– В нашем мире такие здравомыслящие девушки, как ты, – большая редкость, – с легкой печалью заметила Шейна. – Как выяснилось, моя бабушка тоже была далеко не тормоз, – огрызнулась я. – Но мы ведь все понимаем, что вовсе не это главное? А то, ради чего человек задумывается над причинами и следствиями и как он использует полученные выводы и догадки. Дед, рассказывай уже про тот день, и помни я многое знаю. И про твою оторванную руку, и о том, что мои предполагаемые родители дружно впали в избирательную амнезию. – Вот как? – помрачнел он. Посопел, хмурясь и играя желваками, и скрипнул зубами. – А вот об этом, Варь, я даже не подозревал. Понимаешь, в тот день он как раз приехал в гости. Ну, это только так называлось, на самом деле Берг, как всегда, приехал за деньгами. Ему тогда уже исполнилось двадцать четыре, но зарабатывать так и не научился, хотя учителя понемногу усилили ему способности тренировками и накопителями. И вот когда мы обедали на балконе сторожевой башни, неожиданно появился секретарь и сообщил о приходе селян из ближней деревни. Они настойчиво просили поговорить с ними об очень важном деле. С такими предложениями, как вы понимаете, ко мне обращались нечасто, и я немедленно отправился в кабинет. Там уже сидела семейная пара с ребенком, на вид около года, тогда я в этом по-прежнему не разбирался. Женщину я знал хорошо и недолюбливал, она часто приносила к замку на продажу свежий творог и сметану, а иногда и мясо. И всегда почти в открытую со мной заигрывала, но у меня после Дусены есть непреклонное правило не заводить интрижек с кем попало. А вот мужа селянки я почти не знал… и невзлюбил с первого же слова. Он буквально кипел злобой и, сжигая меня полными ненависти взглядами, потребовал забрать свою дочку и выплатить ему отступные за молчание. Разумеется, я озверел от такой наглой лжи. Рявкнул, что никогда и пальцем к этой лгунье не притронулся и могу в этом поклясться на любом амулете. И выставил их за ворота, точнее, попросту выкинул заклинанием. А когда вернулся на балкон, Берг с самой невинной улыбкой спросил, кто меня так разозлил. Ну, я сгоряча и бросил что-то про нахальных селянок, у которых хватает совести шантажировать мага, даже не опасаясь за ложь превратиться в денгулов. «И надо было превратить, – зло бросил он, – подлая тварь! Сама навязалась…» Он еще не смолк, а я уже знал, что селяне не лгали. И помчался наверх, с башни отлично видна дорога и единственный мост, по которому приходят в мой замок селяне. Но вела меня не интуиция, а воспоминание о ненависти, с какой Кавин смотрел на ребенка. Он почему-то был твердо уверен, что Варя – не его дочь. – Инла, – фыркнула я. – Что – Инла? – непонимающе уставился на меня дед. – Они назвали меня Инлой. – Тебе не подходит, – безапелляционно заявил он, нахмурился и продолжил свой нелегкий рассказ: – Я оказался на верхней площадке, как раз когда они вошли на мост. Усилил себе зрение заклинанием и почти сразу понял, что они яростно ссорятся. Муж бешено махал руками, как мельница крыльями, и зло орал на женщину, а она огрызалась с ненавистью, как загнанная в угол волчица. И вдруг этот скот выхватил у нее ребенка, подскочил к перилам и начал размахивать младенцем, как куклой. У меня до сих пор стоит в глазах эта картина… Голос деда сорвался, он схватил кружку с чаем и начал пить так жадно, словно три дня бродил по пустыне. Я вскочила со стула, ринулась к нему, прижалась к спине, бережно гладя окаменевшие плечи и шею: – Дед… ну дед же! Ну плюнь ты на них! – Нет, – преодолев себя, устало вздохнул он, – второй раз я на этот рассказ не решусь. В тот момент у меня словно молния в мозгу сверкнула… так ясно увидел все, что случится через минуту. Речка там горная, бурная… мчит между огромных валунов с бешеной скоростью… а мост высокий, горбом. Там и взрослый не вылезет, если спрыгнет. А я не успевал даже портал открыть… поэтому вызвал лавину, у меня давно было наготове заклятие… на случай слишком снежной зимы. Одновременно бросил на тебя защитный кокон, отбросил селян в сторону и открыл портал. И когда уже шагнул в него, увидел, как ребенок летит вниз. Скотовод все-таки успел выпустить дите из рук. А в следующий миг я и сам падал туда же, прямо в подхватившую тебя снежную волну. Он дышал тяжело, словно все происходило только минуту назад, а я глотала слезы и вспоминала, как иногда по ночам случайно обнаруживала деда на кухне или на балконе, смотрящим в никуда с сердито стиснутыми зубами. – Потом все случилось очень быстро, – тихо пробормотал Бес, погладив мою руку, – я нашел тебя под лавиной, но кокон был плотно завален камнями и снегом. Несколько валунов удалось сдвинуть и протиснуться на их