– Руки убери, мешают, – сказал он. Алексей прямым ударом врезал конвоиру в лоб. Тот откинулся назад и зашелся мелкой дрожью. А Донцов уже устремился вперед. Второй конвоир не успел осознать происходящее, получил сцепленными руками по макушке и ткнулся носом в настил грузовика. Алексей метнулся к первому конвойному, подтащил его к заднему борту, приподнял и выбросился вместе с ним из машины, находясь сверху. Так он и приземлился. Удар оказался мягким. «Вроде бы цел, коленом ударился, но терпимо. Интересно, из кабины заметили? А, плевать!» – подумал Донцов, оттянул бездыханного конвоира в кювет и быстро обшарил его. «Жив ли? Ключи от наручников были у него. Ага, вот они. Нож, карабин, фляга, папиросы. Свидетеля оставлять нельзя. Надо добить». Он резанул ножом по сонной артерии конвойного и, слегка прихрамывая, устремился в ближайший лесок, находящийся в сотне метров от дороги. «Машина не остановилась, значит, меня не заметили. Требуется определиться на местности. «Из кузова грузовика много не разглядишь. По времени выходит, что мы проехали километров двадцать. А вот откуда стартовали? Я очнулся, когда меня тащили по лесу в районе Пособланко. Но мне тут же вкололи какую-то дрянь. Я вновь отключился и дальнейший путь отследить не мог. В любом случае нужно двигаться на северо-восток, уйти как можно дальше от трассы. Франкисты обнаружат, что я сбежал, и начнут искать ветра в поле». Алексей ехидно усмехнулся, сориентировался по солнцу и зарысил в выбранном направлении. Ему хотелось пить. Он откупорил флягу и сделал пару глотков. «Вода. Это хорошо. Вино плохо утоляет жажду, а уж водка – тем более». Через какое-то время лес заметно поредел. Под ногами у него захлюпало. Донцов прошел еще немного и по колени провалился в какую-то яму. Запахло затхлой сыростью, заквакали встревоженные лягушки, крикнула птица. «Вляпался в болото, – понял Алексей. – Надо вернуться и попытаться обогнуть его по пологой дуге, не теряя направления». Он сделал крюк в несколько километров и вновь очутился в лесу. Болото оказалось не столь обширным. Стемнело. Желудок жалобно урчал, требовал пищи. «Не охоту же здесь затевать, хотя дичь в этих местах наверняка отыщется. Где я? Кто тут поблизости? Услышат стрельбу. Да и спичек нет. Курево есть, а с ними не сложилось. Вот ведь незадача». Он нарезал веток, соорудил из них ложе, ими же укрылся и мгновенно уснул. На рассвете Донцов проснулся, умылся утренней росой и двинулся дальше. Вскоре он вышел из леса. Перед его взором открылись желтые квадраты скошенных полей, разграниченные рядами фруктовых деревьев. Между ними вилял ухабистый проселок. «Каждая дорога ведет к цивилизации», – решил Донцов и зашагал по грунтовке. Пахло прелой травой. Подойдя в фруктовым посадкам, он увидел гранаты, лежащие на земле. Это была хоть какая-то, но еда. Для обмана желудка она вполне подходила. Пока он возился с плодами, позади послышалось легкое ржание. Донцов моментально снял карабин с предохранителя, сунул его в траву и лишь потом обернулся. К нему приближались двое верховых, вооруженных такими же карабинами. «Военный патруль. Пронесет? Нет, не судьба!» Всадники остановились метрах в пяти от Алексея. – Кто такой? Документы. – Да нет у меня документов, сгорели они. Я беженец. Донцов прекрасно осознавал, что по выговору он никак не сойдет за местного жителя, да и вообще за испанца. Надо было действовать. – Лечь на землю, руки за голову! – последовала команда. – Я сейчас… «Вас сделаю», – мысленно закончил фразу, глядя прямо в стволы, наставленные на него. – Но сначала надо продемонстрировать полное подчинение, растерянность и страх». – Все, ложусь, – проблеял Донцов дрожащим голосом. Он медленно опустился на колени, а потом резко откатился в сторону, скрылся в высокой траве. В следующий момент прогремели два выстрела. Один из конных уткнулся в шею лошади, сполз вниз и повис на стременах. Второй вскрикнул, схватился за плечо и выронил оружие. Ударил третий выстрел. Финита ля комедия. Внезапно конь под одним из всадников поднялся на дыбы, заржал и как угорелый понесся прочь. Вторая лошадка спокойно начала пощипывать сухую траву. Она не обращала внимания на человека, висящего на ней. «Вот у меня и транспорт появился». На лице Донцова не дрогнул ни один