Его глаза округляются. Он сводит взгляд вбок, о чем-то сильно задумавшись. — Надо следить за его здоровьем, если Артур отец, то… — Нет! — я резко качаю головой. — Это не его ребёнок, Миш. Это твой! Кажется, впервые за всё время нашего знакомства я вижу его по-настоящему обескураженным. — Ты уверена? — Абсолютно, — меня уже обижает это недоверие и я скрещиваю руки на груди. — Анечка, — шепчет он и в один миг хватает меня, чуть приподняв над землей. Я в панике цепляюсь в него руками и ногами. — Пусти! Сумасшедший! — визжу я и нервно смеюсь. Он только смеется от моей реакции, но мягко усаживает на столешницу, тут же накрыв мои губы своими. Я погружаюсь в ласковый поцелуй, обвиваю Мишу. Но что-то не дает мне до конца насладиться нашей нежностью. Мягко отстраняюсь от него. — Миша, я должна сказать… Я всю жизнь верила а потом меня предавали, я снова верила и снова предавали. Я очень сильно хочу тебе верить, но если ты предашь, если… Я не выдержу, понимаешь? Я умру, я прекращу верить не просто в любовь, или в людей. Я прекращу верить вообще во что-либо. Я не смогу... Он слушает меня серьезно и спокойно. — Аня, я тебя понимаю, я чувствую нечто очень похожее. я тоже не верил уже никому и ни во что, я тоже был предан столько раз. И ты… ты первая и единственная, кто доказал, что этот мир ещё не совсем прогнил. Ведь если такие как ты, значит, ещё не всё потеряно. И я тебе обещаю. Обещаю, что ты можешь мне верить во всем и всегда. Со мной ты сможешь быть любой и тебе не надо быть сильной, не надо быть циничной, злой или закрывать свои чувства. Я сделаю всё, чтобы ты и он или она, — он кивает на мой живот. — Чтобы вы могли позволить себе быть добрыми и верующими. Я буду вашим оплотом, вашей броней, вашей стеной, вашим чем угодно. Потому что ты, Аня, ты — мой дом. Я тебя люблю, Аня. Он гладит мне щеку а я не сдерживаюсь от слёз, что теперь не остановить. Мне хочется их стыдливо спрятать, но я сдерживаюсь и позволяю ему видеть мою слабость. Видеть меня настоящую, обнаженную до самой глубины души. — Я тоже тебя люблю, Миша. Просто кладу голову ему на грудь ощущая его мягкие поцелуи на своем затылке. Так мы и стоим какое-то время. — Чайник уже остыл, — говорит Миша. — Угу, — киваю я и только сильнее обнимаю его. — Куда ты хочешь уехать? Я отодвигаюсь. — Уехать? — Ну да. Я свободен, подготовил все в США так, чтобы не нужно было туда улетать каждый месяц. Могу быть в Москве, в Питере, в Сочи… где бы ты хотела жить? — Я даже не знаю… а ты бы где хотел? — Рядом с тобой. Потому что, где бы я ни был, если тебя рядом нет. Это место мне чужое. Я только улыбаюсь в ответ и тянусь снова к его губам. — Тогда поговорим об этом попозже, ты ведь не уезжаешь? — Куда? Я без тебя никуда не поеду, — говорит он серъезно. Я только утыкаюсь ему в щеку носом. ***** Только через минут двадцать слёзы прекратили течь из глаз. Я смогла переодеться и выйти в кафе, на встречу с Машей. Не скажу, что особо хочу этого, но понимаю, что чем быстрее я это сделаю, тем быстрее я смогу вернуться домой, где меня ждет Миша. Маша действительно сидит в кафе и попивает из большого бокала белое вино. Я сажусь напротив неё. Она оглядывает меня. — Ты другая, — говорит. — Возможно, — я вздыхаю. Она продолжает попивать вино. Ко мне подходит официант и я заказываю стакан зеленого чая. Нужно с чего-то начать разговор. — Маш, как там родители? — спрашиваю я. Она мелко пожимает плечами. — Ну, мама лечится, по здоровью всё норм. Михаил все сделал что надо… папа ушел. — Куда ушел? — Да никуда. Просто собрал шмотки и ушел, — она опять пожимает плечами. Мне кажется, что за видной холодностью прячется что-то