– Да вы что? – она прикладывает руку к сердцу. – Вот козел! – Очень точное определение. Так что насчет выхода? Есть какие-то варианты? – Есть, – кивает она с готовностью. – Давайте вашу сумку, я вас провожу. А вы такси пока вызывайте. Я подскажу, какую точку указать нужно. Уж не знаю, с чем связан такой живой отклик: может, эта девушка сама в прошлом столкнулась с мужским предательством, а может, просто оказалась очень сочувствующей, но выручила она меня здорово. Провела какими-то хитроумными путями и вывела через дверь с торца здания. Еще и сумку с вещами помогла дотащить. Не медсестра, а золото! – А вот и ваш автомобиль, – восклицает она, указывая на белую машину такси. – Ой, девушка, спасибо вам большое! – порывшись в карманах, извлекаю помятую пятисотрублевую купюру и протягиваю ей. – Ничего не надо, езжайте, – она отталкивает мою ладонь. – Удачи вам! – И вам! Еще раз спасибо! На том и расходимся. Я прыгаю в такси, а медсестра скрывается в здании. Настроение по-прежнему отвратительное, но душу все же греет мысль, что мир не без добрых людей. Достаю из сумки пиликнувший телефон и читаю входящее сообщение от Димы: «Хитро. Но вечно от меня бегать ты не сможешь». Глава 13 – В смысле развод? – мама смотрит на меня так, будто я сморозила откровенную глупость. – В прямом, – отвечаю максимально спокойно. Пусть не думает, что я приняла это решение на эмоциях. Пока лежала в больнице, у меня была достаточно времени взвесить все «за» и «против». – Вы с Димой вместе шестнадцать лет! У вас двое детей! Ты в своем уме, Алина?! Мама вскакивает с кресла и принимается расхаживать по комнате. Туда-сюда. Она всегда так делает, когда сильно нервничает. – Я же тебе сказала, он мне изменил. С секретаршей. – И что? – она всплескивает руками. – Подумаешь, разок оступился! Зачем же сразу шашкой махать? Пораженно гляжу на родительницу. Что она несет? – Мам, ты меня вообще слышишь? Он не носки по комнате разбросал. И не продукты забыл купить. Он с другой женщиной переспал! – Я поняла, – огрызается раздраженно. – Да, это очень неприятно. Да, ранит. Но это вовсе не повод для развода! – А что тогда повод? – Слушай, Алин, ты ведь уже не маленькая, – вздыхает она. – Должна понимать очевидные вещи. – Это какие же? – со скепсисом складываю руки на груди, готовясь услышать очередную порцию абсурда. – Все мужчины изменяют. Да! И не надо на меня так смотреть, – мама многозначительно расширяет глаза. – Кто тебе еще скажет правду, если не я? – Папа тебе тоже изменял? – интересуюсь недоверчиво. – Все мы люди, – отвечает уклончиво. – Кто тут без греха? – Мам, если ты была готова закрывать глаза на измены, это твой выбор. А я так не хочу. Как жить с человеком и знать, что он тебя обманывает? Да так ведь и чокнуться недолго! Он задерживается на работе, а ты сразу думаешь, уж не с любовницей ли он веселится? – А ты не думай! – отрезает она. – Сосредоточься на другом. На семье, на детях. – Мужчин не переделать. Они такие, какие есть. Что, по-твоему, лучше в разведенках ходить? – А что в этом такого? – бычусь. – Разведенка – не приговор. – В сорок лет? С двумя-то детьми? – мама качает головой. – Образумься, Алиночка. И не бесись с жиру. Муж у тебя в целом очень даже положительный. Детей любит? Любит. Деньги в дом приносит? В избытке. Чего тебе еще нужно? – Мне нужна настоящая семья. А не фарс, шитый белыми нитками. – А у тебя сейчас и есть настоящая семья! Ты же до этого инцидента счастлива была? – Была. – Ну вот! Выкинь ерунду из головы и живи себе счастливо дальше. Недаром же говорят, чем меньше знаешь, тем лучше спишь. – Но я уже знаю о его измене, мам! И выкинуть эту информацию из головы мне не по силам! – Ну и дура! – выдает в сердцах. – Спасибо за поддержку! – со злым сарказмом бросаю я. – Пришла к тебе поделиться бедой, а слышу одни упреки! Хватаю сумочку и, сцепив зубы, направлюсь в коридор. Обращение к маме было большой ошибкой. Мы никогда по-настоящему друг друга не понимали. – Алина, стой! – она бежит следом. – Ну прости меня, прости… Ляпнула, не подумав. Конечно, ты не дура. Обыкновенная обиженная женщина. Все мы через это проходили… Я просто хочу сказать, что не нужно рубить с плеча. Надо дать Диме второй шанс… Как же без этого? Нехотя притормаживаю и оборачиваюсь. – Мам, я себя знаю. Ну не смогу я жить с ним дальше! Не смогу! Всю себя только изведу! Возможно, если бы это