Мои руки похолодели, а взгляд буквально прилип к человеку, который только что это сказал. – Нет, – с губ слетел нервный смешок, – вы что-то напутали. С проводкой все было в полном порядке. Нас месяц назад пожарная инспекция проверяла. У нас заключение есть. – А вот в системе этого заключения нет, – с вызовом дернул бровью мужчина. – Но… Как? Сотрудники совершенно точно были. И совершенно точно проверили все. Пождите! – от догадки я даже на ноги подскочила. – У меня есть! Есть документ! Он в моем кабинете, в ресторане. Я… Я привезу его вам? – спросила, не понимая, как поступить. Что здесь творится? Как они могли прийти к подобному выводу? – Что ж… – беспристрастно ответил мой собеседник, убирая документы назад в свою папку. Вместо них оставил визитку с адресом и номером телефона. Направилась к двери и уже у самого выхода произнес: – Жду вас в ближайшие дни. Вместе с вашими… подтверждениями, – последнее слово он презрительно выплюнул, и явно рад не был тому, что я не подписала бумаги и заартачилась. – И, Татьяна Юрьевна, если документа не будет - всю ответственность за произошедшее понесете вы. Он оставил эти слова оседать в воздухе больничной палаты, пропитанном запахом медикаментов. А я опустилась на край кровати, слепо смотря на закрывшуюся за его спиной дверь. Последствия известны мне хорошо. И огромная сумма за ущерб – это самая небольшая проблема. Потому что в случае, если этот человек окажется прав – я легко могу оказаться в тюрьме. Остается надеяться, что огонь потушили прежде, чем он добрался до моего кабинета, съедая чертову бумажку, которая сейчас мой единственный шанс доказать свою невиновность. 37 – Что ты здесь делаешь? – отрывисто спросила, мыслями все еще возвращаясь к неприятному разговору и своим перспективам. Далеко не веселым. Макар стоял возле больницы, оперевшись бедрами о капот дорогого авто, и явно кого-то ждал. Увидев меня, он улыбнулся, подошел ближе, и его взгляд тут же стал немного встревоженным: – Что-то случилось? – хмуро спросил. – Случилось. Пожар случился, Макар. Не спрашивая, он открыл дверцу машины, и взглядом указал мне сесть внутрь. Повиновалась. На душе было гадко. Откинула голову на спинку кожаного сидения, втянула носом слабый приятный запах салона. – Отвези меня, пожалуйста, в ресторан, – выдохнула, пытаясь не выдавать эмоции в голосе. Внутри бурлило чувство тревоги. Как же так получилось? Неужели в этом пожаре правда я виновата? Но ведь все проверяли… Я встряхнула головой, хоть на миг пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, и только потом заметила, что Макар не спешит завести машину. Напряженного оглядывает меня. – Тань, что случилось? – Я же сказала, – огрызнулась, сама от себя такого тона не ожидая. Но почему-то признаться Макару, что меня подозревают в этом пожаре так тяжело. Ведь это значит, что свои обязанности я выполняла спустя рукава. А это не так! В авто повисла тяжелая пауза. А после Макар вдруг смягчился. Осторожно взял меня за руку. – Тань, пожар был и вчера. Но так расстроена ты только сегодня. Я повесила голову. В носу защипало. Захотелось крепко зажмуриться и выдохнуть разом все навалившиеся проблемы. Захотелось отмотать время на месяц назад. Когда Дана с Макаром еще не приехали в город. Когда ресторан был цел. И когда мы с двойняшками жили в своем уютном мирке, в котором все было понятно, спокойно, стабильно. Когда моя жизнь успела перевернуться вверх тормашками?! Теперь я не знаю, что будет завтра! Истерика подкатила ко мне незаметно и неотвратимо. Я выдернула ладошку из его рук. Закрыла лицо, и совершенно по-глупому всхлипнула, громко шмыгая носом. Макар замер на миг. А после потянулся ко мне, не желая оставлять наедине с моими переживаниями. Отщелкнул ремень, вторым я уже успела себя пристегнуть. Сильной рукой обхватил мой затылок, и притянул ближе к себе. Молча гладил меня по голове, как пятилетку, позволяя выплакать горечь, что накопилась