Только два человека догадываются о том, что мне хочется сбежать, – Хадсон и Кровопускательница. Я смотрю в ее безумные зеленые глаза, и она приподнимает одну бровь, пристально глядя на меня. Она дала мне выбор, но ей уже известно, что я выберу, и ей надоело, что я трачу ее время впустую. Она права. Как бы мне ни хотелось уклониться, сбежать, я этого не сделаю. Пусть сейчас меня терзает паническая атака, пусть потом мне придется плакать, но я готова на все, чтобы спасти мой народ, чтобы избавить мир от Сайруса, а людей от страданий. – Так что же ты выбрала, дитя мое? – спрашивает Кровопускательница. Я делаю еще один глубокий вдох, вскидываю подбородок и твердо смотрю ей в глаза. – Я хочу знать, как можно победить Сайруса. Расскажите мне все. Я чувствую лишь небольшое смятение, когда и Кровопускательница, и моя пара одновременно говорят: – Молодец. Глава 44. OMG – Как и всегда, когда рассказываешь какую-то историю, лучше всего начинать сначала. – Она смотрит на нас по очереди. – Все началось, когда два божества произвели на свет близнецов, двух дочерей. Одна из них была Богиней хаоса, а другая – Богиней порядка… – Погодите, – перебиваю ее я. – Мы уже слышали эту историю. – Я пытаюсь припомнить то, что нам рассказала Карга перед тем, как мы с Хадсоном оказались в тюрьме, но не могу вспомнить имен. Кровопускательница выгибает бровь. – Значит, вы слышали историю Кассии и Адрии? Ее читали вам на ночь? Я качаю головой. – Нет, не так давно нам ее рассказала ведьма по имени Карга. Мы слышали, что именно она построила ту тюрьму, в которую собирались заточить Хадсона и меня, и мы отправились к ней, чтобы узнать, как оттуда можно сбежать. Кровопускательница сдвигает брови. – Вы обращались за помощью к моей сестре? И она помогла вам? – Значит, Карга – это Богиня порядка? – пищит Мэйси. – Но… из ее рассказа следовало, что Богиня порядка была настоящей стервой. – Адрия хитра, моя дорогая, – говорит Кровопускательница. – Если она рассказала вам эту историю, значит, у нее была какая-то цель. И вряд ли эта цель заключалась в том, чтобы принести пользу мне или вам. Она ненавидит всех сверхъестественных существ, потому она и построила тюрьму, чтобы держать их взаперти. Что ж, теперь понятно. Я смотрю на Хадсона, и он пожимает плечами. Поверить не могу, что сами мы не догадались об этом. Но тут в голову мне приходит еще одна мысль. – Но ведь Карга – ведьма. Как же она может ненавидеть сверхъестественных существ, если сама одна из них? Кровопускательница смеется, но это невеселый смех. – Адрия не ведьма. Она богиня, как и я. Наверняка ее очень забавляет то, что сверхъестественные существа обращаются к ней за помощью, полагая, что она одна из них. – Но ведь она действительно нам помогла, – возражаю я. – Без ее цветов мы с Хадсоном по-прежнему сидели бы в тюрьме. – Но разве она сделала это бескорыстно? – спрашивает Кровопускательница. – Нет, разумеется, нет. На свете нет ничего бесплатного. Все имеет свою цену, – перефразирую я слова Карги. – И она потребовала, чтобы я оказала ей ответную услугу в то время, которое выберет она сама. Кровопускательница подается вперед и пронзает меня взглядом. – Выслушай меня внимательно, Грейс. Ты не должна оказывать ей эту услугу, какой бы она ни была. С тех самых времен, когда мы были детьми, Адрия хотела только одного – гибели всех сверхъестественных существ, и она готова переспать хоть с самим дьяволом, чтобы достичь этой цели. Она и прежде проделывала подобное. От ее слов у меня замирает сердце, но я вспоминаю те условия, которые поставила Карге. – Прежде, чем согласиться оказать ей ответную услугу, я оговорила условия. Она не может просить меня ни о чем, что причинит другим вред, прямо