Тёмные волосы, светлые глаза, слишком загорелая кожа даже для заграницы и зелёная футболка, свободная, но не скрывающая отсутствие пивного живота. – Туда недавно заехали новые жильцы, – он забирает ворох писем, – Вадим. – Кира, – любезности закончились, и мы ждём лифт. В два часа ночи он не нужен никому, поэтому так и стоит на девятом этаже – с того момента как я его вызвала. Поднимаясь, мы молча изучаем расклеенную вокруг рекламу. – Я из семьдесят второй, – несвойственней мне порыв возобновляет диалог. – Ты – дочка Игоря Ростиславовича, – констатирует Вадим. Интересно, это я так известна в собственном районе или у соседа всё хорошо с логикой? – Бинго! – хорошо, что в старых лифтах нет зеркал, не хочется видеть собственную кривую улыбку. Щёлкает кнопка и двери с натугой открываются, открывая вид на родительскую квартиру. – Кира, – рука с зажатыми ключами опускается, и я разворачиваюсь к соседу, которого вижу впервые в жизни, – не пугай отца. Моя ванная в твоём полном распоряжении, – он улыбается, но не насмешливо, а как-то по-доброму. – Всё так плохо? – больше собственного отражения меня беспокоит нежелание возвращаться к неоконченному разговору и тоскливому папиному взгляду. – Считай, что ты попала под дождь, – Вадим пропускает меня перед собой и захлопывает дверь, – тот, который на острове Кауаи, – он щёлкает выключателем. – И что с ним не так? – забрав мою куртку, Вадим фыркает. – Уверенность, что тебя смоет, если ты под него попадёшь. Первая дверь налево. – Спасибо! – неожиданный подарок в виде отзывчивого соседа окупается сполна. Современная, сверкающая хромом ванная оказывается оборудована гигантским зеркалом в половину стены. Папа бы расстроился! Вместо светлых волос – спутанное нечто, тушь лежит даже не под глазами, а где-то в районе подбородка. Вместе с телесной помадой, и это без учёта красных глаз и носа. Красотка! – Душ? – Вадим стоит в дверях с огромным полотенцем в руках. – Сомневаюсь, что поможет, – кривая ухмылка отражается в зеркале, через которое я смотрю на него. – Если передумаешь, – с улыбкой он бросает полотенце на столешницу, не пересекая порога ванной, и тихо прикрывают за собой дверь. А, собственно, почему бы и нет… Глава 15 Я не выхожу после душа в одном полотенце, хотя обстановка для мимолётного романа что надо. Только меньше всего мне нужны новые обязательства, со старыми бы разобраться! – С лёгким паром, – весело хмыкает Вадим, когда я появляюсь в дверях. – Спасибо, – устроившись за столом, я натягиваю рукава кофты на запястье. Мне неуютно и непривычно. Кухня ничем не уступает ванной, и я ловлю себя на мысли, что мне нравится сочетание тёмной каменной столешницы, тёмных фасадов и светлой плитки. Техника – современнейшая, и выглядит как с картинки. – Я воспользовалась феном в ванной, – признаюсь с долей смущения, – надеюсь, у тебя не будет из-за меня проблем? – О чём ты? – дружелюбно интересуется Вадим, и ставит передо мной тарелку. На столе уже стоят такие же с нарезанным сыром, овощами, каким-то мясом и литровая бутылка Мартини с двумя бокалами. Только сейчас я замечаю, что по кухне распространяется аромат жареного мяса, душистого перца, а сковорода брызжет маслом и шипит, когда Вадим переворачивает огромные стейки. – О той, кому не понравится моё присутствие в твоей квартире, – более чем прозрачный намёк и он на мгновение застывает, серьёзно задумавшись. Когда я нормально ела последний раз? Не помню. Дни и ночи смазаны, словно фильм на быстрой перемотке, и отчётливы в нём лишь отдельные моменты. Будто кадры на старой плёнке. – С моей работой сложно обзавестись тем, кто мог бы быть этим недоволен, – более чем прозрачный ответ и внутри меня чуть расслабляется закрученная до предела пружина. Мне не хочется привносить в чью-то жизнь проблемы так похожие на мои. – А кем ты работаешь? Вадим кладёт мясо на большую тарелку и накрывает железной крышкой, родом из фильмов про французские рестораны. Мне с трудом удаётся сглотнуть вязкую слюну, мгновенно заполнившую рот, и я закусываю урчание желудка