— Однако мало кто поступает так омерзительно, как вы. Я хорошо изучил ту ситуацию со слухами о вашем характере и заметил, что вы всегда оправдывались и устраивали целое шоу для того, чтобы опровергнуть это. А люди видели ваши добрые поступки, якобы совершенные от всего сердца, и верили, что вы — ангел. Когда хоть кто-то хочет сказать про вас что-то плохое, вы начинайте строить из себя невинного. — Думайте обо мне что хотите, — сухо бросает Терренс. — Я не собираюсь что-то вам доказывать. — Доказывайте это кому угодно, но только не мне. — И вообще, я пришел сюда не для того, чтобы обсудить с вами ситуацию с Рэйчел и слухи о моем характере. И я обязательно скажу то, что хотел. — Знайте, молодой человек, ваша наглость все больше начинает раздражать меня. И я уже успел пожалеть, что вообще связался с вами. И должен сказать вам, что в связи со сложившейся ситуацией наше дальнейшее сотрудничество находится под большим вопросом. Я бы даже сказал, что оно невозможно! — Альберт берет в руки черную ручку, которую начинает крутить. — Несомненно — у вас есть огромный талант, который просто поражает меня. Вы прекрасно поете и отлично владейте игрой на гитаре. И скажу вам честно, я даже задумывался о том, чтобы начать лично работать над вашей сольной карьерой. Я был готов распрощаться с любым артистом. Даже с Марти, Питером и Даниэлем. Что угодно, лишь бы продвигать вас в качестве сольного исполнителя. С вашим талантом вы бы очень далеко ушли. Но к сожалению, вы очень сильно разочаровали меня. Вы игнорировали мои звонки и отказывались репетировать в студии. Я также зол на вас из-за всего, что вы сделали с моей дочерью. И я не готов работать с такими эгоистичными людьми, которые не знают, что такое уважение и порядочность. Альберт откладывает в сторону ручку и крепко сцепляет пальцы. — И я принял решение по поводу вашей дальнейшей судьбы, — спокойно говорит Альберт и бросает взгляд на свои руки. — Оно далось мне очень непросто. И мне безумно неприятно говорить вам об этом. Но поскольку вы поступили так омерзительно, к сожалению, у меня нет выбора, кроме как… Кроме как сказать, что отныне вы больше не являйтесь участником группы «Heart Of Fire». Вы сегодня же покидайте ее, а я начинаю поиски нового гитариста. Мне действительно очень жаль расставаться с вами. Ведь у вас есть талант, который нужно показать. Но в связи с последними событиями наше сотрудничество больше невозможно. Между вами и Рэйчел я выберу свою дочь и ее благо. И я сделаю все, чтобы вы больше не приблизились к ней. — Хорошо. Я все понял. — Так что можете заниматься своими делами и больше не появляться здесь. Если не сообщите ребятам об этом, то я сам скажу им, что вы покинули группу. — А знайте, я не возражаю против вашего решения! — уверенно заявляет Терренс, резко встав со своего места. — Да, не возражаю! Потому что я как раз за этим и пришел! Да, мистер Сандерсон! Я как раз хотел объявить вам о том, что больше не имею желания играть в этой группе и хочу покинуть ее. Но раз вы сами решили выгнать меня из группы, то я этому только рад. — Хм, значит, вы наивно полагали, что я еще не узнал о произошедшем с Рэйчел и решили смыться раньше, чем мне станет обо всем известно? — хмуро спрашивает Альберт. — Испугались, что я выгоню вас, и решили сделать это добровольно. — Я ухожу из группы не из-за этого, а по совершенно другим причинам. И прежде всего они касаются моих отношений, которые я все еще надеюсь спасти от краха. — Впрочем, с другой стороны я рад, что вы решились на это добровольно. Ведь я бы ни за что не оставил вас в группе после такого. — Признаюсь вам честно — я всегда чувствовал себя некомфортно в этой группе. Даже если двое из трех относились ко мне нормально. — Только запомните, если я еще раз увижу вас рядом с моей дочерью, то вам придется сильно пожалеть об этом. — Альберт угрожает Терренсу пальцем. — Чтобы и духу вашего не было рядом с ней! Вы меня поняли? — Сомневаюсь, что после такого мы будем общаться. — Надеюсь, мы с вами поняли друг друга. Всего хорошего, мистер МакКлайф. Я вас больше не задерживаю. И больше не желаю вас видеть. Не говоря ни слова, Терренс уверенно направляется к выходу из кабинета, но останавливается возле двери и разворачивается к Альберту. — Простите, что отнял у вас время, — с грустью во взгляде извиняется Терренс. — И еще раз извините меня и мою бывшую девушку за случай с Рэйчел… До свидания, мистер Сандерсон! Терренс покидает кабинет, резко захлопнув за собой дверь, пока Альберт хмуро смотрит ему вслед. Ему было непросто принять