— Нет. Прекратил. Некогда заниматься болтовней, когда мой зверь погибает. Я сказал послу Кальваноса: «Не хотите передать территорию по мирному договору, значит, мы решим этот вопрос с позиции силы». И представь, он сразу пошел на попятную. Надо было сразу не церемониться с ними и не позволять втягивать нас в бесконечные прения. — Конечно Кальваносу лучше отдать клочок пустыни, чем воевать с нашими «десятками». Послы тянули время лишь для того, чтобы не уронить престиж своего королевства. Хорошо, что Крошка прервала столь бессмысленное занятие. Не переживай, она лишь слегка повредила шерстку. Мисси Трэвикс вовремя вмешалась и подлечила ее. Даймон только сейчас заметил стоявшую у окна в компании с бывшей горничной Мелиссу. Девушки присели в реверансе, а король стремительно подошел к подруге своей жены. — Мелисса, рад вас видеть, — искренне сказал он, и на правах очень давнего друга поцеловал ее в щеку. — Спасибо за питомицу Аделин. — Я взял на себя смелость и предложил мисси Трэвикс должность воспитательницы принцессы. И к радости, моей и Аделин, она согласилась. — И к моей радости тоже. Даже не пойму, почему сам этого не сделал. Простите, Мелисса, за некую забывчивость к вам. Хотя, понимаю, что для друзей такое равнодушие недопустимо. — Возможно, вы не хотели бередить раны воспоминаниями, Ваше Величество. Я понимаю ваши чувства, — тихо сказала девушка. — Называйте меня Даймоном, как в те прекрасные времена. Стефания была бы довольна, что ее дочь воспитывает лучшая подруга. — А я очень счастлива, что буду рядом с Аделин. Она чудесная девочка. Добрая в мать и смелая в отца. Она хотела даже броситься в огонь, чтобы спасти котенка. Хорошо, что у Лили хватило сил ее удержать. Лицо короля мгновенно посуровело, превращаясь в каменную маску. — Я хочу знать все об этой чудовищной истории. Они прошли в комнату для завтраков и сели за один стол — и король, и служанка. В общей тревоге за принцессу и ее маленькую любимицу было не до условностей. Глава 11. Хартии Свободы Король приказал немедленно созвать Совет, в который входили двенадцать лордов из самых аристократических семей. Первый Совет был создан после опустошительных Огненных войн, когда на престол взошел совсем еще юный король. За триста лунтрий этот совещательный орган постепенно превратился в оппозиционный. В состав нынешнего Совета входило десять герцогов, из которых пятеро считало, что имеет не меньшее право на корону, чем правящий монарх. Составляя половину голосов они постоянно лоббировали свои интересы, стараясь ослабить королевскую власть. В этом они были едины. Но на месте нового короля каждый видел себя, поэтому решительной и опасной для Даймона Третьего оппозиции еще не было. Для того, чтобы она не возникла в будущем, Главный советник и верный сторонник правящей династии, герцог Вандейк предложил провести отбор невест, чтобы бросить «кость», из-за которой герцоги перегрызутся, как собаки. Заодно, отбор смог бы вывести короля из депрессии. Вандейк никогда не одобрял браки по любви. И печальный опыт короля Тризании лишь подтвердил правоту его взглядов. Правителю непозволительно предаваться скорби, когда речь идет о благополучии целой страны. Мэтр Фрэнсис (тоже член Совета) и мистрикс Элоиза поддержали идею отбора. Они настаивали на том, что Даймону нужен наследник. Немая принцесса вполне может стать королевой, но только в качестве жены иноземного короля, а не владычицы собственного королевства. А герцог Деремвиль стоял рядом с королем, когда Всеведущий дух заявил, что принцессе нужна мать, чтобы вновь начать говорить. Отбор невест стартовал всего лишь семь лунариев назад, но сегодня на внеочередном заседании Совета король назвал его никчемным действием и прекратил одним своим словом. Барон Фронде и граф Сакремиль не были советниками, но требовательно настаивали на своем присутствии на заседании, и король милостиво разрешил. Герцоги Астрикс и Лангри, мысленно пообещали купить дочерям драгоценности за то, что они выбыли из отбора