– Придет! – Дилан почувствовала, как по ее телу разливаются волны паники, и уже не могла остановиться. – Мы пообещали, что справимся с призраками, если они проберутся сюда. Тристан, если мы и одного не можем поймать… – Дилан! – Тристан взял ее лицо в руки и заставил посмотреть на себя. Дилан попыталась, но сосредоточиться было так сложно… невозможно было оставаться на месте. Ей хотелось куда-нибудь бежать. – Ангел мой, успокойся. Дыши. Тристан говорил тихо; он на секунду оторвал взгляд от ее лица, чтобы посмотреть на дверь. Дилан поняла, что сама кричала. Джоан была у себя: спала после суточной смены, а папа сидел в гостиной, всего в нескольких метрах от них, и смотрел по телевизору футбол. Еще не хватало, чтобы кто-то из родителей услышал их разговор и начал задавать вопросы, на которые они не смогут ответить. Папа Дилан и так знал слишком много. – Прости, – пробормотала она. – Но, Тристан… – Все в порядке, – заверил он. – В каком еще порядке? – Ну, значит, будет в порядке. Ага? Мы придумаем план. До того, как придет Инквизитор. Дилан с сомнением посмотрела на него, и Тристан через силу улыбнулся. – Верь мне, – мягко сказал он. – Все будет хорошо. У нас есть время. Она не разделяла его оптимизм, но в одном он был прав: у них не было никаких зацепок, поэтому оставалось только ждать. – Ненавижу чувствовать себя беспомощной, – сказала она ему. Тристан погладил ее по щеке и нежно заправил прядь за ухо. – Я знаю, Дилан. Я знаю. * * * Он знал, что чувствовала Дилан, но не знал, чем ей помочь. Им нужно было запастись терпением и ждать, когда призрак чем-то себя выдаст. Тристану это не нравилось, но выбора у них не оставалось. Он отлично умел ждать: было время попрактиковаться. А у Дилан не было; ей, должно быть, придется нелегко. Тристану придется ее отвлекать; следить, чтобы она не слишком много думала обо всей этой ситуации. Заметив, как безумен ее взгляд, как напряжены плечи, он понял: надо как-то остановить растущую в Дилан панику. – Давай пока отвлечемся, – он провел ладонями по ее рукам и сжал ей пальцы. – Займемся чем-нибудь еще. Дилан кинула на него взгляд. – Ты серьезно? Меня ничто не отвлечет! Тристан, все очень плохо! – Берешь меня на слабо? – Он приподнял бровь и решил атаковать. Тристан схватил со стола ледяную банку газировки, из которой пил, и, сунув Дилан под футболку, прижал к коже. Дилан отреагировала почти сразу: охнула и громко завизжала, вырываясь. Они оба затаили дыхание, но родители Дилан, похоже, ничего не заметили. – Так нечестно, – прошептала Дилан, когда они убедились, что все спокойно. – Хочешь, повторю? В ответ она выхватила у него банку и прижала ее к внутренней стороне его руки – самое чувствительное место, до которого смогла дотянуться. Тристан против воли взвизгнул и начал ее щекотать, пока она, извиваясь и ловя ртом воздух, не оказалась у самой стены. – Нет, нет, нет, – беззвучно сипела Дилан. – Прости! Прости, Тристан! Перестань! Он отставил банку и притянул Дилан к себе. Мягко целуя ее, он подтянул ее на застланную картой кровать. – Уже сдаешься? – сказал он, отстраняясь. – Это нечестно! – пожаловалась Дилан. – Ты не боишься щекотки. – Не боюсь, – согласился он. – Даже здесь, – Дилан пробежала пальцем по его горлу. Прикосновение было до боли щекотным – однако он ни за что ей этого бы не сказал. – Или здесь, – она мягко коснулась его руки, и волоски на коже приподнялись. Тристан из последних сил старался сидеть смирно и дышать ровно. – Ни даже здесь, – ее пальцы проникли ему под футболку, и она медленно прошлась ногтями по его боку. По телу Тристана пробежали мурашки. Он схватил ее за руку, не вполне понимая, что собирается с ней делать. Они