Жена вскинула на меня заплаканные глаза. Покачала головой, отказываясь верить в то, что слышит сейчас. – Нет, нет! – сжала в ладони кольцо, а потом бросила его прямо на пол. Толкнула меня в грудь. – Как ты можешь?! Я поймал ее за запястье и сжал: – Ты этого не понимаешь сейчас. Но нам обоим так будет лучше. – Ты уйдешь к ней?! К этой своей официантке?! Господи, как я жалею, что мы сюда приехали! Я ненавижу тебя! И ее ненавижу! Думаешь, я не замечала все эти 6 лет, как ты думал о ней?! Вспоминал! Ты думал, я не знаю о ней! А я знала всё! И то, как она тебя бросила, умотав в другой город, когда от кого-то еще залетела! А теперь ты бросаешь меня из-за нее! Слова о Тане больно саднили по самолюбию. Думать, что она спала с кем-то еще, пока была со мной в отношениях было до одури тошно. Но плавать в иллюзиях, как это делает Дана, я не хотел. Поэтому пытался трезво оценить ситуацию. Двойняшки не имеют со мной какого-то сходства. Правда, и на Таню они мало похожи. Наверное, пошли в отца...? Настоящего... На сердце свербело. – Я не бросаю тебя. Я бросаю наш фиктивный брак, Дана. Не ради кого-то. Ради тебя, в первую очередь. Ты можешь меня ненавидеть, но когда-нибудь поймешь, что так было лучше. Ни еще один год, или два, или десять, не загладят моей вины перед тобой. – Мой отец тебя уничтожит... – Ты ведь знаешь, что я его не боюсь. – Ты не представляешь, на что он способен! – К сожалению, представляю. Наверное, еще лучше, чем ты. Дана уперла руки в жесткий матрац больничной кровати и приблизилась, разъярённо смотря: – Но ты не представляешь на что способна я. Я от твоей Тани живого места не оставлю. Я ее уничтожу! И ты не сможешь ее защитить!... 34 Макар. – Нет, нет, нет, – часом позднее перепуганная упирается Таня в ответ на разъяснения доктора. – Я не могу на три дня. Да даже на один не могу! У меня дети, понимаете? Я сегодня вечером уже дома должна быть! Да у меня уже ничего не болит! Честно, честно! Я прячу улыбку, наблюдая за диалогом с порога больничной палаты, пока врач продолжает что-то втолковывать упрямой пациентке: – Вы не понимаете, мы должны за вами понаблюдать на случай осложнений после отравления угарным газом. Вы сознание потеряли! Последствия могут быть не самые приятные, – мужчина поправляет очки на носу и строго глядит. – Но… дети… – дрожит ее голос. После меня грубо оттесняют плечом и в палату врывается еще один доктор. Моложе. Я свожу брови на переносице, стараясь припомнить где его видел. – Таня, – коротко кивнув в знак приветствия коллеге, тот самый доктор подлетает к кровати и берет Таню за руку. Все внутри меня протестует этому жесту, но продолжаю молчать пока Таня меня не заметила. – Ты в порядке? Я только узнал! Какой ужас! – он слишком активно хватает скулы девушки, вертя ее голову в разные стороны. Таня лишь тихо охает, не прекращая интенсивно хлопать глазами: – Дамир?... А что ты тут делаешь?… – Как что? Работаю, – отзывается этот слишком заботливый докторишка, и строго смотрит на коллегу постарше: – У нее есть какие-то повреждения? Я с трудом заставляю память напрячься. А не с этим ли докторишкой я Таню вчера вечером видел? Надо же – и не признал в белом халатике. Еще через минуту в палату влетает двухметровый бугай, своей спиной перекрывающий мне весь обзор. Этого я сразу узнал – повар из ресторана. Как там его? Кажется, Федор. Хмыкаю недовольно. Таня, Таня, а не много ли у тебя ухажеров? Все трое мужчин начинают наперебой говорить. Лечащий врач раздосадован, пытается прекратить балаган и унять двух нервозных. Фоном слышен перепуганный голос самой Тани: – Пожалуйста, доктор. У меня дети… Мне их не с кем оставить… – вероятно, ее так напугала перспектива остаться в больнице на ближайшие несколько дней, что Таня готова вот-вот в истерику впасть. – Танечка! – в балаган врывается еще один