без публичного скандала. Отцам остальных восьми претенденток повезло меньше. Слова короля беспощадно били каждого, посмевшего возражать прекращению отбора. Легче всего отделались отцы девушек, не прошедших магический конкурс. Их дочерей назвали лишь бестолковыми девицами, не сумевшими выполнить элементарное задание начальной ступени Академии магии. Начавшим качать права лордам, заявившим что честь их дочерей подвергли оскорбительным сомнениям (и это естественно возмутило девушек), Даймон назвал три имени и предложил самим выбирать, кто именно из дворцовых лакеев станет их будущем зятем. Но самый большой разгон получили отцы трех, якобы победительниц сегодняшнего испытания, настаивавшие на продолжении отбора. — Ваше Величество, наши дочери успешно прошли все предыдущие испытания, осталось одно, последнее. И вдруг вы неожиданно прекращаете отбор, — высокомерно произнес Главный королевский казначей — герцог Трэвикс. — А может наоборот весьма ожидаемо, и вы с самого начала замышляли обойти решение Совета? — Не забывайтесь, Трэвикс. Совет не решает, а рекомендует королю. И не вам обсуждать мои действия, учитывая возмутительное поведение вашей дочери в королевском саду. - И что же там произошло сверх неординарное? Драка фамильяров? Так это обычное дело. Моя дочь сразу велела своему шиншилкролю прекратить ее. — Да, драку прекратила мисси Трэвикс, только не Регина, а Мелисса. А ваша дочь прямо наслаждалась зрелищем избиения питомца принцессы. — Этот странный питомец дурно воспитан, и вполне мог заслужить небольшую трепку от собратьев-фамильяров, — снисходительным тоном произнес герцог. — Которые воспитаны ничуть не лучше, если напали вдвоем на одного, — парировал король. — Но сейчас речь идет не о воспитании, а о преступном применении огня вашей дочерью, Трэвикс. — А что оставалось делать, если проклятые фамильяры отказались выполнять ее команды? — фальшиво посетовал герцог, разводя руками. — Я не пойму из-за чего вся эта суматоха? Любого фамильяра можно вырастить за несколько лунтелей. И для принцессы даже лучше заменить недоделку на что-то более приличное. — Не вам судить об уникальности любимца принцессы. Главное, что он — королевская собственность. Мисси Регина прекрасно видела лунный камень на его ошейнике, но это не остановило ее. Вы не научили дочь уважать чужую собственность, что заставляет задуматься уже о вашем собственном отношении к королевской казне. Я распоряжусь проверить деятельность Главного казначея. Побледневший Трэвикс не нашел, что ответить и этим сразу воспользовался герцог Грейсон. — Ваше Величество, но моя Бэлла не участвовала в огненной расправе. — Как и моя Соланж, — тут же добавил барон Фронде. — Вы вполне можете выбрать в невесты одну из них. — Я желал выбрать лучшую среди достойнейших, а не из оставшихся худших, — резко ответил Даймон. — Говоря о возмутительном случае в саду я имел в виду не фамильяров, а трех девушек, ни одна из которых даже не подумала какую душевную травму получила принцесса, когда на ее глазах убивали маленького питомца. Я никому не прощу слез моей дочери, — грозно произнес король. — Целью отбора было найти ей мать. А жестокую тупую куклу я найду не утруждаясь. — Тогда почему о поиске матери не объявили сразу? — возмутился барон Фронде. — Смеете указывать королю, Фронде? — высокомерно спросил Даймон. — Покиньте зал, вы не член Совета. Как и вы, Сакремиль. А после их ухода он начал отдавать приказы. Главному магу предписывалось изъять у герцога Трэвикса всех фамильяров и опросить их на предмет жестокого обращения. — Фамильяры — это личная собственность мага, и он имеет право сделать с ней, все, что хочет! — дерзко заявил Трэвикс и торжествующе посмотрел на короля. — Ваше Величество, а вы еще обвинили мою дочь в том, что она не уважает чужую собственность. — Герцог Вандейк, возьмите перо, — властно приказал Даймон Главному советнику. — И запишите: «Хартия о вольностях фамильяров». Перед Главным советником сразу возник пергамент и золотое