Глава 17 Несколько недель пролетели незаметно. Каждое утро я встречалась с Минь Цзя и Да Сео в небесно-голубом шатре, дружески общаясь с ними за завтраком. Потом я вдыхала кусо-кусо и падала в поток своих воспоминаний. Когда тело приспособилось к ежедневным трансам, я начала устраивать и вечерние встречи – с вождем Урией из Благословенной Долины и юным королем Цзи Хуанем из Морейо. Я приспособилась выпалывать сорняки из сада своего разума, вырывая с корнем не льстящие мне воспоминания и заменяя их аккуратными ухоженными цветами. В этой версии моей истории, которую я показывала правителям, я не выбирала стирать себе память и эгоистично присоединиться к Совету Дайо, хотя знала, что это подвергнет его опасности. Нет… мои воспоминания исчезли сами по себе. Побочный эффект от пожара в Детском Дворце. Трагическая травма, случившаяся совершенно не по моей вине. И я не выдавала Леди секрет Таддаса. На самом деле я вовсе не знала о романе Таддаса и Мбали. Когда он решил спасти Мбали, столкнув императора с башни, я была так же потрясена, как и все остальные. И самое главное: в этой версии моей истории я совершенно не помнила, как ранила Экундайо Кунлео кинжалом. Я очнулась возле его тела. Да, его кровь была на моих руках. Но я не помнила, как это случилось. Все это время я была в трансе – безвольная пешка, пробудившаяся от ужасного сна… а не монстр, который заманил Дайо к Колчану Энитавы расчетливо и хладнокровно, в трезвом уме и ясной памяти. Я говорила себе, что это честно. В конце концов, я ведь не убирала все неудобные воспоминания. Я позволила Минь Цзя увидеть, как я не смогла спасти Е Юн, мое горе после принятия Указа о Единстве и мое изначальное непринятие своего сложного наследия Кунлео. Я даже делилась интимными моментами между мной и Санджитом – болью от его недоверия после Колчана Энитавы, тем, как я жаждала его прикосновений, хоть и боялась причинить ему боль. Вождь Урия неодобрительно нахмурил лоб, узнав, как я восстала против покойного императора, а у Цзи Хуаня покраснели щеки от моих интимных воспоминаний о Санджите… но мы с правителями постепенно сблизились. Минь Цзя говорила, что иногда ей снятся сны от моего лица. Урия улыбался, сдержанно, но по-отечески, когда мы проходили мимо друг друга в коридорах дворца. Цзи Хуань приглашал меня играть в шахматы на его частной вилле. И все же каждый раз, стоило мне попробовать Луч, правители падали от боли. Она стали уважать меня. Я даже нравилась им. Но несмотря на часы, проведенные в шатре в дымке кусо-кусо… эта теплая симпатия трех аритских правителей так и не превратилась в любовь. Оджиджи упрекали меня, как обычно, награждая меня головными болями, ругали, что я делаю недостаточно, и велели продолжать. «Завоюй доверие правителей, – повторяли они. – Ты не будешь счастлива, пока не сделаешь этого. Будь императрицей, в которой нуждается Аритсар». В животе у меня завязывался узел, когда я вспоминала слова первого оджиджи, убившего Таддаса: «Для наших целей твоя репутация должна оставаться безупречной. Ты должна получить доверие жителей Аритсара». И что же это, интересно, за цели такие? Дни смазывались в неразличимое пятно. Мои головные боли усиливались, и я перестала задавать вопросы. Вместо этого я делала то, что заставляло голоса замолкнуть: не привлекала лишнего внимания, погружалась целиком в чувство вины и работала усерднее. С одним правителем мой прогресс полз еще медленнее, чем со всеми остальными, вместе взятыми. Зури из Джибанти проигнорировал четыре приглашения в мой шатер. Сперва я предполагала, что он просто презирает меня, как другие благородные. Или, возможно, размышляла