ступили на опасную территорию… И тут открылась дверь. – Тристан, – тихо сказал Джеймс. – Пап! – Дилан моментально выпрямилась и отодвинулась от Тристана. – Мы только… Она замолкла, мучительно краснея, и Тристан поморщился. Он знал, что теперь подумает про них Джеймс. И правда: отец Дилан поднял руку, предотвращая комментарии. Он явно был смущен. – Не хочу знать, – сказал он Дилан и перевел взгляд на Тристана. – Мне нужно поговорить с тобой. Прямо сейчас. Тристан приподнял бровь. Его удивил такой равнодушный подход. Одно дело – подозревать, что бойфренд дочери пробирается в ее постель по ночам, и совсем другое – лицом к лицу столкнуться с тем, чем они в этой постели могут заниматься. Тристан ожидал, что Джеймс… разозлится. Будет в замешательстве. Что угодно. Но затем Тристан заметил в его руке планшет; экран мерцал на белом фоне футболки. Тут дело было в чем-то другом. – Сейчас? – переспросил Тристан. Джеймс коротко кивнул и затем мотнул головой в сторону гостиной. – Сюда. Было ясно, что Джеймс хотел поговорить с Тристаном наедине, но Дилан проскользнула из комнаты вслед за ними, и он не предпринял никаких попыток ее остановить. У Тристана не было от нее секретов – он уже убедился на опыте, как вредны для них тайны, – и, что бы ни хотел сказать Джеймс, пусть скажет это им обоим. Джеймс, видимо, тоже это понял: когда Дилан проследовала за ними в гостиную и уселась рядом с Тристаном на диване, отец ничего не сказал. Джеймс приглушил телевизор и, пренебрегая своим привычным креслом, уселся на кофейный столик с планшетом в руке. Тристан попытался было заглянуть в экран, но отец Дилан держал его так, что ничего не было видно. – Ну ладно, – тихо сказал Джеймс. Он бросил беглый взгляд на дверь, но там никого не было. Очевидно, ему не хотелось, чтобы Джоан узнала об этой беседе – а это значило, тема у разговора могла быть лишь одна. – Если я правильно догадался, о чем вы хотите поговорить… то мы не можем об этом разговаривать, – начал Тристан с самого важного. Инквизитор весьма недвусмысленно высказался о том, как важно держать все в тайне, и дал понять, что они уже израсходовали весь его запас терпения и милосердия. – Пожалуйста, не задавайте нам вопросов, потому что мы не сможем на них ответить. – Я знаю, – Джеймс поднял руку, прерывая Тристана, и затем опустил ладонь на колено Дилан. – Я знаю, что вы не все можете мне рассказать, и еще знаю, что между вами двумя происходит что-то, чего я не понимаю. Хотя… – Он бросил хмурый взгляд на Тристана. – Нам с тобой все же нужно будет в ближайшее время побеседовать о личных границах. – Пап! – всплеснула руками Дилан. Джеймс похлопал ее по колену. – Детка, если вы достаточно взрослые, чтобы этим заниматься, то разговаривать об этом тоже уже можно. – Но мы… то есть… Мы же нет, пап! И мы не будем об этом говорить. Никогда! – в ужасе взвизгнула Дилан. Тристан мягко шикнул на нее. Ему не хотелось, чтобы их застала Джоан. Чтобы она остановила их до того, как Джеймс поделится находкой на планшете. Если он не хотел их ни о чем спросить, то что же ему нужно? – Мы с Тристаном побеседуем, Дилан, – упрямо повторил Джеймс. – Но сейчас разговор не об этом, – сказал Тристан, прозрачно намекая, чтобы Джеймс переходил к делу. – Да, не об этом, – согласился Джеймс и снова посмотрел на экран. Он все еще держал планшет так, что Тристану не было ничего видно. Тот из последних сил сражался с желанием выхватить планшет у Джеймса и увидеть, что же заставило отца Дилан нарушить их негласный договор не разговаривать на определенную тему. Тристан нетерпеливо ждал. И когда он уже был готов поторопить Джеймса, тот вздохнул. – Так вот. С тех пор как, знаешь…