мускул. Он давно привык к подобным сшибкам, снял с лошади труп и оттянул его в глубину посадки. После этого Алексей залез в сумку, притороченную к седлу, где обнаружил краюху хлеба, кусок копченой баранины и, к величайшей своей радости, спички. Кобыла как ни в чем не бывало продолжала щипать траву. «А вот теперь все без обмана. Радуйся, чрево голодное!» Донцов подкрепился, наконец-то выкурил папиросу, вскочил на лошадь и рысью поскакал по дороге. «Жить стало лучше, жить стало веселее». Так говорил товарищ Сталин. Через некоторое время впереди показались дома и купол католического храма. «Надо бы понять, где я вообще нахожусь. Попробую обратиться к местному падре. Попы вроде как занимают нейтральную позицию в этой проклятой войне». Донцов спешился у кованой ограды, привязал к ней лошадь и зашел в храм. Какой-то церковный служка возился на алтаре. Алексей спросил, как ему увидеться с падре по срочному делу. Служка махнул рукой в сторону прохода, устроенного рядом с алтарем. Священника Донцов обнаружил в одной из задних комнат. Тот что-то писал на листке бумаги, периодически перелистывал толстый фолиант, лежащий перед ним. Алексей прекрасно осознавал, что для получения нужной информации ему придется лгать, причем умело. – Слава Иисусу Христу! – сказал он, поклонившись. – Во веки веков. Аминь, – ответил священник. – Что привело тебя сюда, сын мой? – Я эмигрант из СССР, Василий Иванов, недавно прибыл в Испанию, а тут такое! – начал Донцов, поглядывая на падре. Тот молчал и недоверчиво хмурил брови. «Ну и что говорить дальше?» – прикинул Алексей, и тут его озарило. – Я принял католическую веру. Отец Николас из Севильи обещал пристроить меня послушником в монастырь Святого Доминика. Он как раз направлялся в Валенсию. Я сопровождал его. Про монастырь Донцов узнал от Мигеля, когда тот знакомил его с достопримечательностями Валенсии. – Николас? – падре удивленно вздернул брови. – Из кафедрального собора? – Да, оттуда, – подтвердил Донцов и понял, что лжет в нужном направлении. – Я хорошо знаком с Николасом, я падре Антонио. Говори дальше. – Священник застыл в ожидании продолжения рассказа. – Мы попали под артиллерийский обстрел. Моя лошадь перепугалась и занесла меня не знаю куда. – А Николас тоже ехал верхом? Это нонсенс. – Священник вновь недоверчиво напрягся. – Нет, он ехал на телеге, – ответил Донцов после небольшой заминки. – Я на лошади. А потом как рвануло!.. – Так какой помощи ты от меня ждешь? – спросил священник. – Мне необходимо пересечь линию фронта и отыскать падре Николаса, дай-то Господь ему здоровья. Но у меня нет документов. Они остались у падре Николаса. Не могли бы вы написать мне какую-нибудь рекомендательную записку? Мол, податель сего Василий Иванов направляется в монастырь Святого Доминика, ну и так далее. – Господь велел людям помогать друг другу, – немного подумав, проговорил священник. – Я сделаю, что ты просишь. До линии фронта отсюда около тридцати километров. Я объясню тебе, как туда проехать. Передай от меня привет падре Николасу. «Видимо, подобная бумага его ни к чему не обязывает», – решил Донцов, вышел из храма, вскочил на лошадь и поскакал по маршруту, указанному священником. Бумага, написанная падре Антонио, действительно сработала на пропускном пункте, где у Донцова потребовали предъявить документы. Алексей зашел в гостиную и обнаружил там Альбу. Она сидела за столом, облокотившись на столешницу и закрыв лицо руками. – Продукты положи в деревянный ящик на кухне, – сказала она чуть хрипловатым голосом, не глядя на него. – Я и тебя могу положить куда-нибудь, – со смехом проговорил Донцов. Альба вздрогнула, распахнула глаза и уставилась на Алексея. – Ты жив! – Она кузнечиком выскочила из-за стола, повисла на шее у Донцова и начала его беспорядочно целовать в губы, щеки, глаза. – Все считают тебя погибшим, высылали поисковую команду, чтобы она нашла тело… – А я взял и воскрес, – перебил ее Донцов. – Да успокойся ты! – Все! – Альба оторвалась от Алексея и без сил опустилась на диван. Донцов присел рядом и обнял девушку за плечи. В дверь постучали. В комнату вошел боец с коробкой в руках. – Продукты положи в деревянный ящик на кухне, – распорядился Донцов, едва сдерживая смех, и спросил Альбу: – Кто сейчас командует отрядом?