место, но последним мне зажало правую руку. Левой я вцепился в тебя и лихорадочно пытался найти выход. На Берга я даже не надеялся, порталы он так и не осилил, да и рисковать собой никогда бы не стал. И вскоре понял, что остался только один выход – старинный артефакт перехода через грань миров. Вещица хранилась в моем кабинете, но я привязал ее к себе на всякий случай. Решившись ее использовать, я просто призвал артефакт и мысленно активировал. В тот же миг мое плечо пронзила невыносимая боль… очнулся только в больнице. Рука была на месте, а вот ребенка поблизости не оказалось. Только женщины в странных белых одеждах что-то жалостливо лопотали на незнакомом языке. – Вот теперь все встало на свои места, – помолчав, вздохнула Шейна. – Прости меня, Рэйльдс, еще раз. Мне очень жаль, что я тебя тогда обидела… Но еще больше виновна, что позже, когда совет разбирался в этом деле, приняла сторону тех, кто решил, будто ты украл ребенка для опытов. И поэтому послушай моего совета – не спеши сейчас к себе в замок. Там все заперто, и твой секретарь никого не пускает, активировав особую защиту. А ты пока считаешься преступником, и это очень выгодно тем, кто охотится за Варьей. У нее редкие способности, и она уже успела хорошенько припугнуть команду главного инквизитора и обозлить самого Клаурта. И есть еще одна очень неприятная новость… последние десять лет Клаурт женат на Дусене. Целую минуту я ошеломленно таращила на княгиню глаза, пытаясь понять, как на самом деле развертывались события, потом, сев на место и взяв себя в руки, почти спокойно осведомилась: – Ты хочешь сказать, что этот Берг сообщил своей мамочке об интрижке с селянкой? – Возможно, он и не хотел говорить, – хмуро усмехнулся дед, – но она очень хитрая змея. И если захочет, может выпытать все, что ее интересует. А ты ее интересовала, потому что твое имя связано с моим. Она все время за мной присматривала, и чем лучше я жил, постепенно накапливая опыт и получая все более денежные заказы, тем упорнее посылала ко мне сына, зная, что ему я никогда не откажу в паре сотен золотых. Однажды даже додумалась сунуться к моей подруге с намерением «открыть ей глаза». Но совершенно случайно попала на меня – я ожидал Флейси и успел прикрыться мороком. И отправил ее подальше, пригрозив вырастить неубираемые бородавки. И не только на лице. – Фу, дед, – не выдержала я, – иди вымой рот с мылом и больше никогда мне про этих гадин не рассказывай. Суду и так все предельно ясно, ничего нового… помню я таких ушлых дамочек. А нам еще не пора думать, куда деваться? Здесь же остаться нельзя? – Лучше уехать, – одобрительно глянула шеосса. – Хоть мы и погасили отзвук межмирового портала, но совсем убрать не могли. Это невозможно. Поэтому все, кто знает, зачем ты появилась в этом мире, уже сообразили, что Рэйльдс здесь. Они могут попытаться его захватить, пока после перехода не стабилизировался резерв. – А… – заикнулась я и прикусила губу. Но, вспомнив, что за вопрос мне ничего теперь уже не будет, осторожно поинтересовалась: – А накопитель ему нельзя? – Я и сам завтра сделаю, – с укоризной одернул меня дед. – Кстати, какие способности ты получила? – Созидания, – просто ответила я, сжала кулак и тут же раскрыла, показывая Бесу кучку ярко сверкнувших кристаллов: – Вот. Больше ничего не нужно? – Джинсы из черной замши, – машинально пошутил он, – классические. – О’кей! – Весело хихикнув в ответ, высыпала на стол камни и шлепнула сверху шуршащий пакет. – Что… правда? – растерялся Бес, подтянул пакет, раскрыл, пощупал ткань. – С молнией? – И даже твоего размера и любимой фирмы, – уже откровенно смеялась я, чувствуя, как легко и хорошо становится на душе. Дед со мной, и никогда он меня не воровал, не предавал и никаких опытов проводить не собирался. Просто спасал из лап озверевшего от ревности селянина, который швырнул в реку ни в чем не повинного ребенка, а потом двадцать лет спокойно получал за это жирное пособие. И мне вдруг очень захотелось не прятаться, а лететь в свой дом и воздать всем по заслугам. – Что это? – не выдержала Шейна, опасливо разглядывая пакет. – Всего лишь штаны, – со смехом ответила я. – Дед собирается ввести здесь новую моду. – Вот теперь я понял, зачем ты им понадобилась, – помрачнел вдруг Бес, – и хочу знать точнее, от кого ждать первого удара. Ну, теперь твоя очередь исповедоваться. – Давайте сначала загрузимся в аржабль? – спросила я Шейну. – А в пути спокойно поговорим. – Хорошо, – сразу встала она с места. – Сейчас призову. А ты про питомцев не забудешь? – А они тебе не нравятся? – заинтересовалась я. – Ведь полезные? – Но тут не останутся, – усмехнулась она от порога. – Побегут за аржаблем. – Ты же вроде