Глава 5. Горячие Настя — Сегодня мы разобрали большую и сложную часть теории: диафрагма, выдержка и ИСО. Понимаю, многое сейчас не может уложиться в вашей голове, но мы над этим поработаем во время практики. Если вопросов нет, то я вас отпускаю, а к следующей нашей встрече прошу принести с собой камеры — я найду нам подопытного, на котором мы потренируемся. — А можно нам не просто подопытного, а хорошенького? — Говорит Елена. Остальные смеются. Елена — приятная женщина лет пятидесяти. Ухоженная, с активной мимикой и очень обаятельная. Мне приятно, что она в моей группе. Такие люди одним своим присутствием разряжают обстановку и делают атмосферу более неформальной. — Сделаю всё, что в моих силах. — Я тоже улыбаюсь. Отпускаю учеников. Они благодарят и потихоньку покидают студию. Лика набрала ещё одну группу по моей просьбе, и теперь у меня три занятия в неделю. Дополнительная копеечка сейчас очень кстати. В группе на этот раз только женщины, и мы как-то сразу поймали одну волну. Мне нравится работать с новичками: их головы еще не забиты шаблонами и стереотипами о том, как нужно. Многие из них не собираются заниматься коммерческими съемками, а приходят для того, чтобы научиться работать с камерой и делать просто качественные кадры для семейного архива: снимать посиделки с родными, встречи с подругами или внуков у новогодней ёлки. Иду в комнату отдыха. Здесь есть небольшая кухня со всем необходимым, мягкий диванчик и два глубоких кресла. А ещё плазма, на которую в рабочее время транслируется изображение с четырёх камер наблюдения. Лика сидит на диване, поджав под себя ноги. На коленях ноутбук. На глазах узкие очки для чтения. Вероника — штатный фотограф студии, — крутится у кофеварки, умасливая её комплиментами. — Думаешь, она разомлеет и починится? — Спрашиваю, насыпая в стакан растворимый кофе. Заливаю кипятком. — Я эту вашу гадость пить не буду. — Кривится Вероника, глядя на симпатичную пенку в моей кружке. — И вообще, ласковое слово даже кошке приятно. Чего уж про кофемашину говорить. — Займусь. — Бубнит Лика, не отрывая серьёзного взгляда от экрана ноутбука. — Не до этого пока. — О, это по мою душу. — Вероника отхлёбывает мой кофе, морщится и, схватив фотоаппарат, убегает. Я забираю кружку, присаживаюсь на диван к Лике и смотрю в экран плазмы. Изображение не лучшего качества, но суть ясна. На входе топчется парочка, их встречает администратор. Она указывает рукой на шкаф-купе. Мужчина помогает своей спутнице снять пальто, поправляет её завитые волосы и едва заметным движением проводит рукой от поясницы до выпуклой ягодицы. Появляется Вероника и приглашает гостей в один из залов — тот, который декорирован под стильную лофтовую спальню, с большой кроватью на выкрашенных в белый поддонах, и кирпичной стеной. Понятно, будут про любовь снимать. Опускаю взгляд в кружку и наблюдаю, как медленно лопаются пузырьки кофейной пенки. Я звала Марата на съемку раз двадцать. Предлагала посниматься в нашей студии или устроить фотосессию на природе. Я даже купила альбом, чтобы в зимние вечера, сидя под пледом, мы могли вместе пройтись по страницам нашей жизни. Но Марат каждый раз съезжал с темы: то настроение не подходящее, то времени нет. Снова смотрю на экран. Мужчина остался в белой рубашке и чёрных классических брюках. Девушка в откровенном нижнем белье. Никакого стеснения. Вьётся змеёй вокруг возлюбленного и прекрасно чувствует себя перед камерой. Мне бы её уверенность! — Лик, а ты знаешь Доброва? — Кира? Угу. — Откуда? — Да его все знают, кто в фотобизнесе вращается. Начинал как фотограф, снимал смазливых девчонок. Потом ушёл в какой-то проект, с телевиденьем сотрудничал. Потом с глянцем. Уж не знаю, почему ему на месте не сиделось, но в итоге сейчас он руководит целым цехом, как они это называют. Масштабные съемки — это туда. Сложные декорации, огромные