– Я понимаю, – сочувственно выдохнул он. – С таким не каждый мужчина справится. – А скажи мне, Хаттерс, – задумчиво уставилась на него Шейна, – как ты относишься к слухам, что шеоссом может стать любой маг, который придет весной к синему дубу без одежды? – Как к бреду сумасшедших, – категорично отрезал магистр. – Ну сама посуди, зачем таким могущественным существам нужны слабые человеческие маги? Они же почти всесильны, и дубы, которые они выращивают, тому подтверждение. Один мой ученик просчитал, что в день великой катастрофы из всех лесных растений уцелеют только эти чудесные деревья, потому что имеют возможность держать непробиваемый щит. Ну и, разумеется, вместе с ними и шеоссы. А поскольку монстров не менее пяти-шести сотен, мы им совершенно не нужны, даже как слуги. – А как же утверждение, что пропадают дети и девушки? – мгновенно поймала я слабое место в его рассуждении. – Вот тут и кроется главная загадка, – помрачнел Хаттерс. – И я очень надеюсь, что, следуя закону развития цивилизации, шеоссы все же гуманны и детей используют просто как забавных домашних питомцев, а не как деликатес. – Не вздумай смеяться! – предупредил меня дед, но теперь я смотрела на него с укоризной: – Над чем? Тут плакать нужно! Если даже Хаттерс заблуждается так сильно, то какой тогда винегрет в головах у более слабых магов, не склонных к научному анализу? – С ними проще, – вздохнула Шейна. – Они либо мечтают стать шеоссами и приходят весной в лес, либо считают шеоссов злом и всегда носят с собой на случай встречи какой-нибудь амулет или фиал помощнее. – А как иначе? – задал сам себе вопрос учитель, оглядел нас и уверенно ответил: – Если точного ответа не знает никто, даже Варья, хотя и разговаривала с шеоссами. Это он мне намекнул на тот хохот, поняла я, но не обиделась. Учитель с вековым стажем имеет право считать зеленую, с его точки зрения, девчонку наивной насмешницей и вот так, аккуратно ставить на место. Вот только дед таких поползновений на мою рассудительность на дух не выносит. – Извини, учитель, – с нарочитым вздохом немедленно отозвался Бес, – но ты ошибаешься. Мы все знаем правду. – Кто «все»? – Еще цвела на губах Хаттерса насмешливая и уверенная полуулыбка, а во взгляде уже стремительно нарастало смешанное с отчаянием понимание. – Не пугай его так, Рэйльдс, – мягко упрекнула деда княгиня и, повернувшись к учителю так, чтобы смотреть прямо в глаза, начала терпеливо и обстоятельно рассказывать уже известную мне историю про изобретение синих дубов и последующие эксперименты по отбору сажателей. Сначала он слушал настороженно, недоверчиво кося на нас взглядом, потом, явно находя в объяснениях Шейны созвучные с собственными выводами логичные доказательства, становился все задумчивее и наконец помрачнел, как человек, осознавший глубину своих заблуждений. – Но почему вы никогда… – еще попытался в запале обвинить он шеоссов и, сникнув, безнадежно выдохнул: – И никому? – Нас пока очень мало, – грустно призналась княгиня, – а уход за дубами отнимает много времени и сил. Да и голыми кандидатами каждую весну приходится заниматься, и кто только придумал эту глупую байку? Ведь идут все подряд, кому захотелось долголетия. И слабые маги, и вовсе бездарные, а мы потом эти толпы лечим от простуды и укусов, вытаскиваем из болот и уводим из опасных мест. – Но ведь Варьяна… – неверяще меряя меня взглядом, привел Хаттерс свой последний веский довод. – Я не хотела и ничего не знала, – честно призналась я. – Но дуб мне понравился с первого взгляда… – Она легко и безошибочно прошла все придуманные нами испытания, – уверенно встала на мою защиту Шейна, – и ни разу не поставила собственные желания выше чувства долга и справедливости. А когда я ее специально запутывала, сопротивлялась как могла, но не пошла на компромисс с совестью. Ну а своим поведением в замке главного инквизитора Дерлита убедила нас в правильности принятого решения. Со вчерашнего дня Варья – самый молодой из шеоссов. – А Рэйльдс? – Приняли два часа назад, оттуда он сразу направился