— Не такие уж мы и разные, на самом деле. Ты и я, — продолжила она. — Мы обе заманили мужчин в ловушку, заставив на себе жениться. Разница в том, что мой ребенок выжил. Она сделала паузу, а Джози испустила протяжный выдох, утомленная самим ее присутствием. — В вашем браке не было любви, — тихо сказала она. — Вот еще одна разница. Сказав это, она горько усмехнулась. В ее браке тоже больше нет любви, если когда-то и была. Она лежит одна на этой ослепительно-белой кровати и знает, что проживет в одиночестве остаток дней. Если бы только она могла сбежать… Но брак с Нэдом украл ее свободу точно так же, как сам герцог украл ее сердце и счастье. И ее будущее. — Ты бесплодна, — сказала свекровь. Джози ничего не почувствовала при этих словах, которые в данный момент не имели никакого значения. Ей не было дела до будущих, выдуманных детях. Важен только ребенок, которого она потеряла. Которого они потеряли. — Эдварду понадобится наследник. Нэд не хотел ни одного. Разве он не слишком ясно дал это понять? Его мать либо не знала этого, либо плевать на это хотела. Возможно, и то, и другое. — Ты не сможешь родить наследника, но сможет другая женщина. Джози поморщилась. Другая женщина? Может, та девушка, которая вчера стояла на лестнице — следующая герцогиня Рэтленд? Хотя едва ли это важно. Какая разница, кто будет следующей? — Я могу тебе помочь, если хочешь, — спокойно продолжила вдовствующая герцогиня. Джози впервые за утро взглянула на свекровь, которая ненавидела ее с самого начала. Ее исчезновение было всем, чего желала эта женщина, чье самое заветное желание — найти сыну достойную невесту, а не дочь торговца, купившего себе титул графа женитьбой на дочери из обнищавшей, но знатной семьи. На самом деле до этого утра Джози планировала остаться. Хотела завоевать доверие мужа, чего бы ей это не стоило. Бросить вызов ярости его матери. Но это было раньше, когда она верила, что однажды они смогут стать семьей. Когда еще лелеяла мечты о счастье. Но теперь всё по-другому. Нэд, судя по всему, нашел счастье в другом месте. С той, что не ловила его в сети. О, мать той красивой девушки наверняка не бегает по Лондону и не кричит, что ее старшенькая урвала герцога. С ней Нэду не нужно чувствовать себя трофеем, не так ли? Внезапная волна гнева и отвращения поднялась в Джози, когда она снова вспомнила про вчерашнюю картину. Наверное, если бы не боль и растерянность, эти чувства пришли бы раньше. Но они пришли сейчас и грозили утопить ее в боли. Какого черта? Нэд и правда думает, что измена — это именно то, чего она заслуживает? За ней числится много грехов, но ложь никогда не входила в их число. Если он хотел ее наказать, то ему достаточно было просто быть честным. Юбки свекрови зашуршали, когда она подошла ближе. — Ты можешь уехать, Джозефина, — сказала она. — Начать всё заново. И пусть мой сын сделает то же самое. Это безумие, и всё же Джози не удержалась от вопроса: — А как же быть с нашим браком? Губы вдовствующей герцогини дернулись в победной полуулыбке, выдавая ее триумф. — За деньги можно купить всё, — ответила она. — В том числе аннулирование брака. Джози повторила это слово у себя в голове, пытаясь понять, как именно оно звучит. Аннулирование. Приговор или проклятие? Или благословение? — Отсутствие детей только ускорит процесс, — отметила свекровь. — Просто назови свою цену. Джози молчала, глядя на дверь позади пожилой женщины и всем сердцем желала, чтобы она открылась. Чтобы в комнату вошел ее муж, полный ноющей печали, которая поглотила и ее. Чтобы они вместе оплакали их ребенка, их прошлое и будущее и поняли, что делать дальше. Но дверь из красного дерева оставалась плотно закрытой. Он не хотел этого, да и зачем ей хотеть? Почему бы не оставить эту дверь закрытой, а самой не выбрать новый путь? И тогда Джози перевела взгляд на вдовствующую герцогиню и прошептала запредельную сумму. Будет достаточно, чтобы исчезнуть, но не достаточно, чтобы забыть. Глава 3 19 августа 1836 года Палата лордов, британский парламент Нэд был таким же красивым, как она запомнила. И почему она