46 – Мы купили его! – ввалилась я в собственную квартиру, чуть-чуть запыхавшись. – Кого? – замер посреди прихожей Макар. Устремил на меня встревоженный взгляд. Да и сам он выглядел напряженным - руки крепко сцеплены за спиной, тело натянуто словно пружина. – А ты чего тут мою прихожую шагами меряешь? – подозрительно сощурилась я. – Ничего ведь не случилось, правда?… – бочком попятилась к двери детской комнаты, приоткрыла ее, и, обнаружив, что двойняшки тихо сопят на кровати, с облегчением выдохнула. Но последнее, что излучал в эту секунду Макар - это спокойствие. И в душе у меня уже закрались нехорошие подозрения. Измученное сердечко заныло груди. Еще одного серьезного разговора я сегодня просто не выдержу! – Так кого вы купили? – сделал Макар шаг ко мне ближе. – Ресторан, – полушепотом выдавила. – Ты купила свой ресторан? – Вообще-то он не мой. И купила не я. А та старушка. Она похоже рокфеллер, представляешь? – я истерично хихикнула. Подозвала к себе неповоротливого пса. – Ну, давай, дружок, там тебя хозяйка уже заждалась… Подхватив его на руки, шмыгнула к двери. – Таня! – Я скоро вернусь! – пискнула, и, словно вор, сбежала из своей же квартиры. – Где вы вообще были?! – Скоро все объясню! – поскорее захлопнула дверь. Выражение его лица ничего хорошего не предвещало. И почему-то мне кажется, что моего фиктивного любовника шестигодичной давности вывели на чистую воду, то есть узнали, что его в природе не существует. А значит, Макар сложил дважды два, и понял, кто отец двойняшек? Я до боли закусила губу, пока сбегала по лестнице, и таща на себе Гошу. Вообще-то он довольно тяжелый, хотя таким и не выглядит. – И… все же… – я вопросительно посмотрела на старушку, передавая ей в руки довольного пса. В такси старушка упрямо молчала, будто ее говорливость кто-то резко решил отрубить. И сейчас совершенно по партизански мне улыбалась и прятала взгляд. Поняв, что ничего не добьюсь, я уныло вздохнула: – Ну вы хоть имя свое назовите. И… что с рестораном планируете делать? Бабуля ссадила пса с рук, цепляя ему поводок, опустила на землю. Протянул мне руку: – Тамара Львовна. Но можно просто Тамара. – Ну а я Таня, хотя вы и так это знаете, – растерянно пролепетала в ответ, пожимая сухую ладошку в морщинках. – А с рестораном все будет хорошо, Танюша. Можешь не беспокоиться. – Вы планируете ее восстановить и снова открыть? А что будет с сотрудниками? У нас коллектив больше тридцати человек, дети у многих, я могу им сказать, что новое место работы искать пока рано? Старушка прищурилась: – А у тебя хватка ничуть не хуже моей. По крайней мере за своих людей ты горой стоишь. Я смущенно потупилась. – Просто жалко их всех. Ребята такие хорошие… Леди положила руку мне на плечо и легонько сжала его: – А тебя кто пожалеет, Танюш? – Я справлюсь, – пожала плечами, – и у нас с двойняшками, кажется, папа нашелся. – Так все-таки это он отец твоих деток? – Да, а что? Не похож? – слетел с моих губ нервный смешок. – Но он мне не муж, как вы сначала подумали. Там такая история. В общем, одна я их воспитывала. Старушка склонила голову набок: – Я знаю, что он не твой муж. А детки твои - копия бабушки, – вдруг тихо сказала она, а когда смысл ее слов дошел до сознания - глаза распахнулись, а сердце чаще забилось. – Вы… Как?… Откуда?... Вы ее знали?… Тамара Львовна вздохнула и присела на скамейку рядом с нашим подъездом. А я, не сводя с нее ошалелого взгляда, плюхнулась рядом. – Да, Танюша. Нину Вениаминовну я знала когда-то. Очень-очень давно… – начала старушка, глядя куда-то вдаль, и придаваясь старым воспоминаниям. – А деток твоих когда впервые увидела, сразу поняла в кого они такие. – Да, похожи, – кивнула я будто в замедленной съемке. – Бабушка умерла. Больше шести лет уже прошло. А вы с ней дружили? И как вы здесь оказались? Как обо мне узнали? – вопросы распирали меня. Моя собеседница с горечью усмехнулась. – Нет, Танюш, не дружили, – сказала она, и вновь замолчала. А я почему-то подумала, что говорить ей сейчас очень больно. И стало стыдно настаивать. Я сцепила руки на коленях и уставилась перед собой. И, раз расспросить ее не получилось, решила о себе рассказать: – Я сюда переехала, когда беременная была. Ресторан и двойняшки самое дорогое, что в моей жизни есть. Когда бабушки не стало, я думала, что совсем никому теперь не нужна. А потом они родились, мои разбойники. И знаете, все как-то наладилось. Мы втроем всегда друг за друга. А сейчас вот опять вся жизнь с ног на голову перевернулась. И я не знаю, хорошо это, или плохо. Надеюсь, все-таки к лучшему… Моей руки коснулась ладошка старушки. – Ты не одна, Танюша. – Да, да, знаю. У нас теперь есть Макар, но я… просто не знаю, что нас ждет дальше. – Я говорю не о Макаре, – мягко улыбнулась она. – У тебя и твоих деток есть еще я. Танюша… Твой отец…. Он мой сын. А я твоя бабушка… Я настолько не ожидала услышать нечто подобное, что просто рассмеялась в ответ. Правда длилось это недолго. Как только до меня дошло, что именно сказала старушка – смех как рукой сняло. Я отрыла рот, подскочила на ноги, и вперилась в нее гневным взглядом: – Тамара Львовна… – прошептала с укором. – Ну конечно! Как же я сразу не догадалась! Собеседница стыдливо опустила глаза. – Потому я тебе свое имя и не называла… – И вы посмели…?! Посмели ко мне домой заявляться?! С моими детьми разговаривать?! – Танюша, я… – встала она со скамьи. – Нет! Видеть вас не хочу! Убирайтесь! И не смейте приближаться ни ко мне, ни к моим детям! 47 Слезы хлестали по щекам, пока я бежала по лестнице. Сердце колотилось о ребра, будто вот-вот сейчас выпрыгнет. Тамара Львовна! Чертова аристократка, для которой моя мать была хуже отребья! А теперь эта аристократка завилась ко мне! Спустя столько лет! Отцу повезло родиться в богатой семье. Он с детства жил с золотой ложкой во рту. Избалованный наследник королей нефтепромышленной отрасли. Когда стал старше и поступил в институт, без памяти влюбился в бедную девушку. Надо ли пояснять, насколько сильно его семья была против таких отношений?