долькой свежего огурца. – Давай не будем о работе, – просит он, и я выбрасываю белый флаг. – Как скажешь, спаситель незнакомых пьяных девиц! А о чём будем? – Может о том, как ты оказалась спящей на руле собственной машины? – и хочется огрызнуться, но в его глазах – неподдельное сочувствие. – Это тема ещё похуже твоей работы, – я горько усмехаюсь и засовываю в рот очередной огурец. – И я не пью Мартини, извини. Когда тебе хреново, невозможно справиться с желанием нагадить ближним, и чем сильнее, тем лучше. Вот и мне стоило ограничиться умыванием и сбежать в квартиру напротив, но вместо этого я сижу на чужой кухне, в компании чужого мужика, который готовит нам ужин. И титаническим усилием воли сдерживаюсь, чтобы не начать язвить и огрызаться. – Выбирай, – Вадим открывает верхний шкаф и передо мной – ассортимент алкоголя на любой вкус. – Ты врач? – спрашиваю ошеломлённо, смутно догадываясь, что именно у них должны храниться такие залежи. – Я практически не пью, – хмыкает в ответ Вадим, – мне либо некогда, либо не с кем. Не дожидаясь моего ответа он достаёт Ред Лейбл, а Мартини скрывается в недрах холодильника. Туда, откуда он достаёт Колу. Что вообще происходит?! – Тебе разбавить? На пару бокалов здесь хватит, – Вадим ставит передо мной огромный пузатый бокал на основательной ножке, а себе достаёт коньячный. – Кир, всё нормально? – Да, извини, – я возвращаюсь в реальность. – Просто я… в общем не бери в голову, последние дни со мной бывает. Я сама. Я забираю у него открытые бутылки и смешиваю в своей любимой пропорции – Колы после этого в бутылке остаётся на донышке. – За знакомство? – предлагает Вадим, и я с удовольствием соглашаюсь. – Ты надолго здесь? – он обводит взглядом кухню. Сомневаюсь, что имеется в виду его квартира. – Не знаю, – мясо фантастическое и буквально тает во рту, заставляя вкусовые рецепторы захлёбываться восторгом. – Вряд ли мы задержимся дольше недели. – Мы? – с весёлой улыбкой переспрашивает Вадим. – Мы, – Сашка – единственное, что не даёт мне скатиться в водоворот безумия и тоски, на губах появляется нежная улыбка. – А откуда ты знаешь какие дожди на острове Кауаи? – Я много путешествую, как по мне иногда даже слишком… Удивительно, как легко порой бывает с незнакомыми людьми. Уже третий час мы с Вадимом говорим о его командировках, моей учёбе, а неловкой паузы так и не возникает. Стейки успевают остыть, алкоголь так и стоит в наполовину опустошённых бокалах, а я смеюсь над очередным приключением Вадима и компании. – Правда, прекращай! – я поднимаю глаза к потолку и вытираю проступившие слёзы, живот ломит от часового смеха. – Невозможно столько смеяться! – Я ещё не успел рассказать, как мы с парнями чуть не женились, искренне считая, что у племени Пираха это такой приветственный ритуал. – Не-ет, молчи, – с всхлипывающим стоном я хватаюсь за его предплечье, – иначе я умру от смеха прямо в твоей кухне! – Не страшно, – весело хмыкает он, – трупов я не боюсь и хорошо знаю нашего участкового. Кстати, мы познакомились при забавном стечении обстоятельств… У него все обстоятельства забавные и, привстав, я закрываю ему рот рукой. – Вадим! Ты издеваешься! – он закономерно молчит, а я осознаю позу, в которой оказалась. – У тебя есть хоть одна грустная история? – нервно отдергиваю руку и возвращаюсь на стул. Уже не смешно. Настолько, что в груди противно тянет, а ладонь горит от мимолётного прикосновения. Мне однозначно пора домой. – Есть, дело было на кладбище… – Так, всё, я домой! – я встаю и, несмотря на бессонную ночь, чувствую себя отдохнувшей. – Проводить? – Вадим поднимается следом, и мы проходим в прихожую. – Два шага по лестничной клетке? – я фыркаю и бросаю последний взгляд в зеркало – спасибо отзывчивому соседу, вид у меня что надо. – Думаешь, за дверью меня поджидают террористы? – Всякое бывало, – он опирается плечом о стену и ждёт, пока я надену кроссовки, – номер не оставишь? – я замираю, но лишь на мгновение. – Извини, – грустная улыбка касается моих губ. – Те самые «мы»? – понимающе хмыкает Вадим.