павильоны. Любой каприз, как говорится. Но и денежки там совершенно иные крутятся. А тебе он зачем? — Да так… — Нет уж, колись. — На выставке познакомились. Странное дело, ведь до этого я встретила его в тот вечер, когда Марат…когда я… — Когда тебя Марат из дома выпер, так и говори. — Лика с хлопком закрывает ноутбук. — Ничего странного, Кир мне флешку завозил с фотографиями для выставки. Вы минут на пятнадцать разминулись. Но оказывается, не разминулись. Ну, и? — Ну и вот. — Кладу перед Ликой визитку. — Он мне предложение сделал. Странное. — Ого! Кир пощёлкать тебя хочет? — Не знаю. Не сказал. — Ну, не сексом же заняться. Хотя я бы на твоём месте и от этого предложения отказываться не стала. — Глаза Лики восторженно вспыхивают. — Реально, Насть, он-то тебе и нужен! Вся твоя женская энергия как соберётся в кучу и как выстрелит! — Не хочу я, чтобы она выстреливала. У меня есть мужчина, которого я люблю. Лика делает вид, что её сейчас стошнит. — Но всё же ты задумалась над предложением, да? Иначе зачем про Кира спрашиваешь? — Сама не понимаю. Я хочу вот как она. — Взмахиваю рукой в сторону экрана, и мы с Ликой вдвоём зависаем. Парочка горячая. Между ними чувствуется химия и сексуальное напряжение. Девушка раскрепощена и роскошна, но я не могу оторвать взгляда от мужчины. В его движениях чувствуется что-то очень знакомое. Я не могу разглядеть лица, но каждый его жест словно предугадываю до того, как он его совершит. Как такое может быть? Ответ приходит внезапно и оглушает элементарностью. Словно обухом дали по голове. Лика рядом со мной тоже как-то странно напрягается. Снимает очки и медленно отставляет закрытый ноутбук в сторону. Подрывается с дивана ровно в тот же момент, что и я. — Тихо! Тихо, спокойно! — Хватает меня за рукав. — Куда собралась? — Пойду настучу по кудрявой башке! — Думаешь, это его любовница решила притащиться в студию, где ты работаешь? — А ты думаешь, фотосессия в полуголом виде — это идея Марата?! — Не важно, чья была идея. Это провокация чистой воды! Сейчас не время злиться и терять разум. Поддашься эмоциям — выставишь себя ещё большей дурой. — Лик, а ты сама бы что сделала? — Кричу. Меня разрывает от эмоций и от ощущения абсолютной беспомощности. — Точно не стала бы затевать драку. Насть, ты об неё руки собралась марать? Об эту, простигосподи… Слов нет! А Марат что? В белом пальто стоит красивый опять? Ему дать в морду ты не хочешь? Зачем он это сделал? А если это была идея Светы, то почему поддержал? Неужели думает, что не достаточно натыкал меня носом? Я смотрю на экран. От обиды и злости всё тело колотит, и даже зубы отбивают чечётку. Вот это всё могло быть моим. Это могло происходить со мной, но почему-то я сижу здесь и наблюдаю, как моего мужа обхаживает другая женщина. Сердце словно обретает дополнительный вес и ухает резко вниз. Огонёк надежды, который теплился где-то в груди, тихо гаснет, и в этой мрачной реальности мне больше ничего не подсвечивает путь. Лика усаживает меня обратно на диван и придерживает за руки, будто боится, что я рвану туда и устрою драку. Я на волоске от этого. Не разрешаю выключать телевизор. Мне кажется, что пока я смотрю на экран, я могу хоть что-то контролировать. Этот контроль иллюзорен, я знаю, но всё равно боюсь выпустить этих двоих из зоны видимости. Съемка заканчивается. Через пару минут в комнату отдыха заходит Вероника. — Горррячие! — Выдыхает она, смахивая невидимый пот со лба. — Я уж боялась, что они сейчас прямо при мне сексом займутся. Вот это тэншен! А девушку видели? Не удивлюсь, если она в прошлом порноактриса. Мой подбородок дрожит. Глаза наполняются слезами, и картинка смазывается. Зарываюсь лицом в ладони и тихонько покачиваюсь из стороны в сторону, пытаясь убаюкать себя, как ребёнка. У меня не получится. У меня ничего не получится. Куда мне тягаться с порноактрисой?