голос. Старушка, до этого скромно стоявшая в уголке. – Давайте я присмотрю за вашими детками? Все же вы мне оказали такую услугу сегодня… У Тани глаза округляются, но эстафету подхватывает двухметровый шеф-повар, важно оповещая: – Простите, но Таниных детей мы с незнакомым человеком не оставим. При всем уважении. И тут же получает ответку от слишком беспокойного доктора: – Дети, это все же моя специализация, – горделиво заявляет он окружающим, – так что беру этот вопрос на себя. У Тани в глазах стоят слезы. – Вот видите, – прочищает горло неловким покашливанием лечащий врач, – сколько у вас помощников, Татьяна. Так что хотя бы до завтра я настоятельно рекомендую вам остаться в больнице. Я обязан за вами понаблюдать. Поверьте, так будет лучше. – Но погодите, – снова встревает старушка, перехватывая пса на руках поудобнее и косится на меня, – у Танечки ведь есть муж… Теперь на меня смотрят все собравшиеся в этой тесной палате. Я заламываю бровь и только две секунды спустя вспоминаю, что представился этой даме Таниным мужем, чтобы в спешке не объяснять подробности. – Кто?... – хором переспрашивает шеф-повар с молодым докторишкой. Последний, вероятно сейчас прикидывает, что сходил с чужой женой на свидание. Таня красноречиво мычит и обессиленно запрокидывает голову к потолку. Да кто ж меня к детям подпустит… – проносится в моей голове, но рот почему-то выдает совершенно иное даже для самого себя неожиданно: – Конечно, я готов. – Смотрю Тане в глаза и на миг кажется, что мы в этой палете только в двоем: – Если ты… – Нет, – хрипит она категорично, не дав мне даже договорить. Почему-то моего предложения пугается больше, чем любого из выдвинутых за последние пару минут. Ситуацию спасает еще одна сотрудница ресторана. Девушка вбегает в палату как ураган, оценивая ситуацию за минуту: – Что вы тут устроили?! – грохочет командным голосом, да так - что даже я чуть-чуть вздрагиваю. – Ей нужен покой! – вопрошающе смотрит на лечащего врача. Тот подобравшись согласно кивает. – Танечка, не переживай о двойняшках. Я все возьму на себя! А вы все покиньте палату. Немедленно! Я нагло делаю вид, что просьба меня не касается. А вот шеф-повар на пару со специалистом по детям, понурив головы плетутся на выход. Следом частит старушка, бросая на меня любопытные взгляды. Врач еще дает рекомендации Тане и все-таки уговаривает ее остаться тут до утра. – Марин, все в порядке, – тихо заверяет Таня коллегу, когда палату покидает лечащий врач, – только, пожалуйста, позвони, как няню отпустишь. И скажи малышам, что со мной все порядке. Они, наверняка, испугаются… Говоря это, она то и дело вскидывает взгляд на меня. Еще спустя пару бесконечных минут Марина все же уходит, и мы с Таней наконец остаемся вдвоем. Тихо прохожу вглубь палаты, присаживаясь на край больничной палаты. Таня смущается, спешно ища куда спрятать свой взгляд. Мой голос неожиданно хрипнет. – Ты в порядке?… – спрашиваю первое, что приходит на ум. – Мне еще никогда так часто не задавали этот вопрос, – улыбается Таня. – Макар, это ведь ты меня спас? – перестав тупить взгляд, поднимает его. – Спасибо тебе. Если бы не ты… – Брось, – обрываю, и пальцы сами собой тянутся взять ее за руку. Останавливаюсь. Неправильно это. – Я ехал в ресторан не просто так. Я хотел с тобой поговорить, Таня. Воздух между нами наливается напряжением. Мое сердце почему-то колотит о ребра так сильно, что готово пробить грудную клетку. Пожалуй, впервые с того момента, как мы встретились вновь, я больше не ощущаю стены между нами. Будто Таня снова открыта. Будто передо мной вновь та девчонка, которую я полюбил всей душой шесть лет назад. И смотрит она сейчас так же. Немного растерянно, но абсолютно без фальши. Взгляд льдисто-голубых глаз обнажен до предела. – О чем?... – сипит она нервно. – О чем ты хотел поговорить?… 35