перо, которое резво принялось строчить новый документ. В нем объявлялось, что фамильяры не собственность магов, а их платные помощники. Обращаться к ним следует, используя слова «сьер» и «мисси». Фамильяры имеют право вернуться в фамильярий и обратиться в королевский суд для защиты. В случаях жестокого обращения и убийства фамильяров мгновенно будет применен закон «Коготь за коготь» с широким оповещением общественности. — Совет никогда не утвердит такой закон, Ваше Величество. Фамильяры могут быть только собственностью, ведь их специально делают для магов, — чванливо заявил герцог Грейсон — Главный нотариус королевства. — Вы хотите сказать, что и дети собственность родителей, Грейсон? Их ведь тоже специально «делают» для магов, — насмешливо спросил король и сурово произнес, приказывая Главному судье: — Герцог Морленд, немедленно заменить Главного нотариуса. Тот, кто не понимает различия между законом и хартией не имеет права им быть. — Ваше Величество, я верой и правдой служу королевству, — сразу залебезил Грейсон, — и хорошо выполняю свои обязанности. — Нет, не выполняете. Иначе не стали бы оспаривать хартию, которую подписывает только король. — Эта хартия подрывает основы королевства. Весь мир держится на собственности. И дети тоже собственность до возраста зрелости, — хмуро заявил Трэвикс, еще не потерявший надежды удержаться на должности казначея. — Так ратуете о собственности, Трэвикс? Тогда по какому праву все ваше семейство живет в доме Мелиссы Трэвикс и пользуется ее имуществом? Я знаю точно, что отец подарил ей этот дом. Даймон блефовал, но по бегающим глазам герцога понял, что попал в цель. — До возраста зрелости я опекун Мелиссы и имею право использовать ее собственность. — Но не личные вещи, Трэвикс. Вы совсем уже стыд потеряли. — Не знаю, кто ввел вас в заблуждение, Ваше Величество… — Ваша дочь, но это уже неважно. Герцог Вандейк, я отменяю закон об опеке. Вместо него начинает действовать «Хартия о зрелости». И король начал диктовать пункты. Отныне права мужчин и женщин уравнивались. Возрастом зрелости становились двадцать два лунтрия. А возрастом согласия — восемнадцать. Что означало, что заключать помолвку до этого возраста никто не имел права. А после окончания Академии женщины, как и мужчины, теперь могли сами распоряжаться своим будущим, как и собственностью. С каждым словом короля Главный казначей становился все бледнее. Богатое наследство племянницы ускользало из его рук. А Даймон размашисто подписал обе хартии и громко объявил: — Начинают действовать с этого мига. Герцог Трэвикс, все имущество мисси Мелиссы Трэвикс должно быть возвращено законной владелице через три лунария в присутствии королевского контролера. При выявлении недостачи ущерб будет взыскан с вас в трехкратном размере. — Почему в трехкратном? — возмутился Трэвикс. — Потому что воровство надо пресекать и строго наказывать. Предупреждаю, если вы также бесцеремонно влезли и в казну, то вернете все в десятикратном размере. Иначе будете высечены на Главной площади, а затем брошены в тюрьму. — Это уже произвол! — закричал багровый от страха и гнева Трэвикс. — Меру наказания в нашем королевстве определяет Совет. — Королевство — это Я! — властно произнес Даймон Третий. — В Тризании абсолютная монархия. Если кто забыл, могу напомнить. Он выхватил из ножен меч — свой высший символ власти и рассек им воздух, рисуя дракона. Все присутствующие, даже глава Тайной канцелярии, непроизвольно втянули головы в плечи. История королевства хранила легенды о крутом нраве прапрадеда правящего короля. Тот убеждал посмевших с ним спорить одним ударом меча. По шее. Главный советник один решился ответить королю и пытаясь сохранять спокойствие хладнокровно произнес: — Хартии подписаны, указания розданы. Позвольте закрыть заседание Совета, Ваше Величество. — Позволяю, — милостиво разрешил король и обведя всех внимательным взглядом, вложил тяжелый меч в ножны. А затем взмахнул рукой в отсылающем жесте. — Все прочь, кроме Деремвиля.