Было видно, что данная тема Рэмолу не очень приятна. Видимо, воспоминания до сих пор были болезненными. — Ты умолчал, что Дух зимы и есть ты. — Да… об этом я умолчал, боялся тебя оттолкнуть. Как оттолкнул многих. Боялся огласки, надеялся, что снег ничего не значит. Ну а потом… мне нужны были свободные руки, чтобы докопаться до истины и узнать, кто стоит за убийствами. — Почему, когда я появилась здесь, пошел снег и как это связать с другими Избранницами? Винтер сказал, что именно по снегу понял, что настал его час. Значит, все же снег — это твоих рук дело. — Я живой, как ни странно это звучит, и на протяжении своего существования иногда влюблялся. Я чувствую острее, чем обычный человек. Погода в этом мире завязана на моих эмоциях. — Но сначала пошел снег, а потом я увидела тебя… — Говорю, я очень тесно связан с Айстеррой. В этом смысле легенда об Избраннице зимы не врет. Я еще не знал, что ты понравишься мне, а мир уже среагировал на твое появление. — Что случилось с остальными? Я ведь далеко не первая. — Разное… — Он помрачнел. — Мою любимую, ту, что последовала за мной в этот мир, убили. И я отомстил. — Бурей, метелью? — Я почти уничтожил Айстерру, мне было все равно, что это означает и мою гибель. Потом, правда, одумался. Так и появилась легенда, ну а после череда трагических случайностей. Не думай, что Избранниц было много. С той первой, Аилой, всего пять. За долгие сотни лет… ты хочешь узнать про каждую? — Нет… — Я покачала головой. — Хочу верить, что меня не постигнет их судьба. Я устала бояться. — С тобой ничего страшного больше не случится. Обещаю. Все закончилось… Он положил руку мне на голову и начал ласково перебирать пряди волос. Теплые пальцы скользнули по виску и скуле, заставив прикрыть глаза от удовольствия. Но я пока не готова была расслабиться. Еще не все узнала. — Зачем Винтер это делал? Я до сих пор так и не поняла. — Он знал, что легенда о Духе зимы — правда, и предполагал, что дух где-то здесь, в академии. Когда погиб его старший брат, он начал подозревать меня. — Он погиб… — По своей глупости, если ты про мое посильное участие. Но дело было зимой, и я пытался его спасти. Если бы не мои силы, мы замерзли бы оба. Винтер убил свою девушку и добился того, чтобы его отправили в академию. Год он просто ждал и пытался спровоцировать меня. Не знаю, как бы он стал действовать, если бы не появилась ты. Возможно, просто отучился бы и ни с чем отправился домой, а может быть, все равно начал бы убивать, придумав другой повод. Я склоняюсь ко второму варианту. — Зачем ему нужен был Дух зимы? Ты правда можешь вселиться в любое тело? — Вопросы из меня сыпались один за другим, но Рэмол спокойно и послушно отвечал на каждый, позволяя мне утолить любопытство. — Это придумал его больной мозг. У меня одно тело, и если меня из него выселить, то, думаю, случится то же, что с любым другим человеком. — Смерть? — Смерть. Но Винтер был действительно болен. Он жил мечтой о вселенском господстве, и когда появилась ты, начал свою игру, пытаясь меня спровоцировать. Но убийства привели лишь к тому, что вся академия ополчилась против тебя. Именно он подговорил Брюса устроить жертвоприношение, надеясь поймать меня на живца, и у него это почти получилось, но мне удалось убраться из склепа за минуту до его появления. — Белый волк, хранитель — это ведь тоже ты? — Я могу принимать этот образ. Да. Я изначально был оборотнем, еще до того, как стал Духом зимы. Но чем дальше, тем реже я использую эту ипостась. Она тоже стала уже лишь частью легенды. Человеком мне значительно удобнее. — А я ведь испугалась тогда в лесу, думала, сейчас погибну… — И погибла бы! — в голосе Рэмола прозвучали нравоучительные нотки. — Если бы я не почувствовал неладное! Если бы я не пришел или не успел… я тоже тогда испугался. Я поймала его руку и притянула к губам, поцеловав в ладонь. — Все закончилось, — произнесла, убеждая скорее себя, чем его, и продолжила