данное решение, поскольку он видит огромный музыкальный талант, который не должен остаться незамеченным. Однако мужчина слишком сильно любит свою дочь Рэйчел и не готов менять ее даже на такого талантливого человека. Разочарованно вздохнув и несколько секунд подумав о чем-то своем, Альберт решает выкинуть все эти мысли из головы и снова заняться своими делами, которых у него и без того очень много, переведя взгляд на целую кучу бумаг и начав разбираться с каждым листком. *** Терренс быстро спускается на первый этаж, проходя мимо каких-то людей, которые заняты какими-то своими делами. Мужчина вот-вот собирается покинуть здание студии звукозаписи «Whisper Records» и вычеркнуть из своей жизни Рэйчел и ее отца. Но не успевает он выйти на улицу, как у дверей студии он сталкивается с Питером и Даниэлем, которые громко смеются над чем-то или над кем-то. Увидев своего уже бывшего гитариста, они мгновенно перестают улыбаться и хмуро, даже с каким-то презрением смотрят на МакКлайфа. — Ох, привет, ребята, — со скромной улыбкой дружелюбно произносит Терренс. — Извините, я не заметил вас… — Ты только посмотри на него, — презренно усмехается Питер, скрестив на груди. — Он и сейчас продолжает строить из себя невинного ангелочка. Какое жалкое зрелище… — Знаешь, МакКлайф, мы, конечно, подозревали, что ты — та еще мразь, — холодно отвечает Даниэль. — Но уж точно не думали, что опустишься до такого. Тебе вообще не стыдно за все, что ты делаешь? — Или ты впервые услышал слово «стыд»? — интересуется Питер. — А? — Черт, парни, какая муха вас укусила? — недоумевает Терренс. — Почему вы смотрите на меня так, будто я стал для всех врагом? — Ты прекрасно знаешь, что сделал! И больше не сможешь отмазаться от того, что нам уже известно. — Да что я, твою мать, сделал? — немного повышает голос Терренс. — Мне сегодня уже по горло хватило общения с некоторыми людьми по горло! Я и так успел выслушать о себе много «хорошего»! — А так тебе и надо, сволочь! — Мы знаем, почему ты на самом деле разошелся со своей девушкой, — сухо заявляет Даниэль. — Знаем, как ужасно ты с ней обращался. И в курсе, как омерзительно ты поступил с дочерью мистера Сандерсона. — Да уж, не ожидали мы, что ты окажешься такой наглой, самовлюбленной тварью, — слабо качает головой Питер. — Но очень хорошо притворялся хорошим. Мы аж поверили тебе! — Подождите, парни, я ничего не понимаю! — немного взволнованно тараторит Терренс, с испугом в бегающих глазах смотря на презренно смотрящих на него и скрестивших руки на груди Даниэля с Питером. — Вы о чем вообще сейчас говорите? — Слушай, МакКлайф, хватит делать вид, что ты ничего не знаешь! — громко, грубо бросает Питер. — Рэйчел рассказала нам, что вчера произошло между тобой и твоей бывшей, и о том, почему вы на самом деле разошлись. Она рассказала, как ты, сволочь, воспользовался ею и притворялся влюбленным в нее. — Да, мы все знаем! — сухо подтверждает Даниэль. — Она случайно подслушала разговор твоей прислуги несколько дней назад у тебя дома. Три твои служанки бурно обсуждали то, как ты со всей силой треснул свою девушку по лицу. Тем более, что ты и сам не спешил ничего скрывать и рассказал Рэйчел о том, как издевался над своей бывшей. О том, как со всей силы бил ее, безжалостно оскорблял и раздавал крепкие пощечины. — Что? — широко распахивает полные ужаса глаза Терренс. — Я избивал свою бывшую? И вы ей поверили? — Конечно, поверили! — сухо бросает Питер. — Не верить же нам ублюдку, который чуть не довел бедную девушку до смерти. И не испытывал ни грамма сожаления, когда рассказал Рэйчел обо всем так, будто так и надо. — Но потом ты, походу, пожалел об этом и начал играть перед бедняжкой в любовь, — уверенно добавляет Даниэль. — Чтобы она не только привела тебя к своему отцу и помогла с карьерой, но еще и не проболталась всем, что ты сделал. — Это ложь! — без колебаний возражает Терренс. — Я никогда не избивал Ракель! — А насильники всегда врут! И ни за что не признаются, что доводят своих жертв до желания покончить с собой или наносят им такие травмы, что они могут не выжить. — Черт, ребята, неужели вы и правда поверили этому бреду? — удивляется Терренс. — Поверили, что я подвергаю свою бывшую девушку насилию? — Что, будешь говорить, что Рэйчел соврала нам? — удивляется Питер. — Мол ты у нас такой невинный, милый и пушистый, а бедная девочка оклеветала тебя и оскорбила твою честь! — Да она обманщица! Выдумщица! Которая всем нагло соврала! Мне соврала про Ракель, наплела свою отцу какой-то бред обо мне, да еще и вам успела мозги