— Это не та память, что у тебя и у меня, она больше похожа на… как бы тебе объяснить? Понимаешь, случаются события, моменты в прошлом, которые как бы пристают к людям и вещам, им просто некуда больше деваться. Потом они выцветают, выдыхаются… или отваливаются, а в конце концов умирают, но не все. Особенно хорошие или плохие воспоминания могут сохраняться навсегда. К примеру, у этого чайника хороших полно: его первая хозяйка всегда пила чай с сестрой, когда та приходила в гости. Старушки очень друг друга любили, а настоящая любовь никогда не выдыхается полностью. Морриган подозрительно прищурилась. — Такого не узнаешь, просто взглянув на чайник! Наверное, вы знали ту старушку. — Неужели я выгляжу таким старым? — вскинулся Юпитер в притворном возмущении. — Погоди, я ещё не закончил… Сегодня утром чайником занимались четверо: один заваривал чай, другой ставил на поднос, третий нёс к тебе в комнату, а четвёртый… ах да, это же я. Первый был чем-то недоволен… зато тот, кто нёс, что-то пел, и красивым голосом, я вижу следы звуков. Морриган пожала плечами, прихлёбывая горячий чай. Марта и в самом деле напевала «Рассветный час», когда вошла, но ведь её можно было заметить и со стороны. — А вдруг вы всё выдумали? Я же не проверю. — Разумно… В таком случае вернёмся к первому вопросу. — Юпитер опустился на колени рядом с сидящей Морриган. — Попробую рассказать о тебе, юная Кроу. Он принялся тщательно обшаривать глазами её лицо, как будто заблудился в диких джунглях, а оно было картой, по которой можно увидеть дорогу домой. — Что вы такое разглядываете? — Морриган настороженно отшатнулась. — Стрижку! — ухмыльнулся он. — Которую мачеха заставила тебя сделать в прошлом году. — Откуда вы знаете? — Тебе совсем не понравилось — слишком коротко и вызывающе, — и ты едва дождалась, когда волосы отрастут… но переживала так сильно, что память осталась, и я её вижу. Она машинально потрогала волосы. Нет, он никак не мог разглядеть в нынешней причёске ту косую чёлку с неровными прядями, что навязала ей тогда Айви, считая прямые волосы, падающие на плечи, старомодными и скучными. Да, отвратительная была стрижка, но ведь потом всё отросло, как прежде! — А знаешь, что я ещё вижу? — продолжал Юпитер, с улыбкой взяв её за руку. — Уколы от иголки на пальцах — ты изрезала любимое платье мачехи, сшила куски и повесила в гостиной вместо шторы. — Он зажмурил глаза и расхохотался. — Великолепная идея! Морриган невольно улыбнулась. Она и впрямь гордилась той своей выходкой. — Ну ладно, — со вздохом призналась она, — теперь верю: вы видите. — Да, я вижу тебя, Морриган Кроу. — Юпитер подался вперёд: — И могу сказать вот что: твоя мачеха ошибалась. — Насчёт чего? — нахмурилась она, но ответ уже и шла. Сердце тревожно сжалось. — Она сказала, что на тебе проклятие. — Он покачал головой. — Со зла сказала — она так не думала. — Ещё как думала! Юпитер помолчал. — Ну может быть. Так или иначе, это не так. Она была не права, даже если думала. Чувствуя, как горят щёки, Морриган отвела взгляд, потянувшись к подносу с завтраком. Отломила кусочек булочки, но есть не стала. — Ладно, ну её, — буркнула она, — забудьте. — И ты забудь, — серьёзно сказал Юпитер, — отныне и навсегда, поняла? Никакая ты не про́клятая! — Угу… — Морриган хотела отвернуться, но он удержал её лицо ладонями. — Нет, послушай меня! — Взгляд его пронзительно-синих глаз обжигал, праведный гнев колыхался в них, словно жар от раскалённой солнцем мостовой. — Ты спрашивала, имеет ли твоя искра отношение к проклятию и есть ли у тебя дар доставлять неприятности. Так вот, слушай