— А кого бы ты хотел сыграть? — Ну… Было клево сыграть какого-нибудь злодея… Киллера, мошенника, грабителя… Кого-нибудь, кого люди бы ненавидели всем сердцем. — Хочешь показать, что ты можешь быть не только любимчиком всех девчонок, но и тем, кого все будут ненавидеть? — уточняет Даниэль. — Актеры играют разные роли, которые не всегда похожи друг на друга. Есть, конечно, те, кто играет лишь добрых или лишь злодеев, и я даже знаю таких людей. Однако лично я хочу играть разноплановые роли и не боюсь экспериментировать. — А в ближайшее время выйдет какая-нибудь картина с твоим участием? — Нет. Если честно, в последнее время я снимаюсь очень редко. Несколько месяцев назад сыграл всего лишь пару малюсеньких ролей в малорейтинговых сериалах. И все! У меня как-то был шанс получить главную роль в одном фильме. Но в процессе переговоров что-то не срослось, и вместо меня утвердили другого актера. — И именно поэтому ты решил потихоньку начать завязывать с карьерой актера и переключиться на музыкальное творчество? — интересуется Питер. — Мне всегда нравилась музыка. Я обожаю напевать что-нибудь под нос, пока что-то делаю. — А чего раньше не запел? — Поначалу я не думал о карьере музыканта, но сейчас мне бы хотелось попробовать записать хотя бы пару песен. — Знаешь, Терренс, я думаю, ты не зря решил сделать это, — уверенно говорит Даниэль. — Лично я считаю, что у тебя огромный талант. — Да, чувак, это правда, — соглашается Питер. — Нам с Перкинсом реально нравится, как ты играешь и поешь. — Спасибо, приятно это слышать, — дружелюбно произносит Терренс. — Наверное, из всех наших гитаристов ты самый лучший. Все остальные были реально пресные… А многие вообще не знали элементарных вещей. Альберт брал их только потому, что большая часть была друзьями Рэйчел. Ну и он надеялся, что сможет чему-то научить хоть кого-то из них. Но увы… Не вышло. — В любом случае мне еще есть, чему поучиться, — скромно отвечает Терренс. — Я считаю, что играю отлично, но мне не помешает парочка уроков от настоящих профессионалов. Так или иначе я учился играть на гитаре сам и никогда не брал уроки вокала. Я пою и играю как умею. — Если продолжишь развивать свой талант, то можешь очень далеко пойти, — уверенно отмечает Даниэль. — Я и хочу развивать его. — Ты и правда лучший из всех гитаристов, что у нас были. Без шуток. К тому же, быстро учишься. — Да, ты выучил все наши песни буквально за несколько дней, — отмечает Питер. — И исполняешь свою партию без ошибок. — Рад, что вы это оценили, — скромно улыбается Терренс. — Хотя вы и сами здорово играйте на своих инструментах. — Спасибо, чувак, — с легкой улыбкой благодарит Даниэль. — Я реально не понимаю претензий Альберта и Марти. Они оба считают, что вы ужасно играйте, хотя по мне у вас отлично получается. — Ой, да забей ты на них! — машет рукой Питер. — Они скоро и тебе начнут говорить то же самое… С нашей мисс Пэтч и так все ясно, а у Альберта свои тараканы в голове. — Наверное, вас задевает их критика? — Да нет! Мы с Даниэлем уже давно не обращаем на это внимание. А Сандерсон не так уж часто нас критикует. Только тогда, когда у него дурное настроение. Однако спустя время он успокаивается и начинает вести себя так, будто ничего не случилось. — Вот именно! — восклицает Даниэль. — Так что не слушай ты этих двоих и просто продолжай играть. Если что-то не будет получаться, то мы всегда поможем тебе и даже прикроем перед Альбертом или кем-то еще. — Да, МакКлайф, не стесняйся обращаться к нам, если у тебя есть вопросы. Думаю, ты понял, что мы не кусаемся и совсем не такие, как Марти. — Спасибо огромное, парни, — скромно улыбается Терренс. — Я рад, что вы хотите помочь мне. Все трое обмениваются легкими улыбками и на мгновение бросают взгляд на двух мальчишек, которые проходят мимо них и о чем-то оживленно разговаривают. — Кстати, а я слышал, что у тебя есть девушка, — уверенно говорит Питер. — Это правда? — Да, это правда, — слабо кивает Терренс и переводит грустный взгляд куда-то вдаль, понимая, что этот разговор будет для него очень неприятен. — О, а ты встречаешься с той девушкой, которую оклеветал какой-то мужик, что до сих пор не объявился? — уточняет Даниэль. — Она вроде бы модель… Как ее там… Э-э-э… Ракель Кэмерон, кажется… Или