— Это горошек? Кто, блять, ест это дерьмо? — Сосредоточься, — усмехаюсь я. — Точно. — Он переходит в приседающее положение, затем я показываю пальцами. — ‘Три. Два. Один’. Мы вскакиваем и открываем огонь по албанцам. Бок о бок мы продвигаемся вперед, пока один за другим солдаты пытаются нас подстрелить. Как только мы входим в столовую, Виктор убирает двух парней, а я стреляю третьему в колено, и он падает задницей на кафельный пол. Я быстро наступаю ему на запястье, затем приседаю и вырываю оружие из его руки. Отбрасывая его в сторону, я прижимаю дуло своего пистолета к причиндалам ублюдка. — Давай попробуем еще раз. Где Кастрати? — Подожди! Подожди! — он паникует, его глаза прикованы к своему тазу. Виктор стоит на страже на случай, если кто-то все еще прячется и решит напасть. — Наверху все чисто, — слышу я голос Николаса. — Никакой женщины для тебя, Виктор. — Отъебись, — ворчит Виктор, вызывая смешки у других мужчин. Он вымещает свой гнев на албанце, пиная простреленное колено ублюдка. — Начинай говорить, пока я не решил, что тебя не стоит оставлять в живых. Чертовски теряя терпение, я кричу: — Где Кастрати? — Бухарест! — Дыхание мужчины учащается. — Он в Бухаресте. — Адрес, — требую я. Этот ублюдок бормочет что-то непонятное, но Виктор, похоже, понимает, потому что бормочет: — Понял. — Он приседает рядом с испуганным мужчиной, которому не больше двадцати одного года. — Что нам с ним делать? — Отпусти его, — говорю я. Виктор недоверчиво смотрит на меня. Я жестом приглашаю его выйти из столовой, пока Николас и остальные наблюдают за албанцем. — Ты серьезно? — Спрашивает Виктор, как только мы оказываемся вне пределов слышимости. — Да. Мы отпускаем ублюдка и выслеживаем его. Виктор качает головой, затем бормочет: — Если он ускользнет от моего наблюдения, то это будет на твоей совести. Я разражаюсь взрывом смеха. — Как будто от тебя что-то ускользает. — Албанец ни за что не ускользнет от Виктора. Этот человек – ищейка. Возвращаясь в столовую, я жду, пока Виктор сделает пару фотографий албанца и проверит его бумажник, чтобы легче было отследить этого ублюдка. — Крешник Хелилай. Да, ебаный рот, — говорит Виктор. Я жестом приказываю албанцу встать, затем киваю в сторону двери. — Иди. Он бросает на меня настороженный взгляд, медленно прихрамывая к выходу. — Пока я, блять, не передумал! — Я кричу, желая, чтобы он убрался с глаз долой. Он убегает, как испуганный олень. — Давай убираться отсюда, — бормочет Николас. — Мы едем в Бухарест? — Спрашивает Лиам, когда мы выходим из дома. — Нет, вы забираете своих жен и отправляетесь домой, — говорю я, открывая водительскую дверь G-Wagon. — С этого момента мы с Виктором позаботимся обо всем остальном. — Уверен? — Спрашивает Габриэль. — Да. Я позову, если вы мне понадобитесь. Мы все садимся в свои машины и едем обратно в офис. От волнения, вызванного нападением, Виктор вздыхает, а потом говорит: — В пятницу нам доставят партию товара и нужно встретиться с новым торговцем оружием. Мы летим в Перу, или он приедет сюда? — Будет лучше, если мы поедем к нему. Не думаю, что он пройдет через таможню с модифицированным Heckler & Koch, — бормочу я. — Кроме того, я хочу увидеть место его работы. Виктор бросает на меня взгляд. — Хорошая идея. Я вздыхаю. — Нам придется вести войну с Кастрати, прежде чем мы сможем разобраться с Тинажем. — Я хмурюсь и смотрю на Виктора. — Честно говоря, я начинаю думать, что Тинажа не существует. От него не осталось и следа. — Я не уверен. — Виктор редко говорит такие вещи. — Но выясню. Глава 35 МАРИЯ Сидя в кабинете доктора Уэст, я изо всех сил стараюсь сохранять внешнее спокойствие, в то время как внутри я вне себя. Мои глаза прикованы к моей правой руке. Я могу справиться со шрамом. Иисус. Я потеряла функцию мизинца и безымянного пальца, и никакие физиопроцедуры не помогли. Они навсегда застряли в слегка согнутом положении. — Нам повезло. По крайней мере, твоя рука функционирует на восемьдесят процентов. — говорит доктор Уэст. Я киваю, звук сверления почти заглушает ее голос. Я загоняю это в самый глубокий уголок своего сознания, чтобы сосредоточиться, пока она дает мне инструкции о том, как ухаживать за раной, пока она полностью не заживет. В тот момент, когда она заканчивает, я говорю: — Спасибо. — Я смотрю на Луку. — Пойдем. Сейчас. Вытащи меня отсюда, блять. Лука пожимает руку доктору Уэст и благодарит ее, прежде чем выкатить инвалидное кресло из кабинета. Быстрее. Коридор кажется слишком длинным, верхний свет слишком ярким. Закрывая глаза, я представляю себя плывущей по океану, волны мягко покачивают мое тело. Вдохни. Задержи дыхание на пять секунд. Выдохни. Я повторяю процесс, делая все возможное, чтобы заглушить звуки вокруг меня. — Мария?