меня и запомни: нет никакого проклятия, нет и не было! Хотя, мне кажется, ты и сама всегда это знала. Глаза защипало от слёз, готовых пролиться. Морриган постаралась взять себя в руки, чтобы задать последний вопрос: — Что, если я не поступлю в коллегию? — Поступишь. — А вдруг нет, что тогда? Возвращаться в Республику? А там они… ждут. Она знала, что он понял. Ждёт не семья Кроу, а Дикая охота — Дым во Тьме. Морриган до сих пор видела их, как наяву, стоило лишь зажмуриться, — клубящиеся тени и огненные взгляды во мраке. — Ты поступишь в Вундерколлегию, — шёпотом повторил Юпитер. — Я позабочусь об этом, даю слово! И чтобы я больше никогда не слышал ни о каких проклятиях. Обещай мне. Она обещала. И поверила ему. Зная, что Юпитер на её стороне и так уверен в успехе, она и сама почувствовала себя смелее. Но когда, уже после разговора, попробовала сосчитать, на сколько вопросов он пока так и не ответил, пальцев на руках не хватило. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Вундерприём — Внимание, вот она! Готовься. Юпитер решил поехать на вечеринку в саду по Зонтичной дороге, чтобы Морриган испытала свой подарок. Вся трудность состояла в том, что эта дорога никогда не останавливалась, — заскакивать приходилось на ходу. Круглая подносная рама двигалась по рельсу, который опоясывал весь город замкнутой петлёй. Когда она проносилась мимо платформы, надо было успеть зацепиться ручкой зонта за крюк, а потом висеть в воздухе, болтая ногами, до самого места назначения. — Запомни, Мог, — сказал Юпитер, глядя на приближающуюся раму с крюками, — когда придёт время слезать, тяни за рычаг, и зонт освободится. Ну и, конечно, не забудь выбрать площадку помягче. — Заметив страх в её глазах, он добавил: — Ничего, справишься. Я всего только раз сломал ногу, ну максимум два… Итак, готова? Вперёд! Они подпрыгнули одновременно. Морриган с такой силой сжимала зонтик, что боялась его сломать. Ужас перед летящим навстречу крюком быстро сменился восторгом, и она испустила победный клич, повиснув на руках. Рядом весело ухмылялся Юпитер, откинув голову и наслаждаясь полётом. Живописные окрестности «Девкалиона» вскоре уступили место булыжным улочкам Старого города. Холодный весенний ветер щипал лицо и заставлял глаза слезиться, но в целом путешествие получилось приятным. Приземление также обошлось без происшествий — ногу никто не сломал. Территория Вундерколлегии начиналась за высокой кирпичной стеной. Суровый страж у входа проверял имена по списку, но, узнав Юпитера и с улыбкой махнув рукой, пропустил их обоих. Миновав ворота, Морриган сразу почувствовала какое-то изменение — казалось, сам воздух стал другим. Пахло жимолостью и розами, а солнце грело как будто сильнее. «Странно, — подумала она, — небо за воротами такое же чистое и синее, а цветы там даже ещё не распустились, одни крошечные бутоны — весна ещё только начинается». На её вопрос: почему так происходит? — Юпитер буркнул что-то вроде: «Укол такой укол». — Какой укол? — не поняла Морриган. — Не «укол», а «Вункол» — то есть Вундерколлегия — мы так сокращённо называем наш оазис. В стенах Вункола даже погода другая, она здесь чуть более… — Он не мог подобрать слова. — Ну более… — Более какая? — Просто более. Чем снаружи, в остальном Невермуре. У нас тут свой особый климат. Сегодня, к примеру, теплее, более солнечно, больше похоже на весну. Так же лучше, правда? — Он отломил на ходу цветущую вишнёвую веточку и воткнул в петлицу. — Впрочем, у медали есть и обратная сторона. Зимой здесь, наоборот, более ветрено, чаще снегопады, сильнее мороз и