуть за край пропасти. Потом, после их разрыва, на помощь пришел Майлз. Однако Гевина от края бездны оттащить было некому. В конце концов она его поглотила. Припарковавшись на улице рядом с домом, Иона принялся гадать, знает ли Флетчер о той провальной операции. Возможно, нет. Хотя она проходила по документам, все случилось несколько лет назад. Операцию могли счесть не имеющей прямого отношения к делу, если следственная группа не разузнала об эмоциональной стороне отношений Гевина с Элианой Салим. А кто бы мог об этом сообщить? По словам Уилкса, даже тогда лишь немногие об этом догадывались. Однако Иона не думал, что можно недооценивать влияние, оказанное на Гевина убийством Салим. Во всяком случае, оно объясняло контекст его дальнейших действий. Смерть Элианы стала некоей поворотной точкой, положив начало его саморазрушению, окончательно завершившемуся в пакгаузе. Существовала даже вероятность, что убившая Салим организованная преступная группировка связана и со смертями в пакгаузе. Это предположение на первый взгляд выглядело слишком натянутым, поскольку Флетчер говорил, что в связях с ОПГ Оуэн Стокс не замечен. Однако даже в этом случае нельзя сказать, что тогда творилось в голове у Гевина. Возможно, он узнал о трупах в пакгаузе и вспомнил о случившемся с Элианой Салим. Возможно, воспоминания о том, как он «провалил» ее, подтолкнули его действовать самому, ввязаться в дело, не задумываясь о последствиях. Подходя к подъезду, Иона впервые почувствовал, что наконец-то начинает понимать смысл случившегося той ночью. Никоим образом не целиком, а лишь частично. Он по-прежнему не представлял себе, как с этим делом связан Оуэн Стокс и какие у него сложились отношения с Гевином. И все же оказалось приятно ощущать, что ты хоть что-то разузнал. Возможно, информации даже достаточно для того, чтобы убедить Флетчера, что он все-таки говорит правду. Не обольщайся и не жди чудес. Но когда Иона дошел до подъезда, он чувствовал себя гораздо лучше, чем за все последние недели, и хорошее настроение продлилось весь вечер. Пока не позвонил Стэн и не сказал, что гараж Ионы взломали. У приземистых безликих гаражей, выстроившихся в ряд, никого не оказалось. Стэна тоже не было видно. Свет в салоне «БМВ» не горел, так что Иона не смог разглядеть, есть там кто-то или нет. Включив взятый с собой фонарь, он подошел к машине и заглянул в окно водительского сиденья. – Не очень-то ты торопился. Иона резко обернулся, едва не упав, когда из тени за его спиной показалась человеческая фигура. Стэн поднял руку, щурясь от бьющего в глаза света. – Убери гребаный фонарь! Иона опустил его. – Господи, Стэн… – Ни хрена не вижу, – пробурчал старик, быстро моргая. В одной руке он держал тяжелый разводной ключ. – Я думал, ты ждешь в машине. – Неправильно думал. – Стэн обошел Иону и двинулся к темному ряду гаражей. – Так, тащи-ка сюда свет. Иона зашагал за ним, водя фонарем из стороны в сторону, разгоняя темноту и выхватывая лучом потрескавшуюся кирпичную кладку и запертые двери. Стэн указал на нижнюю часть гаражной двери. – Вот что я увидел, когда ставил машину. Ты погляди, что эти гады наделали! На земле валялись обломки висячего замка, его полукруглую запорную дужку разбили так, что вокруг рассыпались обломки металла. Похоже, поработали кувалдой. С дверью дело обстояло немного получше. В месте, где висел замок, листовой металл смялся от частых и сильных ударов. Только не надо о том, что вломились наудачу, подумал Иона. Он снова посветил фонарем вокруг, чтобы убедиться, что рядом никого. На соседних гаражах висели горе-замки, легко срывающиеся обычной монтировкой. Но вместо того, чтобы сбивать их, кто-то основательно попотел, чтобы вломиться именно в его гараж. Припомнив разбившуюся прошлым вечером у его ног бутылку и предчувствие, что малолетняя шпана что-то задумала, Иона решил, что знает, чьих это рук дело. Юнцы или проследили его до гаража, или сумели узнать, что он принадлежит Ионе. Вот гады. – Своим позвонишь? Стэн имел в виду полицию. Но единственной ценностью в гараже обычно являлся «Сааб», который, к счастью, Иона припарковал на улице. Для заявления страхового случая ущерб нанесен слишком незначительный, бессмысленно вызывать полицию из-за помятой двери и разбитого замка. – Давай сначала глянем, – сказал Иона. – Посторонись-ка.