восстанавливать картину произошедшего. — Что произошло в склепе? — Ты почти умерла, — признался он. — Только я подумал, что спас тебя, разогнав адских псов, как ты снова оказалась в шаге от гибели. Мне пришлось поделиться своей силой. — Так я теперь ледяная или огненная? — Пожалуй, после всех вопросов про Винтера этот меня волновал сильнее всего. — Всякая. — Он отмахнулся, словно это ничего не значило. — Ты получила иммунитет к холоду и ледяной магии. Считай это моим подарком. — Что, теперь на меня повесят еще один амулет? Признаться, это смешило. Два амулета, сдерживающих магию, на груди — это по меньшей мере забавно. — Нет… — Рэмол помрачнел и намотал на палец прядь моих волос. — Думаю, с тебя снимут и амулет огня. — Что? — Я даже подскочила. — В смысле? — После всего произошедшего пришлось сообщить твоим родителям. Собрали комиссию. Это случилось еще после неудавшегося жертвоприношения. Ты можешь вернуться домой. То, что случилось с тобой здесь, страшнее, чем урон, который ты теоретически можешь нанести смертным. Подожженные и сразу же потушенные волосы — твой самый большой грех, такие незначительные выплески магии можно попытаться скорректировать и на месте. — Когда я могу вернуться домой? — Я от радости подскочила на кровати. Мама, отчим, родной город. Я и не мечтала получить все это так быстро. — Хоть сейчас. — Он улыбнулся, и в глазах я заметила боль. — А мы… — настороженно спросила я, утратив мигом свой энтузиазм. В моей идеальной картинке будущего чего-то не хватало, и мне это не нравилось. — Мы? — Рэмол мрачно хмыкнул. — Я пленник этого мира, Диана… а ты нет. — Но… — Я задумалась. — Не хочу… — Чего ты не хочешь? — Не хочу уходить. Где мои родители? Я скажу им это. Я начала торопливо, путаясь в одеяле, пытаться слезть с кровати. Рэмол меня мягко удержал от того, чтобы нестись в неизвестном направлении. — У тебя не сложились отношения с однокурсниками. Они тебя едва не убили. Но ты хочешь остаться здесь? — В академии — ты, — сказала я, словно эта фраза все объясняла. Поймала недоуменный взгляд и пояснила: — Не хочу уходить. Ведь Избранница зимы — это что-то значит. Значит ведь? — Да. — Он притянул меня к себе. — Это значит, если ты уйдешь, лето тут настанет не скоро. Но я не имею права тебя удерживать здесь. Айстерра не самое лучшее место. — Ты будешь грустить? — Я буду страдать, — признался он, уткнувшись носом мне в макушку. — А если я останусь? — Если ты останешься… — Он немного отстранился и посмотрел мне в глаза, осторожно поддержав за подбородок. — Я подарю тебе этот мир. — Почему? — Потому что люблю тебя. А ты почему останешься? — Потому что люблю тебя. — Я откровенно его передразнивала. — Это же очевидно. — Честно? Думал, ты сбежишь, как только представится такая возможность. — Я тоже так думала, но тогда я просто не верила, что действительно Избранница зимы. Остается лишь один важный вопрос: что мы скажем моим родителям? — То, что ты выйдешь за меня замуж… — совершенно спокойно произнес он, даже не подразумевая вопроса. Так, словно это уже свершившийся факт. — Но ты даже не спрашивал, — шутливо толкнула его кулаком в грудь, чувствуя, что от счастья у меня сейчас сорвет крышу. — Зачем? Я теперь знаю ответ. — И кольца у меня нет, — продолжала дразнить, испытывая непередаваемое удовольствие. Мне нравилось просто слышать его голос и быть рядом. И мне нравилось ощущать его любовь. — Разве? Он взял мою руку и скользнул холодными ладонями по безымянному пальцу. Вокруг взвился вихрь из снежинок, и через секунду на моем пальце сверкало удивительное кольцо из материала, похожего на платину, украшенное россыпью бриллиантов: тонкая работа — морозные узоры и снежинки. Иного кольца у Избранницы зимы быть не могло. — Такое кольцо убедит твоих родителей в серьезности моих намерений? — Мама будет в гневе, — призналась я. — Думаю, смогу найти с ней общий язык. Я поверила и обняла его за шею. Вылезать из кровати не хотелось. Эпилог