— А вы кто? — сразу влезает Лена. — Лена, это Маша, моя сестра. Маша, это Елена она жена Владимира... не помню отчества. В общем, она мачеха Артура и Михаила. Её пригласили в клуб, это клуб Михаила, — я стараюсь говорить спокойно и беззаботно, делая вид, что не знаю, что произошло с ней. — Я в курсе, — перебивает она меня и не сильно обращает внимание на Лену. Оглядывает меня и чуть морщится. — Что за платье на тебе? Ты в нём как пугало. Блять, ну куда с твоими ногами такую длину, Ань? У тебя ж ляжки полные. Сгущенку по ночам хомячишь?! Это странно. Она говорит быстро зло и с каким-то нездоровым блеском в глазах. Будто пытаясь повеселиться. Но с чего? Видимо, она решила излить на меня свою злость от разговора с Мишей. Лена застывает в явном удивлении и молча передаёт мне коктейль. — Маш, у меня нормальные ноги и на мне нормальное платье, — отвечаю я, качая головой. Услышав, что я неадекватная от неё, теперь мне как-то не так неприятно что она там говорит про мою фигуру. Делаю пару глотков коктейля, он обжигает горло, чувствую, как он резко бьёт в голову. — Ну, как хочешь, кроме сестры тебе никто правды не скажет, — отвечает Маша и скрещивает руки на груди. — Девушка, а вы не охуели часом? — спрашивает Лена весёлым голосом попивая из красной трубочки, свой напиток. У меня отвисает челюсть. Ладно, Машу часто материли при мне, но уж точно не из-за меня. Почему-то это кажется мне очень смешным. Особенно застывшая Маша. — Ты вот это позволяешь? Чтоб с твоей сестрой так разговаривали? — спрашивает Маша у меня. — Я твоя семья, вообще-то. Господи, как же бесит это всё! Особенно она. — Ты моя семья, да, — киваю я. — Только ты реально охуела. Прям в край, Маша. Иди со своим ценным мнением куда-нибудь... подальше. Сначала говорю, и только потом соображаю. Я и материться?! Я и послать сестру?! Да как так? Хотя она даже не догадывается, что я это говорю в том числе, и в ответ на те гадости, что она говорила обо мне Мише. И, наверное, никогда не узнает. Кажется, что сейчас небо упадёт на землю, кто-то обязательно меня осудит. Посмотрит разочарованным взглядом. Но ничего не меняется, кроме лица Маши. Лене кажется моя реакция настолько естественной что она просто чуть попивает ещё из своего стаканчика и добавляет: — Правильно, у Ани прекрасные ноги. Всё остальное тоже отменное, я вот заценила, хотя я девочка. Единственное что, Анют, у тебя попа маленькая, но я тебе покажу как её подкачать. Будет такой орешек что в лес нельзя будет ходить, — болтает она. — Почему? — Будут белки приставать. — Да ладно, я не хочу, — машу я рукой. — Не-не, ты послушай, есть такие упражнения, что она у тебя будет просто офигенской. Будешь приманивать к себе мужиков на расстоянии двести метров. Артуру мухобойку дадим, чтоб отгонял от тебя всех. С твоей то точенной фигуркой и при этом попкой, ты будешь реально просто звездой. И слушай, даже операции делать не надо. — Но ты сделала, — замечаю я. — Я просто ленивая, — пожимает она плечами. — А ты, вот, очень трудолюбивая. Вот и трудись над задницей. Всё равно полезнее чем над учебниками. Я начинаю смеятся. Становится так легко и как-то беззаботно. Так и представляю, как у меня будет уйма свободного времени чтобы специально качать себе задницу. или альтернатива — пойти к хирургу. Это когда-нибудь в той жизни, где у меня не будет никаких забот и только размер попы будет иметь для меня значение. Хотя, многие так и живут. — Ну молодец, бухаешь с чужой бабой и материшь сестру. Умничка, мама будет очень довольна, — говорит Маша. А я о ней почти забыла. "Расскажу всё маме". — последний аргумент. Как в детстве, и кто из нас ещё не вырос? Она такая ябеда была всегда, а я никогда на неё не жаловалась. Даже покрывала. Вот зря я это делала. Избаловала сама свою сестру. — Я ей тоже сильно недовольная, так что мы квиты, — огрызаюсь я и салютую ей бокалом. Маша качает головой и уходит не прощаясь. — Сестра эта родная что-ли? — спрашивает Лена, когда Маша уходит. — Да. — Пиздец, тебе не повезло. Я аж хотела раньше сестру, теперь передумала, посмотрев на это. Ну на хер такое счастье. Я б её убила, реально. Сёстры помогать должны, поддерживать. Кто, кроме них? А эта? — Она сказала, что я фригидная неадекваша, и что у меня развитие пятилетнего ребёнка! — говорю я, глядя в пустоту, понимая, что говорить этого не следует. Но мне нужно. Нужно высказать эту боль. И мысль, что в чём-то она может быть и права. — Кому сказала? — не понимает Лена.