ожидала, что он будет иным? Прошло всего три года, а не тридцать. Может, она не ждала, что он изменится, а надеялась на это? Если бы она увидела в парламенте кого-то другого, всё было бы куда проще. Кого-то менее совершенного. Менее красивого. Кого-то незначительного и пустого. Но за три года Нэд не стал чем-то меньшим. Возможно, он даже превратился в нечто большее. Его лицо теперь чуть более угловато, взгляд глубже, а плечи еще шире, чем она запомнила. Даже в нелепом парламентском одеянии и глупом напудренном парике он до сумасшествия красив. Там, где остальные лорды выглядят детьми, играющими в переодевания, Нэд похож на респектабельного и целеустремленного мужчину. И сейчас его цель — заставить свою жену убраться из Палаты лордов. Что ж, пусть попробует. Джози с улыбкой наблюдала, как ее муж рассекает красное море бархата, расталкивая кричащих возмущенных аристократов, чье презрение она хорошенько испытала на себе в прошлой жизни. Эти люди способны погубить женщину в мгновение ока. Разрушить ее семью и будущее, не подумав дважды. Она ненавидела их всех, а его — больше всего. Но это не на долго. Теперь, когда она вернулась, Джози собиралась оставить ненависть позади. Ведь зачем ненавидеть того, кого собираешься забыть? Она представляла этот момент месяцами и даже репетировала пару раз, как пьесу. Каждое слово, каждый жест в ее внезапном появлении был рассчитан на то, чтобы довести герцога Рэтленда до крайней степени бешенства. Ибо больше всего в этом мире он ненавидел выглядеть дураком. Именно это болезненное самолюбие и погубило их в самом начале, разве нет? Когда Нэд приблизился к ней, Джози показалось, что время и пространство исчезли. Не было ни криков, ни жуткой вони вспотевших мужских тел. Был только он и его глаза. Не карие, не зеленые, не золотые, а такие, в которых смешалось всё и сразу. Все цвета. Все чувства. Удивительные и полные секретов глаза, которые сведут любую женщину с ума, если она не будет осторожна. А Джози теперь осторожна. На миг она испугалась того, что может случиться, если Нэд прикоснется к ней, но не позволила себе отступить ни на шаг. Она больше не намерена убегать. Она уже не та надломленная девушка, что сбежала три года назад. У нее есть она сама и ее гордость. Ее цели и будущие. У нее есть планы, и эти мужчины не смогут им помешать. Она заглянула Нэду в глаза и улыбнулась одними уголками губ. — Муж, — поприветствовала она его. Его глаза едва заметно сузились, выдавая его злость. Прекрасно. — Рад, что ты всё еще помнишь, кто я тебе, — сказал он. Слова были тихими и резкими. Конечно, она помнила. Как бы они ни старалась, она не могла забыть. Джози вскинула подбородок, остро ощущая на себе каждый взгляд, который был устремлен на них с Нэдом. — Не волнуйся, дорогой, совсем скоро нам не будет нужды вспоминать друг про друга. — Ты устраиваешь зрелище, — прошипел Нэд. Его щеки стали красными под цвет бархата на его плечах. Джози позволила своей улыбке стать шире и приподняла одну бровь. — Ты так говоришь, как будто это плохо. — Ты делаешь из меня посмешище! Она не колебалась ни секунды. — Ты так говоришь, как будто этого не заслуживаешь. Она не ожидала, что он потянется к ней, иначе была бы готова к вспышке воспоминаний, которые воскресили его пальцы, обхватившие ее локоть. Крепкое, теплое и неожиданно нежное прикосновение. Джози вздрогнула и изящно высвободила руку из его хватки. Он не мог позволить себе грубо хватать ее у всех на виду, и она прекрасно это знала. Нэд шагнул к ней еще ближе и понизил голос. — Кто ты? — злобно спросил он. Она усмехнулась. — Ты меня не узнаешь? — Не в этом воплощении, нет. Воплощение. Отличное, очень правильное слово. Ей понравилось. Прежняя Джози действительно умерла и перевоплотилась во что-то совершенно новое. — Я просто распробовала свободу, дорогой. Он сжал челюсти так сильно, что на шее проступили вены. Прежде, чем он успел ответить, мужчина справа от них прокричал: — Эй, дамочка! Напоминаю, в парламенте лежать нельзя, несите свои разборки в спальню. Джози улыбнулась и повернулась к мужчине.