вообще паршивее. Вдоль дороги к главному зданию стояли газовые фонари, а по бокам, как ни странно, чернели ряды мёртвых деревьев, очевидно не затронутых климатическим феноменом Вункола. — Что это с ними? — удивилась Морриган. — А! — махнул рукой Юпитер. — Сто лет уже не цветут. Огненные деревья были великолепны, но погибли все начисто, а срубить их нельзя. Вечная головная боль садовников, так что лучше не спрашивай. Мы привыкли делать вид, что это вроде такие страхолюдные статуи. По аллее с болтовнёй и смехом, словно на праздник, валила целая толпа спонсоров и их кандидатов. Только Морриган, казалось, превратилась в один большой комок нервов, чувствуя себя упавшей с луны. Главное здание Вункола, на которое смотрели указатели с надписью: «Праудфут-Хаус», пятиэтажное, из ярко-красного кирпича, было сверху донизу увито зелёным плющом. Сегодня кандидатов туда не пускали, но и в саду тёплым весенним вечером оказалось неплохо. Всюду толпились приглашённые в лёгких светлых костюмах и платьях пастельных тонов. Своей подопечной Юпитер всё же разрешил надеть чёрное платье с серебряными пуговицами, которое Чанда Кали объявила «стильным, но совершенно не зрелищным». Сама же Морриган считала, что ядовито-лимонного костюма и лавандовых туфель её спонсора для зрелищности хватит на двоих. На ступенях широкой террасы перед лужайкой играл струнный квартет, а в огромном белом шатре был накрыт стол с пирогами, пирожными и вычурными скульптурными композициями из желе. Впрочем, Морриган даже думать не хотелось о еде: от волнения ей казалось, что желудок изнутри грызут мыши. Пробираясь сквозь толпу, она заметила любопытные взгляды — от вежливо-удивлённых до откровенно разинутых ртов. — Почему на нас все смотрят? — На тебя потому, что ты со мной, — отвечал Юпитер, весело махая рукой обернувшимся женщинам, — а на меня, потому что я очень красивый мужчина. Кандидаты уже собрались кучками, но Морриган продолжала жаться к нему. — Да не бойся ты, они не кусаются! — ободряюще подмигнул он, словно прочитав её мысли. — Ну то есть большинство. А вон от того, под деревом, с собачьей мордой, пожалуй, держись подальше. Мало ли, вдруг не привитой ещё. У одного из гигантских папоротников, росших кое-где на лужайке, и впрямь стоял мальчик с собачьей мордой. Ещё у одного руки были вдвое длиннее положенного, а какая-то несчастная девочка с многометровой чёрной гривой была вынуждена таскать за собой на тележке целую груду заплетённых и скрученных кос. — Ох, не думаю, что им повезёт… — проронил Юпитер задумчиво. — В этом году физические особенности пока ещё не в цене. Никто не может забыть ту кандидатку с руками-кувалдами и счёт за разрушения, которые она причинила. Потом, кажется, эта красотка в борцы-профессионалы подалась. Он стремительно вёл Морриган по садовым тропинкам, рассказывая на ходу. — А вот и Баз Чарлтон, — сдержанно кивнул он на длинноволосого мужчину в кожаных брюках и мятом пиджаке. — Отвратный тип! Беги от него, как от чумы. Вокруг длинноволосого собралась стайка девочек. Одна, с пышными каштановыми волосами и в синем платье с блёстками, обернулась, затем что-то шепнула подружкам, которые принялись глазеть на Морриган. Вспомнив слова дамы Чанды о первом впечатлении, Морриган выдавила улыбку. Девчонки расхохотались, но хорошо это или плохо, она не поняла. Взяв у официанта с подноса два бокала пурпурного пунша, Юпитер протянул ей один. Морриган заглянула внутрь и похолодела: в бокале плавали какие-то розовые крошки — нет, не просто плавали, они извивались! Странные розовые извивающиеся штучки в пурпурном пунше!