сюда. – Вы разрушили до основания, – помолчав, тяжело признался Хаттерс, – казавшуюся мне незыблемой схему устройства нашего мира, и теперь я чувствую себя полным дураком. – И зря, – сердито фыркнул дед. – Ты прекрасный учитель, и только благодаря тебе я стал таким, какой есть. И Варюшу воспитывал, вспоминая твои советы, поэтому не начинай посыпать себе голову пеплом. Просто прими как доказанный факт известие, что никаких монстров нет, а есть твои друзья и ученики, поднявшиеся в мастерстве на новую ступень, и начинай гордиться. Далеко не все имеют такие знакомства. И кроме того, ты же знал, что переселяешься под защиту шеоссов? Последние фразы он произнес шутливо, но именно они почему-то подействовали на учителя как целебный эликсир. – Ну, нас сюда позвала княгиня, – успокаиваясь, заметил он, – но я считал, что она просто позволила шеоссам сажать дубы на своих землях. Дала же она Варье листья, вот и решил, что это плата за аренду. Я снова развеселилась и, пока княгиня рассказывала учителю об особенностях выращивания дубовых листьев, начала надеяться, что на этом сегодняшняя беседа и закончится. Не тут-то было. Шейна вдруг стала очень строгой и безо всякого перехода или подготовки вывалила на мужчин последние новости. – Обрадовала, – помрачнел Бес, некоторое время сосредоточенно думал, прищурясь и крутя в руках ложечку, потом согнул ее и, отбросив, заявил: – Догадываюсь, какой выход пришел вам в голову, но Варюху туда одну не пущу. Пойдем вдвоем. Они считают, что сейчас я еще слаб после перехода, возможно, это сработает. – В совете двое наших, – сообщила Шейна. – На острове они не живут, но уже летят туда якобы по делам. Меня тоже пропустят как главу благотворительного фонда. Ну и еще трое перейдут под личинами пациентов. А Хаттерс прибудет со мной как свидетель. – Я, видимо, уже старый дурак, – мрачно буркнул Хаттерс, – раз никак не могу понять, зачем вам потребовалось лезть в пасть к Клаурту и его змее, но, разумеется, пойду с вами. – Ты не дурак, не смей так говорить! – не выдержала я. – Просто сейчас твое восприятие мира и шкала преимуществ перевернулись вверх ногами, вот ты и растерялся. Но уверена, это быстро пройдет, так как люди намного легче приспосабливаются к внезапным изменениям реальности, чем животные. А идем мы туда, чтобы опередить их и открыть магистрам правду о шеоссах. Они должны ее принять, ведь мудрые все люди. Просто запутанные. У меня другой вопрос – как поступим с Котей и мурашами? Вы же не хотите, чтобы они прошли маршем через всю страну? – Когда она успела научиться так выражаться? – вытаращил глаза учитель. – Я вложила в ее сознание углубленное знание языка, – призналась Шейна. – Вместе со званием шеосса приходит усиление способностей и дополнительные возможности. А питомцев придется брать с собой, попробуем наложить на них отвод глаз или иллюзию комнатных собачек. – Пятидесяти штук. – Дед скептически покосился в угол, где гроздью великанского винограда замерли мураши, выдавая свой интерес к происходящему лишь шевелением леса усиков. – Кажется, их стало немного больше, – пришлось признаться мне, Бес не любит, когда замалчивают важную информацию. – Не важно, – тут же приняла решение Шейна. – Мы летим на аржабле, и для них найдется капсула. А потом решим, брать с собой или нет. – Когда летим? – насторожился дед. – Думаю, сейчас, – догадалась я, припомнив привычки шеоссы. – Наверняка он уже ждет возле замка. – Зачем ходить так далеко? – невозмутимо откликнулась она и покосилась на окно. Створки распахнулись, и мы увидели короткий трап, ведущий в повисший под окном синий аржабль. Повинуясь моему мысленному приказу, Котя и мураши ринулись к подоконнику, но властный окрик Беса заставил всех замереть: – Стоять! Мне сначала нужно попасть в свое жилище. Ничего не случится, если я открою туда портал? – Лучше на летуне, – подумав несколько секунд, объявила Шейна. – У тебя пока резерв маловат, и на обратный путь придется собирать, проще подкормить грифонов. – Можно я туда не полечу? – умоляюще