Кроме того, Джейкоб был также единственным, кто при любых обстоятельствах был с ней честен, и иногда она считала это наименьшим из его достоинств. Как, например, сейчас. Джози взглянула на друга и закатила глаза. — Я не говорила ему, что у меня есть любовник. Ее злило откровенное веселье в зеленом взгляде Джейкоба. Он ничего не ответил, чем только распалил ее гнев и смущение. — Да не говорила я! Ну… — Джози вздохнула. — Ладно, я сказала это, но не совсем так. — М-м-м, прекрасно! — протянул Джейкоб. — Не совсем так! Ну а мне, знаешь ли, не совсем нравится идея быть убитым твоим влюбленным герцогом. — Умоляю тебя, Джейк, он выглядел каким угодно, но только не влюбленным. Друг хмыкнул, но Джози проигнорировала его молчаливое несогласие. — И вообще, — продолжила она. — Ты должен за меня порадоваться — если Нэд будет уверен в моей супружеской неверности, я добьюсь развода в два счета. Он не захочет выглядеть дураком. — Он стал дураком, когда сам изменил тебе. — Не в глазах британского парламента. — Аргумент, достойный англичанки. Она приподняла одну бровь. — Я и есть англичанка. — О, не переживай, у людей бывают проблемы и похуже этой. Она рассмеялась и замахнулась на него, а потом раскрыла коробку со свечами. — Вообще, половина разводов, которые одобрял парламент, произошли из-за того, что муж и жена вступили в сговор и наговорили друг про друга всякого, — продолжила рассуждать Джози. — Я буду счастлива сыграть прелюбодейку, если это даст мне свободу. В ее груди поднялся приятный трепет. Свобода. «Поющий воробей» будет принадлежать только ей. Она сможет начать всё заново, без прошлого и его призраков, которые преследуют ее. — Может, просто пригласим парламент к нам на открытие? — усмехнулся Джейкоб. — Они увидят, как ты выпиваешь, и поверят, что ты действительно пала. Джози сделала вид, что хочет запустить в него свечой. — Паршивая из меня герцогиня, не так ли? — Не знаю, — пожал плечами Джейкоб. — Я мало что знаю о герцогинях, но ты уже выглядишь явно лучше, чем три года назад, так что не всё потеряно. Он выпрямился за стойкой и скрестил руки на своей широкой груди. — Но не заговаривай мне зубы, дорогая. Возвращаясь к теме твоего муженька — ты сказала ему, на кого именно он должен направить свой гнев? — Нет, я просто дала ему пищу для размышлений. Джейкоб рассмеялся. — Что ж, — сказал он. — Значит, мне остается ждать, пока он не выяснит, кто прибыл в Лондон вместе с тобой? А потом… — он театрально возвел руки к потолку. — О, небеса! У меня не будет выбора, кроме как надрать его английский зад, совсем как мой дед в восемьдесят третьем. Да прольется кровь за независимость Джозефины! Джози, смеясь, направилась через зал пустой таверны, на ходу поправляя стулья. — Я не могу отвечать за то, что подумает этот человек, Джейк, — сказала она достаточно громко, чтобы друг услышал ее с другого конца комнаты. — Но я уверена, что он не захочет колотить тебя, потому что ему плевать на то, что я делала эти три года. Джейкоб недоверчиво фыркнул. — Это чушь, и ты это знаешь. Она пропустила его замечание мимо ушей. — Если он и рассердится, то только на меня. За то, что ставлю под удар его драгоценное наследие. Так что не беспокойся за своё лицо, милый, на самом деле, оно не такое уж и красивое. Она повернулась и показала ему язык. — Женщинам не нравятся сломанные носы. — Еще одна чушь! — расхохотался Джейкоб. — Все женщины мира обожают мой сломанный нос. Джози улыбнулась его самоуверенности и поднялась по ступенькам небольшой сцены в дальнем конце зала. — На самом деле, — продолжил американец, — мне уже не терпится увидеть ублюдка. Хочу преподать ему урок. Джози потянулась наверх, чтобы вытащить огарки свечей из пчелиного воска из огромного канделябра. Перед открытием нужно заменить освещение. — К сожалению, мистер Харрис, — беспечно ответила она, — я очень сомневаюсь, что у вас будет шанс с встретиться герцогом. — С чего бы? Он же придет тебя искать. — Хочешь поспорить? — поддразнила она его. — Ставлю доллар на то, что Нэд скорее окажется в самой грязной забегаловке Лондона, чем здесь. Джейкоб усмехнулся. — Ставлю пять на то, что он войдет в эту дверь до конца недели. Не сомневайся, любовь моя. Ей не понравилась уверенность в голосе друга. Как будто он уже выиграл пари. И еще меньше ей понравились его следующие слова, уже не такие веселые. — В любом случае, герцогиня, нам пора приступать к работе. Тебе нужно, чтобы этот человек согласился на развод, а как ты этого добьешься, если не увидишь его снова? Она замерла. Да, Джейкоб прав. Ей придется увидеть Нэда снова. И снова, и снова придется видеться лицом к лицу с человеком, таким же красивым, как она запомнила, и всё-таки совсем иным. Джейкоб добавил: — Мы здесь седьмую неделю, и я уже чешусь от желания вернуться на американскую землю. Джози повернулась, щурясь в полумрак. — Ты можешь уехать, ты же знаешь, — серьезно сказала она. — Тебе не обязательно… Она осеклась, не зная, как закончить. Джейкоб сделал для нее так много. Защитил ее, когда нашел одну, сломленную и одинокую в незнакомом городе. Он помог ей встать на ноги. Дал ей силы и повод снова улыбаться. А еще он дал ей цель. И когда она решила вернуться в Англию, он без колебаний упаковал чемоданы, чтобы последовать за ней. Джози покачала головой и повторила: — Тебе не обязательно оставаться здесь из-за меня. Он зажег сигару, и в тусклом свете помещения вспыхнула яркая оранжевая точка. — И тем не менее, я здесь, — констатировал Джейкоб. — Замечательный я человек, тебе не кажется? Она приподняла бровь. — И образец скромности, безусловно. — Истина! Ну так что, когда мы начнем сражаться с твоим мужем-идиотом? Она рассмеялась. — Боюсь, ты можешь не дождаться битвы. — Думаешь, он не согласится на развод? Джози даже издалека могла увидеть, как густые брови ее друга нахмурились. — Если засранец будет упрямиться, — продолжил он, — ты всегда можешь последовать за мной и вернуться в Бостон. Она печально вздохнула. О, если бы это было так просто. Вернуться в тот город за океаном, полный новых побед и возможностей молодой страны. Если бы она могла просто взять и полюбить Бостон за надежды, которые он дарил. За его людей. И за Джейкоба. Но Бостон никогда не станет Лондоном. Джози никогда не почувствует себя там, как дома. За три года она это слишком хорошо поняла, чтобы жаждать туда вернуться. Она помяла в руке круглый и тяжелый огарок, извлекая из него фитиль и прокатывая его между пальцами. Черная полоса окрасила ее белую кожу. — Он согласится на развод, — сказала она, уверенная, что Нэд ничего не хочет в этом мире больше, чем избавиться от нее. — Но я думаю, что перед этим он захочет меня помучить. Наказать. Джейком потушил сигару, вышел из-за стойки и в несколько широких шагов оказался рядом с ней. Всё в этом американце было широким. Грудь, плечи и челюсть, выдающая его колониальное происхождение за долго до того, как он откроет рот и продемонстрирует свой грубый акцент.