– Нет, не ради перемирия, – вдруг произносит он, а я мысленно выдыхаю. Значит, не ошиблась. Была права, что он что-то задумал, а я по дурости в его ловушку попала. Как девчонка, ей-богу! Стоило красивому мальчику поманить пальчиком, так сразу же побежала, да еще розовые очки по пути нацепила, как увидела его улыбку! Расслабилась… Черт побери! – Тогда ради чего? – Неделя. – Что? – Одна неделя, Карина, и я докажу, что женщине рядом со мной может быть хорошо. Сглатываю полный горечи комок и выдыхаю. Да он издевается надо мной! – Ты о том разговоре? Неужели мои слова достигли цели? Хочется шутить и смеяться, и у меня даже получается выдавить из себя ехидную улыбку, но смотрю на Антона и вижу, что он серьезен. Меня начинает трясти от страха. Что он еще задумал? – И при чем тут я? Антон кривит ухмылку. – Ты проведешь рядом со мной неделю. – Это шутка такая? – Нет. Я серьезен как никогда. – Нет, ты шутишь. Или рехнулся, но об этом молчу. Не хватало, чтобы Антон вышел из себя и весь ресторан, и тем более вся компания узнала, что у их босса не все в порядке с головой. – Ошибаешься, Карин. И это наше первое свидание. Я едва не подскакиваю со стула. А потом, когда до меня доходит смысл его слова, желаю провалиться сквозь землю. – Свидание? – шиплю сквозь зубы. – Ты явно не в курсе, как проходят настоящие свидания. Смотрю, не мигая, на Антона. Темная бровь изгибается на его безупречном лице. – И что не нравится? Ресторан, ужин, после… – Никаких после, – тут же перебиваю, а то черт его знает, что он там нафантазировал. – Слышишь, никаких после! И нет, это не свидание. Антон хмурится. – А ты знаешь, каким должно быть свидание? – Конечно! – выдаю в ответ и едва не бью ладонью себе по голове. Надо же такое ляпнуть, зато Антон цепляется за ответ и продолжает гнуть свою линию. – И какое же должно быть свидание у нас? – У нас? – Я тоже не промах. Могу и ответить так, что никому не понравится. – У нас вообще не может быть свиданий! Смотрю упрямо на Антона, он сверлит в моем лбу дыру. Еще чуть-чуть и мы реально можем сцепиться как два разъяренных пса. – И почему же? Ты можешь это доказать? Сглатываю. Есть я передумала. Кусок в горло точно не полезет. Как и нет желания находиться здесь. Воздух слишком плотный, я не могу дышать. Мне жарко, все тело покрывается испариной, а мышцы так напряжены, что начинают дрожать. Сбрасываю с колен салфетку и поднимаюсь. Если останусь здесь хоть на секунду, то больше не смогу держать в себе чувства. Те, что так долго пожирали меня, отравляли и губили. Больше не выдержу. Не смогу… – Мне пора, – шепчу и, схватив сумку, едва ли не бегом покидаю ресторан. Подальше отсюда. От Антона. От чувств, которым нет срока годности или давности. Десять лет так и не вылечили меня. Эти чувства – моя болезнь. Моя зависимость и слабость. И как бы я ни старалась, я все еще не могу перестать любить его… Глава 10 Ранее – Присядь, Карина. Нам нужно поговорить. Павел Дмитриевич смотрит на меня так, что я не могу отказать, хотя голос его звучит вполне дружелюбно. Если честно, со дня нашего знакомства и работы бок о бок я ни разу не замечала за ним ничего плохого. Он всегда старался помочь мне, приободрить, когда было сложно. Поэтому его неожиданный звонок с просьбой заглянуть я воспринимаю как очередной урок, который мне обязательно пригодится в жизни. Ведь работать на корпорацию Воронцовых – моя цель и мечта, и я практически ее достигла и могу себя похвалить. Ведь не каждый выпускник может похвастаться такими достижениями. А я уже помощница Антона Воронцова, будущего руководителя всей компании. – Да, конечно. Вхожу в кабинет Павла Дмитриевича и присаживаюсь напротив его рабочего стола. Он одобрительно кивает и предлагает мне кофе, от которого учтиво отказываюсь. Если честно, у меня не так много времени, сегодняшний день забит под завязку, но для своего учителя я всегда нахожу свободные пять минут в плотном рабочем графике. – Ладно, не буду тогда тянуть время. Вижу же, что торопишься. – Извините, – краснея, шепчу. Павел Дмитриевич по-отечески улыбается. Сложив перед собой руки, жду, когда он продолжит говорить, стараясь при этом не посматривать на часы, висящие за его спиной. – Перейдем к делу. Киваю и уже было тянусь к блокноту, чтобы сделать записи, но Павел Дмитриевич отрицательно качает головой. – Я позвал тебя, Карина, с другой целью, – голос его приобретает холодные нотки, отчего моя кожа покрывается изморозью. Уж не уволить ли меня собирается?! И пока я не начала паниковать, он продолжает говорить: – Совсем скоро ты получаешь диплом. Я киваю, нервно растирая подушечки пальцев друг о друга. – И мы наконец-то сможем предложить тебе полноценный контракт. Холод отступает, и к щекам приливает кровь. Надеюсь, я не краснею, хотя чувствую, как лицо начинает пылать. Меня не уволят! Мне предлагают работу! – Должность та же, что и сейчас, но с некоторыми изменениям. Сглатываю вязкий комок. Первая часть его слов мне очень нравится, но вот вторая заставляет призадуматься. – Георгий Иванович и я решили, что ты лучше всего сможешь сработаться с Александрой. Мои глаза лезут на лоб. Я даже не пытаюсь скрыть удивления. Да его и сложно скрыть, ведь это предложение совсем не то, что я хотела услышать. Сердце отчаянно барабанит, когда я спрашиваю: – А как же Антон Георгиевич? Я ведь начинала работать на него… – мой голос предательски дрожит, что не остается без внимания Павла Дмитриевича. Он качает головой. – Наше предложение такое. Либо Александра Георгиевна, либо… – Я поняла, – резко отвечаю, сжимая кулаки. – Хорошо. Я благодарю за оказанное доверие. Павел Дмитриевич хмурится, но молча кивает. Выдыхаю. Сердце все еще отбивает чечетку в грудной клетке, а на глазах собираются слезы. – Когда я должна приступить к новым обязанностям? – Со следующей недели. Передай все дела новому помощнику Антона Георгиевича. Он свяжется с тобой сегодня. Киваю, с трудом понимая, чего от меня хотят. Все мысли сейчас сосредоточены на Антоне. На том, как он воспримет мой переход. – Также на следующей неделе оформишь все документы. Зарплата теперь будет выше, – продолжает говорить Павел Дмитриевич, но я его не слушаю. Киваю или отвечаю скорее на автомате, чем понимаю, о чём идет речь. В голове не укладывается! Это какой-то кошмар наяву! – И еще, – произносит Павел Дмитриевич, когда я уже собираюсь уходить, получив все указания, – не стоит говорить Антону об этом разговоре. Я шумно вдыхаю и смотрю на помощника Воронцова-старшего, едва не выпучив глаза. – Пойми меня правильно, Карина. Ты бы все равно не смогла сработаться с Антоном. А быть помощником Александры для тебя станет существенным карьерным скачком. Поверь, с ней ты точно сработаешься.