всегда была против котят и кутят? – недоуменно хмурился дед, разглядывая камни. – Так там жизнь другая, – мысленно позвав Котю, вздохнула я. – Не всегда есть возможность после работы сводить собачку на прогулку или убрать за кошкой. А здесь у меня времени больше, да и гуляют они сами. Кстати, про способности… я решила стать целителем. Вернее, уже вылечила ученика Хаттерса. Дверь скрипнула и распахнулась, пропуская в дом пахнущего рыбой, влажно поблескивающего Котю. Ого, похоже, он научился сам охотиться! Пусть тогда, кроме рыбы, ест еще грибы и траву. Лопухи и сныть, например, вроде видела я тут похожие растения. – Варя, осторожно! Не двигайся! – мигом вскакивая со стула, зашипел дед и начал крутить в пальцах подаренный мной накопитель. – Это земли шеоссов, а они мастера плодить всяких монстров. – Почему сразу монстров? – обиделась я. – Котя – крот. Только большой и зрячий. И когти у него алмазные, мне нужно было, чтобы он камень копал. Ты еще моих мурашей не видел! – Уже вижу, – странным голосом процедил Бес, – и боюсь спросить, зачем тебе такие огромные понадобились? – Глину из подземного хода вытаскивать, – честно сообщила я, – а то Котя очень долго копал. Дед? Ты чего так смотришь? Я там недолго была, и ничего плохого мне не сделали. Это я их напугала, бежали как зайцы. – Лучше бы я еще года три потерпел, – яростно скрипнул зубами Бес и вцепился в меня как в спасательный круг. – Но ведь и подумать не мог… – Аржабль уже ждет, – деликатно позвала от двери Шейна, и мы пошли грузиться. Глава семнадцатая На этот раз летун был белый, с голубым отливом, и довольно большой. Он держался ножкой за огромную сосну, росшую возле домика, и встречал нас удобным, как диванчик, подъемником, рассчитанным на двоих. Первыми поднялись наверх мы с дедом, потом – мои питомцы. Рассмотрев плотно сидящих на Коте мурашей, Бес потрясенно крякнул. Пока я отправляла питомцев в маленькую каютку, появилась Шейна, одетая в точно такой же, как у меня, камуфляж, и дед снова крякнул, но теперь с едва заметной усмешкой. – Варья тоже вводит новую моду, – невозмутимо пояснила ему шеосса. – И мы решили сделать этот костюм своей формой. – Кто это «мы»? – мгновенно насторожился дед. – Противники Клаурта, втихомолку установившего собственную негласную власть над советом магистров и островом Тегуэнь. – Вот только войны мне сейчас и не хватало, – обреченно буркнул Бес, входя за нами в каюту. Эта капсула была вдвое больше обычной и, кроме трех удобных кресел и столика, имела плоское оконце, затянутое матовой пленкой. – Каюта следящего, – изумился дед, оглянулся, подумал и уставился на нас подозрительным взглядом: – И кто из милых дам пилот этого аржабля? – Сейчас я. – Судя по всему, сегодня у Шейны нет никакого желания хитрить или играть в таинственного шеосса. – Но если нужно будет, Варья тоже сможет. – Это несложно, – подтвердила я, устраиваясь. – Так ты хотел знать, чем я тут занималась шесть дней? – Там прошло почти восемь, – вздохнул он и больше меня не перебивал. Нет, я не стала подробно рассказывать про свои мытарства, особенно про первые дни. Лишь упомянула случайно встреченного в лесу шеосса, который помог мне добраться до какого-то городишки. Примерно через полчаса, сократив все, что могло выдать Шейну или расстроить деда, я с облегчением закончила свое повествование и создала себе заслуженную чашку капучино. – А мне? – возмутился дед. – Вот! – создала я еще две чашки и уставилась на упорно молчавшую княгиню: – Шейна, ты с нами? – Да, – отстраненно отозвалась она и взяла в руки чашку. – Странный вкус… горьковато. Но приятно. Летим в Седое урочище, это недалеко от Крихета. Хаттерс уже едет туда с учениками и поваром. Ему пришлось продать дом. – Черт! – ругнулся по-русски дед. – Учитель это жилище строил сам и очень любил. – Магистры поставили вокруг них посты, ни войти, ни выйти. – В глазах Шейны сверкнула сталь. – Ему пришлось уводить своих людей тайным ходом. – А наших никого рядом не было? – засомневалась я. – Были, – кивнула княгиня и снова ушла в себя. – Варвара, – строго и с нажимом заявил дед, – запомни, я с тобой до конца. И с теми, кого ты называешь «нашими», хотя никого из них не знаю, кроме Шейнассии, как очевидно. Я твердо убежден: ты никогда бы не встала на сторону тех, кто издевается над друзьями, обижает слабых и во всем ищет только выгоду для себя любимых. – Спасибо, дед, – растроганно шмыгнула я носом, – ты самый лучший. И понял все правильно, просто я пока не могу открыть тебе всех тайн. – Ну почему? – вернулась к нам Шейна. – Он прошел три первых испытания и встал на истинный путь. В Седом есть дуб, напоим Рэйльдса соком, и через сутки будет видно способности.