Пассажиры медленно проходили в салон. Стюардессы приветливо улыбались им и помогали уложить вещи на полки. В зеленых пакетах из duty free позвякивали бутылки. Кто-то летел на отдых, кто-то возвращался домой. Крамер ехал работать. Отключившись от окружающих, он открыл папку и выложил страницы на откидной столик. Первое, что бросилось в глаза – фотография. Анна Коновалова. Двадцать семь лет. Молодая красивая девушка, блондинка с голубыми глазами. Не модельной внешности, но около того. У нее был отцовский нос, но основная красота явно досталась от матери. Крамер отложил фотографию в сторону и взял листок с краткой биографической справкой. Как и подобает дочери Валерия Коновалова, Анну с раннего детства окружили заботой, соответствующей ее социальному статусу: частный детский сад, элитная школа, лучшие репетиторы для подготовки в ВУЗ (в справке об этом не говорилось, но Крамер не сомневался, что так оно и было), и все в том же духе. С шестнадцати лет завсегдатая светских тусовок. Позже – выпускница факультета журналистики МГУ. Три года проработала в модном журнале, писала о знаменитостях и, связанных с ними, скандалах. Полтора года назад внезапно уволилась и уехала в Турцию. Что толкнуло ее на этот шаг – неизвестно. Турция никогда не являлась классическим местом отдыха золотой молодежи. Те предпочитали Майами и Монте-Карло, но никак не маленький городок на турецком побережье Средиземного моря. В Алании Коновалова снимала квартиру, жила в резиденции по соседству с немцами и голландцами. Устроилась на работу в какой-то местный журнал, ориентированный на иностранцев. Больше ничего. «Надо будет поискать информацию о ней в интернете», – отметил про себя Крамер. Погруженный в мысли, он не заметил, как самолет взлетел. По салону начали разносить напитки, а ему захотелось курить. Курение оставалось его последней неразрешенной проблемой. После развода он постарался кардинально изменить свою жизнь. Никакого алкоголя. Никаких наркотиков. Ничего такого, от чего он мог бы попасть в зависимость. Ведь именно пристрастия к наркотикам и спиртному стали причиной распада его семьи. Вместе с женой он потерял и дочь. А вместе с дочерью – смысл жизни… Крамер понимал: алкоголизм и никотиновая зависимость – пристрастия одного порядка, однако, если ему удавалось не пить уже восемнадцать месяцев, то бросить курить он так и не смог. Аллен Карр4 помог ровно на двое суток. Интернет-пособия вообще не оказали какого-либо влияния. Осознавая, какой разрушительный вред он наносит своему организму, Крамер по-прежнему выкуривал по полторы пачки в день. Отчасти всему виной было его нежелание верить людям. По его мнению многочисленные онлайн-тренинги, книги и прочие труды на темы: «Как сбросить вес», «Как бросить курить» или «Как увеличить свою мотивацию», – создавались с единственной целью: заработать на проблемах людей. Легче пообещать курящему немотивированному толстяку волшебную панацею, чем заставить его по-настоящему работать над собой. При этом мало кого волнует, что Аллен Карр умер от рака легких. Как никого не беспокоит, что автор книги о семейной гармонии застрелил свою жену5, Карнеги6 умер в полном одиночестве, а корейская писательница, автор бестселлеров «Как быть счастливым» повесилась от депрессии7. Леонид задумчиво покачал головой. Впереди оставалось около двух часов полета, а губительное желание нарастало с каждой минутой… Крамеру хотелось почувствовать, как дым проникает в легкие, а из легких в кровь. Как к сердцу и мозгу мчится никотин, и те двести смол и ядов, что выделяются в процессе горения… И смерть на мгновение становиться ближе, словно здороваясь с ним через объятия густого белого дыма. А потом, вместе с выдохом, уносится прочь… Словно слова из песни. – Так не пойдет, – злясь на себя, пробурчал Крамер. Чтобы не искушаться подобными мыслями, он затолкал папку обратно в сумку, повернулся набок и, прикрыв шторку иллюминатора, закрыл глаза. * * * Самолет приземлился в международном аэропорту Анталии точно по расписанию. Крамер быстро прошел таможню, и уже через сорок минут оказался на улице. После осенней Москвы, погода показалась ему особенно жаркой. В сентябре солнце тут припекало, и в воздухе ощущалась влажность. Да и сама атмосфера разительно отличалась от всего, к чему он привык в России: и пальмы, и трава, и небо – на что не посмотри – выглядели ярче и насыщенней, чем где бы то ни было. Словно мир засунули в Photoshop и поигрались с настройками. Люди улыбались. Туристические гиды приветливо махали руками. Курортное