я с тревогой, он был столь же переменчив, сколь и пустоголов, и передумал становиться Помазанником. И все же, вместо того чтобы вернуться в родное королевство, Зури остался при дворе: скользил призраком в коридорах, тенью на краю сознания. Он часто появлялся на пирах, где устраивал пьяное представление, но таинственным образом отсутствовал каждый раз, когда я пыталась навестить его виллу. Я чувствовала его взгляд, проводя суд в Имперском Зале – взгляд внимательный и острый, совершенно не сочетающийся с его прелестной пустой улыбкой. Только однажды я осмелилась подойти к Зури на публике. Я наткнулась на него как-то утром, прогуливаясь по дворцовому саду в ароматном лабиринте из розмариновых кустов. Он увидел меня прежде, чем я – его. Я нервно повела плечами, размышляя, как долго он уже за мной наблюдает. Стены из розмарина едва доходили Зури до пояса. Лабиринт украшали пышные цветы и маленькие ониксовые статуи, на фоне которых Зури казался гигантом. Неизменный золотой наруч поблескивал чуть выше локтя. Зури ухмыльнулся, когда я заметила его, и поднял руки, шутливо сдаваясь: – Что за хмурый взгляд, Тарисай? Неужели я чем-то провинился? – Для тебя – «госпожа императрица», – одернула я его. – И ты игнорируешь мои приглашения. Почему? Мгновение он смотрел на меня этим своим нечитаемым взглядом сквозь ресницы. К щекам прилил жар. – Правда в том, – сказал он наконец, – что я не поклонник кусо-кусо. Мне бы, конечно, хотелось заглянуть в твою прекрасную голову, но вот тебя в свою я пускать пока не готов. Я подняла бровь: – Какое лицемерие. – Именно. – Он сверкнул своей безупречной улыбкой. – Мне было интересно, заставишь ли ты меня встретиться с тобой. Я даже ждал этого, признаться. – «Заставлю тебя»? – повторила я в ужасе. – Зачем мне это? Весь смысл принятия Луча в том, чтобы сделать это добровольно. – Очень жаль, – пробормотал он, наклоняя голову. – Терпеть не могу, когда власть пропадает зря. Его блестящие глаза действовали мне на нервы. – Почему ты всегда говоришь загадками? – потребовала ответа я. – Почему бы просто не сказать прямо? Мне начинает это надоедать. Если ты собираешься позволить мне помазать тебя, очень скоро мы будем в головах друг у друга. Так почему бы не быть честным? Я тут же пожалела о своих словах: а вдруг моя злость его отпугнет? Он все еще был мне нужен для собрания полного Совета. Но, к моему удивлению, он тут же просиял: моя вспышка гнева, похоже, доставила ему удовольствие. Он наклонился над невысокой изгородью, сокращая дистанцию между нами. Я напряглась, но не отстранилась. Ради Ама, почему он так хорошо пахнет?.. – Тебе к лицу отдавать приказы, госпожа императрица, – сказал он. – Стоит делать это почаще. – Еще одна загадка, – вздохнула я. – Нет. Скорее комплимент. Он помедлил, снова меня разглядывая. – Ты просила меня говорить прямо, так что я скажу. Ты тратишь свое время в Ан-Илайобе впустую. Я отшатнулась. – Прошу прощения? – Ты меня слышала. Ты императрица уже два месяца. Три, если считать со дня смерти Олугбаде. И пока ты еще ничего не достигла. У тебя больше потенциала, чем у всех монархов, вместе взятых. Так почему ты растрачиваешь его напрасно? – Растрачиваю?! – гневно воскликнула я. – В перерывах между заседаниями суда и попытками не быть убитой я каждую свободную минуту трачу на создание своего Совета. Ну, знаешь, чтобы на континент не обрушилась сверхъестественная война? У тебя что, бобовая каша вместо мозгов?! Он одобрительно рассмеялся. Затем посерьезнел: – Предположим, ты успешно сформировала Совет. Меньше чем через два года ты отправишься в Подземный мир и почти наверняка умрешь там. Когда это