нет? — Да, это она. — Ох, я так рад, что этого подонка разоблачили, — с легкой улыбкой бодро признается Питер. — И что потом этого мужика унижали все, кому не лень. Так сказать, наказывали за то, что он врал. — Да, хорошо, что тогда вся правда тогда всплыла наружу, — добавляет Даниэль. — Хотя и хотелось бы знать, кто посмел пойти на все это. Народ ведь так до сих пор не узнал своего антигероя, ибо он не стал раскрывать себя. — Это мой бывший личный водитель, — хмуро отвечает Терренс. — Твой бывший водитель? — Не спрашивайте, почему он это сделал. Я и сам ничего не знаю. А если хотите знать, откуда мне это известно, то однажды он сам признался в том, что распространил те сплетни. Заплатил какому-то отморозку, чтобы тот строчил про нее ложные статьи. — Ни хрена себе… — Это точно… — поддакивает Питер. — Чем же она ему так не угодила? — Не знаю, — задумчиво произносит Терренс. — Но Саймон Рингер ни перед чем не остановится. — Саймон? Это его имя? — Да. — В любом случае мне очень жаль ее. Эта девушка очень красивая. Кажется умной и образованной. Она мне нравится. — Да я до сих пор не понимаю, чего этот мужик привязался к ней, — уверенно говорит Даниэль. — Вроде Ракель не делала никому ничего плохого, а тут вдруг такое… — И он не остановился, — спокойно заявляет Терренс. — Он собирается отомстить ей. — Отомстить? — удивленно переспрашивает Питер. — Как это? — Некоторое время назад Рингер разослал угрозы всем нашим родственникам и друзьям и не собирается останавливаться. — Значит, этот подонок продолжает травить ей жизнь? — удивляется Даниэль. — Да еще и приплел к этому делу ее семью и друзей? — Где-то так, — спокойно произносит Терренс. — О, черт, вот бедняжка… Мне так жаль ее… — Да уж, вот у мужика крыша поехала, — хмуро бросает Питер. — Фанатик что ли какой? — Обидно, что хорошие люди всегда страдают. Мне очень нравится Ракель. И я могу назвать себя ее поклонником. Очень красивая, умная и хорошо воспитанная, судя по ее интервью. Совсем не пустышка, с которой не о чем поговорить. — Да, она очень красивая девушка, но характер у нее не самый лучший… — сухо признается Терренс. — К тому же, она не умеет хранить верность тем людям, которых, как она говорит, сильно любит. — Почему ты так говоришь? — слегка хмурится Питер. — Наглая врунья! Притворяется для всех хорошей, чтобы никто не узнал, что она на самом деле самовлюбленная эгоистка. — Черт, Терренс, ты что такое говоришь! — недоумевает Даниэль. — Как ты смеешь? Она же твоя девушка! — Бывшая девушка. Мы расстались. Некоторое время назад эта девушка собрала все свои манатки и свалила из моего дома. — Расстались? — в один голос удивленно произносят Питер и Даниэль. — Но почему? — недоумевает Питер. — Вы же казались такой идеальной парой! Вас даже включили в рейтинг самых красивых пар шоу-бизнеса! — Если сам дом просто шикарный, и им все восхищаются, это еще не значит, что внутри него все такое же прекрасное, — без эмоций говорит Терренс. — Не понял… — Мы играли в неземную любовь на публике. А на самом деле в наших отношениях этим даже отдаленно не пахло. Все это было сплошным обманом. — Да ладно! — восклицает Даниэль. — О, парень, сочувствую тебе… — выражает сочувствие Питер и слегка хлопает Терренса по плечу. — Что же такого между вами произошло, раз вы решили расстаться? — В последнее время у нас было слишком много ссор, — с грустью во взгляде отвечает Терренс. — Да и наши отношения были обречены с самого начала… — Неужели она предала тебя? — Мы просто слишком поторопились начать встречаться и съезжаться. — Терренс засовывает большие пальцы обеих рук в карманы джинсов. — Сделали это, когда были одержимы слишком сильной страстью… И к сожалению, нам не повезло, что рядом не оказалось тех, кто мог бы остановить нас. Моя мать не заставила меня призадуматься, а семья Ракель не могла дождаться дня, когда она наконец-то найдет себе мужика и перестанет быть одержимой карьерой. — Жалко, что вы расстались… — задумчиво отвечает Даниэль. — К сожалению, иногда приходиться делать то, чего совсем не хочется. Однако моя бывшая девушка не разделила со мной желание быть вместе в радости и в горе и сделала все, чтобы убить во мне ту симпатию, что могла бы перерасти в ту самую настоящую любовь, о которой так много говорят.