настроение начинало пронизывать приезжающих с первых минут. Неподалеку от входа Крамер заметил мужчину за сорок. Тот держал в руках табличку с надписью: «ЛЕОНИД КРАМЕР. МОСКВА» Пухлый коротышка с залысиной, одетый в гавайскую рубашку и длинные хлопковые шорты – человек Коновалова, который негласно приглядывал за дочерью бизнесмена. Пока ее не убили. – Меня зовут Павел Черемисов, можно просто Паша, – представился он, и они зашагали в сторону автостоянки. – Я буду тебе помогать. Появятся вопросы, пожелания, просьбы, что угодно, только свистни и я тут как тут. Это прозвучало наивно, но Крамер не стал возражать. – Что тебе известно о произошедшем? – вместо этого спросил он. – Все шло своим чередом и вдруг она просто пропала. Не ходила на работу несколько дней. На телефонные звонки не отвечала. Ее редактор забеспокоилась и позвонила капыджи… – Капыджи? Прежде, чем ответить, Черемисов остановился около старенького «Фиата» и, разблокировав замки, жестом пригласил Леонида садиться. – Смотрителю жилого комплекса. Здесь практически в каждом комплексе есть человек, который ухаживает за садом, чистит бассейн и так далее. Он открыл дверь запасным ключом и обнаружил тело. Автомобиль выехал со стоянки. Из колонок негромко звучала «Баста»: Вася Вакуленко ритмично зачитывал текст. Крамер часто слышал эту песню по радио. Кажется, она называется «Моя игра». – Как ты узнал об этом? – Алания – это курорт, вроде российского Сочи. Тут люди умирают не часто. И в основном в море. Хотя… Припоминаю одну парочку в прошлом году. В общем, слухи тут распространяются быстро. Буквально на следующий день вся Алания уже была в курсе. В том числе я. Паша замолчал и сбросил скорость. Автомобиль подскочил на «лежачем полицейском», и они проехали мимо одноэтажного здания блокпоста. Рядом с поднятым шлагбаумом стоял охранник и, крепко держа в руках автомат, внимательно вглядывался в проезжающие машины. – Давно живешь в Турции? – поинтересовался Крамер. – Девять лет. – Это срок. – Ага. Три года назад получил гражданство. До этого каждый год продлевал вид на жительство. – А как вообще оказался здесь? – Любовь, – Паша засмеялся, как будто сам не до конца в это верил. – Приехал в Аланию по работе. Встретил девушку. Ну и закрутилось. – Местная? – Из Голландии. Тут тогда были сплошные банановые плантации. Голландцы первые прочухали перспективы, и начали скупать землю по всей провинции. Паша прибавил газу, и они проскочили перекресток за секунду до того, как загорелся красный. На столбе Крамер увидел указатель: до Алании сто сорок шесть километров. – Мне сказали ты говоришь по-турецки, – заметил Паша. Крамер кивнул. – Немного. Но я очень давно не практиковался. – Где выучил? – В армии. – Не знал, что в армии учат иностранные языки. – В некоторых частях, учат. – Вот, – Паша достал из бардачка тонкую папку и протянул ее Крамеру, – то, что мне удалось раздобыть вчера: полицейские протоколы и список контактов из телефона Анны. – Как? – Купил. Несмотря на высокие зарплаты, турецкие полицейские уверены, что им не доплачивают. Я не знал, понадобятся ли тебе эти документы… – Спасибо. Ты все правильно сделал, – поблагодарил Крамер. – Сколько времени прошло с момента смерти до обнаружения тела? – В документах все есть. По-моему, не больше восьми часов. А что? – Ты сказал, что она отсутствовала на работе несколько дней. Если ее убили лишь за восемь часов до обнаружения, значит она не ходила на работу по какой-то другой причине. Паша недоуменно на него уставился: – Точно! «Если бы все было так легко…», – подумал Крамер. Он до сих пор толком не представлял с чего именно начать работу. «Дело Коноваловой» напоминало пазл, первая половина фрагментов которого испорчена, а вторая – потеряна. Крамер смотрел на детали из документов, и не мог представить, как состыковать их вместе. Поэтому любые дополнительные материалы он воспринимал с радостью. Тем временем, Паша продолжал: – Я не знал, что тебе еще может понадобиться. Брал все подряд. Но теперь ты сможешь составить список того, что тебе действительно нужно. Знаешь, все эти детективные штуки… У меня в городе хорошие связи, – гордо добавил он. Крамер ничего не ответил. Трасса привела их в небольшой городок. Грязные трехэтажные дома с торчащей из крыш арматурой. Маленькие оконца и балконы с лестницами на первый этаж. Некое подобие промышленной окраины и сельской глубинки. Справа от дороги, прямо посреди апельсиновой рощи стоял маленький бетонный завод. «Не самый лучший район», – оглядываясь по сторонам, подумал Леонид.