– Алин, пойдем в мой кабинет, – жестом руки Рокотов зазывает меня вглубь дома. – Поговорим наедине. Если честно, я рада его приглашению. Морально была готова к тому, что придется попрощаться и вернуться восвояси ни с чем. Все-таки очевидно, что у Влада тут какой-то форс-мажор. Он ведет себя довольно уверенно, но все же нельзя не заметить, что он тоже изрядно напряжен. – Хорошо, – киваю и, торопливо скинув туфли, семеню за ним. Эльвира остается стоять на месте. Ее лица я не вижу, зато прекрасно чувствую тяжелый взгляд, который паяльной лампой жжет мне спину. Глава 42 – Как твое самочувствие? – участливо интересуюсь я, пока Влад, отложив костыли, садится на кожаный диван. Кабинет у него строгий, но в то же время уютный. Выполнен в теплых коричнево-бежевых тонах. Огромный деревянный стол стоит неподалеку от окна, у стены пристроился массивный шкаф со стеклянными дверцами, а на потолке висит крупная хрустальная люстра, которая придает помещению солидности. – Терпимо, – откинувшись на спинку, Влад улыбается. – Почти привык передвигаться на трех ногах. – Надеюсь, это ненадолго? – присаживаюсь рядом. – Нет. Вчера был у врача: процесс выздоровления идет, как надо. – Рада это слышать. Повисает пауза. Мы с Владом смотрим друг другу в глаза, не зная, как перейти к главному. Ведь очевидно, что разговор о здоровье – лишь подготовительный этап к основной теме. – Неверное, я не ошибусь, если предположу, что у тебя уйма вопросов, – наконец выдыхает Рокотов. – Не ошибешься, – подтверждаю я. – Та-а-ак, с чего бы начать... – он задумчиво потирает переносицу. – Ну, во-первых, ты должна знать, что я Эльвиру сюда не звал. Ее приезд – полностью ее инициатива, не согласованная со мной. Мне приятно, что он начал объяснение с главного, избавив меня от необходимости задавать вопросы. Все же я пока не уверена, что имею право ему что-то предъявлять. В конце концов, мы с Владом ничем друг другу не обязаны. У нас даже секса не было. Да и вообще, для полноценных отношений двух свиданий, как ни крути, маловато. – То есть твоя бывшая жена заявилась просто так, без предупреждения? – удивляюсь я. – Да, сказала, что истосковалась по дочери. – И давно она тут? – Пару дней, – как бы нехотя признается Рокотов и тут же добавляет. – Пойми, Алин, я не мог ее выставить. Эви дико скучает по маме, и сейчас она наконец получила возможность вдоволь с ней пообщаться. Так и подмывает вставить едкий комментарий, мол, а где раньше была эта горе-мамаша? Почему бросила дочь на целый год? Почему не забрала с собой, как любая другая нормальная женщина? Но, естественно, эти вопросы остаются не озвученными. Потому что я не настолько наглая и не настолько стерва. Настоящая стерва непременно бы ляпнула что-нибудь эдакое. – Понимаю, – проглатываю всколыхнувшееся недовольство. – Любому ребенку нужна мать. – Я тоже так рассудил, – кивает Влад. – Поэтому и не стал вставлять палки в колеса. Войти в положение Рокотова, конечно, можно. Он переживает о дочери и желает ей добра. Вот только кое-что в этой истории все же не вяжется. – И как долго Эльвира планирует тут пробыть? – спокойно интересуюсь я. – Ведь, насколько я знаю, она теперь живет в другом городе… Или что-то изменилось? Пристально вглядываюсь в красивое и немного усталое лицо Влада, пытаясь отыскать в нем признаки возможной лжи. У меня нет поводов ему не доверять, но, согласитесь, пребывание в его доме бывшей жены немного выходит за рамки адекватности. Да и тот факт, что Рокотов не посчитал нужным сообщить мне об этой «незначительной» детали, тоже говорит не в его пользу. Мы ведь говорили по телефону. В теории он мог бы об этом упомянуть. – Если честно, я не знаю, – вздыхает он. – Мы пока не обсуждали дальнейшие планы. Эльвира все эти дни провела с Эвелиной, и я их почти их не видел. Интуиция подсказывает, что Влад говорит правду. Но почему-то успокоения это не приносит. Меня не отпускает подспудное ощущение, что в этой истории все не так просто, как кажется на первый взгляд. Какая-то странная эта Эльвира: то уходит из семьи и переезжает в другой город, то возвращается и как ни в чем не бывало живет в доме своего бывшего мужа. Попахивает извращением. Неужели Влад этого не понимает? – Ясно, – отзываюсь я, теребя ремешок лежащей на коленях сумочки. – Это, конечно, не мое дело, но со стороны ваша ситуация выглядит несколько двусмысленно… – Да знаю я, знаю, – Влад, к счастью, с полуслова ухватывает мою мысль. – Сам понимаю, дичь какая-то творится. Бывшая заявляется, живет с нами, как будто мы снова семья… Ты, наверное, думаешь, что я чокнулся, да? Он смотрит на меня с такой неподдельной грустью, что я невольно смягчаюсь: – Ну что ты? Я вовсе так не думаю. – Алин, я и сам не рад, что так вышло. Вообще ни хрена не понимаю, что происходит, – Рокотов испускает утомленный вздох и морщится. – Приехала, заняла гостевую спальню, Эвелинке столько внимания дарит, сколько за всю жизнь не давала. А дочь, знаешь, как рада? Аж светится вся. А я дебилом себя чувствую, потому что впервые в жизни не знаю, как реагировать… Мне вдруг становится жаль Влада. Очевидно, что в его поведении нет никакого дурного умысла. Скорее всего, он не поделился со мной новостями, просто потому что не знал, как