случилось один раз, по ошибке, я бы постаралась простить… Но он злостно и намеренно меня обманывал! Сначала след от губной помады на рубашке, потом секретарша на столе, а затем он и вовсе ее в наш дом привел! Здесь на состояние аффекта вину не свалишь! Дима знал, что делает! Знал и не остановился! – Ну да, Дима глупец. Но ведь он твой глупец! – не унимается она. – Родной, любимый! Ты, наверное, думаешь, что разведешься с ним и найдешь себе другого, в сто раз лучше? Да черта с два! Это только в сказках принцы на золушках женятся, а в жизни все гораздо прозаичней. Все хорошие мужики под сорок уже давно женаты, а те, кто свободен, либо лентяи, либо алкоголики. Если ты с Димой разведешься, он долго куковать не будет, а ты… – О господи! – закатываю глаза. – Ты вообще уверена, что ты моя мать, а не Димина? Столько гадостей в свой адрес я сроду не слышала! Тебя послушать, так Дима прям слиток золота, а я вся такая из себя ущербная… – Алин, вот почему ты все в штыки воспринимаешь? – мама заламывает пальцы. – Я же не об этом толкую. Просто женщинам в твоем возрасте нужно рассуждать трезво. Для развода много ума не надо, а вот для сохранения брака житейская мудрость требуется… – Мам, хватит уже про мой возраст! Мне даже сорока нет, всего лишь тридцать семь! Чего ты из меня бабульку-то делаешь? – возмущаюсь. – И вообще, чтоб ты знала, моя подруга, Соня Орловская, сейчас замуж за миллиардера собирается. А она, между прочим, на полтора года меня старше! Родительница застывает с открытым ртом. Очевидно, услышанная информация никак не укладывается в ее картине мира. – Орловская? Это та рыжая? С дурным характером? У Сони свой бизнес. А моя мама всех бизнесменов считает людьми с дурным характером. – Да-да, она самая. И, представляешь, ни ее характер, ни ее возраст миллиардера не отпугнули! – Ну… Это, скорее, исключение, чем правило... В жизни так редко бывает, – она упорно стоит на своем. – Но бывает же! – Алин, ну какая ты у меня взбалмошная! Вся в отца! Я тебе про Фому, ты мне про Ерему… Какая разница, что там у твоей Орловской? У тебя-то своя жизнь и свой брак. И тебе надо всерьез подумать над тем, как его сохранить. – Так, ладно. Объяснять свою позицию тебе, вижу, бессмысленно, – вздыхаю я. – Ты мне просто скажи, мы с детьми можем пару недель пожить у тебя? Мне нужно время, чтобы снять хорошую квартиру. Те варианты, которые я пока присмотрела, не совсем подходят. Мама задумчиво покусывает ноготь. Видно, что в ее голове идут напряженные мыслительные процессы. – Алин, ты не обижайся, но лучше не надо, – помолчав, отвечает она. – Твой уход из дома лишь усугубит кризис отношений, а я считаю, что вам с Димой нужно помириться. – Ушам своим не верю! – задыхаясь от негодования, снова тороплюсь на выход. Родная мать отказывает мне в помощи! Родная мать! Плевать она хотела на мою боль и на мои неоправдавшиеся ожидания. Хочет, чтобы я, так же как она, всю жизнь прожила с головой, засунутой в песок. Не дождется! – Дочка, не злись! Ты мне потом еще спасибо скажешь! Я же как лучше хочу! Для вас, для вашей семьи! Ты сейчас на эмоциях, а потом остынешь и поймешь, что я была права… До конца эту бредовую тираду не дослушиваю. Просовываю ноги в туфли и пулей вылетаю за дверь. В глазах опять стоят слезы, а раны души болезненно кровоточат. Когда уже в моей затянутой мраком жизни забрезжит свет? Глава 14 Хлопнув подъездной дверью, вылетаю на улицу и усиленно дышу. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Во-о-от. Так-то лучше. Проваливаться в истерику мне сейчас никак нельзя. Скоро нужно забирать Маришку у свекрови, и мои опухшие от слез глаза могут встревожить дочь. Она у меня очень внимательная. Да и Лидия Георгиевна, увидев меня в таком состоянии, наверняка начнет задавать вопросы. А я пока совсем не знаю, что ей сказать. С одной стороны, очевидно, что нужно говорить правду. Как есть. Какой смысл лукавить? Все равно истинная причина нашего с Димой разрыва рано или поздно выплывет наружу. Но с другой – как-то боязно. Конечно, Лидия Георгиевна – женщина в высшей степени адекватная, но она, как ни крути, Димина мать. Он ее сын. А родитель никогда не пойдет против собственного ребенка. Продышавшись, открываю на телефоне приложение такси, и в этот самый момент экран загорается входящим вызовом. Соня звонит. – Алло, – прижимаю трубку к уху. – Ну как ты, Алин? Выписалась?