случится, твоим единственным наследием будет то, что ты временно объединила дюжину правителей. Неужели этого достаточно? Кровь застыла у меня в жилах. Он не сказал ничего такого, о чем бы я и так не знала. Я догадывалась, как опасна моя миссия по путешествию в Подземный мир. Но Зури был первым, кто произнес это вслух с такой жестокой прямолинейностью: «Ты почти наверняка умрешь». Я обещала Дайо, что найду способ выжить. Ву Ину это удалось, в конце концов, как и Е Юн. Но тысячам других Искупителей – нет. И, как бы упрямо я ни цеплялась за надежду… Зури, вероятно, был прав. И все же я вздернула подбородок. – Ты забыл условия моего перемирия с абику, – сказала я. – Мое путешествие в Подземный мир положит конец всем будущим жертвоприношениям Искупителей, вне зависимости от того, выживу я или нет. Миллионы детей смогут вырасти и выжить, вместо того чтобы быть принесенными в жертву. Это и будет мое наследие. Так что… да, этого достаточно. Его внимательный взгляд потемнел от чувства, которому я не могла дать название – что-то между досадой и глубоким, почти трепетным уважением. Он ничего не ответил. Только поклонился, признавая поражение. Но его обвинение меня беспокоило. – Я занималась не только Советом, знаешь ли, – добавила я, стараясь звучать холодно. – Я планировала кое-какие перемены для всей империи. Перераспределение ресурсов Аритсара – самое масштабное за всю историю. Дыхание Зури участилось, хоть он и пытался это скрыть. – Ах да, – сказал он, просияв. – Знаменитое Высшее Собрание. Скажи… как ты намерена заставить благородных отказаться от ресурсов без борьбы? Он наклонился еще ближе – на этот раз будто подсознательно, не отдавая себе отчета. Я напряженно отодвинулась. – У меня есть вопрос получше, – сказала я, скрестив на груди руки. – Почему у благородных в Джибанти так много богатств? В твоем королевстве в избытке природных ресурсов. И все же большая часть населения живет в бедности. Впервые за все время знакомства Зури, казалось, почувствовал себя неуютно. Искренний интерес в его лице сменился обычной ничего не выражающей маской. – Спроси об этом у наших полководцев, – протянул он, небрежно махнув рукой. – Это они управляют моей страной. Вообще-то, – он искоса глянул на меня, – я тут подумал: почему бы тебе не провести Высшее Собрание в Джибанти? Мой фамильный замок расположен рядом с имперской кожевенной мастерской. Шкуры диких зверей – один из главных товаров на экспорт в Джибанти. Мои полководцы наказывают всех крестьян, которые смеют охотиться на королевских землях, даже если те делают это, чтобы прокормить семью. Будет уместно провести твое Собрание в самом сердце несправедливости. Я недоверчиво прищурилась… но задумалась. Почему бы и нет? Джибанти расположен ближе к центру, чем приморский Олуон, и благородным будет легче туда добраться. – Ладно, – сказала я. – Но не жди, что я дам поблажку твоим полководцам. Я знаю, что они возненавидят мой указ. Как и все благородные. Империя слишком большая, чтобы я могла уследить за всеми – я не уверена, что они подчинятся. Но я работаю над стратегией, которая заставит их сотрудничать. Если все пройдет успешно, я объявлю ее на Собрании. – Я самодовольно улыбнулась. – Неплохо для растраты времени, полагаю. – Да, – пробормотал Зури нервирующе мягко. – Совсем неплохо. Я переступила с ноги на ногу. – Достаточно неплохо, чтобы ты наконец явился, когда я позову тебя? Он улыбнулся, глядя на меня со странной нежностью, словно вспомнил что-то далекое. – Поверь мне, госпожа императрица, – сказал он, – в тот момент, когда ты раскроешь весь свой потенциал… я последую за тобой куда угодно. Глава 18