Расследование, конечно, проводили поверхностно. Ну и что что карта не моим подчерком заполнена? Интерн писал, обычное дело. Что мои слова против слов десятерых? На моей стороне были люди, но открыто выступать не захотели. Зачем им работу терять? А некоторые так прямо в лицо мне и говорили, что я слишком высоко взлетел со своим талантом, пора мне крылья пообломать. Спасло меня, знаешь что? Тим отрицательно покачал головой, слушая исповедь Степана Аркадиевича. - В день операции я дома был. Жил один, на съемной квартире. Подтвердить алиби вроде как не кому. Но соседке стало плохо. Я к ней ходил давление мерил, укол делал, потом скорую вызывал и дожидался бригады у нее дома, помогал ее в машину грузить, потом вместе с сыном ее в больницу ехал, вещи привозил. Так вот показаниям соседей особо не верили, а на скорой же зафиксирован вызов, и ребята из бригады подтвердили, что я все время был в квартире соседки, потом из больницы свидетелей нашли. Видимо, на тех ребят не нашлось рычагов давления или не успели найти. Суд я выиграл. Только работать мне после этого было все равно негде. После такой волны-то. Многие советовали забыть, плюнуть и растереть, а я в суд пошел. Кто-то демонстративно руки не подавал при встрече, кто-то просто боялся за свое место. Так я и уехал сюда. Правду нашел, а жизнь свою потерял, как мне тогда казалось. - И как вы потом? - Как все люди, - Степан Аркадьевич улыбнулся, но теперь иначе, мягче. – Светлану Викторовну встретил, поженились, сына родили, потом дочь. А в плане работы и здесь не пропал, как видишь. - Вижу… Он вышел из кабинета заведующего и тут же наткнулся на неё. Нина смотрела на него своими огромными глазами, не решаясь что-то сказать. Только нервно перебирала рукав медицинского халата, от которого не мог отвести взгляд Тим. Тимофей даже зажмурился, отгоняя мысли об одном и том же: не верила, не поверила, не доверилась ему, видимо считая его таким же, как все его считали раньше. - Тимбукту… - Не здесь. - Только и смог выдавить из себя, уже спеша уйти из коридора, а желательно из больницы вовсе. Он влетел в ординаторскую быстро, даже не сразу заметив, есть ли там кто-нибудь или никого нет. Только Нина вошла следом, чувствуя, что не может оставить сейчас его одного. Тихо спросила: - Как ты? Ты в порядке? Но именно этот вопрос подкосил его окончательно. В порядке ли он? Разве это нормально? Или ему предназначено быть коновалом? - В полнейшем… - резко обернулся к ней. - Тим, понимаешь… Он не дал договорить. - Что я должен понять, Нина!? Что ты в меня никогда не верила? Так да, я это понял уже. Спасибо! - Он вывалил это на нее и тут же пожалел о сказанном, смотря на то, как ошарашенно девушка отшатнулась. Но огонь вспыхнувшей обиды погасить не так легко, как хотелось бы - Что ты такое говоришь? - заломила руки, не веря в услышанное. - Я не прав!? Или ты будешь отрицать, что именно ты позвонила Степану Аркадьевичу и сказала ему о пациенте? - Я не буду ничего отрицать, но… - Но ты с самого начала считала меня никудышным врачом. Верно? - Тим! - Что? Я не прав? - Нет… - Девушка схватилась за волосы и шумно выдохнула, только после этого снова посмотрев на Тимофея. - Господи, нет! Не прав. Просто я… - Что? - Я решила подстраховаться, пойми. - Я и говорю, ты не поверила в меня… - Тимбукту! Я лишь предположила, что с пациентом может быть все намного хуже, чем видим мы с тобой, и решила сообщить о нем Степану Аркадьевичу, просто потому, что он очень опытный врач. "Мы с тобой" Тимофей сразу же перефразировал в "ты", ведь он на самом деле не подумал об этом. А она… подумала. Его девушка поняла то, что не понял и не заметил он. - Как ты это поняла, Нин? - Не знаю… просто почувствовала, разве это важно? Пациент жив, всё обошлось, слышишь? Но он уже не слышал, а