или косвенно. – Думаю, этого достаточно, чтобы быть уверенной, что она не сможет использовать мою услугу в каких-то гнусных целях. Кровопускательница качает головой. – В магии всегда есть какая-то лазейка, моя дорогая. Всегда. – Она разглаживает на коленях одеяло, которое ей принес Джексон. – Но, вероятно, сначала мне следует закончить мой рассказ. Я киваю, желая услышать, чем история Кровопускательницы о двух богинях будет отличаться от истории Карги. Хадсон заявляет об этом менее дипломатично: – Да уж, сделайте одолжение. Наверное, вы удивитесь, но склока двух сестер, ставкой в которой является судьба всех сверхъестественных существ, это, безусловно, нечто такое, о чем мы не отказались бы узнать побольше. Кровопускательница вздыхает. – А ты нахал, да еще какой. – Она поворачивается ко мне. – Ты уверена, что хочешь, чтобы он был твоей парой? Если хочешь, я могла бы сокрушить его, чтобы ты подыскала себе другую пару. Хадсон напрягается, но в словах Кровопускательницы нет гнева. Более того, если я не ошибаюсь, ее взгляд говорит о том, что она, в общем-то, одобряет мой выбор. – Нет, пока что я им вполне довольна, благодарю вас, – отвечаю я, подмигнув ему. Хадсон в ответ закатывает глаза и бормочет: – Да, видно, что вы родня. Кровопускательница продолжает: – Я уверена, моя сестра рассказала вам, что Богиня порядка была так взбешена моим творением, что отравила Чашу жизни. Яд отнял у меня статус богини, и я оказалась заперта на земле в качестве полубожества. То же, разумеется, произошло и с ней, потому что то, что происходит с одной сестрой, должно произойти и с другой. – Мы все киваем. – Она сходила с ума от гнева из-за того, что с этого момента ее окружали сверхъестественные существа, а созданные ею обычные люди умирали у нее на глазах. Поэтому она решила стереть всех сверхъестественных существ с лица земли. Она возвела тюрьмы для таких, как вы – волшебные тюрьмы, из которых невозможно выйти. Она натренировала охотников и снабдила их всем необходимым для того, чтобы истреблять отдельные виды. – Она переводит взгляд на Флинта. – И эти охотники добивались успеха. Благодаря им, если мне не изменяет память, обыкновенные люди смогли почти полностью истребить драконов. Поэтому я сотворила Кладбище драконов – чтобы вы могли отдать дань уважения своим мертвым. Глаза Флинта округляются, брови взлетают вверх. – Значит, это вы создали наше священное Кладбище? А я думал, это сделали ведьмы и ведьмаки, заключив с нами пакт. Во всяком случае, так нас учили в школе. Кровопускательница качает головой. – Я много чего сделала, чтобы защитить твой вид, именно поэтому меня так беспокоит то, что вы поклоняетесь грудам золота. – Она смотрит на Джексона, и ее черты смягчаются. – Но думаю, мне придется с этим смириться, раз уж теперь дракон появился и в моей семье. Дракон в ее семье? Должно быть, она говорит о драконьем сердце Джексона, хотя я не назвала бы его драконом. Она поворачивается ко мне и продолжает: – Это было мрачное время – я жила среди вас, и мне приходилось смотреть, как моя сестра и ее охотники преследуют вас, заставляют прятаться. И тогда мы начали войну против обыкновенных людей. Раз они не желали сосуществовать со сверхъестественными существами, мы решили загнать их в тень – туда, где обитали мы сами. Я научила вампиров, как стать сильнее, – она смотрит Хадсону в глаза, – и подарила им магические таланты. Я встала во главе армий… и никогда никого не щадила. Она машет рукой – и нас окружают сотни людей и других существ, идущих в наступление на огромном поле. Слышится боевой клич, лязг металла о металл, вопли умирающих, жалобные стоны раненых – все это сливается в единую симфонию войны, от которой у меня холодеет