промыть. — Кто здесь и обманщик, то только ты! — Придите в себя, ребята! Она просто хочет отомстить мне за то, что я никогда не любил ее и не женюсь на ней. Рэйчел просто обиделась и теперь рассказывает всем ложь. Чтобы все от меня отвернулись! — Слушай, Терренс, хватит строить из себя бедную овечку, — сухо требует Питер. — Нет смысла что-то отрицать. Нам прекрасно известно обо всех твоих делишках, которые мы даже перечислять не станем. — И когда вы успели обо всем узнать? — Сегодня, — сухо произносит Даниэль. — Мы встретили Рэйчел в кафе, куда заехали пообедать. Она была вся в слезах и выглядела очень подавленной. А еще все ее лицо было покрыто шрамами, которые ей подарила твоя бывшая девушка… И видя ее в таком ужасном состоянии, у нас не хватило смелости бросить ее одну и уговорили Рэйчел рассказать, что произошло. Отложив планы на обед на потом. — Бедняжка Рэйчел горько плакала и говорила, что до смерти ненавидит тебя. Ненавидит ту мразь, у которой нет ни стыда, ни совести. — Да, она едва ли не желала тебе сдохнуть! — Нам с Даниэлем кое-как удалось ее успокоить, ибо она не могла перестать плакать. Но потом она все-таки рассказала нам, что произошло. Начиная от твоих признаний о том, как ты издевался над своей бывшей, и заканчивая твоим заявлением о том, что твои чувства были лишь игрой для того, чтобы прикрыть свою чертову задницу. — У нас поначалу были некоторые сомнения, так как мы считали тебя порядочным и вполне нормальным мужиком. Хотя и не могли отделаться от мысли, что тебе есть что скрывать. Но Рэйчел очень подробно все рассказала. — Нормально ты защищаешь жертву и ставишь виновницу на место! — ехидно усмехается Питер. — Твою мать, ну Рэйчел и наговорила вам чуши… — слабо качает головой Терренс. — Да конечно, еще скажи, что ты не пытался придушить ее, не глумился над ней, не избил ее и не выгнал из дома со всеми вещами, — с закатанными глазами хмыкает Даниэль. — Я никогда не бил ее! — Хватит, МакКлайф! — прикрикивает Питер. — Оправдываться будешь перед своими родителями. Если они, конечно, поверят в твою невинность и захотят общаться с таким ублюдком, как ты. — Я признаю, что все это произошло, а Рэйчел прекрасно обо всем знала. Это правда… Не буду отрицать. Однако я никогда не избивал Ракель. Я клянусь вам! Я не насильник и не получаю удовольствие от издевательств над женщинами. — Прислуга в доме всегда все знает, так ведь? — скрестив руки на груди и все еще хмуро смотря на Терренса, сухо спрашивает Питер. — От них ведь невозможно что-то скрыть. И лично я нисколько не сомневаюсь в том, что они обсуждают тебя не в самом лучшем свете и тоже считают бессовестным мудаком. — Как ты мог так с ней поступить? — раздраженно недоумевает Даниэль. — Как? Ты же знал, что это низкий поступок для любого мужчины! Люди осуждают тех подонков, которые ведут себя так, как ты, и никогда не прощают их! Один раз ударишь — будешь и дальше постоянно дубасить несчастную девушку. — Мы никогда бы не пошли на такое, — уверенно заявляет Питер. — И презираем тех, кто поднимает на девушек руку. Видно, что тебя этому никто не научил. И поэтому ты вырос таким мерзким ублюдком. — Я ударил ее всего один раз! — восклицает Терренс. — Это был первый и единственный случай! — Может, хватит уже врать? — Да, я ударил ее, не отрицаю. Но клянусь, мне правда очень стыдно! Мне до сих пор хочется сквозь землю провалиться! И всегда буду стыдиться смотреть ей в глаза после того, что произошло. — Когда мы спросили тебя, почему ты расстался со своей девушкой, ты очень ловко ушел от ответа, — сухо напоминает Питер. — И мне сразу показалось это подозрительным. Я немного насторожился и подумал, что тебе есть что скрывать… Оказалось, интуиция не подвела меня… — Да, МакКлайф, ты сам себя выдал с потрохами, когда начал говорить о Ракель ужасные вещи и грозился испортить ей карьеру и упрятать в психушку, — уверенно добавляет Даниэль. — Это все произошло со злости… — с жалостью во взгляде оправдывается Терренс. — У меня просто такой характер! Я не умею контролировать себя, когда прихожу в бешенство. И могу сделать и сказать что угодно. — Красиво говоришь, мужик, и очень трогательно, — презренно хмыкает Питер. — Слушайте, я понимаю, что вы знайте Рэйчел очень давно и доверяйте ей больше, чем тому, кого недавно только встретили. Но поймите, я тоже хорошо знаю эту девчонку. Сандерсон всегда была той еще выдумщицей и может такого наговорить, что волосы дыбом встанут. — У нас и так волосы дыбом встали, — уверенно отвечает Даниэль. — После того, что мы про тебя узнали.