их преподнести… Он обескуражен и сбит с толку. А коварная Эльвира бессовестно этим пользуется. Я, конечно, не берусь утверждать, но что-то мне подсказывает, что конечной целью этой женщины является вовсе не дочь. Хотя… Возможно, я просто ревную. Все-таки нельзя не признать, что бывшая жена Рокотова – дама эффектная. – Не переживай. Я уверена, все наладится. Вам просто нужно поговорить. Тепло улыбнувшись, я кладу свою ладонь поверх руки Влада, и он тут же сжимает мои пальцы. Затем придвигается чуть ближе и негромко произносит: – Спасибо, Алин. – За что? – изумленно приподнимаю брови. – За то, что ты такая понимающая. Я уж думал, увидишь бывшую – закатишь скандал. Ясно же, что тебе это все неприятно… – Слушай, ну ты же закатил скандал, когда увидел моего вывшего с розой в зубах, – усмехаюсь я, припоминая конфуз, случившейся у меня в квартире. – Поэтому я отплачиваю тебе тем же. Око за око, зуб за зуб. Влад смеется. Мне и впрямь удалось разрядить атмосферу. – Не везет нам с бывшими, да? – он протягивает руку и аккуратно убирает с моего лица выбившуюся прядь волос. – Появляются в самый неподходящий момент. – Это точно, – шепчу я, млея от того, как яблочное дыхание Влада оседает на моей коже. – Я соскучился по тебе, – выдает негромко, и я понимаю, что в его словах заключен более глубокий смысл. Ему, как и мне, мало этих мимолетных встреч. Он хочет гораздо большего. – Я тоже соскучилась, Влад, – признаюсь в ответ. – Очень-очень. Одну руку Рокотов опускает мне на бедро, а второй – за талию притягивает к себе. Сама не понимаю, как это происходит, но уже через секунду я сижу у него на коленях. Глаза в глаза. Губы на расстоянии дыхания. – Поцелую? – спрашивает зачем-то. – Целуй. И не останавливайся. Впечатываемся друг в друга с пылкой жадностью. Торопливо, суетливо, даже немного грубо. Влад запускает руку мне под блузку и проводит пальцами вдоль позвоночника, вырывая из меня приглушенный стон. Ерзаю у него на коленях, ненавидя ткань, разделяющую нас. Так хочется уже завершить начатое… Внезапно дверь кабинета распахивается. Без стука и каких-то иных предупреждающих сигналов. Вздрогнув, поворачиваю голову и упираюсь взглядом в Эльвиру, которая стоит на пороге и кажется даже более бледной, чем обычно. Первая эмоция – стыд. За то, что нас с Владом застукали за поцелуями. Вторая – гнев. Какого черта эта Эльвира сюда вламывается?! Будто к себе домой! – Я занят! – рявкает Влад, вероятно, разозлившись не меньше моего. – Что-то срочное, Эльвир? – Да, это насчет дня рождения Эвелины. Я хотела обсудить некоторые детали, – отвечает она, не отрывая от нас немигающего взора. Смотрит так, будто дырку во мне хочет просверлить. Пренеприятная женщина! – Это не может подождать? – цедит Рокотов сквозь зубы. – Из праздничного агентства только что звонили. Уже нужно бронировать дату и время, а то не все аниматоры будут свободны. Вздохнув, слезаю с колен Влада и одергиваю платье. Походу, эта мегера настроена серьезно. Пока она здесь, уединение нам не светит. – Я, пожалуй, пойду, – говорю я, переводя взгляд на Рокотова. – Созвонимся, ладно? – Обязательно, – приложив усилие, он поднимается на ноги. – И еще раз извини. – Ничего, – посылаю ему ободряющую улыбку и прохожу в коридор мимо Эльвиры. Сейчас она победила. Но выигранная битва еще не значит выигранную войну. Глава 43 Рабочие будни засасывают с головой, так что на размышления о непростой ситуации с Рокотовым и его внезапно объявившейся бывшей женой остается не так много времени. Мы по-прежнему общаемся по телефону. Каждый день. Но обсуждений личной жизни стараемся избегать. Я намеренно первая не завожу эту тему. Жду, когда Влад сам созреет до решительных действий. Но грядущий день рождения Эвелины, видимо, вносит свои коррективы в его планы. Он как-то обмолвился, что для девочки очень важно, чтобы на ее празднике присутствовала мать. Я солгу, если скажу, что возвращение Эльвиры в жизнь Рокотова не треплет мне нервы. Разумеется, я злюсь! В воображении то и дело всплывают жуткие сценки, где эта сухощавая брюнетка соблазняет Влада, которого я как-то незаметно для самой себя стала считать своим… Возможно, это глупо и чересчур спешно, но в нашем возрасте не так-то просто встретить человека с родственной душой. Чтобы и взгляды совпадали, и общение было в радость, и характер подходил. Я, конечно, не так хорошо знаю Рокотова, но после нескольких свиданий у меня сложилось устойчивое мнение, что этот мужчина на сто процентов мне подходит. Поэтому нет ничего удивительного, что я принялась мысленно дорисовывать наше с ним будущее… Знаете, что я недавно поняла? Вообще неважно, сколько женщине лет, сколько у нее детей и браков за плечами, она по-прежнему остается женщиной. Тонкой и ранимой. Чувствительной и нежной. Мечтающей о большой-пребольшой любви. Может быть, не вслух, но где-то в глубине души – точно. После развода с Димой я, говоря откровенно, не верила в личный хэппи энд в плане романтических отношений. Думала так: встретится кто-нибудь приличный – можно будет попробовать повстречаться, нет – так ничего страшного. Я не гналась за любовью. Но стоило искреннему чувству замаячить на горизонте, как я уже ни под каким предлогом не хочу его отпускать.