кровь. А в центре этой схватки стоит Кровопускательница, намного моложе, одетая во все черное, с двумя кинжалами в руках, каждый из которых имеет три обоюдоострых лезвия, которыми она с легкостью разит своих врагов. Десятки обычных людей атакуют ее, заносят мечи, а она переносится, уворачивается, прыгает, делая сальто, вертится – и при каждом изящном движении ее кинжалы взлетают в воздух и со смертоносной точностью перерезают мышцы и сухожилия. Люди падают один за другим, и вот уже у ее ног высятся груды мертвых тел. А ее лицо и одежда пропитаны их кровью. – Кровопускательница, – шепчу я. – Да, мне дали это ужасное имя за мою неуемную жажду крови, за жестокость к людям. – Она машет рукой, и жуткая сцена исчезает. – Но не всем оказалось под силу терпеть кровопролитие, и кое-кто начал переходить на сторону людей. В конце концов мы потерпели поражение в Первой Большой Войне две тысячи лет назад и попытались возвратиться домой и жить дальше. Но моя сестра, решив, что ее мечта вот-вот исполнится, не пожелала зарыть топор войны, ее охотники продолжили свое дело. И поскольку вы, сверхъестественные существа, оказались почти полностью истреблены, я поняла, что должна что-то сделать. И я похоронила себя здесь, пожертвовала собой – поэтому похоронить себя пришлось и моей сестре. Это был единственный способ остановить ее или хотя бы заставить притормозить. Кровопускательница делает паузу, и пустота в ее глазах сменяется чем-то другим, чем-то похожим на гордость. – И тогда я поняла, что должна преподнести вам такой дар, который поможет вам выжить. То был дар настолько драгоценный, что поначалу я сама не понимала его значения. – Она опять делает паузу. – Используя то, что осталось от моей божественной природы, я создала узы сопряжения, поскольку подумала, что, если вы будете сопряжены между собой, это даст вам больше шансов остаться в живых, больше шансов вовремя заметить охотника, ведь вы будете не одни. Я ахаю. – Поэтому вам и было известно, как сотворить узы сопряжения между Джексоном и мной? Все, кроме Хадсона и Джексона, с шумом втягивают воздух, и у меня падает сердце. Я, не подумав, выболтала нечто очень личное о Джексоне, хотя понятия не имела, желает он сохранить это в секрете или нет, и меня охватывает ужасное чувство. Я поворачиваюсь к нему, заглядываю в глаза и одними губами произношу: – Прости. Он дарит мне слабую улыбку, и я понимаю, что он прощает меня, но мне хочется сказать что-то большее или хотя бы обнять его в знак раскаяния. Я бы так и сделала, если бы Флинт не смотрел на Джексона так пристально, будто никогда не видел его прежде – и, если бы Джексон не повернулся и тоже не начал смотреть на него. Сейчас мне хочется одного – перестать быть наблюдателем, наблюдающим за тем, что происходит между этими двумя. – Разумеется, дорогая, – подтверждает Кровопускательница. – Но давай не будем спешить. – Она устремляет взгляд на огонь, и ее глаза опять словно вихрятся. – Магия всегда ищет и находит свое место в мире, но это происходит странным образом. А после она начинает жить своей собственной жизнью. В комнате повисает гробовое молчание, слышно только потрескивание огня, потому что никто не хочет перебивать Кровопускательницу снова. Как будто мы чувствуем – то, что она собирается сказать, изменит все. – И мой план сработал. Сверхъестественные существа начали жить свободнее, снова начали выходить из тени на свет, что вызвало у моей сестры еще большую ненависть. А ее жажда мести безудержна. – Кровопускательница переводит взгляд на меня, и по моей спине пробегает холодок. – Тогда наш отец создал горгулий, и это стало началом конца. Глава 45. Ты можешь выбирать своих друзей, но ты не можешь выбрать свой яд