уставилась я на деда. – Мне почему-то не хочется. Лучше высплюсь в аржабле, а встретимся на берегу. Там же есть какое-то селение? – Там большой портовый город, Нелтвен, – пояснила княгиня. – Все в нем останавливаются. Но мы приобрели неподалеку небольшую загородную усадьбу, я там считаюсь хозяйкой. – Хорошо, – нехотя согласился Бес, – полечу на грифоне. Встретимся в твоем имении. Без меня на остров не суйтесь. – Я тоже с тобой, – заявил вдруг Хаттерс. – Помнится, ты меня приглашал. – С ним будут сопровождающие, – дипломатично сообщила Шейна, сразу сообразив, ради чего учитель навязывается деду в спутники. – Тебе будет трудно. Наши грифоны – особой породы и летают намного быстрее обычных. – Лучше сразу надеть шубу, – поддакнула я. – Иначе темечко замерзает. – Ты на них летала? – вмиг нахмурился дед. – Не беспокойся, там ремень безопасности и щиток, правда, куцый. Неплохо бы модернизировать, – сразу сообразив, что его расстроило, затарахтела я, – все равно ничего не видно. А вот в шубе – как в люльке. – Понятно. – Он оглянулся на княгиню, что-то строчившую на маленьком листочке: – И где эти грифоны? – Тут их нет, – сообщила она, не отрываясь от своего занятия. – Только в Хвельне. Туда доберемся аржаблем. Крюк небольшой. Я облегченно выдохнула и велела замершим питомцам занимать маленькую капсулу. А пару минут спустя мы все загрузились в аржабль, и обострившимся чутьем шеосса я ощущала, как летун набирает высоту. – До Хвельна почти три часа, – откровенно зевнула Шейна. – Можно отдохнуть. Спорить против разумного предложения никто не стал, молча разбрелись по капсулам, и вскоре я уже сладко спала. А на рассвете, когда летун замер у причальной башенки и Шейна пришла меня будить, с огорчением выяснила, что мы уже находимся на берегу моря. А дед еще несколько часов назад покинул аржабль. – Ну почему вы меня не разбудили? – Рэйльдс запретил, – тихо отчиталась она. – Он ушел очень быстро, и мы сразу продолжили путь. Но не переживай, долго ждать не придется, грифоны летают намного быстрее аржаблей. Идем, твои питомцы уже волнуются. Усадьба Шейны была не так уж и мала: большой кусок пляжа, деревянный причал с легкой беседкой на самом дальнем конце и огромный, но запущенный старый сад. Да и низкий дом с крытой верандой вместо чердака, уступами прилепившийся к склону, оказался довольно вместительным за счет полуподземных помещений. Тут властвовали полумрак и прохлада, которая наверняка являлась ценным качеством этого здания в жаркие периоды года. Пока я проводила перекличку и смотр своего войска, в самом деле увеличившегося на целую дюжину бойцов, Хаттерс ушел переодеваться в выделенную ему комнату. А Шейна нашлась на верхней веранде: сидела у накрытого к завтраку стола и задумчиво крутила ложечкой в чашке с молоком. – Раз Хаттерс с нами, то кто тогда улетел с дедом? – устроившись напротив нее, приступила к выяснению волнующих меня деталей. – Сопровождающие, – лаконично ответила шеосса. – Такие, как у меня были, эти, денгулы? – Нет. Твои были проверкой и тебе, и им. – Как мне сразу не пришло в голову! – саркастично фыркнула я. – Ну, меня понятно, зачем проверяли, а с ними-то что? И вообще, кто они? Что за раса? – Помнишь, я рассказывала тебе про создателей синих дубов? Они жили в лесной глуши и не подпускали к своим лабораториям посторонних. Потому не могли никого нанять, когда нуждались в простых работниках. И однажды нашли, как тогда казалось, выгодный и надежный способ. Создали похожих на людей существ, которые могут делать простую работу, но разум при этом имеют лишь чуть более развитый, чем у собак. И еще собачью же преданность. – Бедные, – сразу пожалела я этих биороботов. – Не совсем, – усмехнулась Шейна. – За эти тысячелетия они постепенно стали разумнее, научились простым ремеслам и даже грамоте. Построили поселок в одном из самых диких мест, живут общиной и считаются подданными расы шеоссов. На жизнь зарабатывают своим трудом и могут работать где угодно. Но больше всего приносят те, кого нанимаем мы. – Финансовый поводок.