внутри. От пожара, и от той правды, что рассказал он мне вчера о нашем прошлом. Я старалась держаться, но это было непросто. Мысли, что шесть лет назад мы потеряли друг друга по глупой ошибке, так и норовили залезть в мою голову. И, что самое страшное – кажется я до сих пор небезразлична к Макару. Даже спустя столько лет. Только вот совсем не уверена, что мы сможем что-то вернуть. Мы ведь чужие сейчас… Я всхлипывала, а футболка у него на груди уже была мокрая от моих слез. Но Макар не отстранялся, не просил успокоиться. Просто ждал, пока моя боль хоть немного утихнет. Спустя время слезы сами собой стихать начали, дыхание выровнялось. А когда Макар это понял, нежно обхватил руками мои мокрые щеки и заставил посмотреть на себя. Я сопротивлялась, совсем не желая показывать ему распухший нос и покрасневшие глаза, но держали меня очень крепко. – Полегче? – тихо спросил. Без иронии и издевательства. Было видно, что его правда интересует, стало ли мне хоть чуточку легче. Я несмело кинула. Уголок мужских губ дрогнул в улыбке, а потом Макар совершенно неожиданно, даже для самого себя, кажется, склонился чуть ниже, и… Мое сердце взбесилось в груди в ожидании поцелуя. Но когда между нашими губами оставалась пара миллиметров, Макар остановился. Заглянул мне в глаза. Не знаю, что там увидел. Но целовать передумал. Вместо этого заботливо чмокнул в нос. Я изумленно сморгнула. Что это было? Однако, отстраняться мужчина из моего прошлого даже не думал. Будто заставить себя это сделать не мог. Так и сидел близко-близко, не убирая теплые ладони с моих мокрых щек. Именно в этот момент я поняла, как он боится испортить то хрупкое притяжение, что между нами вновь появилось. Боится, что я его оттолкну. Боится, что он меня навсегда потеряет. Я судорожно втянула ртом воздух, и сама к нему потянулась. Обхватила шею руками. Коснулась губами губ. Легко. Невесомо. Неощутимо почти. А уже в следующий миг, меня сгребло в объятиях сильное тело. Сухие мужские губы принялись целовать жадно, настойчиво. Крепкие пальцы все сильнее сжимали затылок. Наше дыхание сбивалось, переплеталось, срывалось. Ритм сердца бросился в бешеный пляс. Я вновь вдыхала его аромат. На языке оседал его вкус. Его желание напиться каждым мгновением этого поцелуя было столь сильным, что не почувствовать не было ни единого шанса. Исчезла огромная стена шести потерянных лет. Словно их не было вовсе… Мне казалось прошла целая вечность, когда мы оторвались друг от друга. Оба глубоко дышали, будто марафон побежав. И во взгляде Макара что-то неуловимо изменилось. Он словно вновь стал живым. – Я люблю тебя… – выдохнул он, поддавшись порыву. А меня эти слова заставили оцепенеть. Я оказалась к ним не готова. И, если вчера в палате, я удачно пропустила его признание мимо ушей, решив, что это не может быть правдой, то сейчас все чувства Макара как на ладони. И игнорировать их невозможно. Однако, снова броситься с головой в этот омут я не готова… Слишком больно было шесть лет назад, чтобы сейчас принимать опрометчивые решения. Поняв, что окончательно запуталась, я отстранилась. Макар усмехнулся. Убрал свои руки, напоследок лишь поправив прядку волос, которая выбилась из моей прически во время наших безрассудных порывов. – Я понимаю, – хрипло сказал. – Тебе не нужно ничего сейчас отвечать. Просто не отстраняйся, пожалуйста. Кивнула, поняв, что от меня не собираются ничего требовать прямо здесь и сейчас. И усилием воли заставила свои мысли вновь вернуться к проблемам. – Зачем тебе в ресторан? – будто подслушав то, о чем думаю, спросил Макар. – Там сейчас все перекрыто. Я вздохнула. Придется признаться. – В моем кабинете должно быть заключение пожарной инспекции. Сегодня ко мне приходил человек. Он сказал, что возможно… – язык будто отказывался произносить это вслух. В салоне авто повисло ощутимое напряжение. Мужское лицо напряглось. В глазах мелькнули всполохи злости. – Они хотят повесить все на тебя?