думал о том, что именно его фея Динь-Динь помогла ему прийти в себя и руководила его действиями до того момента, пока не пришел заведующий. - Тим… - вновь тихо прошептала Нина. - Подожди… - он отстранился от окна, намереваясь выйти из ординаторской. - Мне нужно подумать, извини. И она отпустила, чувствуя, что этот день и этот случай, как бы не хотелось, сильно повлияют на него. Тимофей бродил по городу очень долго, хоть сам и не замечал этого. Очнулся, только, когда солнце совсем скрылось за горизонтом, оставляя господствовать на небе полную луну. Он набрел на цветочный, долго смотря на витрину магазина, в которой продавец бережно и нежно ухаживал за цветами, убирая плохие листья. Этот человек точно занят своим делом, зная наперед свое предназначение… а Тим? Чем занят он? Что, если его мечта никогда не осуществится? Что, если быть врачом - это и не его мечта вовсе? Что, если он просто возгордился здесь, радуясь нулевым результатам? Что, если Нина права, у нее есть дар это чувствовать… искра божья, и именно ей стоит быть врачом? Хорошим врачом? Он купил охапку ромашек в самый последний миг перед закрытием магазина. Бежал обратно, совершенно ни о чем не заботясь, твердо зная, что даже если весь мир рушится в его голове, Нина - точно не та девушка, которую он готов потерять. А может, ему жениться на ней? А может, пора уже навсегда? Он влетел в дом, вбежал в их комнату и застал её, заплаканную и такую хрупкую, что его сердце становилось на миг, а потом рванулось вскачь, бросившись к ней. - Прости меня, пожалуйста… - Тихо прошептал Тимофей, склонившись и заглядывая в любимые глаза. - И ты меня… я не хотела тебя оби… Только договорить он снова не дал, на этот раз просто накрыв её рот поцелуем, чувствуя как катятся по щекам ее слезы, их общие слезы, нежно окутывая её и пытаясь загладить и забыть весь прошлый день. - Может, нам пожениться? - Проговорил Тим, любуясь своей девушкой с растрепавшимся букетом ромашек на постели. - Я просто подумал об этом... Он не ждал ответ быстро, и после первого шока и счастья Нина вдруг подумала… а смогут ли они быть вместе? На следующее утро отправились на работу вместе, пряча друг от друга собственные мысли. Нина видела, что Тим, хоть и старается, но еще не пережил вчерашний день, но быстро отвлеклась на рабочие моменты. В конце концов, пациенты ждали её… а весь персонал ждал опытного УЗИ-ста, выписанного наконец из района для обучения кадров прямо в фельдшерском пункте. Им оказался симпатичный мужчина, на которого сразу положила взгляд Катя, а тот поначалу увидел в ней лишь медсестру, которую нужно научить своему делу. Каково же было удивление девушки, когда оказалось, что Степан Аркадьевич снова ищет койкоместо для него и… его сына. Пятилетнего мальчишки, которого Иван взял с собой. - Ты представляешь, у него жена погибла! - возбуждённо прошептала Катя, не замечая состояния подруги. В ее голове уже зрел план по охмурению нового и перспективного молодого мужчины. Они успели помириться и забыть, что произошло летом. Да и Катя просила прощения, наконец осознав, что ни один мужик на свете не стоит такого… Ни один… но Иван Сергеевич такой привлекательный! И в девушке снова ожил и вспыхнул огонь, заставляющий впервые её краснеть не от желания понравиться, а искренне - смущаясь, находясь с ним рядом. Опытная, прожжённая жизнью девица краснела как школьница, завидев предмет своих грез… но этот мужчина точно будет её. Точно! Не зря же она уговорила сейчас Степана Аркадьевича поселить Ивана с его сыном - Даниилом - прямо у нее. А что? Квартира своя, почему бы и нет? Да и имя какое… красивое. Даниил! Даня, Данюшечка. Искорка 9, в которой все изменилось ГЛАВА 9, в которой все изменилось Почему все не так? Вроде все как всегда То же небо – опять голубое