– Все в порядке, выписалась, – опускаюсь на близстоящую лавочку и принимаюсь ковырять ногтем облупившуюся голубую краску. – И сразу к маме поехала. – Ясно. У нее пока поживешь? – Нет. Она к себе не пускает. – Это еще почему? – в голосе подруги слышится недоумение. – Она считает, что я горячусь. Говорит, что мне нужно простить Диму и остаться жить с ним. Мол, все мужики изменяют, а я драму на ровном месте развожу. – Какой бред! – возмущается Орловская. – Алин, ты же понимаешь, если сейчас спустишь эту ситуацию на тормозах, она непременно повторится? Твой Димася обязательно найдет, куда пристроить свой блудливой стручок! Не секретарше, так еще какой-нибудь тупоголовой девахе! Безотказные шлюшки никогда не переведутся! – Понимаю, Сонь. Все понимаю. Но блин… Мне так страшно! Это ж всю жизнь надо заново выстраивать! – Ну и чего? Выстроишь, – приободряет она. – Зарабатываешь, слава богу, нормально. От мужика не зависишь. Нелегко, конечно, будет, но ты справишься. Я не сомневаюсь. – Спасибо за поддержку, Сонь. – Значит, ты пока ничего не решила насчет жилья? – Нет. Но раз мать отказала, думаю, придется снять первый попавшийся вариант. А потом уже подыскивать подходящий. Несколько мгновений Орловская молчит, а потом вдруг предлагает: – А живите пока у меня. – В смысле? – не верю ушам. – Ну а что? Мы с двойняшками все равно к Максу перебираемся. День-другой – и окончательно все вещи перевезем. Квартиру сдавать я не планировала, поэтому ты с детьми можешь спокойно пожить у меня. – Сонь, – покусываю губы. – Неудобно как-то… – Очень даже удобно! – настаивает она. – Алин, мы с тобой сколько лет знакомы? – Столько не живут, – пробую пошутить. – Вот именно! И за это время ты меня сотню раз выручала! Настала моя очередь тебе помочь. Отказы не принимаются, поняла? – Поняла, – в носослезных каналах снова свербит, но на этот раз не от горечи, а от благодарности. – Спасибо, Сонь! Ты настоящий друг! – Еще бы, – усмехается она. – Тогда встретимся на квартире часика через два? Чтобы я запасной комплект ключей тебе отдала? – Хорошо. Я Маришку у свекрови заберу и вместе с ней приеду. – Договорились, Алин. На связи. Отнимаю телефон и несколько секунд задумчиво гляжу вдаль. Все-таки жизнь – любопытная штука. Вот вроде прогнозируешь, строишь планы, а в итоге все складывается совсем иначе. Люди, которые клялись оберегать и любить, предают и причиняет боль. А те, кто, в сущности, ничего не должен, становятся настоящей опорой. Помощь приходит оттуда, откуда совсем не ждешь, и это вселяет надежду. Надежду на счастливый исход. Вызываю такси и еду к свекрови. Тяни – не тяни, а неприятного разговора не избежать. Так что надо как можно скорее справиться с этой непростой задачей. В квартире у Лидии Георгиевны по обыкновению пахнет выпечкой и цитрусами. Она обожает лимоны и апельсины, неустанно повторяя, что в них содержится столь необходимый человеческому организму витамин С. – Здравствуй, Алиночка, проходи, – свекровь, как всегда, очень любезна. – Как желудок? Больше не болит? – Нет, в больнице под капельницей полежала – и сразу полегчало, – лгу я. – Мамочка! – мне навстречу выбегает румяная Маришка. Две длинные косички с бантами на концах, широкая улыбка и открытый взгляд – дочь у меня настоящая красавица. – Родная моя, – раскрываю ей объятия. – Как я соскучилась! – И я! – дочь зарывается носом мне в шею. – Ты так вкусно пахнешь, мам. – Спасибо, – смеюсь, поглаживая ее по волосам. – Ты у меня тоже очень вкусная. – Как твое здоровье? – отстранившись, она