иное. — Маша, что произошло? — я нетерпеливо поворачиваю голову. Она кривится. — Когда ты ушла… всё как-то стало падать. Будто бы ты была или несущей стеной или балкой, знаешь, которая мост держит. Я не понимаю, как. Ты такая мелкая, странная, наивная. Но без тебя всё пошло в какую-то задницу, как домино рассыпалось, — она выдыхает. Начинает больше позволять себе говорить. — В общем, когда ты уехала, Артур, конечно же прекратил оплачивать мне хату, мы ж расстались а он мне по месяцу оплачивал. В общем, мне пришлось домой вернуться. Мама уже уехала, а папа… Не знаю, он просто не хотел приходить домой. Потом, пришел как-то после смены, сказал, что снял комнату в коммуналке и что уедет. Что ему нечего тут делать. Может у тебя с ним было больше общения, не знаю, но он просто ушел. — А мама как отреагировала? — Ничего не сказала. Думаю, будет делать вид, как всегда, что она такая «железная леди». Что всё окей. А сама будет, опять, знаешь, думать о том, что же соседки скажут. Как ж, все будут говорить о том, что от неё муж ушёл. Я мелко киваю. — А ты как? Она большим пальцем проводит по бокалу. Тот жалобно скрипит. — Я через два дня после того, как прошла ваша свадьба с Артуром… я узнала, что беременна. Я в шоке замираю. Сжимаю трясущиеся губы. По бокалу вина и так всё понятно. — Ты потеряла ребёнка… — я судорожно выдыхаю. — Мне очень жаль, Маш. Она смотрит на меня исподлобья. — Ты не понимаешь. Дело даже не в этом… ну в этом тоже. Я не думала, что я смогу когда-то иметь детей. Были грешки юности, знаешь ли, — она грустно усмехается и я вижу её покрасневшие глаза. — Ни ты, ни папа не знали. А мама знала, водила к знакомому врачу чтоб избавиться от проблемы. А вы думали, что я приболела. Отравилась. Вот, а думала, что после такого детей у меня не будет. А тут такое чудо… ещё и от богатого парня. Я понимала, что не женю его на себе, да и нахер он мне сдался. Наркоман ебанный. Но…я хотела, чтобы он помогал. — Что случилось? — я перебиваю Машу. — Я готова к правде. Что случилось с твоим ребёнком? — Ну, если по порядку. Артур был в СИЗО после драки в гостинице, потом я его вызвала на встречу поговорить про мою беременность. Он вообще никак не отреагировал. Я киваю. — Это предсказуемо, увы. — Да, наверное. Он сказал, чтоб я ему выдала где ты. Требовал от меня это и я… честно, я видела что он ёбнулся, Ань. Он с ума сошел, реально. У него в глазах было что-то вообще нереальное, неправильное. Нечеловеческое. Короче, неделю он меня доставал с тем, чтоб я срочно тебя достала. Потом я поняла, что он собирался за неделю решить «земные дела» а потом присесть на пару лет. И все его дела были — тебя найти. Даже Миша потому отправил всех своих людей выслеживать Артура а не тебя, потому что боялся что тот чокнулся и натворит делов и хорошо, что ты так умело легла на дно. Я этого всего не знала, но мурыжилась. А потом Артур сказал, чтобы я пришла к нему навстречу. Я пришла. Но я такая дура, Аня. Я ж видела, что там нет нормальных зданий. Это полуразрушенная стройка. — Он тебя избил? — я говорю слишком быстро от нервов, сжимаю салфетку в руках. — Нет. Хуже. Он привел трёх амбалов, тоже накроши. Они меня изнасиловали. Я закрываю рот рукой от ужаса. — Маша, я… — Погоди ты. Короче, люди, что следили за Артуром не сразу поняли, что происходит. Потому что… ну, репутация у меня знаешь ли. Когда они поняли, что меня насилуют, ворвались. Можно сказать, «спасли». Ведь по плану Артурчика, я не должна была выжить и меня должны были прикопать там же. И долго не найти. Мне становится холодно и жарко. Я отхлебываю чая чтобы согреться, вытираю опять непослушные слёзы из глаз.