обеспокоенно заглядывает мне в глаза. – Ты больше не болеешь? – Нет, милая, я уже выздоровела. Теперь мне гораздо лучше. – Я рада, – чмокает в щеку. – Я тебе рисунок нарисовала. – Еще один? – удивляюсь. – Ну да. – Покажи. Маринка уносится обратно в комнату, а я тем временем снимаю плащ и вешаю его на крючок. – Есть будешь? – интересуется свекровь. – Или у тебя теперь какая-то особая диета? – Ну… Главное сильно соленого, острого и жареного не есть, – нахожусь я. – А остальное можно. – Вот и славненько. Тогда куриного супчика налью? – Давайте. Марина подбегает и хвастается очередным рисунком, на котором изображена я, сидящая на радуге. – Как мило, дочур. Спасибо, – улыбаюсь. – А сможешь нарисовать меня на берегу моря? Что-то очень захотелось. – Конечно! – с воодушевлением отвечает она. – Легче легкого! – Ну тогда иди, рисуй. И пальмы не забудь! Много пальм. – Хорошо. Сполоснув руки, прохожу на кухню, где свекровь колдует у плиты. Набираю в легкие побольше воздуха и на одном дыхании выпаливаю: – Лидия Георгиевна, мне надо с вами серьезно поговорить. Глава 15 – Да, Алиночка, я тебя слушаю, – свекровь оборачивается, держа в руках половник. – Что случилось? Слова обрастают шипами и застревают в горле. Очень тяжело выталкивать их наружу, но иного выбора у меня нет. Лидия Георгиевна – не чужой человек. За годы брака с Димой она стала мне почти как мать. Помогала, поддерживала, выручала. Поэтому утаить от нее произошедшее – не вариант. – Лидия Георгиевна, мы с Димой разводимся. Половник с шумом летит обратно в кастрюлю, а свекровь взволнованно хватается за сердце. – Бог с тобой, Алиночка, – хрипит задушено. – Что ты такое говоришь? – Мне очень жаль, что так вышло, – понурю голову. Почему-то чувствую себя виноватой. Хотя в случившемся нет моей вины. Я, конечно, понимаю, что в любом конфликте замешаны двое, но у нас с Димой, по большому счету, даже конфликта-то не было…. Он просто вытер ноги об мою душу, как об грязную половую тряпку. – Нет-нет, этого не может быть, – Лидия Георгиевна неверяще мотает головой. – Я только сегодня разговаривала с Димой… И ни о каком разводе он не упоминал… Вздыхаю. Как я и думала, муж по-прежнему находится в стадии отрицания. Он не воспринимает мое намерение развестись всерьез. Думает, это просто временная блажь оскорбленной женщины. Признаться честно, я и сама пока действую на автопилоте. Просто делаю то, что, как мне кажется, должна. Пытаюсь сепарироваться от Димы. Пока во мне бурлят эмоции, стараюсь по максимуму сжечь мосты. Чтобы чуть позже, когда стихнет обида и обострится тоска, не передумать и не дать заднюю. Ведь нельзя прощать изменщиков, верно? Нельзя. – Дима против, – отзываюсь я. – Он считает, что мы можем решить наши проблемы, но я с ним не согласна. – Господи, – Лидия Георгиевна оседает на стул. – А какие такие у вас проблемы, Алин? Я понимаю, Дима у меня не ангел. В семейной жизни всякое бывает: и трудности, и ссоры… Но это же не повод сразу в ЗАГС бежать… – Дима мне изменил, – преодолевая внутреннее сопротивление, говорю я. Руки Лидии Георгиевны, мнущие кухонное полотенце, замирают, а ошарашенный взор прилипает к моему лицу. – Дима? Тебе? – очевидно, ей никак не удается поверить в услышанное. – Да это же невозможно… Он в тебе души не чает! Обожает просто! Ее уверенность в Диминых чувствах – как соль на незаживающую рану. Еще совсем недавно я тоже была наивной. Тоже верила, что муж меня любит. А потом увидела его в постели с секретаршей, и веры сразу заметно поубавилось.